ДДГ13

[daarhon]

Еще чуть-чуть, еще капельку, и я догребу на этой галере до победного конца! Осталась одна (большая) глава + (небольшой) эпилог. Есть шансы надеяться, что хотя бы в 2015 я это закончу. Призрачные, но все же))

Вычитано  Asenkij и  Aleksandra65.

***

Глава 13

Малфой упрямо смотрел в окно машины, и Гарри, ужаснувшись перспективе провести вечер, вновь и вновь переживая события ночи, которая никогда не повторится, сообщил, что хочет заехать к Рону.

- Я сначала подброшу тебя до дома...

- А, так ты считаешь, я выпущу тебя из поля зрения, пока похититель разгуливает на свободе? - процедил Малфой, не отрывая взгляда от пейзажа за окном, - Ну мечтай.

Едва они прибыли на место, Панси увлекла Малфоя за собой, чтобы продемонстрировать свадебное платье.

- Ого, похоже, расследование сводит Малфоя с ума, - сказал Рон, тщательно отмеривая дозу сочувствия в голосе, - Он даже не потрудился напомнить, что увидит Панси в одном нижнем белье.

Потом Рон внимательно посмотрел на Гарри и отправил домашнего эльфа в винный подвал за бутылкой огневиски. Огневиски оказалось 1589 года и, скорее всего, стоило дороже, чем квартира Гарри со всем содержимым. Спиртное прокатилось по горлу огненной волной.

- Ну, - сказал Рон, - что происходит? Это же не из-за расследования?

И из-за него тоже. Гарри обещал самому себе, что сумеет защитить всех детей, не только детей Лаванды. Гарри обещал себе, что пока он жив, никто и никогда больше не навредит Хогвартсу. Хогвартс — краеугольный камень его существования, и дети должны быть там в безопасности. Перед глазами Гарри все еще стояла чопорная смешная мордашка Юджинии Варли. Гарри вернет ее, и без всяких там пакетиков — вернет всю целиком, одним кусочком.

Он сделал еще несколько глотков и увидел узор на дне хрустального стакана. А потом склонил голову и уперся лбом в пустой стакан.

- Нет, не только из-за расследования, - ответил Гарри.

- Это из-за Синистры? - спросил Рон, - Или... гм, из-за Малфоя?

Судя по виду, начинать подобный разговор ему было неловко, но врожденная храбрость не позволила отступить. Гарри рассмеялся.

- Не из-за Синистры.

Воцарилась тишина. Рон сделал глубокий осторожный вдох, словно пробуя на вкус отравленный воздух, а потом Гарри почувствовал, как на плечо легла тяжелая сильная ладонь.

- Я думал, все из-за Синистры, потому что ты выглядишь не больно-то счастливым, - сказал Рон, - Но дело ведь не в этом?

- Нет, - ответил Гарри и поднял голову.

- Да боже ты мой! - воскликнул Рон, - Я не создан для всей этой ерунды! Не будь Гермиона так занята своим новым парнем, она бы уже во всем разобралась. И нашла выход!

Гарри посмотрел вниз и обнаружил, что стакан снова наполнен. Став жить вместе, Рон и Панси научили домашних эльфов подкрадываться незаметно, и Гермиона никак не могла уличить их в использовании рабской силы. Как раз в тот период Малфой увлекался фильмами определенной тематики, поэтому домашнего эльфа стал в шутку называть Ниндзя. Имя прижилось.

- Спасибо, Ниндзя, - сказал Гарри и сделал еще глоток.

Даже переезд ничего не решит. Гарри не сможет вечно держаться вдали от дома Рона и Панси, или от Гермионы, или от паба по пятницам вечером. Он уже не мог расплести нити своей жизни и жизни Малфоя, да и не хотел этого. Он не хотел, чтобы все так закончилось, но так уж получилось. И Гарри был счастлив запутаться безвыходно, полностью переплести свою жизнь с Малфоем, если бы только Малфой ответил «да», если бы он решил, что это хорошая идея.

- Значит, ты такой из-за Малфоя, - сказал Рон, - Пожалуйста, плесни мне тоже, Ниндзя.

- Вот только для него этого ничего не значило, - сказал Гарри, - Он просто искал выход из сложной ситуации.

- Гм, - сказал Рон, - Да. Слушай, Гарри, я, вроде, неплохой друг, но обязан предупредить, что на такое проявление дружбы с моей стороны ты можешь и не рассчитывать. Может, тебе...

- Я пригласил его на свидание, - сказал Гарри, и слова повисли в воздухе камнем, тяжелые и страшные, - Он отказался.

- О, - сказал Рон, - Гм. Да. - он на пару секунд замолк и с надеждой добавил: - Может, все-таки намекнем Гермионе, так, аккуратненько...

- Нет.

- Нельзя забывать, - продолжил Рон, помолчав, - что Малфой псих. И его действия невозможно предсказать, потому что он псих. Отказаться от вейлы! Сумасшедшие и не такие штуки вытворяют. Может, тебе не надо принимать это близко к сердцу?

- Нет, - повторил Гарри. Ниндзя снова наполнил стакан.

Они провели вечер, растянувшись на кушетках в одной из роскошных гостиных Рона, и приговорили целую бутылку огневиски.

- На одном чокнутом свет клином не сошелся, - сказал Рон, с серьезным видом разглядывая инкрустированный потолок, - Раз уж тебе нравится такой типаж, помогу чем могу, я знаю кучу неприятных людей. Большинство из них на меня работает. Нет, я, конечно, понимаю, что Малфоя в этом деле тяжело переплюнуть, уж он-то ублюдок высшей категории, но как насчет замутить с моим бухгалтером? Я его всей душой ненавижу.

- Нет, я пас, - сказал Гарри, - Но спасибо.

- Но главное, Гарри, - продолжал Рон, - все не может так дальше продолжаться. Ну то есть теперь, когда он все знает. Не может. Ведь правда?

Гарри вздохнул и глотнул еще. Он уже почти научился пить лежа, только пара капель стекла по подбородку.

- Да, - глухо ответил он, - Надо найти способ отвязаться от Малфоя.

- Разумное решение, - сказал Рон, - и правильное. Тебе, наверное, придется сменить напарника?

- Что?

- Временно, - торопливо добавил Рон, - В качестве профилактической меры. Ты же сам сказал, что...

- Я не это имел в виду, - прорычал Гарри, подавляя в себе желание прямо сейчас отправиться на поиски Малфоя, - Я имел в виду, что нужно отвязаться от его опеки завтра вечером.

- Гм, я не уверен, что один вечер порознь исправит ситуацию, Гарри.

- Нет, ты не понимаешь, завтра вечер пятницы, - объяснил Гарри, делая разъясняющие жесты в сторону затейливой люстры, - Мы всегда отмечаем конец рабочей недели в пабе. Об этом все знают. И если я пойду без Малфоя, то велика вероятность, что по пути меня похитят.

На несколько секунд воцарилась тишина. А потом Рон очень нежным голосом произнес:

- Знаешь, Гарри, думаю, тебе не стоит больше пить.

- Да нет же, - настаивал Гарри, злясь на себя и дурацкий виски, мешающий доходчиво объяснить разумность своих действий, - Просто мне нужен план.

- О план, тут я согласен! - пылко согласился Рон, - Я сам придумываю всякие планы день и ночь напролет. Но как бы тебе помягче сказать, Гарри? У тебя немало достоинств. Ну там, в квиддич ты отлично играешь, например. Но составление планов — не твой конек. Составление планов — это талант Гермионы. А твой талант — это адски, неистово беситься... до полного разгрома неприятеля.

Рон замолк, неуверенно глядя на Гарри, словно ожидая, что тот оскорбится. А Гарри казалось, словно он плывет под высоким потолком, узоры которого напоминали глазурь на торте.

Последняя фраза поднялась к нему под потолок.

- Адски, неистово беситься? - пробормотал Гарри и прикрыл глаза. От люстры по комнате разлетались радужные блики, - Ну что ж, план готов.

***

Гарри проснулся — спокойный, довольный и с Малфоем в охапке.

Малфой стоял, перегнувшись через диванную спинку и положив Гарри руку на плечо. Похоже, он пытался разбудить Гарри, а тот явно ухватился — не за запястье, как раньше, а за шею и мягкие волосы на затылке. Наверное, стоило отпустить.

Малфой смотрел на него со странным выражением на лице — немного сердито, но вместе с тем нежно, а перед тем, как он отвернулся, в широко раскрытых глазах промелькнуло что-то еще. Наверное, гнев.

- Как я уже сказал, - произнес Малфой, отвернув лицо, - Просыпайся. И отпусти меня.

- Извини, - пробормотал Гарри хриплым от сна голосом. Он убрал руки, моментально тоскуя по теплоте кожи Малфоя, словно на улице стояла арктическая зима.

Малфой оперся спиной о стеклянный книжный шкаф, забитый книгами в дорогущих обложках, которые явно никто никогда не открывал, и решительно не поворачивал к нему лица.

- Классно ты придумал напиться перед рабочим днем, Поттер, - протянул он, - Мы вот-вот опоздаем на работу.

Гарри перевел взгляд на антикварные часы: было без десяти десять.

- Мы уже опоздали, Малфой. Рабочий день начинается в девять.

- Ты же знаешь, что я никогда этого не приму, - ответил Малфой, - Зачем ты продолжаешь сыпать соль на рану?

Он пытался отшутиться, притвориться, что все в порядке, и с точки зрения Гарри, вел себя ужасно глупо. Малфой знал, что чувствует к нему Гарри. И все равно сказал «нет».

С другой стороны, притворяться, что все в порядке, было жизненно важно, потому что иначе привычному миру мог прийти конец. А Гарри не представлял, как собрать по осколкам жизнь, в которой больше нет Малфоя. И не хотел узнавать.

Он сел и хрустнул шеей. На соседнем диване Рон перевернулся на другой бок и пробормотал:

- Только не слоновьим пером...

Гарри даже не посмотрел на него. Он не отрывал пристального взгляда от напарника: от упрямо отведенных глаз, задранного подбородка, тревожно напряженных плеч, натянутых как струна сухожилий. Сейчас важно было спровоцировать Малфоя на ответный взгляд.

- Не хочешь подраться в спарринге сегодня, Малфой? - спросил он.

Как он и рассчитывал, тот не смог пропустить вызов мимо ушей: Малфой повернул голову и встретил взгляд Гарри так же бесстрашно, как той ночью, когда Гарри использовал вейло-чары. В серых глазах встала ледяная стена, бросающая вызов Гарри.

- Разумеется, Поттер, - ответил он, - Идем.

***

Был один из тех дней, когда все, включая Шэклболта, при одном взгляде на них старались молча улизнуть с пути. Малфой швырнул плащ на стол Гарри, а Гарри вытащил бутылку воды из холодильника и влил в глотку, заглушая тупую головную боль и неослабевающее предчувствие беды. Заглушая все мысли.

Когда он ступил на тренировочный мат, Малфой уже ждал его. Он стоял повернувшись спиной, и линия его позвоночника под выцветшей футболкой как и прежде едва не звенела от напряжения.

Гарри не издал ни звука, чтобы обозначить свое присутствие, но Малфой моментально обернулся, глядя на него лихорадочно-яркими огромными глазищами. На этот раз он худел еще быстрее, чем во время прошлых расследований, подумал Гарри. Пора это прекращать. А потом ему подумалось, что у Малфоя снижены рефлексы, что сейчас он слабее. А значит победить его будет легче, и Гарри тоже полегчает, непременно полегчает, усталость отпустит его, и эта назойливая неловкость пропадет, едва он ощутит податливого Малфоя под собой.

- А ты не торопился, - протянул Малфой, и Гарри ударил его в лицо.

- Я же пришел.

Малфой изящно стер тыльной стороной ладони кровь с губ и счастливо усмехнулся:

- И это все, на что ты способен?

- Посмотрим, - глухо ответил Гарри.

Они медленно кружили вокруг друг друга, внимательно следя за каждым движением в ожидании той мимолетной слабости, которая позволит нанести удар. Иногда они встречались взглядами, и Малфой быстро отводил глаза.

Ну и ладно. Гарри почти физически ощущал кожей его взгляды, словно горячие ладони на теле, и не терял концентрации. Происходящее напомнило ему тот вечер, когда бушующий от горя Малфой развалил офис. Тогда он тоже был спокоен, и электрическое потрескивание вокруг свидетельствовало, что находится он на волосок от изначального хаоса.

В тишине раздавалось только резкие вдохи Малфоя и размеренное дыхание Гарри. Мира за пределами этой тишины не существовало.

На миг, не больше, в глазах Малфоя промелькнула молния, и Гарри рывком уклонился от выпада, тут же получил подсечку, кувыркнулся по мату, уклоняясь от пинков, и нацелено ответил пинком чуть ниже колена. Малфой пошатнулся, и Гарри, оттолкнувшись от пола, в прыжке ухватил его за талию и повалил, и они рычащим клубком кулаков и ног покатились по полу. Малфой гортанно рычал в ответ, и от этого низкого звука по позвоночнику прокатилась жаркая волна. Грудь Малфоя вздымалась под его руками, и было бы так легко и естественно наклониться, отыскать губами его губы и... Боги, да что же он творит?

Гарри замер. Едва дыша, он понял, что занес одну руку над лицом Малфоя, почти касаясь его, и вовсе не так, как приличествовало касаться в спарринг-борьбе, а Малфой, всегда с улыбкой принимавший любые удары, смотрит испуганно и настороженно. В его глазах был не только страх, в его глазах повис лондонский туман, скрашивающий жаркий летний день, и они все еще лихорадочно блестели.

Все должно было случиться не так. Гарри привык к спаррингу с Малфоем, они тренировались вместе не один год и научились работать как две части отлаженного механизма. Гарри не первый год хотел того, чего хотел: ну так и что? Ничего не должно было меняться.

Но все изменилось. Как глупо, разве может всего одна ночь перечеркнуть годы привычки? Но движения и реакции Малфоя изменились: иная стойка в начале боя, иная поза при сдаче, непривычное колебание и едва сдерживаемое дыхание. Малфой сжал кулаки, и Гарри с внезапной пугающей ясностью понял, что сжимает он их не для того, чтобы нанести удар, а для того, чтобы не прикоснуться к Гарри.

Стоит ему погрузить пальцы в волосы Малфоя, дернуть к себе, поцеловать — и Малфой его не остановит. В этом Гарри был уверен, об этом пела ему стремительно текущая в венах кровь вейл. Одной рукой он продолжал стискивать потертый хлопок футболки. И как легко будет сорвать эту футболку. Он помнил перекатывающиеся под обнаженной кожей мускулы и жадный рот Малфоя, и то была память тела, а не память разума.

Так легко сделать это прямо сейчас: отвести Малфоя домой, затащить его в кровать. А потом Малфой будет в бешенстве. И Юджиния Варли закончит свою жизнь в десятке пакетиков, обвязанных бечевкой.

Гарри рывком отстранился, сел, поджав под себя одно колено, и закрыл лицо руками. Он ощущал омерзение к себе: соблазн длился всего мгновение, но он почти поддался. Лежа на полу, Малфой витиевато и негромко матерился. Гарри соглашался с каждым словом, за исключением, пожалуй, тех, которые оказались ему неизвестны и были, вероятно, древними фамильными ругательствами или даже элементами заклинаний темной магии.

Хотя он даже с ними соглашался.

Закончив поток ругательств, Малфой поднялся и направился к душевой. Гарри не смотрел на него. А когда Малфой ушел, он устало поднялся на ноги и пошел к Катберту.

***

Катберт сидел за своим крошечным рабочим столом и бормотал заклинания над кучкой измельченного пергамента. Услышав «Привет!», Катберт испуганно подскочил.

Гарри признал, что, вероятно, не стоило так уж гавкать, но настроение было не из лучших.

- Ой, мистер Поттер, - сказал Катберт и поднял глаза к Гарри, нависшему над ним в промокшей от пота тренировочной одежде, - Не убивайте меня, - слабым голосом добавил он.

- У меня к тебе просьба, - сказал Гарри.

Катберт, не теряя испуганного выражения лица, приободрился:

- Вы хотите взглянуть на мои аналитические выкладки, мистер Поттер?

- Нет, не хочу, - ответил Гарри, и Катберт снова задрожал в страхе за свою жизнь, - Я хочу тебя кое о чем попросить. Это важно для нашего расследования, - продолжал Гарри, и Катберт посмотрел на него с надеждой, - Если все сделаешь правильно, я тебе рекомендацию напишу. Ну или еще что-нибудь.

Он не был уверен, что использовать в качестве пряника: всеми офисными формальностями занимался Малфой. Вот Малфой-то ими и займется в понедельник.

- Я с гордостью выполню свой долг, сэр, - услужливо прочирикал Катберт.

- Отлично, отлично. Продолжай в том же духе, - невпопад отозвался Гарри, - Мне нужно, чтобы сегодня вечером после работы ты пару часов понаблюдал за Малфоем.

- А разве он не с вами будет, сэр? - спросил Катберт.

Мимо стола прошли Дин, Джинни и Льюисон. Первые два, вероятно, направлялись на обед, а Льюисон, наверное, пытался подслушать. Вот уж Гарри не будет против, если тот окажется похитителем. Он проводил Льюисона тяжелым взглядом, тот поднял брови и зашагал к выходу гораздо быстрее, чем намеревался изначально.

- Нет, не со мной, - прорычал Гарри, - У меня будут другие дела. И чтоб ты знал, мы не все время проводим вместе.

- Как скажете, сэр, - вежливо ответил Катберт, не скрывая сомнения в голосе. Его облик вдруг озарился пониманием: - Вы подозреваете мистера Малфоя, сэр?

- Что? - спросил Гарри.

- Логика очевидна, - вдохновился Катберт, - Я изучал психологию, и мистер Малфой — классический случай. Переменчивый характер, эгоцентризм, неоднозначная позиция по вопросу кроссбридинга, семейные проблемы в анамнезе...

- Катберт, не глупи, - огрызнулся Гарри, - хоть раз для разнообразия. Просто понаблюдай за Малфоем. Не выпускай его из виду.

Катберт огорчился, получив очередной нагоняй, но также явно обрадовался перспективе хоть какого-то настоящего дела. Бедняга, Гарри бы тоже не понравилось все время без толку таскаться за куратором. Когда все закончится, надо будет взять Катберта на работу «в поле».

С другой стороны, такая добросердечность может всех их прикончить

- Когда стемнеет, - продолжал Гарри, - Отдай ему письмо, - он бросил на стол конверт, и тот приземлился на горку измельченного пергамента с тяжелым хлопком.

Судя по виду, Катберт едва сдерживал вопль ликования.

- Я вас не подведу, сэр!

Гарри очень хотелось сказать что-то хорошее, или хотя бы не втаптывать душу Катберта в грязь второй раз за день, но не получилось. Его подташнивало от усталости и страха за то, что нужно будет сделать потом.

- Да уж постарайся, - коротко сказал Гарри и ушел.

***

Малфой сидел за своим столом, бессильно положив ладони на колени. Мокрые волосы спадали ему на лицо. Он упорно сверлил взглядом пол и не поднял взгляд на подошедшего Гарри.

Не пытаясь нарушить ледяную тишину, Гарри уселся за стол и вытащил папку. Он не меньше получаса перелистывал документы, пока не понял, что все это время держал папку вверх тормашками. Он торопливо перевернул ее, надеясь, что никто не заметил.

Текст на бумагах не стал понятнее в перевернутом виде. Во рту появился неприятный металлический вкус. Гарри уже сожалел, что не может взять свои слова обратно. Несмотря на то, что ему еще только предстояло произнести их.

Наконец, Малфой нарушил тишину.

- Прости, - неожиданно сказал он, - ужасная была идея.

- Я тебе говорил, - ответил Гарри, не поднимая взгляда.

- Я помню, - рявкнул Малфой, но явным усилием воли понизил тон: - Я не... Я не нашел другого способа решить проблему, но мой рассудок был омрачен, я не хотел... Конечно, нужно было принять во внимание все факторы. Я поступил безрассудно и глупо. Иногда я даже... Ты хоть что-нибудь ответишь?

- Ты закончил? - спросил Гарри.

- Нет. Да. - сказал Малфой, - Я хочу, чтобы ты сказал, что еще можно все исправить!

Заслышав мольбу в голосе, Гарри невольно поднял взгляд и устремил все свое внимание. Точно так же он вел бы себя во время нападения тролля, при виде мертвых тел чьих-нибудь родителей на месте преступления или на министерской вечеринке, где кто-то мог упомянуть отца Малфоя.

Он сглупил. Теперь он смотрел на Малфоя, а тот выглядел несчастным. Воротник его черной футболки был еще мокрым после душа, отчего лицо казалось еще бледнее и темные круги под глазами бросались в глаза еще сильнее.

Малфой загонял себя в могилу, и на этот раз дело обстояло даже хуже, чем тогда, с Кэти или его родителями. И Гарри так хотелось все исправить, сказать ему все, о чем бы тот ни попросил. Нельзя претворять план в жизнь. Нужно просто объяснить все Малфою.

«Так ты считаешь, что я выпущу тебя из поля зрения, пока похититель все еще разгуливает на свободе?»

Только вот он не мог облегчить жизнь Малфою, ведь иначе зашедшее в тупик расследование никогда не закончится.

- Но может это не так, - произнес Гарри, и эти слова острыми краями оцарапали ему горло, - Может, уже ничего не исправить.

Малфой вздрогнул.

Гарри отвел взгляд и заставил себя вспомнить, как видел Малфоя с Кэти, как Малфой делал ему больно и уходил от него, как Малфой сказал «нет». Малфой был не виноват, и Гарри понимал, что это нечестно — испытывать мстительное беспомощное негодование — но поделать ничего не мог. И теперь было самое время призвать эту злость на помощь.

- А как, по-твоему, все исправить? - продолжал Гарри, - Мы же не можем тренироваться, не можем даже прикоснуться друг к другу. Я даже не могу посмотреть на тебя без... Нет, все кончено. Пути назад нет.

Он посмотрел на Малфоя и увидел, как тот сгорбился, выгнув спину и выставив плечи вперед, будто замерзшая усталая птица.

- Слушай, - едва слышно сказал Малфой, - Я признаю, что сейчас не могу ничего придумать, но это только потому, что голова забита другим. Твоя реакция на Забини в камере и вчерашний случай в машине несколько выбили меня из колеи, и я не уверен как...

- Ну уж в одном-то ты точно можешь быть уверен, - прорычал Гарри, - Камера была совершенно ни при чем!

- Да знаю, я же не идиот! - рявкнул Малфой, - Так ты хотел, чтобы я упомянул это на публике? Или подождем очередной ужасающе неловкой беседы в машине? Что, по-твоему, я должен был сделать, а, Поттер? Я в курсе, что я - твоя территория, и недавние события, конечно, не поправили положение дел, но едва я принялся искать пути решения твоей вейло-проблемы, я понял, что мы...

Гарри вскочил с кресла, швырнул папки на пол и внезапно понял, как легко ему в данный момент беситься от ярости.

- Да ты хоть когда-нибудь заткнешься? - закричал он, - Безмозглый идиот! Ты такой идиот, что я даже видеть тебя не могу! И не хочу! Ты когда-нибудь прекратишь этот скулёж на тему вейл?

- Что? - переспросил Малфой, потерянно и неуверенно, явно намереваясь разозлиться в ответ, - С какой стати? А о чем нам еще говорить? В этом-то и проблема, потому все и пошло наперекосяк. И если это исправить, то все вернется на круги своя.

- Нет, - отрезал Гарри, - Нет. Этого не будет. Все равно все будет плохо. И хватит говорить про вейл. Я не вейл, я — человек. В мою сторону уже даже не смотрит никто. Ты решил проблему, но все стало только хуже!

Его голос пророкотал по всему отделению. Краем глаза Гарри заметил, что сотрудники короткими перебежками двигались в сторону кухни. И не выходили оттуда. Бледнея все сильнее с каждой минутой, Малфой выпрямился и встретил бурю лицом к лицу.

- Не понимаю, - сказал он наконец.

- Боги, да открой ты глаза! - сказал Гарри, - И с Забини дело было не в территории. И с Льюисоном. Территория здесь вообще ни при чем, - Гарри сделал глубокий вдох, мысленно напоминая себе, зачем делает это, - Просто я ревновал, - спокойно закончил он, - Вот и все.

Он снял куртку с кресла и направился к выходу.

- Постой, - сдавленно сказал Малфой, когда Гарри уже почти переступил порог.

Гарри надеялся, что до этого не дойдет.

Он не обернулся.

- Что именно осталось для тебя непонятным во фразе «Не хочу тебя видеть»? - спросил он, глядя прямо перед собой.

За спиной звенела тишина.

Гарри вышел и пошел по лондонским улицам, пытаясь проветрить голову и избавиться от стоящего перед глазами побелевшего лица Малфоя. Он прошел мимо кондитерского магазина, который нравился Малфою, мимо паба, зашел в магазин на углу: прошел по всем местам, которые были знакомы ему и тому, кто знал его привычки. В воздухе тепло и пряно пахло весной, Гарри поднял лицо к небу и старался не думать ни о чем, кроме расследования.

К счастью, вскоре начало темнеть, небо залило сначала алыми, а потом и темно-синими чернилами, а Гарри поднял глаза на часы на здании и увидел, что пора идти в паб.

Он шел медленно и тихо, и потому почти сразу услышал шаги преследователя за спиной. Гарри выждал еще несколько минут, чтобы удостовериться.

Гарри хотелось молниеносно обернуться и наброситься на того, кто следует за ним. Повалить его на землю, вытрясти из него ответы, отомстить за полуводяного мальчишку в бумажных пакетах, за пропажу Юджинии Варли, за те слова, что ему пришлось сказать Малфою. Вот только похититель был непрост: преследователь Гарри запросто мог оказаться очередной подсадной уткой под Империусом. Тогда Гарри изобьет жертву и ничего не добьется. А нужно было захватить похитителя с поличным. Шаги звучали все ближе, все четче. В каждом шаге Гарри слышал эхо двери, захлопнувшейся за его спиной несколько часов назад. Шаги звучали неотвратимо, как хлопок двери, ведущей в чулан под лестницей. Как стук сердца. По позвоночнику бегали мурашки, и Гарри отстранено подумал, как же проходящие мимо люди могут не замечать того факта, что его выслеживают, будто добычу. И он покорно делает вид, что не слышит хищника.

Он услышал, как прямо за его спиной захрустели по асфальту каблуки, и стиснул зубы, стараясь не выдать преследователю напряжения. Позади раздался смех. От неестественности звука Гарри невольно дернулся и наконец обернулся.

Удар оглушил его словно гром. Гарри погрузился в темноту, так и не увидев лица нападавшего.

***

Гарри пришел в себя на ледяном полу и услышал звон рядом с головой. Он сумел расшифровать звук, когда медленно поднялся на четвереньки и обнаружил, что подняться выше не дает ошейник, прикованный цепью к полу. Холодный металл обжигал кожу на шее. Действуя с осторожностью, Гарри сумел приподняться и оглядеться по сторонам.

Это был какой-то промышленный склад, в темноте виделись стальные балки и бетонные стены. Крошечные окна под самым потолком не впускали света, а почти все свободное место заполняли клетки. В большинстве клеток виднелись скрюченные фигуры. У противоположной стены в свете электрических ламп Гарри разглядел огненно-красные волосы.

- Конлез? - позвал он, - Конлез Фриксли?

Малфой все-таки вернет Кэти ее парня, как и обещал. Ему будет приятно.

- Гарри Поттер? - спросил Конлез, и голос его звучал гораздо ближе к голосу баньши, чем на церемонии, словно десятилетия цивилизованной жизни слетели с него, как шелуха, - Как Кэти?

- О, отлично, отлично, - сказал Гарри, - Ну, то есть, ээ, горюет.

Конлез на секунду задумался. Он встал на всю длину цепи и повернулся к Гарри. В полумраке его глаза блестели, как лунная дорожка.

- Очень жаль, что вы здесь, - со скрежетом в голосе произнес он.

Гарри оскалил зубы в улыбке, на миг почувствовав себя в стальной ловушке так же уверенно, как когда-то с друзьями в битве и до сих пор с Малфоем на месте преступления.

- Серьезно? - сказал он, - А мне тут вроде как нравится. Такая домашняя обстановка.

В клетке поблизости кто-то шевельнулся. Из кучи перьев, теней и лохмотьев выглянуло бледное острое личико с огромными печальными глазами.

- Мистер Поттер? - сказала Юджиния Варли, и продолжила, не дожидаясь ответа: - Вы что, свихнулись?

Уверенность Гарри дрогнула. Он хотел спасти девочку, защитить от всего, что могло навредить ее жизни и здоровью, пусть даже ценой своей жизни, но он совершенно не представлял, как вести себя с ней.

- Ну, - неловко сказал он, - Ну-ну. Со мной все в порядке.

- Мистер Поттер, - сказала Юджиния, - Я прикована цепью к клетке. Как и вы, - добавила она, словно он мог не заметить.

- А, - ответил Гарри, - Да. Видишь ли... - ему было ужасно жаль, что Малфоя нет рядом, - В этом и состоял план.

Как же жаль ему было, что Малфоя нет рядом. Но Малфой скоро придет.

Гарри закрыл глаза и вспомнил письмо, оставленное Катберту. Он был уверен, что Малфой придет, осталось только определить, как сильно Малфой разозлится. Так что Гарри попытался объясниться.

В письме он написал: «Привет, Малфой. Я прошу прощения за все, что сказал для того, чтобы уйти от твоего надзора. Я ничего этого не имел в виду, ну или надеюсь на это. Ведь сейчас я еще даже не знаю, что скажу. Скорее всего, к моменту получения тобой письма меня уже похитят. В конверте ты найдешь галлеон-портключ, который перенесет тебя прямиком ко мне. Не забудь прихватить с собой оперативную группу, я не представляю, сколько преступников замешано в деле. И захвати для меня запасную палочку. Гарри.»

Да, скорее всего, Малфой очень сильно разозлится. Но не возникало ни малейших сомнений в том, что он придет.

- План попасть в клетку? - скептически спросила Юджиния Варли.

Мысленно он называл ее Юджинией — когда считал жертвой, ребенком, нуждающимся в защите. А теперь, когда она сверлила его обвиняющим взглядом, хотелось называть ее мисс Варли.

- Я знал, что меня схватят, - сказал Гарри, - На то и был расчет, - он полез в карман за монетой, идентичной той, что оставил в конверте, и на миг успел испугаться, что потерял, но тут же нащупал ее. Монета грела пальцы, крошечный якорь, связывающий его с Малфоем. Монета магнитом притянет Малфоя, и они снова будут вместе. Гарри подкинул галлеон вверх и ловко поймал в воздухе, - Мой напарник отследит меня с помощью этого галлеона. И преступник очень пожалеет, что похитил тебя.

Стойкость мисс Варли, непоколебимая перед лицом опасности, дрогнула при первом же проблеске надежды.

- Ваш напарник — это тот коварный дяденька, который дал имя слизняку Ратклиффа? - спросила она и фыркнула. Сложно было сказать, означал ли звук презрение или смущение.

- Мм, да, - ответил Гарри, - это он, - он прижался лбом к железным прутьям, - Можешь ему довериться, - пообещал он, - И мне тоже. Я вытащу тебя отсюда. И часа не пройдет, как вся эта история закончится. И ты вернешься в Хогвартс.

Он сказал слово «Хогвартс» будто молитву, чем оно и являлось для него в детстве. Само это слово светилось и переливалось, как драгоценнейший в мире снитч.

- Боже, мистер Поттер, - расстроено сказала мисс Варли, - Я не хочу возвращаться в школу!

- Что? - переспросил Гарри, - Почему?

- Потому что моя мать — феникс, - натянуто ответила мисс Варли, - Папа встретил ее, когда был в анимагической форме птицы и... Понимаете, он - мой отец, и я верю, что это была волшебная ночь, - мисс Варли бросила на Гарри вызывающий взгляд, - Но все в школе знают, что я вылупилась из яйца, - несчастно закончила она, - И стоит мне расплакаться на уроке, начинается нашествие зомби-слизняков. Ужасно неудобно.

Гарри не представлял, что на это ответить, но тот факт, что мисс Варли боялась возвращения в Хогвартс, обнадеживал и означал, что она верит ему. Гарри постарался успокаивающе улыбнуться ей. Она смотрела с упрямым отчаянием.

- Тот слизняк вырос размером со спаниеля, - вздохнула она, - Даже не представляю, чем Ратклифф его кормит.

- Ээ, да, - сказал Гарри.

- Он никогда не прекратит свои издевки на тему того, что я вылупилась из яйца, - мрачно продолжала мисс Варли, - Хотя мне и наплевать на его мнение.

- Уж лучше терпеть насмешки своего дружка, чем отправиться в плавание по Амазонке, - произнес женский голос.

Гарри повернулся на звук и увидел в клетке неподалеку женщину с кудрявыми каштановыми волосами и иронично искривленным ртом. И она казалась совершенно нормальной, пока Гарри не опустил взгляд и не заметил, что на ее поджатых под себя ногах влажно поблескивает чешуя.

- По Амазонке? - повторил он.

- Вовсе он мне не дружок, - пробубнила мисс Варли.

- По слухам, да, по Амазонке, - сказала женщина в чешуе, не обращая внимания на смертельную обиду Юджинии, - По крайней мере, эта участь грозит относительно уникальным экземплярам. Когда меня поймали, тут еще был мальчик, тоже наполовину русал, как и я, но чисто внешне он больше походил на чистокровного водяного, - она взглянула Гарри в глаза, - Его нашли?

- Нашли, - ответил Гарри.

Он не стал вдаваться в подробности из-за Юджинии, но, судя по виду, женщина прекрасно поняла, что он имел в виду, и склонила голову.

- Они уже отправили один корабль по Амазонке, - сказала она. Ее голос и раньше напоминал звук колокола над волнами, но теперь казалось, что волны вот-вот поднимутся до цунами, - Мне кажется, они готовят следующий корабль.

Похоже, где-то нашелся коллекционер диковинок. И наверняка был выстроен целый зоопарк.

Это было лучше, чем изготовление ингредиентов зелий из детей, но ненамного.

- Даже не представляю, с чего вы это решили, - продолжала бубнить мисс Варли.

- Лично я, - сказал Конлез, - очень рад, что вы здесь. Как вы думаете, когда Д... ваш напарник появится?

Гарри оценил, что Конлез не стал произносить имя, явно услышанное им от Кэти, но даже эта запинка вызвала у него раздражение.

Судя по темноте в высоких окнах, царила глубокая ночь, и Катберт, должно быть, уже отдал Малфою письмо. В каком бы бешенстве ни прибывал Малфой, он не станет медлить. Будь Гарри один, возможно, Малфой и оставил бы его помучиться, но он не бросит Конлеза. «В конце концов, он дал Кэти обещание», - подумал Гарри и скривился.

- Он спасет нас в любую секунду.

Малфой сказал «к черту Кэти». Конечно, это произошло до того, как Гарри в пух и прах рассорился с ним. Но на то была причина, и Малфой поймет. Наверняка еще несколько недель станет язвить на эту тему, но точно поймет. Гарри хотелось, чтобы он явился поскорее, вытащил ребенка и продемонстрировал размер ущерба, нанесенного ему жестокими словами. Гарри хотелось вышагивать по клетке, но от каждого движения цепь, приковывающая его к полу, оглушительно звенела.

Он не представлял, как остальные выносили цепи и клетки с таким терпением, ему хотелось рвать и метать, пока не сломает шею или не вырвет цепь из бетона.

- Он не сказал, когда именно его ждать? - спросила чешуйчатая женщина.

- Он придет, - прорычал Гарри.

Гарри как раз принялся вычислять, как поздно и сколько времени может потребоваться Малфою, когда услышал гулкие шаги в коридоре и замер.

Шаги приблизились к двери, осторожные и уверенные, но сразу становилось ясно, что идет один человек. Этот идиот не взял с собой оперативную группу.

Шаг, еще и еще один. В груди Гарри что-то неловко заворочалось. Малфой бы не стал двигаться так медленно, он знал, что стоит на кону. Гарри терзало какое-то смутное беспокойство, хотя он не мог объяснить, отчего.

Ручка двери повернулась и дверь шелестяще заскрипела по бетону. На секунду Гарри увидел темную фигуру на фоне темной ночи, но не успел испугаться, потому что в тот момент он уже выяснил причину беспокойства. Он узнал шаги. Именно они звучали за его спиной во время прогулки по вечерним улицам, когда он старательно изображал добычу.

И похититель сделал шаг вперед на электрический свет.

- Ты!

Гарри рванулся вперед, не задумавшись. Цепь натянулась до предела, и ошейник впился в горло. Он до боли вцепился в прутья решетки, сердце безумно заколотилось и голова пошла кругом. И только в тот момент Гарри осознал, какую глупость совершил.

- Боюсь, что он не придет, - с наигранной жалостью сказал Катберт.

Он усмехнулся и подбросил галлеон, оставленный Гарри в запечатанном конверте. Монета перевернулась в воздухе, отбросив несколько бликов, и упала.

- Видите ли, я забыл передать письмо, мистер Поттер, - продолжал Катберт, - Простите меня, пожалуйста. Надеюсь, это не отразится на моей итоговой аттестации.

---

ДДГ12

[daarhon]

Всем теплого лета, хорошего отдыха и сочной черешни! Следующая глава будет не раньше глубокой осени, потому что есть такое слово - ФБ

Вычитано  ледиСоль и  Asenkij

***

Глава 12

Заключив Кэти в объятия, Драко растворился в недрах отдела - добиваться ее, сцеловывать ее хрустальные слезы и доказывать свою любовь (не исключено, что все сразу). А Гарри пошел домой.

Уже дома стало ясно, что, похоже, придется сменить место жительства. Гарри не мог смотреть в окно, не мог зайти в спальню. Даже холодильник видеть не мог, на белой двери яркие буквы-магниты выстроились в надпись «Мармеладу здесь не место, Поттер».

Гарри сел на диван, вытащил из папки аврорские отчеты о пропавших людях, некоторые отложил в сторону, чтобы Малфой взглянул, когда вернется домой, и набросал на стикере записку «Наполовину феникс или безумный пироманьяк? Обсудить». В прихожей щелкнула дверь, и раздался ясный холодный голос Малфоя.

- Я вот пытаюсь понять, Поттер, ты в самом деле настолько беспечен? Или такой эгоист просто не может пережить, если жизнь напрочь лишена драмы?

Гарри поднял голову.

- Прошу прощения? - в его тоне звучало такое же ледяное возмущение.

Малфой скомкал и швырнул на пол плащ, прислонился к кухонному столу и свирепо засверкал глазами.

- Ты так страдал оттого, что не можешь спокойно работать, - Малфой неторопливо произносил каждое слово с намеренной жестокостью, словно засовывал врагу стекло под ногти, - Мы так старались вернуть тебя в форму. И в первый же день ты уходишь еще до ланча, не сказав никому ни слова. Что с тобой не так?

- Нет, это с тобой что не так! - возмутился Гарри. А потом внимательнее всмотрелся в побелевшее от ярости лицо Малфоя и нашел причину: Малфой жалел о содеянном, был обижен и хотел закончить дружбу. Гарри отвел взгляд и выдавил:

- Это из-за Кэти?

- Кэти? - недоуменно отозвался Малфой, - О чем ты? Хватит бредить.

- Ты сам бредишь, - сказал Гарри, - Она что, огорчила тебя, и ты решил отыграться на мне?

- Огорчила? - повторил Малфой с прежним недоумением и сквозящей за ним злостью, - Она меня не огорчала. Она меня осчастливила. Я счастлив, что она доверяет мне настолько, что обратилась в беде и дает шанс хоть чем-то помочь. Я был в прекрасном расположении духа, пока не вернулся от Белл, и оказалось, что никто не знает, куда ты делся. Я думал, тебя уже по пакетикам сортируют!

Значит его первая мысль оказалась верной. Значит Малфой решил, что сделанное одолжение слишком велико для напарника, и даже для друга. Гарри открыл было рот, чтобы напомнить Малфою о том, что пытался отказать, но в следующий момент до него дошел смысл последних слов.

- По пакетикам? - повторил он, - Чего?

Малфой вперился в него взглядом, словно не мог больше выносить тупость Гарри.

- Я видел... Был доклад невыразимцев о выловленных в море пакетах, перевязанных бечевкой, купленной в Косом переулке. Внутри были куски рыбьих внутренностей и части человеческого тела. Но поскольку они находились в пакетах из одинаковой бумаги, этот доклад приобщили к нашему делу. Я проверил, это оказался мальчик-полурусал, который пропал незадолго до того. Значит похитители... Разбирать полукровок на составляющие — это как минимум одно из их хобби, - Малфой стиснул зубы и смерил каминную полку отстраненным презрительным взглядом, - Фотографии там были не из приятных.

- О, - сказал Гарри. Мысли все еще разбегались в разные стороны, но этот новый вид замешательства был намного менее болезненным, чем предыдущий. Гарри посмотрел на напряженное и сердитое лицо Малфоя, и внутри потеплело, - Извини, что напугал.

- Ничего ты меня не напугал, я не испугался, - надулся Малфой, - Я разозлился, потому что ты шляешься неизвестно где, пока на свободе разгуливает убийца. Совсем охренел, Поттер! Давно пора тебя по пакетам рассовать.

Малфой продолжал играть в гляделки с каминной полкой и не видел, как Гарри встал. Замешательство постепенно таяло: Малфой трепал языком, растягивал слова, ворчал. Все было так знакомо и невыносимо любимо.

- Тогда извини, что разозлил тебя, - сказал Гарри глухо и довольно и сделал шаг к столу. В тот же момент Малфой заметил, как близко он подошел, напрягся и отстранился, но далеко отходить не стал. Гарри был почти уверен, что тот просто удивился.

- Что тут скажешь, - ответил Малфой мягче, но надменностью в голосе проясняя, что еще не успокоился полностью, - Я слишком многое привнес в наш союз и не хочу, чтобы кто-то свел на нет мой тяжкий труд, разложив тебя по пакетам.

Малфой посмотрел на Гарри, отвел глаза и снова поймал его взгляд, словно зацепился за струну, скривил губы в неуверенную гримасу, нечто среднее между яростью и тревогой — и явно собирался сказать нечто ужасное в последующие пять секунд или даже быстрее.

Гарри становился счастливее, только глядя на него. Он протянул руку и тыльной стороной ладони невесомо погладил Малфоя по щеке.

- Было бы досадно, - прошептал Гарри.

Он даже сам не слышал, что произносит. И, видимо, Малфой не слышал тоже: его взгляд продолжал метаться, словно струна притягивала его и вот-вот могла лопнуть.

Гарри сделал движение первым, поймал губы Малфоя своими и напрягся, готовый отступить, но Малфой открыл рот — теплый и жадный — при первом же прикосновении . И внезапно все стало хорошо. Даже лучше, чем просто хорошо. В глазах у Гарри расплылись яркие круги, в ушах взревела кровь, словно кто-то поджег его квартиру, тем самым осчастливив его.

Он толкнул Малфоя к холодильнику. Малфой запрокинул голову и вцепился в рубашку Гарри, как всегда не умея вовремя ослабить хватку. Гарри целовал его, а голова кружилась от жгучего восторга, каждое сухожилие пело от счастья, каждой частичкой своего тела он осознавал присутствие Малфоя. Кончиками пальцев гладил его шею, чувствовал биение пульса и теплоту кожи.

На мгновение Гарри отстранился, все еще касаясь губами губ Малфоя. Малфой сбивчиво и жарко выдохнул ему в щеку, сделал глубокий вдох, скользнув зубами по нижней губе Гарри и немного втянув ее в рот. Кровь застучала в висках, он прижался грудью к груди Малфоя и, издав невнятное рычание, снова накинулся на его губы. Малфой вновь запрокинул голову, и магниты с холодильника застучали по полу.

Давление руки Малфоя сначала казалось частью всего этого безумия, пока Малфой не оттолкнул его с такой силой, что Гарри отлетел к столу.

- Что? - Малфой сглотнул, - Что ты делаешь? Тебе нельзя так поступать.

- О, - сквозь комок в горле ответил Гарри, неожиданно оказавшись не в силах оторвать взгляд от столешницы. Он сжал пальцы на краю стола, чувствуя, как острый край впивается в ладонь, - Я подумал... подумал, что можно.

- Нет, - отозвался Малфой, - Я вовсе не... Я не имел в виду...

Гарри поднял взгляд и увидел, что тот, сжав зубы, пытается придумать выход из ситуации. Выражение на его лице было таким знакомым, что у Гарри горько сдавило сердце — не от печали, а от внезапного иррационального чувства, будто его только что ограбили. Гарри понимал, что глупо и плохо с его стороны чувствовать такое к Малфою только потому, что ему вдруг напомнили о невозможном.

Гарри знал, что это глупо, но рявкнул:

- Ты ответил на поцелуй!

Малфой зло сощурился, и Гарри следовало бы догадаться, что последует потом: Малфой умел защищаться только с помощью жестокости. Но Гарри не догадался.

- Разумеется, - процедил Малфой, - Ты же вейл.

Гарри казалось, что сожми он столешницу чуть сильнее, она разрежет ему руку. Наверное, выглядел он соответственно, потому что Малфой, который так и не научился проявлять жестокость, опустил взгляд и быстро добавил:

- Я не это хотел сказать...

Стук клюва в окно прервал его. Малфой что-то раздраженно пробормотал, и, с видом благодарным за возможность оставить кухню, направился к окну, широким жестом распахнул его, впустил сову и достал письмо.

Вскрыв конверт, Малфой выругался.

- Что? - подобрался Гарри, - Что случилось?

- На Блеза Забини напали, - коротко ответил Малфой, - Он зовет меня.

Гарри подобрал с пола плащ Малфоя и кинул ему.

- Я пойду с тобой.

***

Стены камеры предварительного заключения в аврорском отделе несколько раз лицезрели Гарри, однажды приютили Малфоя и Смита, а также становились пристанищем сотен сомнительных личностей, убийц, магов, изрядно захмелевших и рассовавших фейерверки по неудачным местам, но Гарри был почти уверен, что эти стены никогда не видели ничего столь же яркого, как Блез Забини. Этот придурок восседал на скамье и каждые несколько секунд проводил рукой по волосам, стараясь добиться максимальной художественности в беспорядке, а одет он был в кожаные брюки и алый женский халат.

Гарри успел презрительно улыбнуться, а в следующий момент Забини заметил Малфоя и облегченно воскликнул:

- О, слава богу!

- Блез, - сказал Малфой, впервые на памяти Гарри называя того по имени. А потом Малфой сделал шаг с места рядом к Гарри, где обычно стоял во время расследований, подошел к скамье и встал на колени перед Забини, - Ты в порядке?

- Нет! - воскликнул Забини, ошарашенный глупым вопросом, - Конечно нет! Это было ужасно, Малфой, просто ужасно! Они все тут гриффиндорцы, ты в курсе? И хаффлпаффцы! Я не стану отвечать на личные вопросы от хаффлпаффцев! Я категорически против!

Малфой счастливо рассмеялся, немного расслабляясь. Он легким собственническим жестом положил руку на шею Забини, и тот прижался к ладони. С обеих сторон это был совершенно естественный жест, и Гарри вздрогнул от тревожного звона колоколов в голове.

Забини предъявлял права на защиту, внимание и заботу Малфоя. Но у Забини не было таких прав.

- Конечно, Забини, - протянул Малфой, - Но что насчет того незначительного нападеньица на тебя?

- Это тоже было ужасно, - заявил Забини.

На фоне ощущения покалывания в затылке и жаркой сухости в глазах, остатками рассудка Гарри понимал, что Забини мог заодно устраивать сцену и искренне бояться, одно другому не мешало.

Это понимание не остановило Гарри от рычания, когда Забини схватил Малфоя за рубашку и завопил:

- Те парни появились и пытались меня похитить! Не знаю, что бы я делал, не окажись у пригласившей меня леди диплома наемного убийцы. Я же любовник, - кричал он, притягивая Малфоя ближе, - а не воин!

- Э-э, Гарри, - сказал Дин, стоявший на охране у дверей, - Не люблю задавать личные вопросы, но это не ты только что зарычал?

- Нет, - процедил Гарри сквозь сжатые зубы.

- Тогда ладно, - сказал Дин, который умел расставлять приоритеты, - Наверное, канализация.

- Не иначе, - сказал Гарри. Он пытался отвести взгляд, но не мог. Забини был одет не в нормальную одежду, а в идиотский шелковый халат. А еще он был полугол и прижимался к Малфою, - Что вообще произошло? - глухо спросил Гарри, пытаясь вести себя профессионально, раз уж оставаться человеком не получалось.

- Группа из пятнадцати человек пыталась его похитить, - коротко ответил Дин, - С ними сейчас Льюисон. Похоже, что все они под Империусом. Половина — магглы. А еще с ними был Уокер.

- М? - туманно отозвался Гарри.

- Это аврор, Поттер, - бросил через плечо Малфой.

- А, - сказал Гарри и ощутил, как горячая хватка ужаса отпускает его внутренности, потому что Малфой обратил на него внимание, - Черт.

Кто-то втянул аврора в преступление. Не оставалось ни малейших сомнений, что это дело рук внедренного агента.

- Аврор? - взвизгнул Забини, - Хотите сказать, что я в опасности, и даже в этой дыре, кишащей хаффлпаффцами, на меня могут напасть в любую секунду? Я не привык, чтобы на меня нападали!

- Конечно, привык, - сказал Малфой.

- Сексуальные нападки — совсем другое дело, - возразил Забини, - Я привык иметь дело с преступлениями страсти, а не с преступлениями преступлений.

От паники в высоком птичьем голосе Забини у Гарри разболелась голова и свело зубы. Нестерпимо хотелось во что-нибудь их вонзить.

- Меня отсюда не выпускают, - продолжал Забини, - Даже за рубашкой, расческой или средством для волос.

- Ты замечательно выглядишь, - с улыбкой ответил Малфой.

Может, Малфой даже незаметно гладил Забини по волосам. Все это напоминало Гарри его горькую необходимость быть поближе к Гермионе, как на четвертом курсе, когда они с Роном были в ссоре. А еще вызывало лютую злобу, как на шестом курсе, когда он увидел Джинни с Дином. Только намного, намного хуже. Последняя капля готова была сорваться в чашу терпения.

- Ну, это понятно, - сказал Забини, - Но мое величие и неземная красота не сами по себе такие. У меня есть потребности.

- Гарри, может, ты хочешь выйти из камеры, попить водички? - предложил Дин.

- Нет, - прорычал Гарри, - Я не хочу воды. Я хочу...

- Можно мне к тебе домой? - умоляюще попросил Забини.

И разумеется, Малфой сразу ответил:

- Конечно.

Гарри хотелось вырвать горло Забини. Он почти ощущал на языке терпкий металлический вкус крови, и возжелал его почти так же сильно, как вкус губ Малфоя. И собственная кровь заревела уже не в ушах, а в венах, сухожилиях и груди.

Гарри издал тихий звук: негромкое обещание верной смерти. Блез Забини вскинул голову и склонил подбородок набок, словно большая птица, а его темные глаза заблестели совсем не по-человечески. На заднем плане Дин что-то бормотал и запихивал пучки мяты в рот второму охраннику. Гарри было не до них, потому что Забини соскочил со скамьи: ему явно не хотелось драться, Гарри это видел, но они находились в замкнутом пространстве. Никто не мог убежать, никто не мог сдать территорию. Будет бой. И Гарри победит.

«Как он смеет? - подумал Гарри, глядя на движения Забини: нежные, слабые, от природы рассчитанные на соблазнение, а не на бой. - Как он смеет?»

- Эй, что... - в замешательстве начал Малфой, вставая на ноги. А потом посмотрел на Гарри и продолжил: - О черт, нет.

Гарри его почти не видел, ему было не до Малфоя.

- Забини, немедленно перестань, приказываю тебе как староста! - скомандовал Малфой, вызывая внимание Забини.

Гарри собрался и приготовился прыгнуть в сторону Забини, пока тот отвлекся.

А в следующее мгновение перед глазами Гарри встало лицо Малфоя. Глаза у него блестели ледяным блеском.

- Поттер, - опасным и низким голосом сказал он, - Немедленно прекрати!

А потом Малфой ударил его.

Гарри бросился на него, они сцепились и рухнули на каменный пол. Гарри рывком подмял Малфоя под себя и на секунду замешкался: в ту секунду Малфой оказался и добычей, и врагом, и территорией. Но в следующую секунду Малфой извернулся и ударил его снова, и ситуация снова прояснилась: это была их обычная классическая драка.

Он ударил Малфоя кулаком по ребрам, и тот на мгновение застыл, оглушительно стуча сердцем. Гарри завис над его горлом в ожидании слов. Но Малфой говорил много всего, и ни одно из этих слов не предвещало капитуляции. А потом он ткнул Гарри локтем в нос, сбросил с себя и ухватил целую охапку волос, чтобы было удобнее бить головой об пол.

- Ты меня слышишь, Поттер? - прорычал он, - Потому что я-то могу этим весь вечер заниматься. Так что перестань немедленно!

- Не смей... Не смей мне приказывать, Малфой! - выдавил Гарри сквозь зубы, и каждое последующее слово звучало все более ясным и человеческим тоном по сравнению с первыми словами, утонувшими в глухом рычании.

Малфой перестал колотить его головой об каменный пол, хотя и остался наготове продолжить при необходимости.

- А вот и посмею, - ответил он.

Гарри на мгновение закрыл глаза, оперся онемевшим затылком о пол, и весь мир куда-то поплыл. Животная ярость угасла, но Малфой был рядом и держал его на плаву. На то короткое мгновение показалось, что все в порядке.

А потом он понял, что только что напал на раненую жертву преступления. На жертву в шелковом женском халате.

- Ты как? - спросил Малфой явно встревоженно и раздраженно оттого, что приходится это показывать.

- Очень стыдно, - пробормотал Гарри.

- Тогда ладно, - ответил Малфой, будучи как всегда счастлив лицезреть позор напарника, и оскалил зубы в неуместно широкой улыбке.

Он выпустил Гарри из хватки, но остался стоять на коленях рядом. Гарри поднялся, сел и увидел, что Дин, второй аврор, имя которого Гарри привычно забыл, и Блез Забини таращатся на них, словно на опасных сумасшедших.

- Пожалуйста, никогда не бей вейлу по лицу, - отчеканил Забини, - Лицо вейлы — произведение искусства. Это все равно, что бить хрупкую фарфоровую вазу.

Гарри скривился:

- Ничего подобного.

- Не пререкайся со мной, ты едва не добрался своими лапищами до моего совершенного эбонитового горла, - протянул Забини. Похоже, у них там в слизеринских подземельях были своя атмосфера и язык.

Гарри посмотрел на Малфоя, тот ответил ему поднятой бровью.

- Прости, - пробормотал Гарри.

- О, ну я-то тебя прощу, - сказал Забини, - Но простили бы тебя женщины Англии? - когда Гарри уставился на него в недоумении, Забини фыркнул, - И кто вообще устраивает территорию в тюремной камере?

Гарри еще немного попялился, открыл было рот, чтобы объяснить, и в итоге выдавил:

- Э-э.

- Ну, он здесь часто бывает, - сказал Малфой, похлопав его по плечу. Гарри подался вперед, и Малфой продолжил с ласковой усмешкой: - Ведь так, моя дорогая фарфоровая вазочка?

- Заткнись, - сказал Гарри, расслабляясь, - Придурок.

Забини прислонился к стене и принялся разглядывать свои ногти.

- С каждой секундой дружба с гриффиндорцами становится все привлекательнее. Нужно всего лишь бить друг друга и обмениваться оскорблениями. Теперь можем идти, Малфой?

- Ну, - сказал Малфой, - Дело в том, что... я живу у Поттера. Если уж даже тюремная камера оказалась территорией, то, боюсь, окончание вечера в его квартире может оказаться фатальным для твоего совершенного эбонитового горла.

- Отведите меня в безопасное место, - на лице Забини возникло выражение ужаса, - Гриффиндорцы понимают смысл слова «безопасный»?

- Не уверен, - пробормотал Малфой, косо глядя на Гарри, - Но... Мне нельзя...

В первую секунду Гарри вспомнил, что Малфой сказал утром на кухне: «Тебе нельзя так поступать». А потом вспомнил, что Малфой сказал Кэти.

«Мне нельзя уходить. Он погибнет».

«Хорошо», - подумал Гарри. Ему нельзя уходить. И нельзя идти куда бы то ни было с Забини.

Только вот Малфой частично из-за него уже испортил отношения с Кэти, и теперь стоял зажатый и расстроенный. Он был невыносимым идиотом, все время хвастался, что его назначили старостой, так гордился этим. Конечно, Забини - слизеринец, но, что важнее, еще и друг Малфоя. И Гарри лучше всех понимал, что это значит.

Гарри еще немного наклонился вперед и глухо прошептал, стараясь не замечать свистящих ноток в шепоте:

- Иди с ним, если хочешь. Я могу сам о себе позаботиться.

- А, ну ты всегда в этом так уверен, - огрызнулся Малфой, явно не испытывая благодарности за великую жертву, - По-моему, ты - самый большой идиот на этой планете, - добавил он, совершенно не оправдывая ожидания Гарри на масштаб предстоящих оскорблений.

Он выглядел несчастным и усталым, а вовсе не так, словно Гарри только что решил за него дилемму.

- Леди, провернувшая твое, э-э, спасение, предложила тебе обрести убежище в стенах ее дома, - негромко сообщил Дин, - Правда, не знаю, проявит ли она тот же энтузиазм насчет Малфоя, - он криво улыбнулся, - Малфой так действует на большинство женщин.

- Мужчинам, встречающимся с рыжими бестиями, не стоит плевать в колодец, Томас, - скривился Малфой, сияя всем лицом. А ведь Гарри был почти уверен, что больше никогда не найдется повода ревновать к Дину.

- Она была очень милой, - просветлел Забини, - Я заметил, как ловко и изящно она выкрутила руку из плеча похитителя. Может, у нас и в самом деле осталось несколько незавершенных дел. В конце концов, она заслужила благодарность. За мою защиту и от имени всех женщин Англии, само собой.

Забини внезапно приосанился и стал похож на храброго, решительного и очень привлекательного солдата с развевающимся позади халатом, словно алым знаменем победы. Безымянный аврор и Дин сглотнули и отвели взгляды, Гарри закатил глаза.

Малфой в несколько движений встал с пола.

- Ты уверен, что с тобой все будет в порядке?

- Ой, ну хорошо, - сказал Забини, - Она была немножко агрессивной, не стану скрывать, но ты сам знаешь, что я только после семи партнеров подряд начинаю ощущать усталость. Мне в любом случае было бы не по себе видеть, как ты бегаешь, словно наседка, волнуешься, что там Поттер без тебя наделал. А потом у меня вскочила морщина, и мне бы пришлось тебя убить.

- Тебе бы пришлось попробовать это сделать, - ухмыльнулся Малфой, - А мне бы пришлось тебя поколотить. Пришли сову, если я тебе понадоблюсь, и не беси меня, не смей напрасно рисковать.

- Само собой. Такой удар нация не выдержит, - протянул Забини, а потом небрежно добавил: - Ты сделай что-нибудь насчет Поттера, ладно? - он окинул Гарри неожиданно трезвым и хладнокровным взглядом, - Что бы ты там ни предпринял, удалось его починить. План с Оливером Вудом сработал?

- Э-э, - сказал Малфой.

- Ладно, неважно. Важно то, что ему не стоит так беситься из-за тюремной камеры, даже если это его территория. Не знаю, кого ты там для него нашел, но он был не слишком хорош. В следующий раз подыщи кого-то получше.

Воцарилась пугающая гробовая тишина.

- Хватит обсуждать меня, словно плохо дрессированную собаку, - прорычал Гарри, не осмеливаясь смотреть в сторону Малфоя. Дин и Кактамегоимя стояли рядом. Дин и незнакомец. Нельзя было обсуждать это с Малфоем. Малфой совершенно ясно дал понять, что все должно остаться неизменным. Малфой не хотел, чтобы кто-нибудь узнал.

- Но я именно такого мнения о тебе, Поттер, - ответил Забини и повернулся к аврору, чье имя Гарри так и не вспомнил, - Прошу прощения, - сказал он, тепло улыбаясь. Аврор мяукнул, словно испуганный котенок и убежал по лестнице вверх, - Не могли бы вы напомнить имя той леди, которая меня пригласила? - мелодичным тоном вопросил Забини, проследовав за ним.

- Ха, - протянул Малфой, - Как думаешь, Поттер, может неспособность запоминать имена — это такая отличительная черта вейл? Я-то всегда считал, что ты просто махровый и непроходимый эгоист.

- Не понимаю о чем ты, нет у меня никаких неспособностей, - сказал Гарри, поднимаясь на ноги, - Пойдем. Забини в безопасности и вне границ отдела. Пойдем домой, я оставил там записи, с которыми тебе надо ознакомиться.

И несколько слов, которые следует произносить подальше от с трудом скрываемого любопытства во взгляде Дина. Но Малфой не смотрел ни на него, ни на Дина. Малфой смотрел на дверь.

- Не хочу домой, - сказал он, - Мне жизненно необходимо немедленно встретиться с Катбертом.

***

Катберт был счастлив их видеть. Это была неплохая альтернатива его обычному выражению, как правило колеблющемуся от умеренно разочарованного до ужасно шокированного.

- Мистер Малфой, мистер Поттер, - сказал он, подпрыгивая на месте, - Думаю, вы будете мной гордиться. У меня есть подозреваемый!

- Отлично. Кто это? - требовательно спросил Малфой, упал в кресло перед крошечным рабочим столом, скрестил руки на груди и вперил в Катберта пристальный взгляд.

Гарри даже где-то сочувствовал Катберту, но у него самого день не задался, а голова все еще раскалывалась. Он рухнул в соседнее кресло и устремил на Катберта взгляд, от которого счастливое подпрыгивание и дрожь предвкушения медленно сошли на нет. Похоже было на маленький воздушный шарик, который налетел на два шипастых куста.

- Я сделал записи, - сообщил тот тонким надеющимся голосом, - Не хотите взглянуть? Я записывал свои подозрения, пока разнюхивал. Так я и нашел подозреваемого.

- Кто? - процедил Малфой.

- Итак, я постановил, - Катберт гордо переводил взгляд с Гарри на Малфоя, - Я постановил, что это Льюисон.

Малфой нахмурился.

- Что? Этого не может быть. Кто еще в списке?

- Есть список причин, по которым я так решил, - удрученно сказал Катберт, - Можно я прочитаю? Думаю, мои дедуктивные выкладки вас убедят.

- Давай, - сказал Гарри. Он попытался вспомнить, что еще знает о Льюисоне, помимо того, что тот француз, напарник Дина, да еще Малфой как-то сказал, что тот превратил свою дурную репутацию в искусство.

- Итак, он эмигрировал в нашу страну, практически не говоря по-английски, потому его и поставили в напарники Дину Томасу, - восхищенно прощебетал Катберт и погладил верхнюю губу, словно там выросли невидимые усики, - Почему он оставил Францию? Может, он провернул какое-то туманное дельце?

- Его семья была известна поддержкой Гриндевальда, и он пытался порвать эту связь, - сообщил Малфой, - Собирай всю информацию.

- Ну знаете ли, яблочко от яблони недалеко падает, - обиженно сказал Катберт.

- Вот как? - сказал Драко Малфой голосом, который мог превратить пустыню в каток.

Гарри промолчал. Он просто смотрел на Катберта. На Катберта, который, похоже, был уверен, что его вот-вот забьют чернильницей до смерти. Некоторое время они сидели в тишине. Мимо кабинета прошли Дин с Джинни, направляющиеся домой. Испуганный Катберт выражением лица попытался подать клич о помощи, который Дин с Джинни малодушно проигнорировали.

- Я видел, как он наблюдает за вами, - слабым голосом предложил Катберт и добавил со слабой надеждой: - Исподтишка.

- Окружающие все время пялятся на Поттера, - Малфой беспечно отмахнулся, - Еще что-нибудь?

- Он же француз, - мрачно пробубнил Катберт.

- Дай сюда пергамент, - спокойно сказал Малфой.

- Зачем? - Катберт приободрился, - Хотите приобщить его к делу?

- Нет, - ответил Малфой все с той же спокойной невозмутимостью, - Хочу свернуть его в трубочку и побить ею тебя по голове.

***

- По-моему, он едва не расплакался, - сказал Гарри, спускаясь по лестнице к парковке, где их ждала машина, - Не надо было над ним издеваться.

- Я не издевался, - возмутился Малфой, - Я ему дал стимул.

- Ты издевался над каждым его словом, Малфой.

- Я дал ему стимул пользоваться мозгами, - протянул тот, - Настойчивый стимул.

Они уселись в машину. Малфой, как обычно, протянул руку к радио и крутил все ручки, пока радиостанция и звук не удовлетворили его полностью. Закончив, он вздохнул, откинулся на спинку и закрыл глаза. Это идиотское расследование его донимало: лицо снова приобрело усталый пепельный оттенок. Гарри мысленно напомнил себе, что Малфоя нужно покормить.

- Почему ты так против Льюисона в качестве подозреваемого? - небрежно спросил Гарри, щелкнув автомобильным переключателем невидимости.

Прохожий маггл изумленно отшатнулся от мурлыкающей машины, взвившейся в небо в шаге него. Гарри успел заметить, как лунный свет отразился в широко распахнутых глазах, а потом маггл канул в темноту.

- Мне нравится Льюисон.

- С каких это пор?

- Да он мне всегда нравился, - раздраженно отозвался Малфой, - Он всегда вел себя дружелюбно, в то время как вовсе не обязан был так себя вести, чего я не могу сказать о большинстве окружающих. Его семья связана с Темной магией, поэтому люди, как правило, готовы подозревать его первым, Катберт — очевидный пример. Кроме того, я почти уверен, что преступник — магглорожденный. Если помнишь, он стрелял в меня.

- Может, это стратегия такая, - сказал Гарри, - Чтобы заставить нас прийти к такому выводу. А может, ты его просто бесишь.

Гарри чувствовал, что обязан мыслить логично, раз уж Малфой решил оставить Льюисона вне подозрений. Слава богу, большинство преступников не обнаружили тайную слабость Малфоя и не проявляли к нему дружелюбия.

- Хм, - сказал Малфой сомневающимся тоном, в котором явно слышалось «Я прав, а ты — нет; к тому же когда это мне нравились преступники, исключая членов моей семьи и ближайших друзей; и заткнись вообще».

Перед ними лежало небо, чистое и холодное, огромное полотно темной ткани, проникнутое крошечными огоньками. Малфой дышал устало, но спокойно, и они направлялись домой.

- Насчет того, что сказал Забини... - неуверенно начал Гарри.

- Нет, - голос Малфоя хлестнул по ушам, словно кнут, - Мы не станем это обсуждать. Я не хочу ничего слышать. Нет необходимости волноваться о моих чувствах и утешать меня, все в порядке. Кроме того Забини совершенно прав.

- Нет, не прав, - прорычал Гарри.

- Я не это имел в виду, - продолжил Малфой немного насмешливо, но в основном с горечью, - Ты, конечно, настоящий джентльмен. Я имел в виду, что ты все еще на взводе, хотя так не должно быть. В данный момент я еще не знаю, как с этим справиться, но что-нибудь придумаю.

Гарри посмотрел на Малфоя — на его скрещенные руки, зажмуренные глаза, прядь светлых волос за ухом. Тот выглядел вымотанным.

- Ты всегда уверен, что все можешь исправить, - сказал он.

- Могу, - ответил Малфой, не так, словно сам верил в это, но так, будто Гарри не следовало сомневаться, - Я могу исправить вейлу, закрыть дело и отыскать чертового бойфренда Кэти. Для меня нет неразрешимых задач: мировой голод, войны, твои волосы — да, я неимоверно крут.

Он не засыпал. Если бы заснул, то склонил бы голову Гарри на плечо и начал бормотать во сне. И Гарри был абсолютно уверен, до дрожи в костях и танца крови в венах, что поцеловал бы его, и тогда между ними что-нибудь бы возникло.

Малфой не засыпал. Он всю дорогу молчал, и добравшись до дома, направился прямо к дивану, словно там ему было самое место.

Он не хотел ничего обсуждать. Ничто не изменится.

Гарри вошел в спальню и посмотрел на скомканные простыни в лунном свете. Да, совершенно точно, придется переехать.

***

В самом деле, хорошо, что они решили проблему с вейло-чарами. Приятно было вернуться в аврорат, ходить по улицам и появляться в почтовом отделении без ежеминутных приставаний и непристойных предложений. Малфой приложил для этого немало усилий, и Гарри старался показать, насколько ему нравятся перемены.

- Просто чтоб ты знал: у меня нет вопросов, - сказал ему Рон, когда они вышли на ланч в соседний паб, - И никто тебя не осудит. Я всецело поддерживаю то, что ты сходил к Синистре.

- Ценю твою поддержку, - сказал Гарри.

- А как... у тебя с Малфоем? Вы все еще собираетесь жить вместе? - продолжал Рон, понизив голос и косясь в сторону бара, где Малфой беседовал с Панси и рисовал в воздухе многозначительные формы.

Малфой немедленно метнул в сторону Рона колючий взгляд. Наверное, была причина, по которой Рон так и не стал аврором.

- Конечно, - ответил Гарри, не отрывая взгляда от стакана, - Почему нет?

Жизнь наладилась. Жизнь стала намного лучше.

- Неплохо бы получить хоть какие-то результаты, - сказала Падма Патил, облокотившись на рабочий стол Малфоя.

Гермиона и Пенелопа стояли рядом и сочувствующе смотрели на Малфоя. А Малфой был на седьмом небе оттого, что угрюмая Падма угрожающе нависает над ним.

- По крайней мере три ребенка пропали без вести, и еще один ребенок был найден по частям в бумажных пакетах. Министерство хотело бы получить результаты расследования, мистер Малфой. Как можно быстрее. Я считала, что вы двое — лучшие в этом отделе.

- О, я - лучше всех! - протянул Малфой, не отрывая от нее сияющего счастьем взгляда.

- Тогда стоит подкрепить свои слова результатами, - сощурилась Падма.

- Может, как-нибудь займемся спаррингом? - спросил Малфой.

- Я бы тебя убила, - сказала Падма.

- Я готов рискнуть, - восторженно заверил ее Малфой, - Знаешь, не представляю, почему все считают, что твоя сестра симпатичнее. Я считаю...

Неожиданно угроза, исходящая от Падмы, стала ощутимее. Малфой озадаченно поморгал.

- Моя сестра — очень симпатичная, - сказала Падма, - И мы очень близки. И могу добавить, я, будучи разделенной с ней дурацкой старой шляпой на целых семь лет, совсем не желаю слушать, как кто-то злословит на ее счет. Особенно если это тип, не способный заткнуться и предоставить результаты, которых требует от него Министерство Магии. Так что, можете вы раскрыть дело или все-таки передадите его невыразимцам?

Восторг Малфоя как рукой сняло:

- Это наше дело.

- И мы все расследуем, - спокойно отозвался Гарри. Падма иронично подняла бровь, и он ответил ей тем же, - И заметь, будет намного быстрее, если нас перестанут отвлекать.

Малфой фыркнул и поймал взгляд Гарри поверх нагромождения папок. Гермиона укоризненно покачала головой. Падма выпрямилась, Малфой едва сдержал стон разочарования.

- Нам нужны результаты в течение трех дней, а иначе мы вернемся, - сухо сообщила Падма.

- Обещаешь? - спросил Малфой.

- Ты, как я посмотрю, не сдаешься, - сухо сказал Гарри, когда невыразимцы покинули кабинет.

Малфой стащил папку с его стола. В работе наступила уже такая стадия, когда Малфой даже не наблюдал за уходом невыразимцев и не исправлял грамматические ошибки в отчетах Гарри.

- Моя любовь безнадежна, - согласился он без малейшего сожаления в голосе.

Гарри нагнулся, многозначительно подтолкнул к Малфою тарелку с сандвичем и вернулся к документам. Осталось всего три дня, а единственного подозреваемого им пока что подкинул Катберт.

- Ты знаешь, что нам может помочь, - медленно сказал Гарри.

- Нет, - ответил Малфой.

- Сам подумай, Малфой, - настаивал Гарри, - Этот парень уже пытался меня достать. Я — идеальная приманка. Можно...

- Я же сказал, нет, - отрезал Малфой.

Гарри посмотрел на светлую макушку, нависшую над сотой за день папкой, и еще раз подумал, как мало времени осталось на то, чтобы отбить дело у невыразимцев. И как мало времени осталось у детей-полугоблинов и у той девочки из Хогвартса.

Он повертел в руках перо, ненавидя себя за то, что собирался сделать.

- Кто знает, что сейчас вытворяют с Конлезом Фриксли, - сказал он, глядя как с каждым словом бледнеет Малфой, - А ты обещал, что спасешь его.

Малфой побелел, как соль, и явно с трудом сдерживал тошноту.

- Ты не станешь приманкой.

Перо хрустнуло и развалилось на обломки в кулаке Гарри.

- А что ты скажешь Кэти?

- Да к черту Кэти! - прорычал Малфой.

Пока Гарри в безмолвном шоке смотрел на него, Малфой втянул воздух сквозь зубы и постарался усилием воли разгладить глубокую складку между бровями.

- Я не это имел... Слушай, ты не умеешь вести себя как приманка. Ты всегда впутываешься в ситуацию, и происходит что-то страшное. Помнишь, как мы использовали Многосущное зелье, чтобы превратить тебя в Оливера Вуда?

- Мне пришлось защищаться, - сказал Гарри, едва слыша свой голос сквозь ватную тишину в ушах, - Те женщины просто свихнулись.

Малфой поднял глаза от папки и встретил взгляд Гарри. На лице Малфоя было знакомое выражение крайнего отчаяния. На этой стадии он как правило погружался в глубочайшую депрессию, уходил глубоко в себя, ударялся о внутреннюю стену безумия и возвращался с готовым планом. Лицезреть такое было неприятно, хотя обычно срабатывало.

Но могло и не сработать вовремя, чтобы спасти Конлеза. И Гарри совсем не нравилось представлять, что почувствует Малфой, если подведет Кэти. Могло не сработать вовремя, чтобы спасти детей.

- Есть иной способ, - сказал Малфой, - Приманкой могу стать я.

- Я знаю, - ответил Гарри, и Малфой расслабил плечи.

В конечном счете Малфой бы что-нибудь придумал, но времени осталось так мало, а у Гарри уже был готовый план.

Правда, исполнить его под надзором Малфоя не удалось бы. Поэтому Гарри уселся поудобнее и вернулся к документам, стараясь не думать о том, что сказал Малфой. Ну что такого, ну оправился Малфой немного от разрыва с Кэти. Это ничего еще не значит.

«Мы не станем это обсуждать».

Детей Мюримблов и Юджинию Варли похитили из дома и школы. Они практически нигде больше не бывали. Похитителю полукровок просто-напросто пришлось украсть их оттуда, несмотря на охранные чары и постоянный надзор.

С другой стороны, Забини пытались похитить не из дома, а из отеля. А мальчика-русала — во время одной из излюбленных им прогулок под дождем. Да и привычка Забини к частой смене отелей тоже была широко известна. На Гарри и Малфоя напали во время полевого расследования и в аврорате — похититель знал, что ему не помешают.

Похититель следит за ними. Гарри нужно лишь остаться в одиночестве вне границ дома или отдела, и похититель сразу проявит себя.

А Малфою нельзя в этот момент находиться рядом. Даже смешно, насколько трудно Гарри было придумывать причину оказаться вдали от Малфоя. И удивительно, насколько естественным стало их пребывание вместе.

Поверх кип папок и перьев Гарри посмотрел на Малфоя, который полностью погрузился в изучение документа и не замечал, что волосы лезут ему в глаза. Малфой втянул нижнюю губу в рот и откинулся на спинку кресла — расслабленный и непринужденный, в том состоянии раскованного изящества, которое достигал на стадии крайнего истощения.

Что-то в очертаниях его фигуры напомнило Гарри совсем другую картину — напряженное тело, выгнувшееся в долгую изумительную линию на перламутровых простынях.

Он вспомнил серебристый блеск пота на коже и глухие прекрасные звуки, которые издавал Малфой.

И вдруг Гарри понял, что Малфой смотрит на него широко распахнутыми ошарашенными глазами.

- Эй, - сказал он, взъерошенный и несчастный, словно мокрый кот, - Не надо.

- Я... - выдавил Гарри, - Я не хотел.

Малфой потер шею.

- Извини, - сказал он, оставляя Гарри в недоумении, - Я схожу, принесу новые папки, ладно? И тазик кофе.

- Пей из чашек, как завещал Господь, - машинально отозвался Гарри.

Малфой ответил ему пародией на привычную улыбку и сбежал из кабинета в направлении архива. Гарри сделал глубокий вдох, унял дрожь и попытался заверить себя, что все в порядке и будет еще лучше. Рано или поздно.

А потом он увидел, как Льюисон проскользнул к архиву вслед за Малфоем. Потеряв обычную ленивую расслабленность, Льюисон внимательно огляделся по сторонам, низко нагнул лохматую голову, вошел в архив и прикрыл за собой дверь.

Гарри поднялся с кресла. Волоски на руках поднялись дыбом, а тихий голос в подсознании зашептал, что Катберт решил дело, а их с Малфоем ждет глубокий позор.

Гарри было намного сложнее дойти до архива незамеченным, поскольку даже без вейло-чар в последние дни окружающие, казалось, не могли оторвать от него взглядов. Гарри сунул нос в папку и делал вид, что увлечен документом и направляется на кухню за чашкой чая.

Он подошел ближе к цели, потом еще ближе, а потом осторожно приоткрыл дверь и услышал голос Льюисона:

- Ну это же логичный вывод.

- Вот как? - уклончиво ответил Малфой, - Можешь помочь мне снять коробку? Спасибо.

Он потянулся к одному краю потрепанной картонной коробки, забитой пергаментными свитками, и Льюисон ухватился за другой конец. Малфой снял ее с полки, но Льюисон не отпускал, пока Малфой не опустил коробку на пол. Малфой встал на колени и запустил руки внутрь в поисках необходимых документов, но спустя секунду поднял голову и наградил Льюисона мимолетной улыбкой.

- Извини, ты что-то говорил?

- Никто не собирается упоминать об этом, - сказал Льюисон, - Тебе не о чем волноваться.

- О чем упоминать? - рассеянно спросил Малфой.

- Мм, до всех в отделе, типа, дошло, что это ты помог Поттеру с его... ну сам знаешь, проблемой, - сказал Льюисон, и лицо Малфоя озарил внезапный ужас.

Он перебирал свитки внутри коробки словно четки, даже не глядя на содержимое.

- Ага, - срывающимся голосом сказал он, - Конечно.

- Ну вы же дружите и живете вместе, и Поттер весь такой правильный, а потом вдруг — бац! По-моему, несложно догадаться, что произошло.

- Правда? - отозвался Малфой с затравленным видом, - Разумеется.

- Все решили из вежливости ничего не упоминать и вести себя как ни в чем ни бывало, - сказал Льюисон.

- Значит только ты решил, что день, прожитый мной без унижений, — это день, потраченный впустую? - спросил Малфой, - Супер. Спасибо. А теперь, если ты не против, мне пора пойти и... прибиться к бродячему цирку.

Он схватил свиток — скорее всего, совершенно не относящийся к делу — и встал.

- Подожди, - сказал Льюисон, - Эй, нет. Я вовсе не это имел в виду. Я имел в виду... - он запнулся, - ...не хочешь сходить со мной на свидание?

Малфой выронил свиток.

- Прошу прощения? - спросил он таким ошарашенным голосом, словно Льюисон вытащил из кармана живую форель и отшлепал ею Малфоя по щекам.

- На свидание, - удивленно повторил Льюисон, - Ты же не против парней. А я считаю, что импульсивное поведение тебе очень идет.

Малфой молча уставился на него, а потом уголки его губ приподнялись. Его падкость на лесть уже становилась нелепой.

- Не такой уж я и импульсивный.

- Такой-такой, - сказал Льюисон с надеждой, - Но это ничего. Ну так что, пойдешь?

- Ну...

С испуганным недоверием Гарри вдруг понял, что Малфой в самом деле раздумывает над предложением. И выглядит довольным.

- Ты же не встречаешься с Поттером? - спросил Льюисон.

- Нет, - холодно и быстро, как ножом, отрезал Малфой.

- Я так и думал. Ну, ты же знаешь, какой Поттер.

- Расскажи-ка мне, Льюисон, - произнес Гарри тоном ледяным и шелестящим, словно змеиная чешуя, - Раз уж ты у нас эксперт. И какой же я?

Льюисон подпрыгнул на месте, и Гарри со злорадным удовольствием смотрел на него. Тот не был ни вейлом, как Забини, ни реальным конкурентом, как Кэти, но Малфой, похоже, все равно рассматривал его кандидатуру.

Гарри не мог понять, что сделал Льюисон, чтобы найти такой отклик в Малфое. И не знал, как отнять у этого почти что незнакомого человека столь желанную власть и присвоить себе. Несправедливо, что кто-то может получить то, чего так хотел Гарри, без малейших усилий.

- О, mon Dieu, - Льюисон вдруг перешел на французский, как обычно бывало, когда Шэклболт начинал задавать ему неудобные вопросы об отчетах, - Уже так поздно?

Он протиснулся между Гарри и дверью, и Гарри, скривив губы, выпустил его. Потому что куда бы тот ни направился, он окажется вдали от Малфоя. И впредь станет держаться подальше.

- Когда весь отдел устроит заговор и попытается отравить тебя на рождественской вечеринке, - сказал Малфой, - Я их винить не стану. Не следовало так хамить.

- Ну, значит, вот я какой, - сказал Гарри, - А какой ты, Малфой? Ты всерьез рассматривал его предложение!

Темная архивная комната была слишком мала, и голос Гарри гулким эхом отозвался под потолком. Малфой не поднимал глаз. Он смотрел на коробку со свитками так, словно только она стоила внимания.

- По-моему, это не твое дело.

- Вот как? - выдавил Гарри, - Я же... твой друг. Хотя бы это мы знаем. Ты не считаешь, что стоило поставить меня в известность, если ты стал...

- Не знаю, - сказал Малфой, - Я всего на мгновение замешкался, даже не задумывался, если честно. Я же никогда... Сначала была Панси, а потом Кэти. Иногда мелькали всякие мысли насчет Забини, но я списывал это на вейло-чары. Может, так оно и было. Но... могу тебе сказать, что с чисто телесной стороны та ночь была супер. Так что не знаю. И все равно это не твое дело. Я не хочу это обсуждать.

- Да? - спросил Гарри, - Ты многое обсуждать не хочешь. О чем вообще говорить будем?

- Не о чем разговаривать, - холодно отозвался Малфой, - Слишком много дел. Я так и не придумал план спасения Фриксли и ребятишек. Не придумал, как окончательно решить вейло-проблему. Мне надо думать, а не болтать. Не знаю, что сказать.

Малфой все еще не поднимал голову, и Гарри вспомнил, каким несчастным он выглядел, когда зашел в архив.

А Льюисону Малфой улыбнулся.

- Давай заберем коробку домой, - неуклюже предложил Гарри, - Налью тебе чашку кофе.

- Тазик, - поправил Малфой, внезапно воспрянув духом.

- Чашку, - подчеркнул Гарри, - Давай я помогу.

Малфой не глядя отмахнулся.

- Я принесу. Иди, заводи машину.

Гарри вышел из здания, завел машину, и уже сидел в машине, парящей в полуметре над землей, когда до него вдруг дошло, что же такого сделал Льюисон — который никогда не нравился Гарри и насчет которого, похоже, был прав Катберт.

Льюисон задал вопрос.

Малфой направился к машине, даже не видя ее, закинул коробку в невидимый багажник и поймал невидимую дверь, открытую для него Гарри. Малфой уселся на сиденье, и Гарри почти свечкой стартовал в небо.

- По крайней мере, теперь мы знаем, почему Льюисон шнырял поблизости, - нейтральным тоном начал Гарри, пытаясь продемонстрировать, что собирается вести себя как приличный человек.

- Ничего мы не знаем, - ответил Малфой, - Может, он хотел усыпить нашу бдительность. На месте похитителя я бы непременно воспользовался моим тщеславием. А еще я бы сбивал тебя с толку, каждый день называя тебя разными именами. Как только Льюисон начнет так себя вести, мы его арестуем.

- Да не будем мы арестовывать подозреваемого Катберта, бога ради!

- Ну это будет удар судьбы, но я готов и к тому исходу событий, - сообщил Малфой, - Я пытаюсь вжиться в роль преступника. Допустим, меня зовут Инглберри.

- Тебе идет, - сказал Гарри.

Малфой довольно хмыкнул и прижался лбом к боковому стеклу. Гарри не отрывал взгляда от своих рук на руле. Он держался слишком крепко, побелевшие пальцы стискивали темный обод, а заходящее солнце слепило глаза.

- Можем пойти на свидание, - сказал Гарри.

Слова прозвучали неправильно, резко и почти сердито, но по крайней мере он их произнес. Он посмотрел на Малфоя, тот уставился на него.

- Что? - переспросил он, - Кто?

- Мы, - ответил Гарри и откашлялся, - Ты и я. На свидание. Если хочешь.

- Что? - снова переспросил Малфой.

Когда спрашивал Льюисон, до него дошло быстрее, и он был доволен. Сейчас в его голосе не было удовольствия.

- Ты же искал решение, - туманно ответил Гарри, - Вот тебе и решение. И я... я бы этого хотел. Мы можем...

- Нет, - сказал Малфой.

Гарри хотел бы произнести еще хоть что-то, но он не имел ни малейшего представления, что еще сказать, как все исправить. Ничего уже было не исправить. Не существовало таких слов.

Боковым зрением Гарри видел Малфоя, его сияющие на свету волосы. Он прижался лбом к стеклу и смотрел, как проплывают мимо облака.

- Просто по-моему, это не самая лучшая идея, - тихо добавил Малфой.

Больше он ничего не произнес. Они ехали в тишине.

---

[daarhon]

Дорогие читатели,

Выкладка главы произойдет в плановом порядке, в конце месяца. А пока у меня к вам маленькое сообщение - перед выкладкой главы я ограничу просмотр сообщества для читателей младше 18и лет. Не забудьте указать в профиле возраст, если еще не сделали этого (возраст можно указать и поставить галочку в графе "не показывать в профиле"). Все очень ожидаемо в связи с последними событиями, и надеюсь, что ни у кого не возникнет проблем с этим моментом. Если возникли, сообщите мне.

---

ДДГ11

[daarhon]

Дорогие мои мазохисты, поздравляю вас с крупнейшими мировыми праздниками - моим тридцатилетием, Новым годом и Рождеством. Многим из вас завтра уже придется идти на работу, но в последний день каникул я-таки успеваю вас поздравить со всей вышеперечисленной ерундой. А еще 13 января исполнится 4 года с того момента, как я выложил первую главу. Верю, что оставшиеся 3 (+ короткий эпилог) я переведу в 2014 году. Верьте и вы со мной, что вам еще остается.

Эта глава была и будет самой сложной для перевода из всех. Почти невыносимо было ее делать. Сами увидите.

За помощь и вычитку спасибо  ледиСоль,  Asenkij и  omello.

*******************

Глава 11

Малфой вернулся вскоре после наступления полуночи. Гарри услышал бой часов и удивился, что еще так рано. Ночь тянулась медленно, время шло старческой шаркающей походкой, словно не желая оставлять в прошлом момент, когда Малфой разлил мятный чай. Гарри не представлял, как переживет эту ночь. И не ждал, что Малфой вернется.

Но тот вернулся. Он зашел в квартиру, не пытаясь заглушить звук шагов и размахивая на ходу пакетом из супермаркета, и посмотрел на Гарри слегка обеспокоенно.

- Ты что, целый час так просидел, Поттер?

- По-моему, дольше, - пробормотал Гарри.

Малфой медленно поморгал, чему-то удивляясь.

- Хоть бы лампу включил.

Он щелкнул выключателем и, как за щит, шагнул за барную стойку, разделяющую кухню и гостиную. Внезапно залитый теплым желтым светом, Гарри зажмурился.

- Не думал, что ты вернешься сегодня, - сказал он и собирался добавить, что рад этому, что они все исправят, но Малфой опередил его.

- Но я же оставил сумку, - озадаченно сказал Малфой, - А все наши друзья еще у Панси с Уизли. Я бы не стал бродяжничать, это не в стиле Малфоев. Куда же мне было пойти?

- Ну, я думал, может, к Снейпу... или к Забини. Не знаю.

- Надеюсь, ты не считаешь, будто я могу одолжить у Забини пижаму, - ошарашенно произнес Малфой, - Ты бы видел, что он в школе носил. У него точно с головой не все в порядке.

Гарри было наплевать на то, как одевался Забини в школе.

- Тогда где ты был?

Малфой с глухим звяканьем положил пакет на барную стойку.

- Гулял. А потом покупал текилу. Кажется, она мне пригодится. Я тебя одного здесь не брошу.

Он сказал это воинственно, но еще и так, словно оно само собой разумелось. Гарри вдруг вспомнил, что они – напарники. И вспомнил, какие слова в тот бесконечно тянущийся час поклялся сказать Малфою, если увидит его снова.

- Я не имел в виду то, что сказал, - выдавил Гарри, - Прости.

Малфой посмотрел на него и нахмурился, между бровями пролегла глубокая узкая линия. Он облокотился на стойку, но в целом не казалось, будто объяснение доставило ему такое уж облегчение, как надеялся Гарри. То есть некоторое облегчение было, но преобладало, похоже, замешательство.

- Тогда зачем ты это сказал? – требовательно спросил Малфой, - Ты чокнулся? Это была шутка?

- Нет, вообще-то я не считаю, что обман — это так уж весело, - огрызнулся Гарри, а потом понял, что не имеет права огрызаться после всего, что наговорил, и горестно поник.

- Иногда чувство юмора тебе отказывает, - отвлеченно сказал Малфой, явно размышляя о чем-то другом, но не в силах прекратить разглагольствовать, - Мне тебя ужасно жаль, - он прикусил губу и переспросил: - Обман?

Гарри наклонился вперед, упершись локтями в колени, и попытался поймать взгляд Малфоя. Тот сглотнул и решительно отвел глаза.

- Ну... когда я сказал...

- Я помню, что ты сказал.

- Я не имел это в виду, - безнадежно повторил Гарри, - Не в смысле, что мне все равно. Разумеется, мне не все равно, но я бы никогда не стал просто... – в памяти промелькнул сон вейлы о лесной охоте, вспомнилось, как в кровати стучало сердце Малфоя под ладонями. Гарри отвел взгляд, - ...нападать, - глухим голосом закончил он.

- Ладно, - сказал Малфой, - Я так и не думал никогда.

Гарри поднял голову, и на этот раз Малфой на секунду остановил на нем взгляд - спокойный и даже немного насмешливый.

- Хотя, конечно, я обеспокоен вопросом сохранности моей девичьей невинности – сказал Малфой - Ты – идиот. Я знаю, что ты бы никогда не применил свои чары преднамеренно к кому бы то ни было. Я видел тебя в ликующей толпе, и там, знаешь ли, было немало лакомых кусочков.

- Я бы никогда, - настаивал Гарри, хотя никаких кусочков не заметил, - Никогда...

Он закашлялся, не зная как объяснить: что никого не замечал, что другие люди никогда не были искушением для него. Объяснения превращали в ложь слова о том, что он не имел в виду ничего такого.

«Это не реально», - сказал тогда Малфой, но Гарри понял, что все реальнее некуда. Иначе будет неправильно, а он никогда так не поступит с Малфоем. Гарри солгал, когда сказал, что не имел в виду своих слов. Он говорил правду только в тот страшный момент, в момент, когда Малфой стоял перед ним и произносил невозможные слова. Тогда Гарри не было дела до остального.

Но потом Малфой ушел. И Гарри вспомнил: важно только то, что думает Малфой. Что он думает, когда находится в здравом уме. Что он думает о Гарри, и что стоит на кону для самого Гарри.

- Ты это не имел в виду. Знаю, - уверенно сказал Малфой, - Но остальное, - и он поколебался: - Это правда?

На секунду Гарри потерял нить беседы. Кажется, он не так уж много говорил. Просто сказал, что ему наплевать, и Малфой ушел. А потом вернулся.

«Мне все равно, я слишком сильно хочу тебя.»

- Да, - глухо ответил Гарри, - Да, это правда.

- О, - протянул Малфой и посмотрел на кухонный стол. Гарри вспомнил, что хотел рассказать еще кое-что.

- В тот раз, когда я попросил сменить напарника, - выдавил он. Малфой напрягся, словно предвидя опасность, но Гарри продолжал: - Дело было именно в этом. Все произошло... из-за меня.

Малфой резко поднял голову и уставился на него. Его лицо выражало такое изумление и замешательство, словно целый мир предал его. У Гарри закололо в груди.

- Что? – сказал Малфой в шоке, - Но... Поттер, это же было несколько лет назад.

- Да, - ответил Гарри и добавил, потому что ужас с лица Малфоя не сходил: - Просто... Я решил, что это непрофессионально.

Это была почти правда, да и Малфою стоило напомнить, что «работа» и «напарник» – не пустые для него понятия. Помогло: Малфой немного расслабился.

- Тебе следует знать, - дрожащим голосом сказал он, - Я начинаю сомневаться в своих дедуктивных навыках. А значит, у нас обоих их нет, что пугает.

- Может, они есть у Катберта? – предположил Гарри и с облегчением услышал в ответ сдавленный смешок. На секунду показалось, что все может еще хорошо закончиться.

- Я обязан спросить, - неожиданно решительным тоном сказал Малфой, - Это ведь не так уж важно, да? Ничего не изменится?

Гарри сделал глубокий вдох и постарался выглядеть как можно доброжелательнее.

- Нет, Малфой, - сказал он, и голос его был почти нежен, - Ничего не изменится.

Малфой кивнул, и Гарри сказал себе, что рад. Малфой все узнал, вернулся и, кажется, не собирался держаться подальше. Под ногами у них был прочный фундамент дружбы, а тайн не осталось. Теперь они в безопасности. Ничего не изменится.

- Тебе, похоже, до одури нравятся блондины, - все тем же отстраненным тоном сказал Малфой.

- Не знаю, - пробормотал Гарри, опустив голову, - Никогда об этом не думал.

Воцарилась тишина. Гарри пытался доказать себе, что доволен случившимся. Малфой вытащил из пакета текилу, на потолке мелькнул золотистый блик от бутылки. Потом Малфой открутил крышку, беспокойно повертел ее в руках и сказал:

- У меня есть план.

- Малфой! Вовсе не обязательно делать ситуацию еще хуже!

Гарри с привычным ужасом перебирал в голове все варианты, прекрасно зная, что в итоге выдумка Малфоя превзойдет самые сумасбродные и идиотские из них. И Малфой доказал его правоту.

- Если мы переспим, это решит все проблемы.

Поезд мыслей Гарри сошел с рельсов разума и взорвался, оставляя в голове только гулкую тишину.

- Боже, - ответил Гарри, - Да ты спятил.

- Неудивительно, что нам никак не найти тебе партнера для постельных утех, с таким-то словарным запасом, - огрызнулся Малфой и открыл буфет, - Будешь стакан?

- Если текилы, то нет, - сказал Гарри.

- Как знаешь, - сказал Малфой, - Хотя считаю, что ты совершаешь ошибку.

- Мне казалось, ты обещал больше не напиваться.

- Это при нормальных обстоятельствах, - ответил Малфой и залпом опрокинул стакан, мелькнув в неярком свете белым горлом, - Но поступило много новой информации, которую надо осмыслить, поэтому, думаю, я имею право на пару стаканчиков. Считаю, что тебе тоже стоит выпить. И немало.

- Все равно не буду, - сказал Гарри, - И хватит уже с ума сходить.

Малфой нахмурился. Алкоголь его явно успокоил, хотя теперь он начал крутить в руках стакан. Гарри смотрел на его руки и думал, как это знакомо и бесценно – иметь возможность наблюдать, как Малфой вертит в руках какой-то предмет. От этого Гарри становилось спокойно, словно он оказался дома после долгой дороги. Гарри усилием воли заставил себя не рассматривать альтернативы простому наблюдению.

- Я полностью в здравом рассудке, - сказал Малфой, в очередной раз пребывая в иллюзиях и тем самым усложняя жизнь Гарри, - Просто... по-моему, это хорошее решение. Так не может долго продолжаться – все эти беспорядки, заточение в четырех стенах. Я же сказал, что помогу, значит помогу. Я хочу помочь. И нам нужно выполнять свою работу, особенно с учетом последних данных о шпионе в Аврорате и пропаже полукровок. А так я получу свою прививку вейло-чар, и все, - он понизил голос и слегка растягивал слова, как всегда уверенный в своем блестящем уме, - Конечно, это не самый продуманный план, - признал он, - Но ты сам виноват, не дал мне времени на размышления.

Если Малфой ставил цель отомстить и ошарашить Гарри в ответ, то на этом можно было уже остановиться. Уже получилось. Гарри даже не мог придумать аргументов против, ни единого доказательства кошмарности самой идеи, потому что тогда ему пришлось бы задуматься над тем, что именно предлагал Малфой. Гарри уже достаточно отчаялся, чтобы взмолиться:

- Малфой, не надо. Я не могу... пожалуйста.

Гарри не поднимал глаз от пола. Он услышал плеск новой порции текилы в стакане, а потом тихий неуверенный шорох – Малфой вышел из-за барной стойки на опасную территорию. Гарри поднял взгляд, Малфой оперся спиной о стойку и смотрел на него обеспокоенно.

- Ты мне не все говоришь, да? – спросил он. Гарри смотрел на него, онемев, - Мне следовало догадаться. У тебя есть какой-то извращенный фетиш, да?

Гарри продолжал смотреть на него, но теперь уже с другими чувствами.

- Что?

- Ты все это время так волновался, потому что есть какой-то страшный интимный секрет, - решил Малфой, - В этом дело, верно? Ладно, мне ты можешь открыться. Думаю, мы сумеем... – он махнул стаканом текилы и с сомнением закончил: - ...договориться.

- Малфой, ничего такого, хватит прикалываться.

- Я прикалываюсь, пока это не правда, - сказал Малфой и вздохнул с театральным облегчением. Гарри быстро поднял глаза, собираясь только коротко взглянуть на него и тут же виновато отвести взгляд, но Малфой улыбался, хоть и бледной тенью обычной дразнящей улыбки, и, поймав взгляд Гарри, не отпустил его.

«Не надо, - подумал Гарри, - Пожалуйста». Но не стал повторять.

- Я лучше пойду к Синистре, - глухо сказал он.

Малфой широко распахнул глаза.

- Кажется, я слегка оскорблен, но если ты считаешь, что так будет лучше...

- Я не пойду Синистре, - торопливо поправился Гарри, - Этого никогда не будет.

«Оскорблен», - сказал Малфой. Вот же идиот. Идиот с безумными планами и постоянной готовностью жертвовать собой ради людей, которые ему дороги. Что ж, у него ничего не выйдет, Гарри никому не даст жертвовать собой, и Малфою он этого не позволит тем более.

- Ну хоть что-то ты должен сделать! – воскликнул Малфой, - Я... уверен, ты мог бы найти кого-то получше...

- Дело не в этом, - сказал Гарри.

- Дело в том, - продолжил Малфой, свирепым взглядом затыкая Гарри рот, - что ты не можешь встретить свою судьбу, сидя в квартире. А значит, мы навсегда заперты в этой ловушке, пока не найдем кого-то, тебе уже знакомого. Так вот: решение найдено, и я считаю, весьма удобное.

- Да что ты, - безучастно осведомился Гарри.

- Да, - ответил Малфой, - Мы оба свободны. Ты с ума сходишь по блондинам, или что-то в этом роде, неважно. Ты сказал, что хочешь быть с тем, кого любишь, и что мы – друзья, - он казался сердитым, словно Гарри что-то собирался у него отнять, а Малфою приходилось доказывать, что подарки не забирают обратно.

- А что насчет тебя? – прорычал Гарри.

Малфой поморгал.

- А что насчет меня? – с искренним недоумением спросил он, отчего Гарри ощутил прилив отчаянного желания защитить его, пусть даже и сопровождаемый порывом дать подзатыльник, - Я не такой как ты, мне не приходится отгонять поклонников с помощью палки и дурного настроения. Не понимаю, почему ты упорно продолжаешь ждать, чтобы я на тебя разозлился, мы же... друзья. Это же... я о тебе переживаю... – он выплюнул последние слова и моментально покраснел, - И давай прекратим эту беседу, - неуклюже добавил он.

- А, ну конечно, ты предпочтешь гомосексуальный акт беседе о своих чувствах, - сказал Гарри.

Он хотел сказать это презрительно и грубовато, чтобы Малфой понял: прошло время простой болтовни, и план его совсем не хорош. Чтобы Малфой понял, что именно предлагает.

Но сказанные слова вынудили как раз самого Гарри в полной мере осознать, что ему предлагается. Глядя на Малфоя, он вдруг вспомнил свои ощущения в первые секунды, когда разлился мятный чай. В те короткие секунды, когда он сообразил, что произошло, но еще не успел все испортить. Он посмотрел на линию бледного горла, острый подбородок – черты, давно изученные, но теперь представавшие в новом свете, потому что теперь они могли...

Но нет, не могли.

Малфой скрестил руки на груди.

- Да я предпочту гомосексуальный акт с профессором Слагхорном беседе о своих чувствах, - возмутился он, - Я – закаленный в боях альфа-самец.

- Не смешно, - низким голосом ответил Гарри, - Я бы никогда... Никогда не причинил тебе боли. И не позволю тебе делать то, чего не хочешь.

На секунду показалось, что Малфой подойдет к нему – у того был странный взгляд, словно он считал Гарри буйно помешанным, но не мог отделаться от привязанности к нему. Как правило, в такие моменты он трепал Гарри по волосам. На сей раз он шевельнулся, но прошел к окну, а не к Гарри, и прислонился плечом к оконному проему, а потом вгляделся в темноту за окном и сказал:

- Проблема в том, что я этого хочу.

- Ох, - сказал Гарри.

- Я не альтруист, - протянул Малфой, явно издеваясь над самой идеей, - И не потому хотел сбежать в отель. У меня появились… всякие мысли.

- Вот как, - пробормотал Гарри, и Малфой ошарашенно вскинул на него взгляд. Да и сам Гарри не знал, что его голос может быть таким: грубым, но вместе с тем уговаривающим. Одновременно угрожающим и зовущим.

И почему-то Гарри не испугался, хотя и стоило. Ему было не до того, он смотрел на Малфоя и представлял, как все может быть.

- Да, - коротко ответил Малфой, - Но это можно решить с помощью нашего плана, а потом с нами все будет в порядке. Все будет отлично. Все будет как всегда. Мы сможем жить вместе, как и хотели, и ничего не изменится.

Хочешь-не хочешь, но всегда наступал определенный момент, когда безумные планы Малфоя начинали казаться весьма разумными. Гарри усилием воли заставлял себя бороться, но как же трудно это было! Они смогут жить вместе, как и собирались. А какой у него еще выбор? Ведь иначе Малфой снова уйдет. Малфой сам предложил, Гарри его не просил. Он и правда хотел, чтобы все было как всегда.

Гарри попытался отогнать мысли о том, чего хочется ему самому. Выбора особенного не было, но так у них будет хотя бы одна ночь. Всего одна ночь. А потом все будет в порядке, так сказал Малфой. Пообещал.

«А что, если Малфою понравится? – вдруг подумал Гарри, - Ведь может быть. Даже Рон говорил, что все может получиться».

Гарри вдруг осознал пугающее присутствие Малфоя в комнате. И тут же испытал облегчение оттого, что вовремя вернулся в реальный мир и сможет поймать себя на глупых словах. Он привык держать все в себе, но теперь карты были раскрыты.

Теперь он мог рассматривать Малфоя так же, как при первой встрече три года назад – как доступного партнера. Всего три года назад он был еще способен мыслить разумно, вел себя компетентно‎ и почти ничего не знал о Малфое. Три года назад он еще не провел несколько дней в камере с нависшей угрозой смерти и воспоминаниями о Малфое. И еще никогда не бросался на защиту кого-то бесконечно ценного.

Подумать только, всего три года назад ему было дело до чего-то еще на свете, кроме Малфоя.

Теперь все изменилось. Малфой сам предложил, Гарри не причинит ему боли.

Малфой издал тихий звук. Лицо его ничего не выражало, но пальцы нервно постукивали по подоконнику.

- Какая-то зловещая тишина, - сказал он, с трудом выдавливая шутливый тон.

- А чего ты ждал? – резковато спросил Гарри.

- Думаю, для начала тебе стоит поискрить своей вейло-магией, - протянул Малфой и сделал странный жест рукой, очевидно призванный сымитировать невидимые искры, но в итоге вызвавший ассоциации с походкой хромой утки. Малфой тянул слова, как всегда в неловкой ситуации, а жест был по-малфоевски экстравагантным. Гарри почувствовал, как у него знакомо защемило сердце от того, как он хорошо знал и хотел Малфоя.

Малфой все еще смотрел в окно. Гарри немного наклонился вперед, словно пытаясь привлечь пугливого зверя, но вместо руки протянул в его сторону магию. Он никогда раньше не использовал силу, этот атавизм дикого лесного создания, но она, затаившаяся на самом дне, мгновенно проснулась и откликнулась. Гарри мог швырнуть ее, словно комок змей, а мог оплести, как виноградными лозами – Малфоя, раз тот так решил и раз это единственная вещь, которая могла его привлечь.

Малфой повернулся к нему, открывая непроницаемое лицо. Это было похоже на хлопок дверью изо всех сил. Взгляд глаз стального цвета щетинился остриями мечей. Гарри резко выпрямился, получив удар окклюменции, и с трудом подавил волну облегчения и горького разочарования. И прежде небывалой силы тоски по Малфою.

Малфой задышал чаще, раздраженно пропустил между пальцами прядь волос и сказал:

- Извини, это... я немного отвлекся. Пожалуйста, давай еще раз.

- Нет, - прорычал Гарри.

- Почему нет? – возмутился Малфой, но тут же обмяк и закрыл глаза, - Ладно, - сказал он, прижимаясь спиной к подоконнику, - Нет так нет. Я забыл, что ты ненавидишь эту магию.

Он вздохнул и замолчал. Малфой редко молчал, и тишина могла означать только одно: поражение.

«Это к лучшему», - сказал себе Гарри. Правда, к лучшему. Как вообще им в голову такое безумие пришло. Малфой медленно втянул воздух сквозь зубы и сказал:

- Почему бы тебе не подойти ближе?

Гарри встал, даже не осознавая своих действий – встал плавно, без следа неловкости от долгого сидения, одним ровным движением, как поток, неотвратимо текущий к цели.

Он был уже на полпути, когда заметил, что Малфой едва приоткрыл глаза. Возможно, он следил за Гарри из-под полуприкрытых век. Малфой стоял не шелохнувшись, одеревенев, словно в ожидании атаки. Если он так боится...

Может быть, он просто нервничает. Ему пришлось напрашиваться, он совершенно неопытен, а это плохо отражается на самолюбии. В таком случае худшим решением со стороны Гарри будет отказаться от предложения Малфоя.

А возможно, Гарри просто оказался эгоистом, ужасным и подлым эгоистом, который готов придумывать любые оправдания своей беспринципности.

В комнате было сумеречно, горела включенная Малфоем лампа, отбрасывая бледно-желтые блики на лицо Малфоя, выделяя ресницы и острый тонкий хребет носа. Мягкий свет смягчал бледность кожи. Единственным звуком в комнате было немного сбивчивое дыхание Малфоя.

Гарри хотел бы вести себя нежно, но не знал как. На него снова накатила волна вины, горечи и страха все испортить. Он никогда в жизни не прикасался к тому, кто не настаивал на прикосновениях сам. Он не знал, что делать.

Гарри хотел - о как хотел! - быть кем-то лучше, благороднее, кем-то, кто найдет силы отказаться.

Гарри сделал шаг вперед, а потом и другой. Складывалось ощущение, что он преодолел немыслимое расстояние, и наконец Малфой оказался рядом, стоял так близко, что Гарри чувствовал тепло его тела и почти аптечный запах его модного шампуня. Он был так близко, но казалось, что между ними расстояние, которое пересечь невозможно.

Гарри протянул дрожащую руку и тут же опустил ее.

- Я не знаю, что делать, - сказал он тихо и опасливо.

Малфой приоткрыл глаза.

- Серьезно? – спросил он, не скрывая смеха в низком голосе, словно собирался произнести неприличную шутку в компании друзей, - Тогда у нас обоих проблема.

У Малфоя совершенно нет опыта. Гарри успел забыть об этом, но в ту секунду ошеломленно осознал смысл тихого признания Малфоя. Гарри снова поднял руку и увидел, как Малфой внимательно наблюдает за ним из-под полуприкрытых век. Малфой был хитер и, похоже, до сих пор искал выход из западни. Гарри посмотрел на едва заметные линии от смеха и болезненных гримас вокруг рта, на прикрытые веками глаза, на шею, где под кожей лихорадочно бился пульс.

Он не знал с чего начать. Может, Малфою не понравится, или он вообще отстранится. Тогда Гарри перестанет, непременно перестанет. Может, у него всего одна попытка.

Малфой спрятал руки за спиной — наверняка все еще беспокойно играл с шнуром от занавески. Гарри чувствовал, как в груди бешено бьется сердце: в крови плескался и требовал действий чистый адреналин, но ужас все еще сковывал движения. Если Гарри посмеет шевельнуться, то может лишиться даже того малого, что есть сейчас.

Он протянул руку и прикоснулся к Малфою: провел кончиками пальцев по рваному серебристому шраму на белом горле, напоминая себе не причинять боли, никогда больше не причинять. Малфоя пробила долгая дрожь, и Гарри закрыл глаза, смирившись со своим эгоизмом, не желая видеть отвращение и останавливаться из-за него.

Он слепо ткнулся вперед и нашел Малфоя в темноте, наклонился и вдохнул запах его волос и кожи, смял рукой ворот его рубашки. Коснулся носом носа Малфоя и скользнул губами по щеке.

- Скажи, если будет неприятно, - прошептал он и поймал губы Малфоя своими губами.

Вокруг было тихо, мир перестал крутиться и застыл на месте. Гарри целовал Малфоя, и поцелуй был неспешным. Неспешным и прекрасным. Губы у Малфоя были теплыми. Гарри на секунду остановил внимание на его нижней губе, мягкой и подвижной. И постарался запомнить вкус.

Малфой вдруг приоткрыл рот, Гарри почувствовал касание зубов к губам, и, когда к шее сзади дотронулись прохладные пальцы, понял, что получил разрешение.

Он рывком прижал Малфоя к окну, сокращая последнее расстояние между ними. Малфой вцепился пальцами ему в волосы, чего Гарри почти не замечал: самым важным в мире было только сбивчивое дыхание Малфоя. Гарри целовал его, не в состоянии оторваться, пытаясь проглотить каждый вздох, выпить каждый стон и навсегда сохранить их в себе. Казалось, кровь Гарри наполнили крошечные льдинки, колючие и обжигающие холодом, вызывающие дрожь и ослепляющие. Малфой запрокинул голову назад и прижался еще плотнее, делая поцелуй глубже. Гарри попытался отыскать путь под рубашку Малфоя — стать еще ближе, почувствовать гладкую кожу и перекатывающиеся под ней мышцы. «Да, наконец, Малфой, - подумал он, - Пожалуйста».

Внутри нарастало отчаяние. Нельзя, нельзя было этого допустить. Раньше Гарри всегда держал себя в руках, полностью контролировал свои действия. С Малфоем нужно вести себя нежно, он же обещал. Нужно дать ему шанс отказаться. Нужно остановиться.

Рубашка с треском разошлась, пуговицы разлетелись по углам. Гарри оторвался от Малфоя.

- Прости, - выпалил он.

- Что? - проговорил Малфой.

У Гарри болело в груди, и он не понимал причин. Возможно, из-за того, что не получалось вдохнуть. Нежным быть не выходило: вот он порвал на Малфое рубашку, а не окажись за спиной окна, тот бы уже оказался на полу... Но по крайней мере теперь Гарри смог остановиться. Он открыл глаза и посмотрел на Малфоя: на его подрагивающие плечи, бледное лицо, пунцовые губы и растрепанные светлые волосы. И как тут было не поцеловать его снова? Еще разочек. А потом он закрыл глаза, прижался лбом ко лбу Малфоя и вздохнул. Целую секунду Гарри не целовал Малфоя и крайне гордился своей выдержкой.

- Прости, - повторил он, - Мне не следовало... нельзя было...

Малфой поймал его губы и поцеловал сначала осторожно, а потом совсем не так опасливо, как секунду назад.

- Ээ, - сказал Гарри, просто потому, что нужно было отвлечься от желания повалить Малфоя прямо здесь, - Я не... Ты не помнишь, о чем говорил?

Малфой сбивчиво рассмеялся.

- Нет. Может, пойдем в кровать?

- Да, - ответил Гарри, как в тумане вспоминая, что по каким-то причинам стоило бы отказаться. Но упорядочить мысли и разогнать туман не получалось.

Малфой змеей выскользнул из рук, и Гарри последовал за ним, и последовал бы даже без знакомой жесткой хватки на запястье. На пороге спальни Малфой вздрогнул и заколебался. «Наверное, испугался, - подумал Гарри, - Надо все прекратить».

- Тс-с, - сказал Гарри, найдя в себе силы успокоить, протянул руку и погладил Малфоя по лицу: невесомо, по самому краю острого подбородка. А в следующий момент они целовались снова, что, конечно, было далеко от прекращения.

- Я не... - выдавил Малфой, сводя Гарри с ума этой незнакомой хрипотцой, - Тебе придется, я ведь никогда... - и с досадой замолк.

- Если я попрошу о чем-то, чего ты не хочешь, - сказал Гарри, - просто сообщи.

Он обхватил Малфоя за талию, впервые полностью обнимая его. Что-то у него не выходило прекратить. Может, не стоило так удивляться, но он удивлялся. Раньше это удавалось без малейших усилий: просто не желать кого-то.

- Я не это имел в виду, - сказал Малфой, губами задевая губы Гарри, а потом улыбнулся и добавил глухим и жадным голосом, явно не представляя, как плохо Гарри себя контролирует: - Проси о чем захочешь.

Ну все, вселенная явно решила свести Гарри с ума. Гарри скользнул руками под рубашку Малфоя, погладил теплую кожу на пояснице и с силой провел ладонями вверх по позвоночнику. Малфой выгнулся в его объятиях, и Гарри повело. Он уткнулся лицом в шею Малфоя, на сей раз не скрываясь, потираясь носом и щекой о нежную кожу горла и с восторгом ощущая, как Малфой прижимается ближе.

- Сними рубашку, - сказал Малфой.

Он произнес это незнакомым хриплым голосом, почти приказал. Раньше Гарри никто и никогда не приказывал. Вроде, несложный приказ, но оторваться от Малфоя даже на несколько секунд, чтобы сорвать с себя рубашку, представлялось невыполнимой задачей. Но Гарри справился с рубашкой непослушными руками, отшвырнул в сторону и снова потянулся к Малфою.

Малфой странно на него смотрел из-под полуопущенных ресниц, и этот взгляд ощущался кожей, как прикосновение.

- Что? - спросил Гарри, готовый удариться в панику.

Малфой улыбнулся и все-таки прикоснулся — едва ощутимо, кончиками пальцев к щеке Гарри. Гарри прижался щекой к руке и закрыл глаза.

- Ничего, - ласково ответил Малфой, - Кажется, я навсегда испортил твою прическу. Придется нам все сбрить и начать сначала. Будешь лысым, но не волнуйся — это круто! Будешь похож на Кингсли Шэклболта!

- Если ты так хочешь, то ладно, - безнадежно честно сказал Гарри, прижал его к дверному косяку и поцеловал по очереди уголки губ, приподнятые в кривой улыбке, подбородок и теплую ямку за мочкой уха. Малфой приглушенно застонал, и Гарри показалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.

Малфой неуверенно протянул руки и прикоснулся к обнаженным плечам Гарри. Гарри попытался стоять спокойно, тихо вдыхая запах теплой кожи его шеи и стараясь не слишком сильно дрожать. Все так же неуверенно Малфой провел ладонями по груди Гарри и повернул к нему лицо, а Гарри властно поцеловал его, переполняемый счастьем оттого, что ему наконец принадлежат этот мужчина, эти губы, это тело. Гарри пришел в себя, услышав звон металла, и понял, что расстегнул пряжку на ремне Малфоя.

Малфой напрягся, и Гарри быстро отдернул руки. Он хотел убрать их вообще, но не было сил не прикасаться, поэтому он положил руки Малфою на напряженные предплечья.

- Прости, - выдохнул он в губы Малфою.

- Нет-нет, все в порядке, - решительно и едва дыша сказал Малфой, - Кровать?

Гарри усилием воли подавил желание сообщить, что у него есть кровать, находится поблизости и оказаться в ней прямо сейчас — прекрасная идея. Но Малфой неопытен и явно чувствует себя не в своей тарелке, так что Гарри следовало быть осторожнее.

- Если ты не хочешь, - начал он, Малфой легонько пихнул его, Гарри сделал шаг назад, не выпуская его из объятий. Потом поцеловал Малфоя и снова забыл, что хотел сказать, - Я знаю, что... ты не привык...

Гарри вдруг охватила ярость при мысли, что Малфой станет сравнивать его с Кэти или, боже упаси, Блэйзом. Он вспомнил, как Малфой щеголял засосами, оставленными Кэти. Гарри зарычал и снова впился в губы Малфоя поцелуем. Нет, она больше никогда к нему не прикоснется.

- Ничего подобного, - сказал Малфой с широкой полубезумной улыбкой, и Гарри наконец узнал, какова эта улыбка на вкус.

А потом Малфой с силой толкнул его в грудь и ловко подставил подножку, и Гарри упал в разбросанные одеяла и подушки. Малфой нависал над ним, и глаза его сияли.

- Сдаешься? - выдохнул Малфой.

- Иди сюда, - велел Гарри, но Малфой покачал головой, ухмыльнулся, стащил с Гарри очки одной рукой, второй прижимая его к кровати. Зубами он закрыл дужки очков и бросил их через плечо. - Иди сюда, - повторил Гарри, сгребая рубашку на груди Малфоя в горсть.

- А ты заставь меня, Поттер, - сказал Малфой, - Попробуй.

Он дернул Малфоя к себе, но тот попытался извернуться. Гарри использовал бедро как рычаг, и неожиданно в спутанной постели возникла неуклюжая схватка, которой Гарри в нормальной ситуации постарался бы избежать. Схватка была похожа на их обычный спарринг, но все же разительно отличалась от него: они не пытались сделать друг другу больно, все, чего Гарри хотел, было дотянуться до мягких волос Малфоя.

Ладно, этим его желания не ограничивались, но для начала было бы неплохо. Вскоре Гарри заполучил то, чего хотел, а также рот Малфоя — покорный и мягкий, но дразнящий и сводящий с ума. В ушах Гарри шумно ревела кровь. Он снова поцеловал Малфоя, на этот раз медленно, потом поцеловал острый подбородок, провел языком по долгой плавной линии шеи, чувствуя кончиком языка жар чужой кожи. Малфой низко застонал и выгнулся, словно горлового стона было недостаточно. Гарри сглотнул, вжал его в кровать и сказал, не отрывая губ от его шеи:

- Не надо.

- Что? - тревожно спросил Малфой, - Почему?

Гарри зажмурился.

- А ты как думаешь, Малфой? Ты же не идиот.

- О, - ответил Малфой, слегка удивленно и, по какой-то неясной для Гарри причине, довольно, - Наверное, меня дезинформировали. Я читал, что вейлы...

- Заткнись, - сказал Гарри и укусил его прямо над бьющейся под кожей жилкой.

Малфой не замолчал и продолжил издавать непристойные звуки, испытывая терпение Гарри, но оно и понятно — Малфой издавал звуки потому, что не умел молчать. Гарри поцеловал ямочку между ключицами, расстегнул одну из чудом уцелевших пуговиц, раздвинул полы рубашки и поцеловал его грудь.

- Эй, - сказал Малфой и заерзал, - Гм.

Он протянул руку и погладил Гарри по волосам — нежно и небрежно, как Гарри и нравилось. А Гарри повернул голову и поцеловал первое, что попалось под губы. Малфой застыл, и Гарри не сразу понял, почему: поцелуй пришелся на левое предплечье, где все еще виднелась поблекшая Темная Метка.

Боже, в это просто невозможно поверить, все так странно. Но их отношения всегда были такими. Гарри создал длинный серебристый шрам, Малфой принял Темную метку, Малфой предпочитает женщин, а Гарри никогда не был в кровати с тем, кто постоянно командует им, а потом так прикасается к нему.

Гарри поднял на него взгляд, пытаясь сосредоточиться. Малфой полулежал, опираясь на локти, плечи обтягивала тонкая белая рубашка, державшаяся теперь на одной пуговице, лунного цвета пряди падали на покрасневшее лицо.

- Можно? - сипло спросил Гарри.

- Да уж конечно можно, - мягким, ужасно и прекрасно отстраненным голосом ответил Малфой, - Моя матушка не растила идиотов, а те слухи о втором сыне, рожденном от кровосмесительного брака и жившем на чердаке — полная ложь.

- Я всегда считал, что ты и есть тот сын, рожденный от кровосмесительного брака, - сказал Гарри, рассмеявшись сквозь туман в голове, и коснулся губами груди Малфоя.

Малфой коснулся его волос с меньшей нежностью и сказал:

- Тебе не...

А потом Гарри провел рукой по подтянутому подрагивающему животу Малфоя, ощущая гладкость кожи, невидимые полоски шрамов, тонкую дорожку волос. Гарри погладил уходящую вниз линию волос кончиками пальцев, живот под рукой напрягся, а Малфой шумно втянул воздух сквозь зубы.

И замолчал.

Гарри хотел сделать все правильно, идеально, но у него не было особенного опыта, а думать было так сложно. Он дрожал, кровь в венах горела, а Малфой издавал низкие протяжные звуки, едва похожие на выдохи. Расстегивая на нем джинсы, Гарри гладил бедра, а Малфой сжимал руками его волосы, до боли, почти не давая шевельнуться. Гарри, разрывающемуся между инстинктами защищать и обладать, хотелось одновременно быть нежным и забыть об осторожности. От этого мутился рассудок, хотя не так быстро, как от звуков, сливающихся в несвязные слова, от того, как выгибался Малфой.

Малфой потянул Гарри к себе за волосы. Казалось бы эти бесцеремонные рывки должны доставить боль, протрезвить, помочь унять слепую необходимость, а не поднять ее на несколько делений выше, превращая мир вокруг в бешеную карусель. Малфой расстегнул на нем джинсы, не медля и не стесняясь прикасаться ко всему, попавшемуся под руки. Гарри застонал и слепо ткнулся губами в его влажную щеку.

У Гарри возникало такое ощущение, будто он никогда раньше этим не занимался, что в целом было правдой, такого у него не было никогда: Малфой сбивчиво шептал ему на ухо, слова облачками пара поднимались с губ и таяли в воздухе, а Малфой все говорил, говорил, говорил, словно что-то расследовал, только тон был совсем другим, а слова снова стали бессмыслицей, когда Гарри выгнулся и ударился затылком о спинку кровати, а потом поймал губы Малфоя в долгом, жарком, лихорадочном и бесконечном поцелуе.

Все было иначе.

- Ты потрясающий, - сказал Гарри, как только вспомнил, что умеет разговаривать. Сердце все еще неистово колотилось в груди, его окутывало беспричинное счастье.

- Я тебе это уже много лет твержу, Поттер, - немного смущенно рассмеялся Малфой.

«Потом» наступило как всегда неожиданно. Раньше Гарри без стеснения поворачивался спиной. Ведь это логично: всем нужно спать. К его удивлению, это изменилось тоже — его охватило непреодолимое желание продолжать прикасаться к Малфою, как угодно, к его волосам, к сгибам локтей. Только к нему.

Малфой приподнялся на одном локте и подозрительно уставился на него.

- Это что, тактичный намек на то, что мне пора перемещаться обратно на диван? И не подумаю даже! Боже, бедняжка Бэддок, ты и с ним так? Я тебе говорил, как грубо ты с ним поступил? Твои манеры...

- Нет! - воскликнул Гарри, съеживаясь, словно обгоревший человек, которому ткнули в лицо горящим факелом, — Никаких намеков. Я хочу, чтобы ты остался.

- Тогда ладно, - успокоенно произнес Малфой.

Похоже, он каким-то образом угадывал, чего Гарри в данный момент хотелось больше всего. Малфой вскинул простыню и накрыл себя и Гарри.

- Извини, - прошептал Малфой и поцеловал Гарри в плечо.

- Ничего страшного, - пробормотал в ответ Гарри, снова охваченный беспомощным счастьем. Малфой уткнулся головой в пространство между подушкой и плечом Гарри и закрыл глаза, а Гарри гладил его по волосам, стараясь делать это так же нежно, как некогда Малфой, и только иногда отклонялся от маршрута в сторону его шеи и лица.

Малфой уснул, дыша легко и спокойно в кровати Гарри, а Гарри был счастлив и безмятежен. Сквозь незадернутые занавески лился лунный свет, очерчивая серебристые хребты и впадины на простыне, обрамляя половину лица Малфоя, не скрытую тенью нависающего над ним Гарри. И в тишине Гарри вдруг смог найти нужные слова. Неровно, часто останавливаясь, но следуя импульсу, он сумел сказать все, что хотел.

Он говорил едва слышно, чтобы не разбудить Малфоя.

В какой-то момент хриплый голос сорвался, говорить стало больно, и он лег, обняв Малфоя и оградив его от всего мира. Малфой шевельнулся, принимая объятие, и начал издавать звуки, знакомые Гарри по сотням засад и тому случаю в ледяном гроте. На мгновение Гарри охватила знакомая тоска, а потом он вдруг понял, что может сделать то, чего всегда хотел. Теперь было можно. Осторожно выгнувшись над Малфоем, Гарри наклонился к его губам, кончиками пальцев погладил под подбородком, поцеловал, медленно и сладко, и почувствовал, как уголки его губ медленно приподнялись в улыбке.

Гарри открыл глаза. Малфой смотрел на него огромными глазами, затуманенными и серебряными в лунном свете. Легко улыбаясь, он протянул руку, обхватил Гарри за шею, притянул к себе и поцеловал в ответ.

***

Когда Гарри смог заснуть, уже почти наступило утро, серые предутренние сумерки наступали на яркую синеву неба и желтизну фонарей. Засыпать не хотелось, но ему было так удобно, каждая клеточка тела пела от усталого удовольствия, а веки стали такими тяжелыми, что закрылись сами собой. Он скользнул в темноту сна, мягкую и теплую, а потом его словно что-то толкнуло.

Много лет назад он просыпался и понимал, что во сне протянул руку в воздух, но ничего не поймал, и рука падала на подушку и в темноту. Гарри казалось, что он уже давно так не делает. Или настолько привык ловить пустоту, что перестал просыпаться.

Видимо, его разбудила новизна ощущения: он протянул руку и что-то поймал. Гарри приоткрыл глаза и ошеломленно увидел, как на лице Малфоя танцует бледно-золотой свет утра. Малфой смотрел на Гарри, переплетясь с ним пальцами и соприкасаясь ладонями.

Гарри уснул счастливым.

***

Он проснулся как всегда раньше Малфоя. Он привык рано просыпаться во время войны и так и не смог отвыкнуть, да и кроме того мало у кого получалось спать дольше Малфоя.

Он проснулся до ужаса удивленный. Светловолосая голова Малфоя касалась его плеча. Гарри не рискнул шелохнуться.

«Вчера ночью, - подумал он, глядя в потолок и чувствуя, как сон покидает его, - Да. Вчера ночью случилось многое».

Теперь Гарри нужно, просто необходимо было придумать план, потому что Малфой мог довольно неприятно удивиться, проснувшись. Особенно, учитывая факт — о боги, почему Гарри раньше это не пришло в голову! — что вчера вечером он выпил гораздо больше Гарри. Даже перед той злополучной бутылкой текилы.

Малфой... Малфой взял с него обещание, что ничто не изменится. Может, Гарри сможет доказать ему, что... план сработал, и они смогут оставаться напарниками, как и прежде, Малфой будет доволен. И возможно, не станет ограничивать их отношения рабочими.

Гарри был уверен, что Малфою понравилось. Почти уверен. И если дать Малфою возможность подумать, и если он не будет слишком расстроен, то, может быть, только может быть, Гарри сможет...

Самое главное — не дать Малфою возможности впасть в панику. А значит нужно вставать. Гарри двигался медленно, крайне медленно, чтобы не разбудить Малфоя, который, впрочем, всегда спал крепко, поскольку каждой молекулой своего организма ненавидел расставаться с постелью. Гарри даже ни разу не посмотрел на него, чтобы не сломить волю.

Джинсы он нашел быстро. Очки обнаружились на сундуке, где лежала метла. Рубашка нашлась в кухне, где он заодно приготовил кофе, все еще пребывая в состоянии шока.

Гарри притащил из кухни стул, разместил его на пристойном, как казалось, расстоянии от кровати, сел и мягко сказал:

- Эй. Э-эй, просыпайся.

Малфой пошевелился, повернулся в кровати и сонно протянул руку. Раскрытая ладонь упала на пустую подушку, а в теле Гарри каждая клеточка тела загорелась, ожила и завопила прямиком ему в мозг: «Идиот! Мы же велели тебе не вставать!»

Теперь было уже поздно. Малфой поморгал и сел в кровати. Его взъерошенные волосы блестели в утреннем свете, а простыня сползла до хвостика тонкого шрама на животе. Гарри отвел взгляд и протянул чашку кофе, словно белый флаг.

- Держи.

- Спасибо, - машинально ответил Малфой и принял чашку, попутно коснувшись руки Гарри, отчего тот едва не перевернул кофе на простынь.

- Я думал, - начал Гарри и вдруг понял, что не сможет объяснить Малфою свою логику, не обидев его, - Я думал, что сегодня ты не захочешь опоздать на работу.

Его уже ободрял факт, что Малфой не казался рассерженным, а также не заводил разговора о переезде, смене напарника или людях, которые затаскивают в кровать других, когда те пьяны и эмоционально нестабильны.

- На работу, - повторил Малфой довольно, хотя и несколько ошеломленно, - Да. Пора на работу, - он поколебался и добавил: - А ты не знаешь, где я оставил...

Гарри рискнул посмотреть на него, кивнул в сторону подоконника и снова отвел взгляд от длинной худой спины Малфоя, потянувшегося за джинсами.

- Целый день в отделе, захватывающая и новая перспектива, - сказал Малфой, - По пути заглянем в ту пекарню с вкусными печеньками?

- Конечно, - ответил Гарри.

Малфой улыбнулся ему - слабо, но искренне, а потом вытащил и надел одну из рубашек Гарри.

Они пошли на работу длинной дорогой, вокруг царило серое, но сухое лондонское утро, на мосту Блэкфрейерз мимо них с шумом проносился транспорт, а Малфой развивал теорию о том, что пекарь добавляет вызывающие наркотическую зависимость вещества в малиновый пирог.

- Раз так, то мой аврорский долг — совершить контрольную закупку, - сказал Гарри.

- Ты этого не сделаешь, - ответил Малфой, улыбаясь шире и привычнее. Не обращая внимания на нерешительное сопротивление, он отщипнул кусок от круассана Гарри и сунул в рот, - Ты не можешь так со мной поступить.

Они дошли до аврората, Малфой все еще неуверенно улыбался, а Гарри с трудом отгонял возникшее еще на мосту желание поцеловать его, но они все еще оставались собой, и от этого Гарри испытывал мучительное постыдное облегчение. А после работы, смотря как пройдет день... Может, после работы он подберет нужные слова.

- Привет, Гарри, - произнесла администратор Лиза, не отрываясь от своих папок. А потом подняла голову, ее лицо осветилось, а сердце Гарри ухнуло в пятки, - Отлично! - воскликнула она, - Тебя починили!

- Ээ, - ответил Гарри, не зная как еще прокомментировать услышанное.

- Какое счастье, - сказала Лиза, - А то Лиза уже начала злиться, что я вечно флиртую с коллегой.

- Обращение к себе в третьем лице, как правило, считают знаком психической неполноценности, - сообщил Малфой.

- Лиза — моя девушка, - ответила она, - Вы же с ней в Хогвартсе вместе учились. Лиза Терпин, не помните?

- Кажется, нет, - сказал Гарри.

- Конечно помним, - ответил Малфой, - Красивая девушка. Тебе повезло. В следующий раз расскажешь мне все о вашем первом свидании.

- Никаких сексуальных домогательств, мистер Малфой, я видела ваше досье, и обвинения в домогательстве в придачу ко всему остальному там совершенно излишни, - сказала Лиза и радостно вернулась к работе.

Огромное и всеобъемлющее счастье Гарри оттого, что вся эта ерунда с вейло-чарами разрешилась, слегка померкло от осознания, что при одном взгляде на Малфоя Лиза не поняла, каким образом решена проблема. После ночи с Кэти он... вел себя иначе, Гарри помнил. Но Малфой устал и до сих пор немного смущался. Это не значит, что у Гарри нет шансов. Совсем не значит.

- Лиза с Лизой, - пробормотал Малфой, когда они вошли в кабинет, - А они не путаются?

- Может, и нет, - сказал Гарри.

Малфой рассмеялся.

- Ну ты бы, конечно, не путался. Ты бы ловко решил проблему, забыв имя своего партнера.

- Просто я не очень близко общался с хаффлпаффцами, - сказал Гарри, беззаботно наблюдая, как Малфой хохочет и сообщает, что ответ неверен.

- Всего было четыре факультета, - протянул Малфой, игриво, как в былые времена, опираясь на стол Гарри, - Я тебе намекну: первый назывался...

- Драко!

Его прервал крик. Малфой смертельно побелел, Гарри напрягся и соскочил с кресла, не расслабляясь, не разрешая себе встать между ними и закрыть Малфоя от нее.

Он не мог удержать ее. Кэти Белл пробежала мимо столов и картотек, словно не замечая их, и взгляд ее был прикован к Малфою. Ее синяя мантия казалась измятой, а глаза покраснели. А потом она бросилась в объятия Малфоя.

Малфой обнял ее и прижал к себе без малейшего колебания, словно был создан для этого. А потом погладил ее по волосам, убирая спутанные пряди с заплаканного лица, и прошептал на ухо:

- Что случилось, солнышко? Расскажи мне.

Кэти, всхлипывая, разрыдалась в его плечо. Гарри, борясь со стыдом, понимал, что единственное, чего ему хочется — это сделать ей еще больнее, оторвать ее от Малфоя любой ценой. Гарри стоял неподвижно, до боли в пальцах ухватившись за спинку кресла.

- Конлез... - прорыдала Кэти.

- Что он сделал? - осведомился Малфой тоном, обещавшим медленную мучительную смерть.

- Ничего, - выдавила Кэти, порыдав еще немного, - Ничего, совсем ничего. Его похитили... Та банда, которая ворует полукровок. Найди его, Драко! Пожалуйста, пообещай, что найдешь его!

- Конечно, найду, - ответил Малфой склонив голову над ее запрокинутым лицом. Он не смотрел на Гарри. Скорее всего, он уже забыл, что Гарри рядом, - Все, что захочешь, - продолжал он нежным, полным любви голосом, - Ты же знаешь.

---

[daarhon]

Любимые читатели, извините, что опять все так не быстро. В конце августа я переехал в другую страну, так что простейшие житейские моменты требуют времени, которое могло бы быть отдано переводу. Плюс ко всему по понятным всем причинам перевод этой главы дается мне очень и очень непросто. Я все делаю и к концу сентября надеюсь выйти на финишную прямую.
Перед теми, кому пришлось несколько недель ждать доступа, извиняюсь отдельно.

---

ДДГ10

[daarhon]

Как всегда, спасибо  ледиСоль и  Сон. за спринтерскую работу с текстом!

Два замечания: одно перед текстом, второе - после.

1. Когда дочитаете, того... не нужно убивать переводчика. Есть основания полагать, что следующая глава будет значительно быстрее)) У меня сейчас есть свободное время для текстов.

Люблю, цалую!

*********

Глава 10

Воскресное утро началось для Гарри с оглушительного удара футбольного мяча о спинку кровати.

- Просыпайся! - велел Малфой, снова запуская мячом ему в голову. Правда направление полета Гарри осознал уже несколько мгновений спустя – после того как машинально взвился в спутанных простынях, уверенный, что на них напали, а потом едва не рухнул на пол.

- Уже, - сказал Гарри, слепо моргая в сторону расплывчатой, но отчетливо сияющей фигуры Малфоя, - Сложно поверить, но я имею обыкновение просыпаться, когда кто-то кидается вещами в мою голову.

- Понятненько, хороший, значит, метод, буду использовать его почаще, - сказал Малфой и протянул Гарри очки.

Когда Гарри сумел сфокусироваться, Малфой, наполовину торчавший в платяном шкафу, не глядя швырнул в его сторону джинсы и футболку.

- Говорил я тебе надевать больше одежды перед сном, - неодобрительно сказал Малфой, - Поверь, со дня на день Шэклболт дойдет до ручки и пришлет десант домашних эльфов. И не рассчитывай, что я приду на помощь, этого не будет. Для меня Шэклболт подобен божеству. Я подчинюсь любому его слову. Ну и посмеюсь вволю, конечно.

- Я тебя не слушаю, - сообщил Гарри, - В такие ранние часы воскресного утра любая речь звучит как «тра-ля-ля, я совершенно сбрендил».

- Не страшно, - на удивление тихо проговорил Малфой, не отрывая испуганного взгляда от многолетнего собрания свитеров производства матриарха семейства Уизли, - До первой чашки кофе я слышу только «о да, Малфой, ты — гений».

- Значит, с тобой говорит Сирил.

- Это правда, Сирил понимает меня как никто другой, - растроганно согласился Малфой, - Так ты уже оделся? Может, пойдем, поиграем в квиддич?

- О! - воскликнул Гарри сквозь накатившее удивление и счастье. Как правило, он отсчитывал дни до начала летнего квиддичного сезона, поскольку это означало начало долгой череды выходных с Малфоем, а теперь считать не приходилось, теперь такими были для него любые выходные.

Но квиддич — это тоже неплохо.

- Мм, Флинт прислал мне сову на прошлой неделе, - продолжал Малфой, явно довольный произведенным эффектом, - Я всех проинформировал. Все будут обеспечены мятой, так что проблем не ожидается. Пойдем?

- Разумеется, - ответил Гарри, натягивая футболку и предвкушая хороший день в приятной компании и квиддич. Всю субботу они провели дома, составляя списки подозреваемых. Хотелось отвлечься.

Малфой наконец посчитал, что в достаточной мере рассмотрел содержимое платяного шкафа, и направился к двери.

- Возьмем с собой мяч, - серьезно сказал он, - Это хорошее прикрытие.

- Нам не нужно прикрытие, Малфой, - сказал Гарри, но локтем прижал мяч к боку и проследовал к выходу.

- Нам остро необходимо прикрытие, чтобы поддерживать легенду, - не согласился Малфой, - Мы – волшебники, живущие в маггловском мире под прикрытием, и нельзя позволить нас раскрыть. Мы – типа шпионы, только обладающие магическим очарованием.

- Можем обливиатить всех, кто что-то заподозрит, - заметил Гарри и широко улыбнулся в ответ на хмурый взгляд Малфоя.

- Ты ни разу не романтик, Поттер.

Малфой восторженно ударил мячом по ступенькам, а проходящая мимо Фиона поймала отскочивший мяч и бросила назад. Фиона улыбалась Гарри и Драко, очевидно решив, что их вымышленная и извращенная личная жизнь – не ее дело.

Малфой с энтузиазмом ухватился за возможность поддержать легенду.

- Мы с Поттером идем попинать мячик с парнями, - заявил он и внимательно уставился на нее в ожидании реакции.

- Любишь футбол, да? - спросила она с улыбкой, - А за какую команду болеешь?

Гарри встревожено взглянул на Малфоя, но не стоило забывать, что тот был психом, который, единожды выбрав роль, полностью вживался в нее.

- «Астон Вилла», - решительно сказал Малфой.

- А ты, Гарри?

- Эээ, - промычал Гарри, а Малфой улыбнулся торжествующей улыбкой шпиона, выполнившего задание.

- Он-то? – протянул Малфой, - Он – за «Манчестер Юнайтед».

Он отбивал мячом каждую ступеньку, явно считая себя самым большим весельчаком.

- «Придурок» - вот слово, которое ты ищешь, - сказал Гарри, качая головой, когда они вышли на улицу. Малфой поднял лицо к солнцу, а потом метнул в сторону Гарри сияющую улыбку, будто снитч.

- Тебе стоит с большим уважением обращаться к действующему чемпиону, - печально ответил Малфой, разочарованный нынешней молодежью.

- Малфой, ты выиграл всего одну игру.

- Последнюю игру, - сладким тоном отметил тот, - А значит, останусь чемпионом до тех пор, пока ты не отберешь корону. Если сможешь.

- Ты выиграл одну игру из шестнадцати.

Малфой презрительно отмахнулся от нелепых обвинений. Гарри снова сообщил, что тот ведет себя как придурок. Малфой рассмеялся и принялся объяснять, что по крайней мере три игры из шестнадцати завершились моральной победой его команды, а солнце согревало ему голову и обнаженные предплечья.

Флинта они нашли за налаживанием чар, которые превращали квиддичное поле в футбольное для всех случайных прохожих и вынуждали их найти себе занятие поинтереснее, чем наблюдение за игрой.

- Я смотрю, ты все вейлишь, - заметил Флинт, ожесточенно пережевывая мятную, как искренне надеялся Гарри, жвачку. Гарри кивнул, и Флинт отбросил эти мелкие неприятности в пользу более важных вещей, - Тренировались, парни?

- Мы смотрели отличную профессиональную игру, - сообщил Малфой, старательно изображая глубокую увлеченность и с трудом пряча дьявольскую улыбку, - Играл Оливер Вуд. Вот ведь гений!

- Бестолковый ловелас, - прорычал Флинт.

- Красота и шарм только дополняют его безусловный талант, - настаивал Малфой, бросив на Гарри короткий смеющийся взгляд, а Гарри закусил губу, сдерживая улыбку, и отвел взгляд в сторону, - По-моему, у него дар божий. Тебе пора прекратить глупую школьную вражду, Флинт, пора жить дальше, как приличествует зрелой личности.

- Гарри, убери этого болтливого идиота с глаз моих, - терпеливо сказал Флинт, вернувшись к работе с чарами. Гарри положил Малфою руку между лопаток и подтолкнул его к полю.

Когда они отправились за метлами, Малфой торжественно заявил, что Флинт явно стареет и боится, что никогда не сумеет сбросить Малфоя с чемпионского пьедестала.

- Похоже на то, - серьезно ответил Гарри, - Ему же уже почти тридцать лет.

- Точно, он уже одной ногой в могиле! - сказал Малфой, - В квиддиче год за четыре идет, как у собак. Все знают.

- Забавно, никогда раньше о таком не слышал.

- Ты еще молод, - сказал Малфой, - Вот поживешь с моё, сопляк...

- Приятно знать, что через месяц я достигну вершины премудрости, - заметил Гарри, - Хоть есть чего ждать.

- Вообще-то через два месяца, - сказал Малфой, - Но не позволяй мне подавить тебя интеллектом.

- Я постараюсь развиваться побыстрее.

- А ты, вроде, ничего, юнец, - снизошел Малфой, - Можешь быть моим учеником.

- Не могу припомнить поговорку, - ответил Гарри, - На кончике языка вертится, никак не припомню. Что-то про учителей, учеников и затыкание за пояс.

Малфой нахмурился.

- Никогда такой не слышал, - постановил он и приветственно помахал рукой Эдриану Пьюси, - Прошу прощения, мне нужно разъяснить свою гениальную игровую стратегию подчиненным, - бодро сказал он, - Скоро все увидят меня в действии. И снитч тоже.

- Ну уж я-то точно увижу снитч, а вот увидит ли тебя он – не уверен, - кротко заметил Гарри, а Малфой жестом послал его по неприличному адресу и вприпрыжку направился к Пьюси.

В первый же сезон большинство слизеринцев стали играть на стороне Малфоя, а большинство райвенкловцев — на стороне Гарри. Конечно, Гарри хотел бы видеть в своей команде побольше гриффиндорцев, но райвенкловцы оказались неплохими ребятами. К тому же в его команде был Флинт, который сообщил, что отобьет мяч в Вуда или любого из его игроков, появись они на поле. Конечно, технически Гарри тоже являлся одним из игроков Вуда, но они с Флинтом никогда не обсуждали эту болезненную тему.

Слизеринцы все время играли на грани фола, беспрекословно слушались Малфоя и все время проигрывали, несмотря на творческие хитрости. Но Пьюси сказал, что все равно оно того стоит: в игре важен процесс, а трюки Малфоя отличались особенной изысканностью, ведь тот был настоящим художником, когда дело касалось обмана. Кроме того, не стоило забывать, что в прошлом сезоне именно Малфой разбил долгую серию «ничьих» и принес победу команде.

Гарри лежал на теплой траве, слушал инструкции Флинта в ожидании начала игры, перешучивался с райвенкловцами, смеялся, а потом схватил метлу, кто-то свистнул, и Гарри взмыл в бесконечно синее небо. Синева простиралась на многие мили вокруг, сладкий воздух ворвался в легкие, и Гарри задержал дыхание, наконец попав в родную стихию. Малфой кружил неподалеку, бросая в его сторону счастливые и одновременно вызывающие взгляды, и если это безмятежное счастье в воздухе было одной из составляющих крови вейл, то оно было единственным плюсом.

Именно в следующий момент толпа магглов прорвалась через защитные чары, выплеснулась на квиддичное поле и завопила, подняв руки к небу. Гарри нахохлился на метле и в ужасе уставился вниз. Малфой неудержимо выругался.

- О боже, вот это катастрофа.

Женщина внизу сорвала с себя блузку и начала умолять Гарри жестко взять ее прямо на поле. Малфой присмотрелся и сказал:

- Ладно, готов признать, что есть и светлые стороны.

- Малфой, соберись, - рявкнул Гарри, - Я не могу пролететь на метле больше половины Лондона до дома, а тут вскоре станет холодно и неудобно. Может, мне...

- Можно использовать Ступефай... - неуверенно начал Малфой.

Инстинкт вдруг вынудил Гарри напрячься. Небо, мысли и Малфой внезапно вылетели из головы, их сменили боль и тьма в тошнотворной круговерти, а метла под руками превратилась в палку, летящую к земле. Гарри прижался к метле и усилием воли заставил себя вернуться в сознание, и стоило тьме отступить, на смену ей пришла тошнота. И в следующий момент он понял, что Малфой держит его за руку, а грудью прижимается к плечу. Кроме того, Малфой витиевато матерился.

Похоже, магглы нашли коробку бладжеров и пытались сбить Гарри с метлы.

- Ничто так не доказывает искренности чувств, как сломанные кости и сотрясение, , - протянул Малфой, - Не уклонись ты, будь ты кем-то другим, они бы тебя заполучили. Поттер, ты меня слышишь?

- Да, - выдавил Гарри и нахмурился, - Не кричи.

Снизу доносились кошмарные голодные звуки.

- Отпусти меня, - сказал Гарри и пихнул Малфоя, - Я... там деревья...

Он направил метлу к земле, вызвав новую волну восторженных воплей, и полетел к каштанам с краю поля.

- Поттер, не смей падать!

Черт его знает, почему Малфой вопил. Наверное, слишком впечатлительный. Гарри ворвался в густую листву, ухватился за ветки и прижался к стволу дерева, метла шумно рухнула на землю.

Под деревом мелькнула тень, и еще до того, как Гарри опустил взгляд и увидел серые глаза сквозь листву, изящество посадки сообщило ему, что приземлился именно Малфой,.

- Принесу наши палочки, сиди там, - приказал Малфой и убежал.

Издали доносились крики Флинта: заклинания и отчетливые обвинения Вуда в зависти и преднамеренном срыве игры. Вопли и признания в любви безликой толпы все заглушали. Гарри закрыл глаза и вцепился в ветку, словно все еще в ожидании падения.

Запыхавшийся Малфой вернулся быстрее, чем Гарри представлялось возможным, и забрался на дерево с изяществом и ловкостью, свидетельствующей о приобретенном навыке. Похоже, в детстве Малфой облазил немало деревьев. А потом Малфой схватил его за руку, и мир погрузился в блаженную тишину.

Гарри тяжело осел в кресле, поставил локти на стол и обхватил голову руками. Еще никогда ему так сильно не хотелось потерять сознание. Голова раскалывалась, перед глазами клубился черный туман.

- У тебя кровь течет, - сказал Малфой, тяжело дыша, но не повышая голоса, - Принесу тебе зелье.

Гарри слушал, как тот ходит по комнате. Каждый звук движения Малфоя отзывался в голове болью, но Гарри слушал этот шум с удовольствием. Рядом находился кто-то, кто может о нем позаботиться. Острой необходимости в этом не было, но кто же откажется.

- Ты лазил по деревьям, когда был ребенком? - невпопад спросил Гарри, когда Малфой уселся рядом и поставил перед ним любимую чашку, до краев наполненную дурно пахнущим зельем.

- Бывало. Вокруг поместья росло много деревьев, - отвлеченно ответил Малфой и подтолкнул зелье ближе к Гарри. Тот покорно поднял чашку и сделал глоток.

- Ты, наверное, был милым ребенком, - сказал Гарри и закрыл глаза.

Малфой тихо рассмеялся, покачнулся на стуле и дружелюбно прижался к Гарри бок о бок.

- Да, у тебя точно сотрясение, - протянул он все тем же мягким тоном, - Я вовсе не был милым ребенком, - добавил он, шевеля дыханием волосы Гарри, - Ты же меня видел, должен помнить. Я был таки-и-им паршивцем. Эй, не засыпай, пока зелье не подействует. На чем я остановился?

- Таки-и-им паршивцем, - пробормотал Гарри и опустил голову ему на плечо, - Да, ты упомянул, и я как-то вдруг все вспомнил.

- Знаешь, - таинственным голосом начал Малфой, - Я оставлял в постельном белье мерзкие записки для домашних эльфов. А в школе выпускал газету под названием «Слизеринский Слизерун», которая намекала, что Хагрид завел пылкий роман с одним из студентов.

- С кем? - спросил Гарри.

- Не помню, - ответил Малфой и виновато похлопал его по плечу, - Правда, я не столько намекал, сколько прямо утверждал. А еще я блестяще пародировал Грейнджер, но приходилось наматывать на голову несколько тряпок, чтобы изобразить ее гриву, а это не слишком-то мужественно, поэтому я устраивал шоу только в гостиной. Но шоу было великолепным, - печально добавил он, - Один раз Гойл смеялся так, что даже описался.

Гарри вздохнул и прижался виском к ключице Малфоя.

- Ты, наверное, очень гордился собой.

- О да, не сомневайся. А еще, когда Панси показала мне свое платье для рождественского бала, я сказал ей, что оно омерзительно и никто не пригласит ее, но я готов спасти ее от надвигающегося позора и сопроводить на бал. Мне просто не пришло в голову, что есть другие способы пригласить девушку. Правда в итоге не очень хорошо получилось. Она никогда не была счастлива со мной.

Но на том балу Панси сияла от счастья. В те времена Гарри поражало, что кто-то по доброй воле хочет проводить время с Малфоем. Разумеется, в те же времена он не понимал, что Крэб с Гойлом встречаются.

В ушах все еще стоял животный вой толпы на квиддичном поле.

- Ненавижу все это, - сказал Гарри. Голова уже не болела, спасибо зельям Малфоя.

- Мм, знаю, - пробормотал Малфой, несколькими взмахами палочки залечивая царапины на голове Гарри, - Очередная шутка мироздания. Сначала упрямая и широко демонстрируемая нелюбовь к своей славе, а теперь горюешь от своей неимоверной красоты. Похоже, ты просто не умеешь быть счастливым.

Гарри пропустил бы такое мимо ушей, не произнеси Малфой эти слова тихо и грустно, словно уже давно думал об этом.

- Ничего, сейчас я счастлив, - сказал Гарри и прижался к Малфою чуть сильнее.

- А, ну конечно, теперь ты счастлив. Миллионы людей мечтают о славе и привлекательной внешности, но не-е-ет, тебе только серьезные черепно-мозговые травмы подавай, - сказал Малфой. Успокаивающие нотки в его голосе сменились нервной взвинченностью. И он отстранил Гарри – осторожно, потому что всегда осторожничал, если Гарри был ранен.

Было время, когда Гарри искал боли и травм лишь только для того, чтобы урвать эти драгоценные жесты. Пока в один прекрасный день не понял, что этот способ получения привязанности может стоить жизни.

- Иди, смой кровь с волос, - приказал Малфой. И судя по голосу, в тот момент он точно не был счастлив.

***

- Вы призвали нас в свой офис, сэр, - сказал Малфой тоном человека, допущенного к святыне.

- Да, - ответил Шэклболт и бросил на него обычный безучастный взгляд, - Хотел кое о чем спросить. Вы какого черта забыли в Аврорате? Идите домой.

Малфой на миг поник, переживая разочарование в своем сенсее, а потом явно вернулся к давней тайной теории, согласно которой Шэклболт являлся злобным роботом.

- Сэр, как можно? У нас есть основания считать, что авороры замешаны в похищениях полукровок. Нападение на Хогвартс было совершено исключительно из-за нашего списка, доступ к которому имели только авроры.

- Тогда уж авроры, архивариусы и невыразимцы, - сказал Шэклболт, - Какой ужас. Идите домой.

- Сэр, послушайте, я серьезно! – прорычал Малфой, - Никому больше нельзя доверить это расследование...

- Назначу Томаса и Льюисона, - сказал Шэклболт, - Льюисон учился в Бобатоне. У них там очень терпимо относятся к кроссбридингу. А Томас, я так понимаю, твой приятель.

- Он – магглорожденный, - глухо ответил Малфой, - По статистике магглорожденные совершают девяносто процентов нападений на волшебных созданий и полукровок. А семья Льюисона не слишком известна своей терпимостью.

- Как и твоя, насколько я помню, - сказал Шэклболт.

Возникла недолгая пауза, Малфой пялился на свое левое запястье.

- Это не Малфой, - сказал Гарри, - И не Дин.

- Все должны тебе поверить, да? – пробормотал Малфой, - Стоит благородному Поттеру что-то ляпнуть, и гляньте-ка — все сбылось. Сэр, нас никто не заметит...

- Я готов неохотно признать за вами и мистером Поттером ряд талантов, - сказал Шэклболт, - Но ни один из вас за все годы службы не показал такой черты, как незаметность. Особенно в последнее время. Мистер Поттер, возможно, вам будет любопытно узнать, что вы – первый аврор, ставший причиной общественных беспорядков. Можете радоваться.

- Да, он был в восторге, когда они ему чуть мозг не выели, - Малфой оскалил зубы – Сэр, это не справедливо.

- Я прекрасно знаю, что это несправедливо, мистер Малфой, - ответит Шэклболт, - Просто мне все равно. Справедливо или нет, но я не могу позволить кому-либо вмешаться в налаженный процесс работы Аврората.

- Там был маленький беспорядочек, - возмутился Малфой, - Скорее, митинг. Толпишка. Группка.

- Благодарю вас, мистер Малфой, мне как всегда интересно, какое слово вы придумаете завтра, - сказал Шэклболт, - Мистер Поттер, вынужден попросить вас оставить территорию Аврората до тех пор, пока ваше присутствие не перестанет провоцировать толпишки и группки авороров и административного персонала на общественные беспорядочки.

Гарри вспомнил вопящее море из людей на квиддичном поле, мир вокруг снова тошнотворно покачнулся.

- Ладно, - ответил он.

- Тогда я увольняюсь, - сказал Малфой, - Сказал, что уволюсь, значит уволюсь. Поеду заграницу, в гранд-турне, – он ненадолго задумался, - Люблю долгие путешествия, - наконец постановил Малфой, - Хочу встретиться с экзотическими бразильяночками, побыть шаманом на Востоке, и еще чего-нибудь. Хочу пить текилу в Тихуане и отвечать «почему бы и нет», когда меня будут спрашивать «хочешь того-то».

Малфой едва заметно улыбался, как делал всегда, цитируя маггловские песни. И на миг перед тем, как выражение фаталистической безмятежности опустилось на лик Шэклболта, у того явно мелькнула мысль, что можно не мучиться и просто нанять надежного киллера.

- Вот как? – сказал Шэклболт ровным и пустым голосом.

- Он не серьезно, сэр.

- Заткнись, я серьезно, - Малфой нахмурился.

- Мистер Малфой, моя основная обязанность – обеспечить работоспособность Аврората и большинства его сотрудников, - сказал Шэклболт, - Может быть, ваша основная обязанность – это забота о мистере Потере, но...

Малфой покраснел и опустил острый подбородок к груди, желая скрыть румянец, но выдавая себя еще сильнее.

- Мои заботы только о Тихуане, - пробубнил он, - Я чувствую, что нужен в Тихуане.

- Может, нам разместить охрану в архиве? – предложил Гарри.

- А кто будет охранять охрану? – спросил Шэклболт.

Воцарилась тишина, нехарактерная для предыдущих дискуссий упомянутых собеседников в кабинете Шэклболта. Как правило, их беседы состояли из криков, скандалов, издевательских тягучей речи и изредка грохота ламп, разбитых о стены.

- Кажется, - сказал Малфой в предвкушении, - Я придумал хитрый план.

***

- И поэтому, Катберт, - подытожил Малфой, - Ты – наша единственная надежда, - если бы он писал, то последняя фраза могла стать завитушкой подписи.

Катберт сидел с раскрытыми ртом и блокнотом. И похоже, его, как и Гарри, впечатлила хитрость плана.

- Катберт? – возмущенно повторил Гарри, - Доверимся Катберту вместо Дина?

- У тебя твердое алиби, - объяснил Малфой Катберту, - На момент нападения. Я спросил крошку Бэддока, и он клянется, что глаз с тебя не спускал. А Бэддок – единственный человек, не имеющий личной или профессиональной потребности давать кому-то ложное алиби, тем более в тот день он увидел тебя впервые.

Катберт печально опустил взгляд на блокнот.

- Мне казалось, что между нами вспыхнула искра, - тихо сказал он.

- Считай, тебе повезло и порочная склонность красть чужих парней наконец пригодилась, - строго одернул его Малфой, - В противном случае тебе пришлось бы иметь дело с последствиями своей развратности. Итак, ты станешь нашими глазами и ушами в Аврорате. Записи будешь вести так, как еще никогда в жизни не вел!

Малютка Катберт, казалось, был настроен решительно.

- Я вас не подведу, мистер Малфой! Но вы кого-то подозреваете? Кто мог быть вашим полуночным врагом и похитителем детей? – Катберт поморгал, - Эээ... ну то есть, вас самого с мистером Поттером мы не считаем.

- Нет, - сказал Малфой, - Нас тоже держи под подозрением. Я должен быть беспристрастен. В конце концов, Поттер известен своим омерзительным характером.

- Я – полу-вейл, - холодно заметил Гарри.

- Ненависть к себе разрушает личность, - сказал Малфой и покачал головой, - И Джинни Уизли не забудь. Она была в Аврорате на балу и в ту пятницу. Какова истинная причина ее возвращения из Франции?

- Только попробуй, - сказал Гарри.

Катберт нерешительно опустил перо и заметался взглядом между ними.

- И Рон Уизли тоже в разработке! – сказал Малфой, - Он был здесь в пятницу. К тому же он теперь богач и вхож в мир коррупции. Поверь мне, я в курсе. И Кингсли Шэклболт тоже в списке!

- Ш-шеф? – изумленно выдохнул Катберт.

- Не можешь же ты считать, что Рон или Джинни причастны к этому! – воскликнул Гарри.

- Может, и нет, но преступником всегда оказывается тот, кого меньше всего подозреваешь, - мрачно сказал Малфой, - К тому же сенсей поддался соблазнам высоких кабинетов и предал мою юную и невинную любовь. Или он все-таки злобный робот, я еще не решил. Запиши все имена.

- Только попробуй, я сломаю перо.

Взгляд Катберта метался между ними, как лягушка, боящаяся перепутать лист кувшинки с головой аллигатора.

В итоге он перепугано нацарапал «Кингсли Шэклболт» и с надеждой поднял взгляд. Малфой источал разочарование, а Гарри закатил глаза. У Катберта задрожали губы.

- Кэти Белл видели в архиве с парнем-баньши, - умоляюще сказал он, - По-моему, в Хогвартсе баньши-и-и-и-и...

Голос сорвался на визг и затих, стоило Катберту увидеть выражение лица Малфоя.

- Кэти Белл ни при чем, - процедил Малфой, - Даже не думай об этом. Короче, слушай, мы заняты и не можем тебе каждую секунду помогать. Пришли нам список всех авроров, архивариусов, невыразимцев, и вообще всех, кто был замечен в Аврорате в прошлую пятницу. Всех, ты понял? Кроме Кэти Белл.

- И Уизли, - вставил Гарри перед тем, как последовать за Малфоем за дверь.

По пути Гарри снял с вешалки плащ Малфоя и свою куртку и оставил Катберта в одиночестве гипнотизировать блокнот, на белой странице которого были размашисто написаны имена двух его наставников и главы всего отдела.

Гарри нашел Малфоя перед Авроратом. Накрапывал легкий дождь, небо затянулось плотными серыми тучами, Малфой дрожал.

- Спасибо, - глухим голосом сказал он, - И извини, что упомянул Уизли. Я вычеркну их из списка.

- Я не дал их внести, - напомнил Гарри.

- Я знаю, что они – твои, - продолжал Малфой, - А Кэти – моя. Бывают такие люди, что... Например, когда Уизли с тобой не общались, и ты не знал, помиритесь ли вы, но все равно их защищал. Никому не позволял и слова против них сказать.

- Конечно, - сказал Гарри, - Я понимаю.

В целом он понимал даже больше, чем Малфой. Сам Малфой видел все довольно односторонне – он всегда с жаром отстаивал родителей, друзей, свою бывшую подружку-идиотку, но ответную защиту принимал с неизменными изумлением и восторгом. Уизли не стали семьей Гарри, как бы ему этого ни хотелось, но они были его, а он был их в том смысле, который вкладывал в понятие Малфой. Гарри никогда не сомневался, что они точно так же встанут на его защиту.

- Что бы они о тебе ни думали, - неуверенным и слабым тоном продолжал Малфой.

- А бывало такое, - вдруг начал Гарри, - Бывало такое, чтобы ты разлюбил кого-нибудь?

Малфой коротко и несчастно улыбнулся.

- Нет.

- Мм, - сказал Гарри.

Они подняли лица дождю. Небо над головами было таким плотным, что казалось крышкой мокрой картонной коробки.

- Зато, - продолжил Малфой, поколебавшись, - Однажды я перестал кое-кого ненавидеть.

- Мм, - повторил Гарри, на сей раз с удовольствием.

Холодало, и дождь лил все сильнее, но они все равно шли к дому пешком. Гарри подумал было, что может идти чуть ближе к Малфою, тем более если это подбодрит его, но Малфой держал дистанцию.

- Шэклболт прав насчет тех беспорядков, - сказал Гарри, - Все равно у нас вся работа дома. И сведения о том, кто украл девочку, там же.

Малфой коротко улыбнулся, и его улыбку тут же смыло ливнем.

- Не удался сегодня день, да, Поттер? – сказал он, тщательно выдерживая расстояние в три шага, - Ладно, не парься. Сегодня ужинаем у Панси и Уизли. Хоть какое-то развлечение.

***

По пути к Панси и Рону Малфой настоял на посещении кофейни. Гарри подождал его снаружи. В прошлый раз одухотворенный поклонник прижал его к кофе-машине, а Малфой едва не разрыдался от такого кощунства.

- Ты - псих, но это уже просто высшая степень идиотизма, - сказал Гарри, когда Малфой вышел из кофейни с гигантским пластиковым стаканом.

- Эта штука возвращает мне здравомыслие, - сообщил Малфой, потрясая стаканом как трофеем, - Без него я бы тебе не понравился.

- То есть это ты еще здраво мыслишь? – спросил Гарри.

Видимо, воздействие кофе или вечерняя прохлада успокоили Малфоя: он отказался от своей политики трех шагов и шагал плечом к плечу с Гарри, дружески препираясь, пока они не добрались до дома Рона и Панси.

Особняк был выкрашен в цвета «Пушек Пёддл». Соседи беспрестанно строчили жалобы, но дом упорно возвышался тыквой среди свадебных тортов в респектабельном районе. Малфой при взгляде на него всякий раз вздрагивал, да и Гарри готов был признать, что не в восторге от цветовой гаммы, но в доме царила теплая атмосфера, и горели все окна. На подходе слышалась музыка и смех.

- Я бы хотел, чтобы и наша квартира была такой, - сказал Гарри и постучал в дверь.

Малфой испуганно взглянул на него, но дверь открылась, и на улицу выскочила Панси, не дав Гарри возможности объяснить. Панси повисла у Малфоя на шее, а тот приподнял ее и закружил. Гарри кивнул Рону.

- Он бы и тебя покружил, - сказал Гарри, - Но ты, кажется, в последнее время немного растолстел.

- Похудеешь тут с вами, - сказал Рон и жестом пригласил их в гостиную.

На столе было много блюд: Гойл явно превзошел себя на кухне. Гермиона в тот вечер разнообразия ради ушла с работы пораньше. Гарри сел рядом и поцеловал ее в щеку. Маггл, которого она привела и на этот вечер, дружелюбно кивнул ему.

- О, знакомый счастливчик-красавчик?

- Большинство все-таки называет меня Гарри, - ответил Гарри.

- Реджинальд, верно? – вклинился Малфой, спасая Гарри от необходимости отвечать на остальные вопросы. Он протянул руку, обменялся с Реджинальдом рукопожатием и торжественно сообщил, что не имеет ничего против таких, как он.

Реджинальд недоуменно похлопал ресницами.

- Я тоже, - растроганно сказал он, - Я считаю, что вам должны разрешить вступать в брак и все такое, безусловно. Живи сам и дай жить другим.

- Магглы против того, чтобы волшебники вступали в брак? – в ужасе спросил Малфой.

- Э-э-э, он не это имел в виду, - сказал Гарри.

- А твой сверкающий мальчик сегодня не смог прийти? – спросил Реджинальд.

- Ах, - сказал Малфой, - Я... Он ушел от меня к другому, - нашелся он, - Разбил мне сердце. Больше никогда я не смогу найти утешение в блестках.

- О боже, - сочувственно воскликнул Реджинальд, не замечая, как Малфой прячет ухмылку за бокалом, - Это ужасно! Но вот те два парня, похожие на башни-близнецы, кажется, очень счастливы вместе, так что и для тебя надежда еще есть. Не грусти!

Малфой окинул его холодным взглядом, а Гойл ледяным тоном на всю гостиную произнес:

- Я похудел.

- И это заметно, - сказал Дин.

Гарри на секунду озадачило присутствие Дина, но из кухни вышла Джинни, поставила в центр стола блюдо с картофелем и поцеловала его в губы. «Все-таки хорошо, что Джинни вернулась», - решил Гарри, улыбаясь ей. Она улыбнулась в ответ, тепло и легко, словно говоря, что все будет замечательно, по крайней мере сегодня вечером.

Гарри привык, что их сопровождает Кэти. Напряженный Малфой всегда держался поблизости, старался ей угодить и со всеми познакомить. Иногда Малфой спасался от неловкости, предлагая помыть посуду. Гарри сбегал за ним и предлагал помочь с сушкой. Тот громко включал радио и заставлял Гарри подпевать, а потом Кэти, исчерпав темы для бесед с другими, отправлялась на его поиски. Малфой выключал радио, воцарялась тишина, и он ее целовал. Теперь, в отсутствие Кэти, Гарри чувствовал себя виноватым, но радовался тому, что Малфой рядом и можно просто побыть счастливым.

- Хорошо выглядишь, - шепнула ему Гермиона.

Сама она выглядела прекрасно. Волосы были выпрямлены, но не потеряли пушистого очарования и золотились в неярком свете ламп. И глаза у нее сияли.

- И ты тоже, - сказал Гарри, и тут же поправился: - То есть... красивая. Я хотел сказать, что ты очень красивая.

Она порозовела и улыбнулась.

- Похоже, у вас с тем парнем все хорошо, - заметил Гарри, - Не вижу мяты на вас обоих.

- Что ж, понадобилось только немного силы воли, - сказала Гермиона, украдкой кинув взгляд на Реджинальда, - Капелька позитивного мышления - и готово.

- Я тебя не виню, Гермиона, - серьезно сказал Гарри, - Ну кто устоит? – он жестом указал на свой застиранный и истрепанный свитер ручной вязки матушки Уизли. Гермиона изящно наклонила голову и тихо рассмеялась. Она казалась такой расслабленной, счастливой и уверенной. Похоже, Гарри все же сможет привыкнуть к этому Реджинальду.

Малфой объяснял сложный план для продвижения Крэбба по карьерной лестнице. Согласно плану нужно было всего лишь закупить сто упаковок готового желе и («не насмерть, Крэбб, не насмерть!») отравить половину пациентов.

Зашла Панси, сжала рукой жемчужную нитку на шее и уселась во главе стола, похожая на чопорную леди, а потом начала расспрашивать Джинни, что же Дин ответил французам.

- Что у нас тут? – спросил Рон, появляясь с бутылкой шампанского.

- Я к ней не прикасался! – быстро воскликнул Дин, а потом судорожно бросил вилку под стол и спрятался там же, громко рассказывая, о ходе поисков столового предмета.

- Вы, гриффиндорцы, такие ловкие, - сказала Панси и подняла брови с выражением надменности, которая продержалась пару секунд, пока Рон ей не улыбнулся.

Всем разлили шампанского. Реджинальд раздаривал сияющие улыбки человека, с облегчением осознавшего, что друзья его новой подружки все-таки не состоят в тайном клубе убийц бензопилой.

- Вы – хорошая компания, - искренне сказал он, - Как вы друг с другом познакомились? Вы все ходили в одну магическую школу? Как там она называется, Гриффиндор?

- Нет! – четыре испуганных голоса слизеринцев слились в один.

- Она называется Хогвартс, - добродушно, но с изрядной долей укоризны, ответил Гойл.

- Странное название, - заметил Реджинальд, - Мне больше нравится, как называется та, другая – Бобатон. Так изящно звучит. Милая, тебе надо было учиться там.

- Мне нравилось в Хогвартсе, - твердо сказала Гермиона, но не скрывала удовольствия.

- Так значит, вы все дружили в школе? - спросил Реджинальд. Воцарилась глубокая тишина.

- Ну, - сказал Рон с видом хозяина, принимающего на себя неприятную обязанность, - Я дружил с Гарри и Гермионой, а Джинни – моя сестра. Она встречается с Дином, а раньше встречалась с Гарри.

- Я была юна, и он совратил меня своими вейло-чарами, но я узрела свет в конце тоннеля, - радостно вставила Джинни.

- Ну спасибо, - сказал Гарри.

- А я дружил с Крэббом и Гойлом. Они встречаются, а я когда-то встречался с Панси, - услужливо поведал Малфой.

- Наверное, было непросто, когда ты узнала, - сочувственно пробормотал Реджинальд. Судя по выражению лица, Панси мысленно подсчитывала, сколько он выпил.

- А теперь вы с Роном встречаетесь, так что все в порядке! – довольно подытожил Реджинальд.

- Ну, - сказал Рон и кашлянул, - Короче. Гм, ладно. Мы не встречаемся. Она будет моей... то есть прошу прощения, я буду ее. Блин, так и знал, что все испорчу. Короче, мы хотим пожениться.

- Спасибо, милый, за прекрасную речь, - сухо сказала Панси, а потом подняла бокал и засияла улыбкой. Панси Паркинсон, мрачная леди, которая в школе с успехом притворялась, что не любит детенышей единорогов, глупо улыбалась и светилась от счастья.

Панси разжала пальцы на жемчужной нити, и все увидели кольцо. Бриллиант был размером в квоффл, но ей шло. Гермиона отстранила Реджинальда и чмокнула Рона в щеку, Гойл завопил от полноты чувств, Джинни хлопнула Рона по спине, из-за чего Гермиона прикусила губу, но это было уже неважно.

- Поздравляю, приятель, - сказал Гарри.

- Спасибо, да, спасибо, спасибо, - отвечал Рон, изумленно моргая, словно чемпион квиддичного турнира, столкнувшийся с толпой репортеров.

А Реджинальд громко сказал:

- Ребята, по-моему, за такое можно и пропустить по стаканчику!

Стаканчиком не ограничились

***

- Если бы я знал, - медленно произнес Малфой, восседая на ковре и пытаясь удерживать на коленях графин с бренди, - что Рон Уизли станет самым богатым волшебником Британии и женится на моей девушке, я бы покончил с собой, - он нахмурился и поправился: - Сначала убил бы его, а потом – себя.

- Ага, держи карман шире, кого могла убить такая козявка, как ты, - добродушно ответил Рон с дивана, где лежал, одной рукой нежно обнимая Панси, а другой – бутылку водки.

- По-моему, очень мило, что вы все дружили в школе, - сказал Реджинальд, - Жаль, что я не ходил в этот Хгглврц.

- Как было здорово! – сказал Гойл, допивая остатки шампанского и готовясь к четвертой волне рыданий, - Мне тоже жаль! Ты бы мог быть в Слизерине.

- Я бы с удовольствием, друг, просто с удовольствием, - сказал Реджинальд, - А что такое Слизерин?

- Мы – хитрый народец, - ответил Крэбб и аккуратно положил голову на стол.

- Это название одной из команд в том крикете с метлами? – спросил Реджинальд.

- Да, - сказал Гарри, - А остальные из нас были в Гриффиндоре. В квиддич мы тоже играли. Мы, ээ, слегка конкурировали.

- Какое дивное описание, - сказал Дин, - А еще я слышал, что небо, типа, синее.

- Ладно, мы не очень хорошо ладили в школе, - признал Гарри, устав оберегать душевный покой Реджинальда, - Но, ээ, мы с Малфоем стали работать вместе.

- Я стала учить Винсента, - сказала Гермиона, улыбнувшись Крэббу.

- Пойду, попью водички, - сказал Крэбб.

- А я стала заниматься сексом с Роном, - вежливо дополнила Панси и стащила у Рона бутылку, когда он шумно поперхнулся.

- Теперь мы дружим, - сказал Гарри, - Мы живем вместе.

- Временно, - сказал Рон, оставляя попытки вырвать бутылку у драгоценной невесты.

- Вообще-то нет, - довольно сказал Малфой. Гарри улыбнулся и прижался плечом к его плечу.

Он был приятно нетрезв, сидел, вытянув ноги, на мягком ковре в тыкво-доме, Рон и Панси собирались пожениться, парень Гермионы относился к ней как к хрустальной, а Малфой сидел рядом, и жить они будут вместе. Это была секунда абсолютного бескомпромиссного счастья.

Малфой счел его движение просьбой и передал бренди. Сглотнув полный рот жидкого огня, Гарри добавил:

- Мы ищем квартиру побольше.

- Гермиона, - низко простонал Рон.

- Хм? – протянула та, отводя взгляд от Реджинальда.

- Ты же все знаешь, да? – в отчаянии спросил Рон, - Правда? Ты же не подведешь меня?

- Я не имею ни малейшего представления, о чем ты, Рон.

Гарри сквозь наползающий ужас попытался определить, сколько тот выпил.

- Ну ты же на четвертом курсе поняла, что Гарри – гей? – настаивал Рон.

- Верно, - гордо ответила Гермиона.

- «Слизеринский Слизерун» опубликовал несколько комментариев о людях, бросивших близняшек Патил, чтобы шляться по кустам со своими лучшим друзьями, - самодовольно сообщил Малфой.

- Эй! – воскликнул Рон, - Что?

- Все подростки экспериментируют, Уизли, никто тебя не обвиняет, - сказал Малфой, ухмыляясь.

- Я все пойму, - сказала Панси, - Можешь мне открыться. Блез был жарким, как сковородка, когда Драко его поцеловал. А Драко издавал такие звуки...

Гарри дернулся и злобно уставился в никуда, а Малфой отодвинулся, и стало еще хуже. К счастью, Рон заткнул Панси рот бутылкой и продолжения истории не последовало.

- Я пойму, если ты когда-то целовался с Симусом, - сказала Джинни Дину, явно делая широкий жест.

- Мм, - сказал Дин, - Нет, я никогда такого не делал. То есть я, конечно, был творческим человеком, но это стереотип. И кстати, я тоже знал, что Гарри – гей.

- Тебе тоже Чоу Чанг рассказала? – поинтересовался Гойл.

- Так это Чоу сказала? – оскорблено спросил Гарри.

Многие в комнате закивали. Пусть Чоу и оказалась в итоге права, Гарри не понимал, почему она сделала такие дикие выводы из одного поцелуя. Пусть и не ахти какого поцелуя.

- Вообще-то я имел в виду шестой курс, когда ты гонялся за Малфоем - сказал Дин.

- Э-э, - сказал Гарри.

- Он за мной не гонялся, - взвился Малфой, - Я был воплощением зла!

- Да, но никто в это не верил, - Гермиона явно погрузилась в воспоминания, - Но забавно было. Профессор Макгонагал никак не могла выбрать подходящее время для душеспасительной беседы с ним.

- Профессор Макгонагал? – переспросил Гарри, ослабев от ужаса.

- Она неправильно истолковала ту твою исповедальную речь, - пояснила Гермиона.

- Я не...

- Уж я-то уверен, что ты не при чем, - перебил Малфой. Гарри перевел на него взгляд. Малфой полз по ковру к отставленному пластиковому стакану. Кофе, наверное, уже остыл, но Малфой все равно стал его пить.

- Ты был воплощением зла? – растерянно переспросил Реджинальд.

- Ошибки юности, - ответил Малфой и ослепительно улыбнулся: - Расскажи мне про крикет.

- Можно с тобой переговорить в кухне, Гарри? – спросил Рон, видимо, доведенный до отчаяния.

- Ладно, - сказал Гарри. А что еще он мог ответить? Минуту назад все было в порядке, он был счастлив, а теперь все как будто языки прикусили. Малфой снова уселся на ковре рядом с Реджинальдом и слушал про странные маггловские игры.

- А я изучал маггловедение, - сообщил он.

- А что такое «маггл»? – спросил Реджинальд.

- Ты – маггл! – воскликнул Малфой, изумленный уровнем его невежества.

Реджинальд наморщил лоб.

- Чего-то я не чувствую себя магглом.

Будучи нетрезв и просто потому, что это делало его чуточку счастливее, Гарри протянул руку и коснулся воротника на рубашке Малфоя. Просто, чтобы заверить себя, что тот рядом и в безопасности. Малфой увернулся.

- Гарри, - сказал Рон на кухне, - Гарри, ты не можешь так поступить, не можешь жить с ним вместе. Ты что, с ума сошел? Не могу сказать, что я от него в восторге, но Панси любит его, и я... я не могу тебе позволить. Ты сам себе делаешь хуже. Он ведь был с тобой во время беспорядков в воскресенье?

- Это был маленький беспорядочек, - пробормотал Гарри и отвел взгляд.

- Слушай, - сказал Рон, - Я... Я правда считаю, что ты обязан рассказать ему. Он должен знать, что происходит, это нечестно, и... – Рон сглотнул и неловко поежился, - Ты ему нравишься, - добавил он, - Это же очевидно. Может... Может все еще устроится.

- Он сам не поймет, пока ты не скажешь прямо, - сказал Крэбб, залпом допил воду и с тихим звяканьем поставил стакан в раковину. Гарри и Рон рывком обернулись и уставились на Крэбба. Тот поморщился и пожал плечами.

- Я был в него немного влюблен на третьем курсе, - сказал он, - Он тогда ничего не понял. Не особенно сообразительный, когда дело касается таких вещей. Панси пришлось повалить его на пол и поцеловать, чтобы все объяснить. Ну и ей повезло, что у него тогда рука была сломана, - Крэбб нахмурился и верноподданнически добавил: - Но он все равно очень умный.

Рон в два шага подскочил к нему и обхватил за печи.

- Так ты в курсе? – благоговейно воскликнул Рон, - О, слава богу! Хоть кто-то в курсе! Ладно, нам нужен план! Какой у нас план?

- Без понятия, планы всегда придумывал Малфой, - раздраженно отозвался Крэбб, - И конечно, я в курсе. Уже много лет знаю об этом, но не считаю, что нам стоит обсуждать эту тему.

- Точно, - сказал Гарри, ощущая, как полыхают щеки. Он разрывался между желанием никогда больше не поднимать взгляд на Крэбба и потребностью схватить того за грудки и трясти, пока Крэбб не объяснит, в чем он прокололся. – Точно. Вообще не стоит об этом говорить. Он все еще любит Кэти Белл.

Малфой ответил отрицательно, когда Гарри спросил, случалось ли ему разлюбить кого-либо. И он никогда ее не разлюбит. Уж не Малфой, невыносимо упрямый Малфой, неоднократно рисковавший жизнью, просто делая свою работу. Работу, которую выбрал исключительно с целью впечатлить Кэти. А даже если и разлюбит, что толку? Он же предпочитает женщин. Нет, они – всего лишь друзья, Малфой сам так сказал.

- Но ты же не можешь с ним жить! – воскликнул Рон, возвращаясь к первоначальной теме в надежде на поддержку Крэбба.

- Я никогда не сделаю ему ничего плохого, - ответил Гарри, - И он хочет со мной жить. Он сам так сказал. Он будет счастлив.

- Да кому есть до него дело? – возмутился Рон, - Мм, извини, Винс. Что насчет тебя, Гарри? Ты что, решил в свои двадцать три обречь себя на вечное одиночество? Из-за этих дурацких вейло-чар, которые гадят тебе на каждом шагу? Не мог пострадать по кому-то получше Малфоя? Извини еще раз, Винс. Как ты найдешь себе кого-нибудь?

- Я никого не собираюсь искать, - отрезал Гарри, - И да. Да, я предпочитаю оставить все как есть. Может быть, я все же найду способ унять вейло-чары, и все будет в порядке, но я не собираюсь соглашаться на очередного Смита или, боже сохрани, Ричи, который окажется самим совершенством, но так и не сможет добиться от меня чувств. Я стану доставлять боль, и мне будет наплевать. Я хочу жить с Малфоем, я ничего больше не хочу. Я хочу быть счастливым.

Рон пару секунд молча смотрел на него. Судя по выражению лица Рон размышлял, не пора ли срочно бросить пить, раз опьяненный мозг отказывается обрабатывать информацию подобного толка.

- Я тоже хочу, чтобы ты был счастлив, - беспомощно сказал Рон, - Просто... Я не вижу ни единого шанса на счастливый финал.

Гари вспомнил, как Малфой уклонялся от его прикосновений, словно раненный зверь.

- У тебя же все хорошо закончилось, - сказал Гарри, - С некоторыми такое бывает. И кстати говоря, Малфой вел себя подозрительно тихо, когда ты произносил свою великую речь. А потом начал пить. И ведет себя странно. Ему, наверное, не по себе, что вы собираетесь пожениться, а он... Пойду-ка я с ним побеседую.

- Слушай, я несколько месяцев ждал, чтобы Панси не было неудобно перед Малфоем. Я хранил кольцо в ящике с носками, а когда сделал Панси предложение, оказалось, что она узнала про кольцо спустя три дня после того, как я купил его!

- Я тебя не виню, - сказал Гарри, - Просто хочу убедиться, что с ним все в порядке.

В следующий же момент вошла чем-то взволнованная Панси и автоматически направилась к Рону. Она прижалась к нему и оглядела присутствующих с выражением снисходительной надменности.

- О чем болтаете, мальчики?

- О Малфое, - как всегда бесстрастно заявил Крэбб, а Рон и Гарри молча покраснели.

- Мы поторопились с помолвкой? – спросила Панси, - Он только что ушел. Поздравил, сказал, что у него раннее похмелье и ушел... черт!

- Все, - сказал Гарри, - Мне пора.

- Он просил передать, чтобы никто не тревожился, - уклончиво сообщила Панси.

- Он много всяких глупостей говорит, - ответил Гарри, - И примите мои поздравления еще раз. Я уверен, что вы будете счастливы. И рад за вас. Я...

- Да ладно уже, иди, - сказал Рон и хлопнул его по спине. Гарри аппарировал домой и обнаружил там Малфоя. Тот укладывал вещи в сумку.

***
- Ты что здесь делаешь? – спросил Малфой, переводя на него безумный взгляд. Гарри почувствовал, как и в нем просыпается сумасшествие.

- Я здесь живу, - ответил он, - А ты что делаешь?

Теоретически он понимал, чем занят Малфой, но пытался не думать о причинах его поведения. Может, Малфой обо всем догадался, или просто передумал, или решил, что без Кэти ему жизнь не мила и настало время и в самом деле рвануть в Тихуану. Гарри не мог остановить Малфоя, если тот решил уйти. Просто не имел права.

Малфой схватил книжку – одну из тех, что начинал читать в супермаркете, заламывал корешок и был вынужден в итоге купить – и сунул в боковой карман сумки. А потом поднял глаза от сумки, набитой всякой ерундой, и глаза его под растрепанной челкой были настороженными. Он словно был готов сорваться с места в любую секунду, а Гарри слишком испугался, чтобы попробовать ласковый подход.

- Я собирался оставить тебе записку, - сказал Малфой.

- И что бы ты в ней написал? – взорвался Гарри, - Если не хочешь жить вместе, то...

- Да я хочу! – закричал Малфой в ответ, - И буду. Мы будем жить вместе. Просто... мне надо немножко пожить в отеле, нужно кое с чем разобраться, я вернусь.

- Не уходи, - проговорил Гарри, - Зачем ты...

- Хватит задавать вопросы, - огрызнулся Малфой, - И не нависай надо мной. Сядь и послушай.

Он оттолкнул Гарри сумкой и уронил ее на журнальный столик, а Гарри не мог оторвать от Малфоя взгляд, словно тот был водой, утекающей сквозь пальцы. Мягкий звук падения пластикового стаканчика он услышал крем уха, проследил за взглядом Малфоя и увидел, что из стакана на стол полилась вода.

Но нет, не вода. И не кофе.

Малфой застыл на несколько долгих секунд, и поза его выражала обреченность. Они не отрывали взглядов от мятных листьев в лужицах чая на столе. Малфой было поднял руку, чтобы поднять стаканчик, но снова застыл. Дрожащие руки бессильно повисли в воздухе. Гарри не мог думать, его мозг застыл, как и телодвижения Малфоя. Само время вокруг застыло, а в голове не было ни единой мысли. Малфой сглотнул, и тихий звук прозвучал в ушах Гарри, словно звук закрывающейся двери.

- У меня нет иммунитета, - сказал Малфой.

- Что? – беспомощно спросил Гарри.

- У меня нет иммунитета, - повторил Малфой уже другим тоном, подавленным и усталым, - Я был уверен, что есть, так старался, чтобы был, но его нет. Прости, я знаю, как ты все это ненавидишь. Я знаю, что это не реальные чувства. Только кажутся реальными, но на самом деле не такие. Мне просто нужна пауза, чтобы... поработать над своими навыками окклюменции. Все будет в порядке.

Последняя фраза, произнесенная успокаивающим голосом, в прошлом всегда сопровождалась мягким прикосновением, но Малфой не прикасался к нему. Малфой боялся к нему прикасаться и шел на три шага дальше, потому что... потому что считал, что...

В тусклом свете настольной лампы лицо Малфоя было бледным, даже слегка зеленоватым. Малфой был расстроен и разве что не дрожал. Гарри никогда ничего подобного не хотел, но все равно не мог сдержать невольных ликования и недоверия, столь сильных и смешанных чувств, что кружилась голова. И было немного больно.

- Это не реально, - повторил Малфой тем же напряженным несчастным голосом и схватил сумку. Гарри даже думать не пришлось: он мигом оказался рядом и схватил Малфоя за руку так крепко, как только мог.

Под пальцами отчаянно бился пульс Малфоя. Гарри поднял взгляд, но не увидел выражения его глаз, Малфой опустил ресницы и часто дышал.

- Мне все равно, - сказал Гарри, и хриплый голос ободрал горло, - Я слишком сильно хочу тебя, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Малфой распахнул глаза, но выражения в них не было никакого. С его лица словно стерли все эмоции, оставив только изумление и боль, как будто Гарри ударил его.

- Ч-что?

Малфой сжал зубы, тени обрисовали угловатую челюсть. Потом его губы дрогнули, будто он сам не знал, что сделать или сказать, а Гарри не мог отвести от него глаз, словно никогда не видел его раньше.

- Я сказал...

- Я слышал, - сказал Малфой, и его голос, начавшись с шепота, быстро повысился до крика, - Отпусти меня!

Он сделал резкое, но вместе с тем уверенное движение, и Гарри вынужден был отпустить его руку, ведь Малфой вывернул руку под таким углом, что мог сломать запястье.

Даже пребывая в шоковом состоянии, он доверял Гарри. В следующую секунду Малфой слепо попятился, вцепившись в сумку.

- Мне нужно уйти, - с неожиданной решительностью сказал он.

- Не надо, - пересохшими губами проговорил Гарри.

Малфой с возрастающей решимостью сделал еще несколько шагов к двери.

- Мне нужно, - повторил он, открывая замок.

Именно в тот момент Гарри увидел ситуацию с другой стороны: Малфой отстранялся и говорил, что чувства не реальны, потому что не хотел их и сопротивлялся им, а не для того, чтобы защитить Гарри от себя Дверь распахнулась, и Малфой, покачиваясь, стоял в прямоугольнике света с лестницы. Все мускулы его лица пребывали в движении, словно поверхность пруда, в который бросили камень. Малфой переступил порог.

- Мне нужно уйти, - твердо заключил Малфой, поймал взгляд Гарри и застыл.

И одним уверенным изящным движением он перечеркнул всю свою неуклюжесть того вечера - протянул руку и уронил сумку перед порогом.

- Но я вернусь, - мягко сказал Малфой, и дверь за ним закрылась.


*******

И второе замечание.

2. Если вы не читали ДДГ в оригинале, как думаете, кто же все-таки является вражеским агентом в стане авроров? С удовольствием почитаю ваши мнения и причины подозрений. По возможности прячьте свои подозрения под тег MORE во избежание спойлеров. Если вы уже в курсе, пожалуйста, тссс!))

---

ддг09

[daarhon]

Несмотря на то, что, кажется, оно уже нужно только единицам знакомых мне граждан - инджой

За помощь в вычитке спасибо  ледиСоль и  Сон.

*****


В отделе их встретил восторженный прием. Гарри, взмокший и едва переставляющий ноги от усталости, был нелепо тронут тем, что никто не потрудился снять пожухлые пучки мяты с потолка.

- Мы и не догадывались, как много вы работаете, - сказал Льюисон, известный лентяй и напарник Дина, - В старой табачной лавке в Лютном переулке ваш осведомитель потребовал взятку...

- Это для прикрытия, - ответил Малфой, виновато пряча взгляд.

- А вышибала в известном вам предприятии Синистры весь скукожился, будто в ожидании мордобития...

- Всего один раз-то и было, - сказал Гарри, мучительно покраснев, - И он заслужил.

- Невыразимцы жалуются, а мисс Грейнджер - истинное чудовище! - обзывает всех нас идиотами... Когда вы вернетесь?

- Когда вы все научитесь разговаривать с набитым мятой ртом, - рассеянно ответил Малфой, пока Гарри разрывался между необходимостью защитить честь Гермионы и нежеланием приближаться к Льюисону, - Шэклболт требует отчет о визите в Хогвартс, а у меня через полчаса обед со Смитом. Давай свои записи, Поттер. Проклятые архивариусы опять напортачили с моими. И когда они уже поймут, что нельзя сделать совершенное еще более совершенным?

Малфой наклонился, выхватил записи из сумки, окатив Гарри волной теплого запаха шампуня от влажных волос, и оставив сидеть в ступоре, стремительно зашагал прочь, обогнув по пути Катберта. Отведя взгляд, Гарри с возмущением увидел знакомую мечтательную тоску во взгляде Льюисона.

- Вот бы и мне такого напарника, чтобы за меня отчеты писал - вздохнул Льюисон.

Гарри ответил взглядом, сулящим немедленную болезненную смерть. «Моё!», - прошипел кто-то в груди, а потом Льюисон открыл рот и сказал: «Приласкай меня перед тем, как растерзаешь». Гарри собрался было окликнуть Малфоя, но Рон, незаметно подошедший сзади, похлопал Льюисона по плечу и щедро окатил его ментоловым спреем из баллончика.

- Спасибо, - благодарно сказал Гарри.

Рон пожал плечами:

- Да я мимо проходил, дай, думаю, загляну.

Когда Льюисону надоело жаловаться на внезапную слепоту, он ушел одиозничать своей французской хлыщеватостью в другом месте, а Рон принялся играть с вещами на столе - поправил перо в чернильнице, выправил канцелярский нож, накрыл утреннюю газету папкой – и не поднимал на Гарри глаз.

- Ну? – спросил Гарри, - Что случилось?

- Да ничего, знаешь ли, ничего, - легкомысленно ответил Рон и добавил невпопад: - Так значит, Малфой все еще живет у тебя?

- Ага, - ответил Гарри, не отрывая от него взгляда.

- Давно уже, да? – рассеянно продолжал Рон, но Гарри не сводил с него цепкого взгляда, - Сам понимаешь, три месяца спать на чужом диване... нельзя сказать, что это так уж нормально.

- Малфой и сам нельзя сказать, что очень уж нормальный.

- Не поспоришь, - согласился Рон, - Но он бы уже мог купить себе что-нибудь, типа поместья... Ну, может, не такую махину, но какой-нибудь белоснежный, как свадебный торт, особнячок, исполненный роскоши...

- Или он мог бы переехать в поместье Малфоев, - сказал Гарри.

В кабинете воцарилась гробовая тишина, словно о каменный пол только что клацнула чека от гранаты.

- Рон, - сказал Гарри.

- Не хочу об этом говорить, - торопливо перебил его Рон, - Вы живете вместе, на пятки друг другу наступаете! Как ты не можешь...

- Рон, что произошло с поместьем?

Рон скрестил руки на груди, уставился в никуда и вздрогнул, словно предвидя оплеуху, которую влепит ему Панси, узнав об этом разговоре.

- Малфой продал его несколько лет назад, - негромко произнес он, - Он скупал голоса присяжных, чтобы Люциусу не присудили Поцелуй дементора. Как раз в тот период, когда ты бросил его. Я думал, ты в курсе.

- О, - пусто сказал Гарри.

Он вспоминал, как Шэклболт говорил о том, что Малфою многим предстоит пожертвовать, чтобы Люциуса не приговорили к Поцелую – «как раз в тот период, когда ты бросил его». Вспоминал лицо Малфоя – болезненно бледное, с запавшими синими тенями под глазами – когда пытался объясниться с ним в кухне. Тогда Гарри не знал. Хотелось бы ему не знать об этом и сейчас. Вот бы сейчас его кто-нибудь ударил. Лишь бы получить оправдание и не ощущать... даже не подобрать слово. Не ощущать полную беспомощность.

Гарри прекрасно помнил первый раз, когда Малфой заснул рядом. Малфой о чем-то говорил, говорил, говорил - Гарри уже начал привыкать к бесконечному трепу – а потом резко ударился лбом о его плечо. Гарри едва не подпрыгнул на месте от испуга, пока не дошло, что Малфой просто отрубился.

С Гарри никто никогда не спал. Захарию он всегда выгонял, а в те времена, когда Дадли залезал в кровать к родителям, Гарри и носа не показывал из своего чулана. Да и в Хогвартсе все спали за закрытыми балдахинами, так что ощущения оказались непривычными. Малфой был теплым, безвольным и уязвимым. Он пытался продолжать треп даже во сне, а Гарри просто не хотелось, чтобы он проснулся или ударился головой. Поэтому Гарри положил ему руку на шею, устроил поудобнее и остался защищать, неведомо почему чувствуя себя защищенным тоже. За окнами машины разливались сумерки, а ритмичное сопение Малфоя отмеряло время минута за минутой.

Но когда Малфою требовалась настоящая защита, Гарри с ним не было.

- Ничего страшного, - сказал Рон, - У него была Кэти.

- Супер, - прошипел Гарри.

- Даже не знаю, к чему эта беседа, - сказал Рон, - Я вообще не об этом... Но Малфою лучше съехать. Сам знаешь, почему. Потому что ты такой, а он - другой. Малфой понимает, что его бывает немножко слишком много. Он ничего не рассказал тебе о поместье, и не стал бы жить на твоем диване, если бы не находился в полном раздрае. Серьезно, я не хочу это обсуждать, но раз уж я единственный, кто знает... ради бога, скажи, что Гермиона уже догадалась!

- Извини, - пробормотал Гарри.

Он пытался разобраться, о чем говорил Рон. Сначала он сказал, что Гарри не было рядом в самый сложный момент, и кто знает, что Малфою пришлось пережить, а теперь предлагал отказаться от Малфоя, на этот раз будучи полностью осведомленным о его непростой жизненной ситуации. Это не могло быть целью визита. Рон явно пытался скрыть настоящую цель.

- Что происходит? – отчеканил Гарри, а Рон уставился на него. Ну разумеется, он ни разу не слышал допросный тон Гарри, - Это имеет какое-то отношение к...

- Я на ланч, - раздался позади голос Малфоя, - Увидимся, Поттер.

Возможно, у Гарри разыгралось воображение, но голос Малфоя показался ему странным и неестественным. Он повернулся на месте, чтобы успеть поймать Малфоя и понять, в чем дело, но если Гарри умел вести допросы и выбивать любую информацию, то хитрец Малфой славился умением выкручиваться из любой ситуации. А вот у Рона не было шансов.

- Рон, не рекомендую скрывать от меня важные новости, - сказал Гарри.

Он никогда не лгал на допросах. Лгал Малфой, а для Гарри правда всегда была оружием.

- Ладно, смотри, - сказал Рон, делая беспомощный и беспокойный жест рукой. В сторону утренней газеты, спрятанной под папкой.

Гари выхватил газету, словно снитч, чтобы Рон, приди ему это в голову, не успел ничего предпринять. Газета прошелестела по столу, и у Гарри перехватило дыхание. Он не узнал фотографию, но заранее понимал, что ничего хорошего его не ждет.

Гарри был с Ричи. Он не помнил, где они были и чем занимались в тот момент. Сам он был снят в профиль: непослушные черные волосы и строгие линии лица, но взгляд поглощен чем-то вне рамок фото. Столь увлеченный взгляд придавал его лицу свирепое выражение. А Ричи, на фото оказавшийся намного симпатичнее, чем помнилось Гарри, с обожанием и благоговением смотрел на него, запрокинув голову.

Фотография не оставляла никаких сомнений: Гарри нет никакого дела до Ричи.

«Те из нас, кто поражался, как это Мальчику-Который-Выжил удалось заполучить любовь публики и славу в связи с сомнительными действиями на последней войне, могут успокоиться. Ответ таится в ставшей достоянием общественности родословной этого квази-героя».

Гарри вспомнил, как Малфой спрашивал, можно ли ему оповестить прессу, как в школе он шептался с Ритой Скитер. Чернила и бумага под пальцами Гарри сминались в грязно-серый комок. Наверное, Малфой повеселился.

«Это во многом объясняет сопутствующую Гарри Поттеру удачу в любовных делах, несмотря на его печально известную репутацию затворника и грубияна. Ряд бывших любовников, с которыми он всегда легко сходился и расставался, сообщили, что во время краткой любовной интриги они страдали от высокомерного отношения и неоправданного давления со стороны ветреного героя. Разумеется, мы помним о презумпции невиновности и считаем – или хотя бы надеемся – что он использовал свои чары бессознательно».

Он вспомнил слова Малфоя: «Наши взгляды по данному вопросу различаются, это давно понятно».

- Да я его... – сказал Гарри, и на этом у него закончились слова.

Он отшвырнул газету и вскочил с места, не замечая взволнованных криков Рона. Гарри направился за Малфоем, растолкал толпу у буфета, не заметил Дина с Джинни, держащихся за руки. Вдали маячила светловолосая голова. Гарри наткнулся на перила и вцепился в них. И как раз собирался завопить, чтобы Малфой его подождал, когда пелена перед глазами спала, и он вдруг увидел, что гнался не за Малфоем.

Настоящий Малфой, которого невозможно было с кем-то спутать, продирался сквозь толпу еще более агрессивными толчками. Он добрался до Захарии Смита, и Гарри только в тот момент узнал пружинящую походку, знакомую ему по спаррингу. А потом Малфой остановился и с размаху впечатал кулак в рот Захарии.

Смит кувыркнулся в воздухе, оглушительно треснувшись головой о мраморный пол. Малфой почти всегда сдерживал силу удара, но в этот раз не стал.

Смит попытался встать на четвереньки, но Малфой пнул его. Смит зашатался и едва не упал, но в последний момент поймал равновесие и кинулся на Малфоя, еще не зная, что столь порывистым движением может нанести травму только рубашке Малфоя, перед тем, как тот нанесет следующую серию ударов. Сквозь шум в ушах Гарри услышал встревоженные крики Дина и увидел, как тот побежал вниз. За ним по перилам съехал Льюисон. Джинни торжествующе взревела и толкнула Гарри локтем в бок.

- Бей его! – завопила она с безошибочным одобрением в голосе, - Бей еще! Давай! Мы же за Малфоя? Очень на это надеюсь, не хочется болеть за проигравшего, ведь Малфой явно выигрывает.

Дин и два охранника повисли на Малфое. Тот вырывался, сплевывая кровь с губ вместе с грязными оскорблениями в адрес Смита и его родственников. Льюисон в одиночку без особых усилий удерживал Смита.

- Да, - выдавил Гарри, едва не теряя сознание от рева крови в ушах, - Да, мы за Малфоя.

***

К сожалению, оказалось, что нападение на людей в Аврорате – это довольно серьезный проступок, поэтому Малфоя и Смита заперли в специальной камере для госслужащих. К счастью, Гарри это место было хорошо знакомо. Он приветливо кивнул охраннику, несказанно удивившемуся, что за решеткой на этот раз не сам Гарри, и попросил привести дежурного судью, уведомив его, что помощь необходима мистеру Малфою. Может, Умбра настолько удивится, что придет быстрее, чем обычно.

Гари вошел в полумрак комнаты и сел на скамейку, с которой Малфой обычно читал ему нотации. Смит с Малфоем сидели в разных углах камеры, разделенных решеткой. Малфой злобно косился на Смита. Он бросил короткий взгляд на вошедшего Гарри и больше не отрывался от Смита.

Смит смотрел на Гарри растерянно. Хотя, может, у него просто было сотрясение.

- Надо же, ведущий автор заглавной колонки в «Пророке», - сказал Гарри, - какая честь.

Смит вздрогнул.

- За клевету можно в тюрьму угодить, - заметил Малфой.

- За избиение тоже, - отозвался Смит.

- Разве это избиение? – презрительно улыбнулся Малфой, - Вот когда мы выйдем отсюда, я тебе проведу демонстрацию настоящего избиения.

- Ты мне угрожаешь?

- Нет, - ответил Малфой. От его тонкой улыбки допрашиваемых всегда бросало в дрожь. На губах, покрытых запекшейся кровью, эта улыбка смотрелась еще страшнее, - Я сделал великодушное предложение. Угрозой было бы сказать тебе...

- Не надо, - сказал Гарри, - Он этого не стоит.

Смит шумно выдохнул, а Малфой непонятно скривил рот. Гари наклонился, стремясь поймать взгляд Малфоя.

- Мне наплевать, - произнес Гарри, - Разве важно, что этот придурок скажет? Когда мне на мгновение показалось, что это твоих рук дело...

И Гарри оказался придавлен весом взгляда Малфоя. В распахнутых глазах промелькнул шок. А потом, судя по взгляду, Малфой начал учиться полностью контролировать свою магию, чтобы силой мысли разрезать Гарри горло.

- Ты подумал, что это сделал я? – ледяным голосом спросил он, - Ну спасибо, Поттер.

- Нет, - сказал Гарри, - Погоди. Это не то, что...

- Судья уже идет, - возвестил охранник, - Так что можете выйти и выпить по чашечке какао.

Позвякивая ключами, он открыл замок в камеру Малфоя, но тот, ухватившись за прутья, с лязгом захлопнул дверцу перед собой.

- Нет, - с пугающей вежливостью сказал Малфой, - Спасибо, Веспасиан. Прости за беспокойство, но не мог бы ты отправить судье сову и сообщить, что его вмешательство не требуется? Пусть все будет по справедливости.

- Не дури! – воскликнул Гарри.

Охранник – Веспасиан, как выяснилось – поморгал:

- Ты хочешь остаться в...

Малфой решительно кивнул, словно его сумасшествие еще не было очевидно.

- Я настаиваю на заключении под арест.

- Нет, не настаивает!

- Заткнись, - зарычал Малфой, - Чем это место отличается от твоей квартиры?

Гари уязвленно затих, и Малфой, прекрасно видя, что ударил по больному, растянул губы в самодовольной злобной ухмылке.

- Мм, я посторожу снаружи, - выпалил Веспасиан, неожиданно ощутив разницу между легким сумасшествием и полным безумием.

- Нельзя пинать лежачего, - пробормотал Гарри, едва за охранником хлопнула дверь, - Это нечестно.

- Конечно, ты прав, это нечестно, - ответил Малфой, а тон был такой, словно он вертел в руках острый нож, примериваясь к цели, - надо было попросить Джорджа Уизли посидеть на Смите, пока я его бью. Надо было поступить, как настоящий гриффиндорец.

Смит фыркнул, но Гарри не стал тратить на него внимание.

- Да господи-боже, мне было пятнадцать!

- А мне было четырнадцать, когда я подбросил Рите Скитер несколько фактов. И в четырнадцать лет вести себя по-свински было моим священным долгом. Но ты, конечно, даже спустя девять лет, считаешь совершенно нормальным заподозрить меня в...

- Я думал, что тебе понравится статья, - вставил Смит.

- И ты тоже заткнись, - огрызнулся Малфой, - не надейся, что вычеркнут из списка моих врагов. Вы оба в списке. И там еще много места!

Смит смотрел на Малфоя, словно сомневался в его здравомыслии. В целом, Гарри его понимал, но все равно мысленно ощетинился.

- Пожалуйста, давай обсудим это дома, - сказал Гарри, наградив Смита предупреждающим взглядом.

- У меня нет дома, - отрезал Малфой, - А когда я выйду отсюда, отправлюсь к Крэббу и Гойлу. А ты можешь отправляться к себе домой хоть сейчас. Даже желательно, чтобы ты свалил.

- Мне жаль, что ты не способен рассуждать здраво, - сказал Смит, и Гарри на секунду накрыло волной искренней симпатии, - При каждой встрече ты рассказываешь, что Поттер ни на что не годен, что ты его терпеть не можешь. Так за что же ты меня ударил?

- Я что, и в самом деле единственный, - взвился Малфой, - кто считает, что необходимо с уважением относиться к бывшим любовникам? Меня от вас обоих тошнит!

Воцарилась тишина. Гарри старательно не смотрел на Смита и Малфоя. И пытался прогнать воспоминания, которые Малфой всколыхнул своими словами.

Первый шаг сделал Смит. Он всегда болтался по Гриммаулд плейс, бесполезный, как немая гиена, а Гарри едва справлялся с тем, как потемнел мир и сколько крови еще придется пролить, чтобы добраться до Волдеморта. Однажды Гарри изучал карту, а подняв голову, схлопотал поцелуй. Он до сих пор не понимал, почему не оттолкнул Смита. Он слишком устал обманываться, и утешение предлагалось только такое.

Это был просто способ снять напряжение, со Смитом или с кем угодно еще. Гарри даже не испытывал особенного удовольствия. У него не получалось вести себя нежно, не хватало ни времени, ни терпения - надо было думать о спасении мира.

Смит ему даже не нравился.

- Ты не понимаешь, - хрипло произнес Смит, - Это было ужасно. Не говори, что не заметил, как он вертит этим миром. Все от него без ума, а он не помнит ничьих имен. Я же знаю, что тебя это тоже бесит! Вся школа, весь этот чертов мир крутится вокруг него, все его боготворят, все на него смотрят. И я тоже смотрел. Он же всегда получает то, что хочет.

- Неправда, - яростно перебил Гарри, - Ты что, идиот? Я ничего этого не хотел, я хотел только...

Он хотел, чтобы рядом были родители, чтобы его любили. Он не хотел возвращаться к Дарсли, но его всегда отсылали к ним. Хотел стать Уизли, но не справился. В жизни Гарри и помимо Малфоя было множество вещей, о которых не приходилось мечтать.

Малфой холодно посмотрел на Смита.

- Я понимаю, о чем ты, - сказал он, каждой протяжной гласной уничтожая любой намек на выражение чувств, - Я тоже всегда бесился. Но он же не виноват. А в твоих словах нет полной картины, - добавил он тем же прямолинейно жестоким и гордым тоном, который всегда приберегал для допросов, - Стало быть, ты любил его, а он тебя – нет, - как ребенку объяснил Малфой, - бывает. Но если ты неравнодушен к кому-то по-настоящему, то ты сделаешь для него все. Независимо от его поступков по отношению к тебе.

- Это не было просто «неравнодушием», - фыркнул Смит, - Ты не знаешь каково это: что-то делать, а потом остановиться и понять, что не имеешь понятия, почему так поступил и когда принял такое решение.

Малфой поднял брови.

- Конечно, знаю, - ледяным тоном ответил он, не сдавая позиции, - Со мной все время такое происходит.

Гарри тут же вспомнил подернутые пеленой теплые глаза Вуда. И как Джинни влюбилась, еще даже не будучи знакома с Гарри. Он больше не поднимал глаз на Смита и Малфоя. Он сидел, опустив голову, и тер озябшие ладони. Он не хотел, чтобы все было так. И Малфой об этом знал.

- Прости, - сказал Гарри, - Если... если ты делал что-то против своей воли.

- Не извиняйся перед клеветниками, дубина, - велел Малфой.

- Я все делал по своей воле, - тихо ответил Смит, - В этом-то и проблема.

- Ох, ну давай зальем вселенную слезами, - скривился Малфой.

Смит поступил подло, очернив его имя в популярном издании. Вуд настолько любил квиддич, что не хотел тратить время на окружающих. Бэддок оказался чудовищем в блестках, да и тот итальянский незнакомец вряд ли был ангелом во плоти. Ричи частенько говорил гадости о Малфое, а Гарри притворялся, будто не слышит, потому что Ричи был его последним шансом на нормальное существование. Но ни один из них не заслужил такого отношения к себе.

Хорошо, что он отказался от Вуда. Нельзя спасать свою шкуру за чужой счет.

- Веспасиан! – крикнул Малфой, и тот выскочил из дверей, словно чертик из табакерки.

- Готов выйти? – с надеждой спросил он, и Малфой нахмурился.

- Нет, - ответил он, - Принеси резиновый мячик. Хочу развлечься.

Веспасиан беспомощно возвел очи горе, вернее Шэклболту, отделенному от них несколькими этажами. Не получив инструкций с потолка, он на мгновение исчез и вернулся с мячиком. Малфой принялся с силой швырять мяч в стены, показывая глазами, что предпочел бы живую мишень. В ближайшие к Смиту и Гарри решетки мячик ударялся с особенным ожесточением.

- Ты меня бесишь, - вскоре сказал Смит.

- Напишешь об этом статейку? – парировал Малфой, - Или сначала придется переспать с тобой?

- Не знаю, - сказал Смит, - Это предложение?

Вообще-то Гарри искренне желал Смиту смерти.

- Надейся, - Малфой трижды шмякнул мячом о решетку Смита, чтобы подчеркнуть свое мнение о нем.

- О тебе и Забини все знали.

Ну в самом деле, пусть бы Смит сдох, а?

Малфой еще несколько раз швырнул в сторону Смита мяч, сжал его и ухмыльнулся:

- Ты – далеко не Забини.

- Все, пойдем отсюда, - сказал Гарри, пытаясь голосом выразить свой протест и нежелание оставлять Малфоя наедине с этим мерзким Смитом. В тишине его голос прозвучал как удар хлыста, но зато Малфой отвернулся от Смита.

И бросил мячик Гарри в лицо. Мяч отскочил от железных прутьев и вернулся в ладонь Малфоя.

- Нет.

Гарри знал, что должен извиниться, но прямо сейчас делать это не хотелось. В данный момент он был счастлив, что находится в центре бури, созданной Малфоем, что Малфой смотрит на него, а не на Смита.

- Малфой, ну давай просто...

- Так ты обо мне думаешь, да? – взвился Малфой, - Только увидел эту отвратительную статью, как сразу решил, что я... что я мог...

- Вообще-то статья недвусмысленно указывает на то, что ее автор знает каков ты в постели, - сообщил Смит, несмотря на расплывающийся на лице синяк баклажанного цвета, решив принять сторону Малфоя.

А вот лицо Гарри, наверное, напоминало помидор.

- Я прочитал только самое начало, - торопливо возразил он.

- Да я все равно знаю, каков ты в постели, - сказал Малфой, разглядывая мячик с таким видом, словно хотел бы бросить его сразу в две цели одновременно. Гарри закашлялся, а Малфой самодовольно ухмыльнулся: - Мне Бэддок рассказал, - пояснил он, - сказал, что ты накачанный и невоздержанный. Вот сюрприз-то.

- Я не...

- Виртуозное описание, смею заметить, - сказал Смит.

- Заткнись ты! Господи.

- Да-да, мы презренные людишки, недостойные обращаться к тебе. Ты же единственный свободный человек в этой камере, почему бы тебе не уйти? – предложил Малфой.

- Я не уйду, - отрезал Гарри, - Буду спать здесь, если придется.

- Определенно, придется, - сообщил Малфой, - Потому что мне здесь очень нравится. Может, вообще отсюда никогда не выйду.

В ответ Гарри молча улегся на скамью, подложив руку под голову. Малфой снова принялся швырять мячик, а Гарри закрыл глаза и слушал ритмичные шлепки, которые говорили «спаси меня», несмотря на открытую браваду и отказ выйти из камеры. Гарри лежал и старался не думать обо всех тех людях, которым сделал больно.

Он достаточно общался с Малфоем, чтобы узнавать в злобных нападках реакцию на причиненную боль. Судя по всему, и со Смитом Гарри в самом деле обошелся не лучшим образом.

Дурной нрав, высокомерие, светлые волосы. Смотрите-ка, кажется, у Гарри все-таки есть сложившийся идеал.

За попытками не думать Гарри умудрился заснуть, считая на этот раз не свои вдохи, а броски мячом об стену, и разбудил его тихий голос Смита в темноте:

- ...считай это дружеским предупреждением, - сказал он, - Он не такой, как прочие - люди ли, вейлы ли – он неуправляемый. И он делает, что хочет. Он способен подчинить себе кого угодно. Ты можешь оказаться следующим.

Полумрак скрывал лиловые синяки на лице Смита, и Гарри отстраненно признавал: Захария Смит — красив. Красивее Малфоя. Красивее многих, ведь у него белокурые кудри с медовым отливом и изящные черты лица. Смит блеснул глазами под полуприкрытыми веками, посмотрел на Гарри и поймал его взгляд. Гарри моментально ощутил укол совести при виде подавленной похоти на лице Смита. Словно увидел тайну, на которую не имел права.

Гарри перевел взгляд на Малфоя, который яростно метал мячик в стену. Наверняка у него уже начала болеть рука, но он ничем этого не показывал и мерил шагами камеру, будто тигр клетку. У его волос не было оттенка, в лунном свете они казались блеклыми, а черты лица были острыми, и в глазах мелькали сумасшедшие огоньки. В отличие от Смита Малфой не казался ни красивым, ни безмятежным и ни безвредным.

Если Смит все еще смотрел на Гарри, то мог узнать его тайну. Гарри торопливо опустил глаза.

- Только не я, - протянул Малфой, - У меня иммунитет.

- Ты уверен? - успел спросить Смит, а в следующий момент дверь распахнул Веспасиан и выпалил, что на дом Браун-Фирензов напали. Гарри подскочил на скамье, а Малфой отбросил мяч, протянул руки сквозь прутья решетки, ухватил Веспасиана за грудки и потребовал свободы.

***

Внимание авроров, дежурящих у Лаванды и Фиренза, ловко отвлекли атакой на Хогвартс и пожаром. Похитители сначала напали на гриффинорскую башню, а потом начали пожар, используя огни баньши, которые невозможно потушить с помощью магии. Фиренза и авроров вызвали на помощь.

По крайней мере, так понял Гарри сквозь треск племени и падающих балок.

- Лаванда? - воскликнул он, ворвавшись в горящий дом, и постарался сдержать кашель от удушливого дыма, - Лаванда!

- Гарри! - воскликнула она и появилась, держа на руках неловко брыкающегося Форнакса. Она сгибалась под его тяжестью, - Я не могу уйти, аврор пошел наверх за Жас...

- Аврор? - повторил Малфой. Гарри оглянулся через плечо и встретился с ним взглядом, - Лаванда, выбирайся из дома, мы разберемся.

Гарри сломя голову кинулся в пламя, ухватился за перила и рывками подтянулся по дымящейся лестнице. Рубашка начала тлеть, но Гарри упрямо двигался по дымящимся ступеням к непонятному шуму, доносившемуся сверху.

В комнате на полу среди пробивающихся язычков пламени сидела крошка Жасмин в пижаме, а в сторону, оставляя кровавые следы, метнулся черный силуэт.

Весь пол был забрызган кровью, но Жасмин была цела, только выглядела испуганно. Видимо, похититель не ждал от маленькой девочки ярости мустанга. Она увидела Гарри сквозь гриву волос, щелкнула копытцами и стрелой прыгнула ему на руки, выбивая воздух из легких. На мгновение Гарри показалось, что похититель уйдет.

Но Малфой следовал за ним по пятам, словно живая тень. Преступник угодил прямиком в удушающий захват, и Малфой, безжалостно улыбаясь в отблесках огня, встретил взгляд Гарри поверх плеча пленника.

- Умоляю, сопротивляйся, - сказал Малфой пленнику, - как только сможешь. Я как раз в настроении испробовать пару новых пыток.

Тот обмяк в удушающих объятиях. Позже, узнав, что задержанный находился под «Империусом», они испытали облегчение от того, что он не оказал сопротивления. Настоящий похититель - если, конечно, он или она не отсылали на задания марионеток - сумел уйти с маленькой девочкой из Гриффиндора.

- Не сходи с ума, - сказал Малфой, забирая Жасмин и обнимая ее гораздо непринужденнее, попутно до боли сжав руку Гарри. Кажется, у Кэти Белл была племянница, припомнил Гарри. Потом Малфой наклонился к девочке: - Его предки таскали овец в когтях, - пробормотал он, - Поэтому он и тебя держал, как пакет с гамбургерами. У большинства авроров великолепные навыки спасения детей. Уверен, что дальнейший опыт взаимодействия с нами ты найдешь гораздо более приятным.

- Спасибо, Гарри, - сказала Лаванда, опустив сына на землю, и поцеловала Гарри в щеку, окатив его горьким запахом дыма, - Ты обещал, что не дашь моих детей в обиду, и выполнил обещание. Спасибо.

- Конечно, - ответил Гарри. Но ту маленькую гриффиндорскую девочку украли. Ее он не сумел спасти.

- Не сходи с ума, - повторил Малфой, когда Лаванда увела детей, а Гарри прислонился к холодному и мокрому скелету дома Браун-Фирензов, - Лучше подумай, - добавил он, скрестив руки на груди, поверх рваной рубашки. Гарри вопросительно посмотрел на него, и Малфой ответил, не отводя взгляда от темного замка на горизонте, - Мать Юджинии Варли не жила с ней. Разумеется, я говорю о ее нечеловеческой матери. О происхождении Юджинии не знал никто, кроме членов КЛОППа и тех, кто успел увидеть наш список сегодня между двумя и десятью часами.

Гарри приветливо кивнул Фирензу, присоединившемуся к Лаванде и детям.

- Ты же не думаешь, что это был кто-то из КЛОППа?

- Сомневаюсь, особенно учитывая покушение во время церемонии награждения в Аврорате, - ответил Малфой, - Нет. Думаю, это был кто-то из наших.

- Вот черт, - сказал Гарри, - Просто зашибись.


***

На некоторое время воцарилась тишина. Гарри перебирал в голове подозреваемых, и Малфой, скорее всего, занимался тем же, но ни единого имени для обсуждения не прозвучало. Скорее всего, Малфой, как и Гарри, слишком устал, чтобы полноценно рассуждать.

- Подумаем об этом завтра, - сказал он, - Пойдем.

- Увидимся завтра, - не глядя на него, ответил Малфой, - Или нет, завтра ведь суббота все-таки. Встретимся в понедельник в офисе. Нужно будет просмотреть все личные дела.

- Что? - произнес Гарри, - Нет, слушай...

Кто-то украл ребенка, ему нельзя было отпускать Малфоя: тому некуда идти; им следовало держаться вместе, вдруг Малфой понадобится Гарри.

- В любом случае, я слишком долго утруждал тебя своим обществом, - вежливо добавил Малфой, - Перекантуюсь у Крэбба и Гойла.

Гарри прекрасно знал этот тон и впервые за день испугался. Малфой разговаривал таким тоном, когда Гарри отказался от него.

- Прости меня, - сказал Гарри, и в голове пронеслись воспоминания о том, почему он не произносил этого раньше, почему ему хотелось, чтобы Малфой смотрел на него, и что случилось с Малфоем в тот недолгий период, когда они не были напарниками.

Похоже, Смит преподал Гарри еще один урок, помимо того, что не следует общаться с теми, к кому он неспособен проявлять добрые чувства. Еще Гарри научился тому, что не следует вести себя, как Смит: нельзя позволять себе ожесточаться, если не можешь заполучить желаемое.

- Вот как, - отстраненно произнес Малфой.

В самый первый раз Гарри оказался за решеткой, угодив в неприятную историю в одиночку, потому что не захотел мешать свиданию Малфоя с Кэти. В камеру Малфой заявился в костюме с иголочки. А еще привел судью Септимуса Умбру и с помощью шантажа вынудил освободить Гарри. И потом остался с Гарри и обзывал идиотом, пока того не перестало трясти от бешенства.

Малфой сказал: «Если ты неравнодушен к кому-то по-настоящему, то ты сделаешь для него все».

Малфой сделал шаг в сторону, и Гарри инстинктивно схватил его за руку, а потом, на мгновение замешкавшись, схватил и за вторую, пихнул к стене и прижал, пока Малфой не успел ударить его.

Малфой прижался затылком к обугленной балке и впился в Гарри взглядом.

- Отпусти меня, а не то я головой влеплю такой удар промеж глаз, что у тебя череп треснет, а потом выбью тебе коленную чашечку, налью в нее мозговое вещество и...

- Да-да, минутку, - низким голосом сказал Гарри. Малфой стоял так близко, его мышцы перекатывались под кожей, мучительно напоминая Гарри об Оливере Вуде. Только на сей раз это и в самом деле был Малфой, никаких фантазий. - Через минуту отпущу. Просто выслушай.

- Отпусти, я сказал!

Малфой был в бешенстве, он едва не шипел, как дикий кот, от злости и ненависти.

- Ш-ш-ш, - дребезжащим голосом Гарри попытался успокоить Малфоя, как тот всегда успокаивал, но тон получился не таким ласковым. Малфой тяжело сглотнул, - Прости меня, - повторил Гарри, - Я вовсе не... Та статья вовсе не в твоем духе. Я и не думал, что ты на такое способен. Вообще не думал. Если бы мог думать, то понял, что ты на такое не способен.

Статья не была даже отдаленно смешной или ироничной, а ведь практически любой продукт творчества Малфоя нес отпечаток безумной фантазии. Гарри просто повел себя, как идиот.

- Просто ты заикнулся о прессе, и я... - Гарри сделал глубокий вдох и продолжил, касаясь щекой щеки Малфоя, - Я испугался. И вот что я пытался объяснить: оказалось, что это дело рук Смита, так что плевать на статью! Но окажись ты автором… ведь это был бы конец света! Я слишком испугался, чтобы рассуждать. Все было не из-за тебя, а из-за меня. Прости меня. И вернись.

- Последний раз говорю: отпусти, - с нажимом сказал Малфой.

Гарри ослабил хватку и отстранился. И вдруг понял, что на дворе довольно морозный вечер. Боже, как он жалок – только стоило отстраниться от теплого Малфоя, как сразу стало холодно! Малфой, кажется, все еще пребывал в бешенстве, а Гарри не представлял, как это исправить. Но вдруг Малфой сделал глубокий вдох.

- Ладно, - сказал он, - Ладно. Кажется, в твоих словах есть логика. Я не мог понять, как тебе такое пришло в голову, ведь ты знаешь, что я к тебе чувствую, но теперь понятно. Пойдем домой.

- Вообще-то нет, - сказал Гарри.

- Нет? - недоуменно и с возрастающим гневом повторил Малфой, - У тебя что, мозговой паразит, Поттер? Ты же сам только что...

- Нет. То есть я не это имел в виду, - Гарри замолчал, полностью осознавая, что сказать это иначе не получится, но все равно судорожно подбирая слова. Он огляделся по сторонам. В замке светилось каждое окно, вокруг бегали встревоженные нападением люди. Не самое удачное место для подобного рода беседы, но когда их это останавливало. Гарри склонил голову, пытаясь разглядеть в Малфое что-то новое с этого угла, но Малфой выглядел точно так же: устало, бледно и лучше всех на свете. - Нет, я не знаю, что ты ко мне чувствуешь, - тихо закончил Гарри, - Скажи мне.

- Что? - разъяренно взвился Малфой, - Да что б тебя, лучше времени не нашел? Сегодня был не самый удачный день, Поттер. И мне бы очень хотелось, чтобы он закончился как можно быстрее. Вообще говоря, последние месяцы сложно назвать удачными, и я буду крайне благодарен, если ты прекратишь задавать идиотские вопросы в середине ночи. С меня хватит...

Гарри молча стоял и смотрел на Малфоя, ни на миг не отрывая от него взгляда.

Малфой не сказал, чего с него хватит. Он отстранился от стены, сделал несколько шагов назад-вперед, будто снова бродил по камере, и нахмурил лоб, словно от приступа мигрени. Гарри не хотел причинять Малфою боль, в очередной раз не хотел, и он открыл рот, чтобы небрежно отмахнуться, сказать, что все это неважно, что можно забыть про глупый вопрос.

- Не знаю, - вдруг выдавил Малфой, - То же, что и ты ко мне, наверное. Ну мы же... друзья, верно? Типа того.

Гарри мысленно запретил себе опускать плечи и падать на месте от усталости по крайней мере до тех пор, пока не сотрет с лица Малфоя выражение неуверенности.

- Да. Да, - сказал Гарри тихо и обреченно. Он протянул руку и потрепал Малфоя по загривку, как иногда делал тот, но касаться оказалось слишком приятно, и он отдернул руку, - Боже, Малфой. Конечно же, мы друзья.

- Раз уж мы разобрались, может, пойдем домой? - спросил Малфой, отступив на шаг и сменив тон на театрально драматический, - Я вымотан и голоден, как волк! Не могу поверить, что в камере не подают даже закуски. Я намерен подать жалобу.

- Ладно, - сказал Гарри.

Малфой дошагал уже почти до ворот, повернулся и вопросительно посмотрел через плечо.

- Идешь?

Гарри зашагал рядом, иногда толкая Малфоя плечом, безмолвно давая тому понять, что он нелогичный и немного психованный и что Гарри не против.

- Думаю, сегодня стоит воспользоваться телефоном, - сообщил Малфой, - И заказать китайскую еду. Ты не против китайской еды?

- Я могу позвонить, - предложил Гарри.

- Нет, у меня навыки телефонирования развиты лучше, - сказал Малфой, - Я же ходил на маггловедение, и между прочим, у меня были отличные отметки по курсу телефонирования. Я — компетентный эксперт в этой области. Знаю, ты - небезнадежный любитель и частенько использовал телефон в детстве, но мне кажется, что ты нередко упускаешь важные нюансы этого искусства.

Гарри облегченно рассмеялся:

- Ты псих.

- Если ты не хозяин своему телефону, то не вымещай это на мне, - ответил Малфой.

В итоге, несмотря на демонстрацию впечатляющих телефонных навыков Малфоя, усталость превозмогла все, и большую часть китайской еды пришлось убрать в холодильник.

- И все равно, когда поешь — сразу становится лучше, - сказал Малфой, возвращаясь на диван, - Бедняга Смит, надеюсь, его скоро освободят. Или хотя бы сэндвич передадут.

- Да, сочувствие было особенно очевидно, когда ты бил его до полусмерти, - пробормотал Гарри, закрыв глаза от света согнутой рукой. Болело плечо, по которому попало стропилами, болела каждая кость, - За что, кстати, спасибо.

Малфой поскрипел диванными пружинами, устраиваясь поудобнее, а потом воцарилась тишина.

- Мне его и правда жаль, - вдруг признался Малфой.

- Я никогда, - сказал Гарри, - никогда ему не лгал. Я ведь даже... Мы ведь с ним почти не разговаривали.

- Это не так уж важно, - сказал Малфой, и Гарри поднял руку от глаз. Беспокойные, как всегда, пальцы Малфоя играли с краем одеяла. Гарри нахмурился и взглядом высказал недоумение, - Ты же полу-вейл, - сухим тоном объяснил Малфой, - Это значит, что ты не просто противоестественно красив и нравишься жертве. Ты же не хочешь, чтобы жертва просто стояла и пялилась в восхищении, но боялась приблизиться хоть на шаг, потому что ты - недосягаем. Какая уж тут охота. Вейло-магия вынуждает жертв считать, будто у них есть шанс на нечто большее. Так думал и Смит. Думал, что может завоевать тебя.

- Ох, - выдохнул Гарри, подавляя тошноту.

- И то, что ты с ним переспал, могло быть воспринято, как выражение интереса, - жестоко напомнил Малфой.

- Я не хотел, - сказал Гарри.

- Я знаю, - ответил Малфой теплым тоном, впервые за тот день, - И вся эта лирическая зоология не извиняет того, что Смит написал, черт побери. Он переступил черту. Вот увидишь, я напишу безапелляционное требование об опровержении

- Гм, - довольно пробормотал Гарри, которому удобная поза напомнила о бесконечной усталости. Вставать совсем не хотелось. Хотелось уснуть прямо здесь, и чтобы Малфой лежал рядом, положив голову на плечо. Малфой уже два раза так делал, даже не в машине. Гарри понравилось.

Но Малфой пихнул его в плечо.

- Встань, иди и ляг, здесь буду спать я, - велел он. Гарри усилием воли поднял себя с дивана и понес к спальне, попутно едва не врезавшись в кухонный стул.

Он открыл дверь в спальню и бросил последний взгляд через плечо на Малфоя, просто желая убедиться, что тот все еще здесь и никуда не собирается исчезать. И увидел, как Малфой протянул руку к миске с леденцами на столе. Сон в голове немедленно затеял битву со страшным подозрением.

Малфой поднял взгляд, услышав резкий свист воздуха сквозь зубы Гарри, и сощурил глаза.

- Да боже ты мой! Я просто зубы не почистил! Захотел конфетой заесть! - зарычал он и замахнулся миской. Гарри быстро шагнул в спальню и услышал, как миска разлетелась о дверь.

***

На следующее утро Гарри обнаружил бодрого Малфоя за кухонным столом. Перед ним стояли коробочки со вчерашней китайской едой и кофейник. Малфой отвлекся от газеты, коротко улыбнулся, сделал широкий жест рукой и сопроводил его строгим взглядом, ясно давая понять, что Гарри приглашен к трапезе, но от кофейника ему лучше держаться подальше. Такая активность вызывала недоумение, но и раньше случалось, что Малфой нарушал свой график сна. Гарри поставил на плиту воду, чтобы заварить чай, и подозрительно потыкал вилкой кусочки цыпленка в кисло-сладком соусе.

- Это завтрак?

- Сейчас утро, и это — китайская еда. Так что это димсам *, - ответил Малфой с видом человека, который долго об этом думал, - Прекрасный димсам.

Он запил прекрасный димсам несколькими глотками кофе и вернулся к газете. Гарри заварил чай, оперся на стол напротив Малфоя и сонно опустил голову. Иногда Малфой протягивал руку и ерошил ему волосы. Сегодня не повезло.

- Что пишут? - спросил Гарри, - Нет больше известий от Смита?

- По крайней мере, в разделе недвижимости нет, - ответил Малфой.

Гарри поднял голову и уставился на Малфоя, совершенно безмятежного в тусклом свете лондонского утра. Хотя нет, небольшая тень морщинки между бровями все же виднелась.

- Не начинай, пожалуйста, - в ужасе сказал Гарри, - Я же сказала, что...

- Я слышал, - сказал Малфой, - И не сержусь на тебя. Но думаю, что мне правда пора это сделать. Прошло уже три месяца, и мне стало гораздо лучше. Честно говоря, если останусь и дальше спать на твоем диване, то, мне кажется, проблемы вернутся в троекратном масштабе. А мне совсем не хочется гибнуть во цвете лет.

Гарри в отчаянии сверлил взглядом чай в чашке и удерживал на языке предложение сменить диван на кровать в любое удобное Малфою время. Надо было найти хоть какой-то выход из этого кошмара наяву.

- На этот раз выберу дом в магическом районе, - доверчиво сообщил Малфой, - А не в таком мерзком, как в прошлый раз. С другой стороны, я хочу телевизор. Да и стыдно будет, если придется забросить практику оттачивания моих навыков телефонирования. Как думаешь, это легко устроить? Поскольку можно аппарировать в любой момент, думаю, о проезде до работы можно не беспокоиться. Как тебе вот эта квартирка в Хогсмиде?

- Ужас, - твердо ответил Гарри.

- Вот бы снова оказаться в магическом сообществе, - задумчиво продолжал Малфой, - Профессор Снейп мог бы заходить на чашечку чая по выходным. Не то, чтобы я так уж прямо мечтаю жить в одиночку. Никогда не хотел этого, но, честно говоря, думаю, будет здорово. Будет у меня личная холостяцкая нора. А еще, наверное, заведу домашнего эльфа. Как считаешь, можно провести собеседование, чтобы проверить их коммуникативные способности?

Гарри вдруг понял, что Малфой не имеет ни малейшего представления, какая обреченность и надежда звучит в его голосе. Этот белобрысый идиот уже наверняка забыл, что как раз перед покупкой квартиры и совместным проживанием с Кэти он почти каждый вечер вытаскивал Гарри после работы — куда-угодно — лишь бы не оставаться одному. Гарри, конечно, не возражал.

- А я никогда не хотел жить один, - медленно проговорил Гарри, крутя чашку в ладонях и не осмеливаясь поднимать взгляд, - И не собирался. Сначала мы с Роном думали, что поживем вместе, пока он не женится на Гермионе, но потом все так завертелось, и ему пришлось уехать домой, а вскоре он был уже самым богатым магом Англии и... В общем, все получилось совсем не так, как я планировал. Я не собирался жить один, мне не нравится быть в одиночестве. Я бы лучше жил с тобой.

Он наконец поднял взгляд и был ослеплен улыбкой Малфоя.

- Серьезно? - спросил Малфой, - Ты не против?

- Нет, - Гарри беспомощно улыбнулся в ответ, а потом откашлялся и отвел взгляд, чтобы не выдать себя, - Так что можешь приступать к поискам квартиры с двумя спальнями.

Или оставайся. Без разницы.

- Я уже просмотрел все квартиры с двумя спальнями и теперь отказываюсь жить в нищенской тесноте, - надменно ответил Малфой, - Теперь буду искать квартиру с тремя спальнями. Кстати, заберем к нам Сирила жить. Боюсь, что он будет страдать, если я его брошу. Значит, ты не хочешь жить в Хогсмиде?

- Мне нравится Лондон, - ответил Гарри, - А еще не думаю, что Снейп захочет заглядывать на чай ко мне домой.

- Ну, он может подсыпать тебе всякие забавные травки в чай, - предложил Малфой, - Он же знает, что я эту дрянь не пью. Ладно, иди сюда, посмотри. Тут есть терраса, и вообще стильно, это же хорошо, да?

Гарри посмотрел на растрепанные светлые волосы, на ленивую кривую улыбку.

- Мне нравится, - сказал Гарри.

***
Примечания.
* - димсам - лёгкие блюда, которые в китайской традиции чаепития подают к столу вместе с чашкой китайского чая сорта пуэр, как правило, до обеда.

---

[daarhon]

Очень хочу попросить читателей. Если вы где-то рекомендуете этот перевод, или сами пришли по какому-то реку, или даже просто где-то видели упоминание, киньте мне ссылочку - хотя бы в эту запись. Вы, разумеется, не обязаны, но мне, типа, страшшшно любопытно Плохого фидбэка не бывает

запись создана: 10.10.2010 в 23:54

---

ддг8

[daarhon]

За помощь с вычиткой главы спасибо  фоина,  ледиСоль и  Stirtch.

Надеюсь, вы еще не поставили крест на этом фике

Инджой))

***


В работе на дому были свои преимущества. Как минимум Гарри не приходилось каждый день видеться с Долишем.

А как максимум Малфою нравилось, что его новое рабочее место находится в десяти сантиметрах от места сна. Отныне он спал до половины одиннадцатого, поскольку не хотел разочаровывать Шэклболта, который своим приказом явно хотел доставить Малфою удовольствие.

И познав радости ежедневного отсутствия начальства, Малфой принялся воспевать мудрость и великодушие Шэклболта.

- В столь сложные времена я всегда вспоминаю сенсея, - сказал Малфой, после трех дней заточения дома, - И спрашиваю себя: а как бы поступил на моем месте Шеф?

Гарри почти слышал заглавную букву в последнем слове. А еще он вдруг понял, что не стоило разрешать Малфою смотреть фильмы о карате.

- Малфой, я просто спросил, с чем тебе сделать сэндвич.

- Шэклболт частенько ел сэндвичи, - сказал Малфой, - Как сейчас помню. Сквозь туман десятилетий, через пелену слез. А помнишь ли ты те счастливые денечки? - он устроился в позе мыслителя, - Я скучаю по точным указаниям нашего великого предводителя. Уверен, он предпочел бы сэндвич с тунцом на пшеничном хлебе.

- Ладно, - сказал Гарри, - Но чтоб ты знал: я ухмыляюсь и вообще считаю, что ты ведешь себя смешно.

- Неа, - безмятежно ответил из-под одеяла Малфой, - Ты неспособен на ухмылку. У тебя ухмылочная инвалидность. Я скорблю вместе с тобой.

Гарри поставил тарелку с сэндвичами на стол рядом с папками.

- Вставай, - сказал он. Гарри собирался просто скомандовать, поскольку Малфой был известным лентяем, но в этот самый момент посмотрел в его сонное лицо, и команда прозвучала низким и шелковистым тоном. Не открывая глаз, Малфой улыбнулся.

- М-м, уже стою.

- Я осуждающе качаю головой, - сообщил Гарри. Скрестив ноги, он уселся на пол за низкий журнальный столик, опершись спиной о диван, и приступил к отчету о тролле-грабителе.

Спустя несколько минут он услышал, как Малфой со знакомым шелестом выполз на пару сантиметров из-под одеяла, а потом ощутил, как тот тяжело опустил голову и вонзил острый подбородок в плечевую мышцу.

- Ты неправильно написал «гнусный».

- У тебя же глаза закрыты, - сказал Гарри, не поворачиваясь к нему. Он знал, что лицо Малфоя совсем близко, он краем глаза видел блестящую белокурую прядь. А улыбку не видел, но чувствовал.

- Я отсюда слышу, что ты пишешь неправильно, - протянул Малфой.

Он прижимался к Гарри, пока тот писал. Прижимался теплой и твердой грудью под тонкой футболкой. Малфою всегда требовалось время, чтобы набраться сил для похода за чашкой кофе. После кофе он обретал способность функционировать — принять душ, одеться и работать в два раза быстрее нормального человека, разве что вибрируя, словно натянутая струна.

Гарри любил такие утра. И пытался притвориться, будто и во всем остальном дела идут неплохо, несмотря на то, что они потеряли возможность тренироваться, а от бесконечных отчетов уже закипали мозги. Целыми днями они с Малфоем мерили шагами квартиру, словно тигры клетку. Гарри больше не мог появиться на улице без плаща-невидимки, а соседи считали, что Малфой разговаривает сам с собой, и, следовательно, совершенно сбрендил. Что, впрочем, не особенно отличалось от мнения о нем и в лучшие времена. Гарри с Малфоем попытались устроить спарринг в местном тренажерном зале, но вынуждены были сбежать через окно, когда посетители вызвали полицию.

Новый год они встречали у Андромеды. Гарри пришлось отвечать на доброжелательные вопросы миссис Уизли о личной жизни, а Малфою – на доброжелательные вопросы Андромеды о Кэти.

Им пришлось уйти пораньше, когда миссис Уизли вдруг сверкнула взглядом и предположила, что Гарри нужна женщина зрелая и искушенная. Приход Нового года они встретили дома — Малфой неудержимо хохотал в подушку на диване, а Гарри молча переживал в кресле.

Гарри и сам понимал, что это ненормально: ловить каждый адреналиновый всплеск, доводить свое тело до мучительных пределов, сбегать от смерти не реже одного раза в неделю, нарушать все мыслимые и немыслимые правила и законы. Но если честно, ему было наплевать. В Гарри горело столь огромное желание вернуться к работе, что он был готов сорваться на кого угодно.

Иногда Гарри подолгу не спал. Малфой засыпал на диване, а Гарри наклонялся над ним и убирал разметавшиеся волосы с его лица так нежно, как только мог. Просто... просто ему ведь так удобнее будет спать. А Гарри становилось немного легче, порыв сделать хоть что-нибудь на некоторое время угасал.

А Малфою лучше было оставаться в неведении.

***

Теперь Малфой ходил за покупками один. Гарри стоял на пороге и сквозь приоткрытую дверь вдруг услышал шаги Малфоя, перескакивающего через ступеньку, и окликнувший его женский голос:

- Привет, Драко, - это была соседка-шотландка, как там ее...

- Привет, Фиона, - ответил Малфой.

- Слушай, - сказала Фиона и сделала паузу, - Можно тебя на минутку?

Гарри прижался лбом к двери и нахмурился. Чего ей надо? Гарри прекрасно знал, что любые антимаггловские убеждения Малфоя протянут ровно до того момента, как маггл проявит промалфойские убеждения. И Гарри в очередной раз напомнил себе, что Малфой оказался тут не по своей воле: он здесь лишь потому, что его сердце разбито. И Гарри не может оставить его себе.

Фиона ему никогда не нравилась. В ней было что-то подозрительное. Она почти наверняка воровала интернет у парочки с третьего этажа. Разве можно доверять таким людям?

- Этот мешок в моих руках вовсе не двигался сам по себе, - сказал Малфой, - это обман зрения. Ты же видишь, что я несу мешок в руках. Это — совершенно неодушевленный предмет, и я вынужден носить его самостоятельно.

- Отлично, - сказала Фиона, и, судя по тону, она умильно улыбалась, видимо, по юности лет еще не зная, что от опасных сумасшедших следует держаться подальше, - Но я не об этом хотела поговорить. Значит, вы теперь живете вместе?

- Ну, ээ, - уклончиво протянул Малфой, - Можно и так сказать.

- И у вас все в порядке?

- У нас нет проблем с канализацией, если ты об этом, - сказал Малфой, - А у тебя есть? О боги, только не говори, что в доме завелись крысы! Я ненавижу крыс! В среднем одна особь переносит одиннадцать смертельных заболеваний. Как и голуби. Большинство людей считают, что голуби совершенно безвредны, но это совсем не так, это же летающие крысы! И с отвратительным характером, между прочим. Будь у голубей акульи зубы — они бы залили Лондон кровью.

И когда это он успел настолько сдружиться с Фионой?

- Ты же знаешь, что нравишься мне, Драко, - перебила его Фиона. Вот ведь бесцеремонная девица!

- Правда? - голос Малфоя потеплел, - Ты мне тоже.

Все-таки в некоторых аспектах Малфой до сих пор походил на бродячую собаку – скалится, только пока не погладишь.

- И я знаю, что ты отличаешься от других, - продолжала Фиона.

- Клянусь, мешок вообще не шелохнулся...

- Ты особенный, - сказала Фиона, - По крайней мере, для Гарри, - воцарилась долгая насыщенная недоумением тишина, - Но думаю, тебе следует знать, что у него были и другие, - взволнованно сказала Фиона, - Одно лето с ним жил симпатичный веснушчатый парень. А потом еще такой худенький мальчик с блестками, он совсем недавно появлялся. Мне очень жаль, но, кажется, Гарри тебе изменяет.

- А-а, - отстраненно сказал Малфой, - Ну, видишь ли... - он сделал паузу, а потом Гарри с ужасом услышал знакомое нарастающее восхищение человека, которому дали возможность нести феерический бред: - Он не виноват, - сообщил Малфой, - что у него такое заболевание.

- Что? - спросила Фиона.

- О да, - сказал Малфой, с трудом пряча неуместную радость, - Он сексуальный маньяк.

- Что? - спросила Фиона.

- Одного парня ему всегда мало, - с возрастающим ликованием продолжал Малфой, - И меня это, безусловно, огорчает, - поторопился добавить он, - Точно. Но я проявляю терпение и самоотверженность. Я знаю, что это болезнь.

- Что? - спросила Фиона.

- Ладно, мне пора идти, - сказал Малфой, - Но я с удовольствием поболтаю с тобой в следующий раз. Я так рад, что есть, кому довериться.

Он вошел в квартиру, аккуратно обойдя Гарри, а тот мельком увидел сквозь дверной проем изумленное лицо Фионы. Малфой дошел до кухни, встал над раковиной, уперся в нее руками и истерически расхохотался.

- О господи, я тебя ненавижу, - сказал Гарри, - Ты просто дьявол, ненавижу тебя.

- Ты это заслужил, раз изменяешь мне, такому особенному, - сказал Малфой и взвыл от смеха над абсурдностью ошибки Фионы.

***

Они откладывали посещение Хогвартса до февраля и едва не сошли с ума. Малфой даже изменил головку душа по образу и подобию Сирила. Последний частенько давал полезные советы по кухне, и Гарри был совсем не против, однако нашел, что терпеть подобные инструкции в душе намного сложнее.

Поэтому он заставил Малфоя отправить сову в Хогвартс и предупредить о необходимости пополнить запасы мяты. Малфой пришел в дикий восторг от предстоящей встречи со Снейпом, что, по мнению Гарри, было равнозначно восторгу от скорого отпуска на теплом побережье нижнего круга ада.

Они взяли машину, и первый час Малфой нежно беседовал с радио, которое называл Морисом и встретил как давно потерянного и вновь обретенного друга. Гарри мирно крутил руль, наслаждаясь влетающим в окна ветром, подвернувшейся работой и болтовней Малфоя, бесконечной словно небеса.

- Я думаю, что ты захочешь профессора Снейпа, мы же знаем, как он любил твою мать, - в какой-то момент решил Малфой.

- Не вижу логики, - сказал Гарри, - Я тут вообще не при чем. Кроме того это гадко.

- Вовсе не гадко, - возразил Малфой, - Профессор Снейп — потрясающий мужчина. А твоя мама была...

- Только закончи фразу – и сразу вылетишь из салона!

- Чего? - оскорбленно отозвался Малфой, - Я ничего такого не имел в виду. Я же не рыжий.

- Рыжие ничем не хуже других, - сказал Гарри. Ему нравились яркие волосы, нравилось, что в комнате тут же становилось теплее и уютнее.

- Твои сексуальные наклонности достойны порицания, - сообщил Малфой.

Гарри жестом послал его, и вдруг выдохнул, словно увидел давно потерянную любовь - на горизонте сверкали башни Хогвартса. Вокруг кругами расходились сады, холмы, квиддичные трибуны и лес, а в центре незыблемо стоял замок. Первый дом Гарри. Единственный его дом. Вдруг почудилось, что Рон с Гермионой уже заждались его за гриффиндорским столом, но вот он вернулся на свое место и больше никогда его не покинет.

Ощущение неожиданно надолго осталось с Гарри, и уже остановив машину входа, он сказал:

- Иногда я жалею, что нельзя навсегда остаться в школе.

- Если тебе станет легче, я могу оскорблять тебя каждые пять минут и смотреть с самой искренней ненавистью, - сказал Малфой и изо всех сил захлопнул дверь.

- Я вовсе не об этом... - начал Гарри, но Малфой уже зашагал к Большому залу, распахивая по пути двери, пока его не остановил голос.

По лестнице спускалась высокая и крепкая женщина вся в веснушках и с волосами, присыпанными сединой. Гарри ее не узнавал, а она ослепительно улыбалась Малфою.

- Драко, - с удовольствием сказала она, - Я отпустила класс пораньше, чтобы тебя перехватить. Ты прекрасно выглядишь, - Она вспорхнула к нему и поцеловала в щеку. Малфой приобнял ее за талию и чуть ли не засветился, - И вас, мистер Поттер, я тоже рада видеть.

- Пожалуйста, зовите меня по имени, - попросил Гарри, недоумевая.

- Но вы никогда не ходили на мои уроки, - возразила женщина, ничуть не помогая идентифицировать ее, - А вот Драко был моим любимчиком.

Малфой увеличил степень свечения.

- В детстве я был очень симпатичным, - сказал он в никуда, словно начитывая главу из своей автобиографии, - И так считали абсолютно все. Я был белокурым ангелочком с безупречными манерами и искрометным чувством юмора.

- Вынужден сообщить, что это несколько отличается от моих воспоминаний, - сказал Гарри.

- Ты был просто прелестным, - сказала неизвестная профессорша, поглаживая Малфоя по руке, - У меня никогда не была ученика, страдающего такой тяжелой формой чистокровности. Ты разговаривал, задрав нос и ни на кого не глядя, сидел так, словно боишься запачкаться о стул. А уж как мне хотелось оплеухой снести надменную улыбочку с твоего личика. А потом я задала первое домашнее задание, и твоя работа оказалась лучшей. И я вдруг вспомнила, что маггловедение ты выбрал сам, добровольно.

- В школе я был лучше всех, - подытожил Малфой, не обращая внимания на остальные слова, - И я был прелестным.

- Ты впустую тратишь время на аврорство, - сказала профессор маггловедения - вроде бы, Гермиона говорила, что ее зовут Бжбжбжбжбж. Или Бёрбидж? Точно, Бёрбидж! – нагнулась и поцеловала Малфоя в щеку, - Приходи на следующую встречу выпускников.

Малфой молча сжал ее руку, а потом профессор Бёрбидж величественно кивнула Гарри и чинно удалилась вверх по лестнице. Заметив странное выражение на лице Малфоя, Гарри сделал шаг вперед, толкнул его плечом и вопросительно поднял брови.

- Все в порядке, - огрызнулся Малфой, а потом добавил более спокойным тоном, - Просто... Просто я так боялся, что с ней что-нибудь случится во время войны. Вот и попросил профессора Снейпа позаботиться о ней.

Они нечасто упоминали о войне, всего пару раз, когда сильно напились: Гарри рассказывал о реках крови, а Малфой о море ужаса. Гарри откашлялся и еще раз толкнул его плечом.

- Интересно, она с кем-нибудь встречается? - задумчиво протянул Малфой.

- Малфой! Ей же лет пятьдесят, не меньше!

- Это неважно, - ответил Малфой, - Речь миссис Уизли на Новый год меня убедила. Как там она сказала? Ах да...

- Теряем время, - предупредил Гарри, - Можем Снейпа сегодня так и не увидеть.

- Ладно-ладно, - сказал Малфой, - Так и быть, пойдем, нам сюда.

Малфой был в странно приподнятом настроении, поэтому Гарри молча последовал за ним и приготовился вести себя со Снейпом как обычно и принимать подобное отношение в ответ: то есть старательно притворяться, что не замечает другого в комнате, и случайно воспылал ненавистью к пустому месту неподалеку.

Из полуприкрытой двери в кабинет доносился голос Снейпа:

- Десять баллов с... С какого вы факультета, юноша?

- Хаффлпафф, - торопливо ответил мальчишеский голос.

Гарри с облегчением увидел, что Снейп ведет урок у первокурсников. Малфою пришлось уведомить преподавательский штат о необходимости обеспечения мятными леденцами всех учеников, достигших половой зрелости.

- Удачная попытка, Рэтклифф. Двадцать баллов со Слизерина, - продолжил Снейп. Малфой счастливо заулыбался.

- Сэр, - сказал он и постучал по двери, - мы из аврората. Не могли бы вы оказать нам содействие?

Снейп обернулся и приподнял верхнюю губу над желтыми зубами, демонстрируя удивление и улыбку. При виде Гарри улыбка быстро сошла на нет.

- Мистер Малфой, - сказал он и значительно суше добавил: - И мистер Поттер. Разумеется, заходите.

Малфой проскользнул в кабинет и склонился над столом Снейпа – тонкий, гибкий. Как всегда изящный в те моменты, когда не старался кого-то впечатлить. Обильно жестикулируя, он рассказывал о том, зачем им нужен список всех учеников-полукровок.

Гарри прислонился к дверному косяку, разглядывая первокурсников – крошечных и испуганных. Из полумрака кабинета Зелий многие смотрели на Гарри с восторгом или страхом – в зависимости от того, какие сказки родители рассказывали о войне. Некоторые явно услышали упоминание об аврорате и теперь разглядывали Гарри и Малфоя так, словно те были рок-звездами, а некоторые - с видом людей, наблюдающих за факелом у пороховой бочки – не отрывали взгляда от Снейпа с Малфоем.

Один маленький темноволосый мальчик вдруг встревожено привстал и затряс в воздухе рукой.

Снейп обратил на него свое раздраженное внимание:

- Да, Рэтклифф?

- Сэр, кажется, мой слизень восстал из мертвых! – от взгляда Снейпа мальчик сжался еще сильнее и торопливо пробормотал: - Я не нарочно, сэр!

Снейп вздохнул.

- Мистер Малфой, думаю, вы достаточно компетентны, чтобы уладить дело. Я не решаюсь.

Он сказал это высокомерным ледяным тоном, но Малфой засветился, словно любимый дядюшка снизошел и подарил ему леденец. Как только Малфой повернулся спиной, на лице Снейпа значительно поубавилось враждебности. А еще Гарри вдруг заметил, что от Снейпа не доносится запаха мяты, сопровождавшего профессора Бербидж, и в ужасе вцепился в косяк.

- Умоляю вас, мистер Поттер, - не глядя на него, сказал Снейп, стирая с доски задание и игнорируя слабые стоны протеста учеников, явно не успевших его записать, - Смею заверить, что в мяте нет ни малейшей необходимости. Во-первых, я считаюсь одним из лучших мастеров окклюменции. А во-вторых, сочту гигантское паукообразное насекомое гораздо привлекательнее любого джеймсопоттероподобного гуманоида. И кроме того, - он ухмыльнулся, - самое главное препятствие вашим вейлочарам все еще в силе.

В гробовой тишине Малфой и Рэтклифф шепотом уговаривали слизня выползти на свет, а в голове у Гарри билась одна мысль: влюблен в кого-то.

- Вот как, - пробормотал он, глядя в пол, - До сих пор?

- Навсегда, - пафосно ответил Снейп и тут же испортил момент: - Хотя это не ваше дело.

- Я не это имел в виду, - сказал Гарри, - Ведь если тогда все было из-за... Ну ведь тогда все было не по-настоящему, ведь так?

- Нужно быть глупцом, чтобы считать, будто чувство не способно меняться после зарождения, - брюзгливо сказал Снейп, - Нужный момент, красивая одежда, правильные слова, общие интересы и химия крови – разве это так важно? Прошло больше двадцати лет, а действие чар длится не больше пяти минут после ухода вейлы. Но и вейла может пробудить истинную любовь, - помолчав, он добавил: - Хотя я искренне сомневаюсь, что ваша уродливая натура может в ком-то что-то пробудить.

- Ну спасибочки, - сухо сказал Гарри. Он как раз собирался спросить, как часто и что именно пробуждает в людях прелесть натуры Снейпа, но помешало вдруг проснувшееся любопытство: - Так значит, шпионаж во время войны был из-за...

- Разумеется, нет! - пролаял Снейп.

- А-а, - протянул Гарри, все-таки найдя место романтике в жизни Снейпа.

- Может, сначала все и было из-за нее, - неохотно признал Снейп, - Но разве чувство чего-то стоит, если оно закрывает путь всем иным чувствам? Отказавшись прожить полноценную жизнь, я бы оскорбил память... – он проглотил имя, - Если жизнь проживают лишь воспоминаниями о чувстве – это чувство ничтожно. И живя лишь воспоминаниями, я стал бы ничтожным существом. Я принимал участие в войне по ряду причин, мистер Поттер, одна из которых – мое уважение и привязанность к нескольким людям. К вам это не относится, впрочем.

- Я поражен до глубины души, - сообщил Гарри.

Он вспомнил, как Снейп оберегал Малфоя, как присматривал за профессором Бёрбидж по его просьбе. И правда, он мог оказаться гораздо более ничтожным человеком с ничтожным тревогами, все могло быть гораздо хуже.

- Сэр! – заверещала девочка, - Зомби-слизень Рэтклиффа ест моих вареных слизней!

- Не ври! – сердито воскликнул Рэтклифф.

- Зомби-каннибал-слизень Рэттклиффа портит мое зелье! Он всегда это делает!

- Неправда, - сказал Рэтклифф, не отрывая сияющих глаз от Малфоя, - Как он мог? У меня никогда раньше не было зомби-слизня? Так что она говорит чушь!

- Я еще не слышал от вас ничего, кроме чуши, - прорычал Снейп и перемещаясь от доски к ученикам, которые пригнулись на стульях, словно тонкие деревца под ветром, - Мистер Малфой, похоже, вы утратили контроль над ситуацией. Будьте любезны, отойдите и не мешайте мне. Мисс Варли, прекратите ныть, я не сомневаюсь, что слизень взбесился именно от ваших пронзительных воплей. Мистер Рэтклифф... у меня нет слов.

- Не убивайте его! – завизжал Рэтклифф, - Мистер Малфой окрестил его Евстафием!

- Он сожрал всех моих вареных слизней, - сообщила мисс Варли, уставив на Рэтклиффа обвиняющий взгляд черных глаз, - Вот что случается, когда приходится учиться вместе со слизеринцами.

- Евстафий не нарочно, - сказал Рэтклифф, обменявшись с Малфоем заговорщическими взглядами, - Не могу дождаться окончания школы, - добавил он с негодованием, - Стану аврором, никогда не буду общаться с гриффиндорцами и женщинами, которые плохо влияют на моих слизней!

- Эй, - поспешно сказал Малфой, - Мой напарник – гриффиндорец.

- О боже! – сказал Рэтклифф, изумленно оглядывая Гарри с ног до головы, - Вы что, хотите сказать, что от них вообще никак не избавиться?

Рэтклифф сделал быстрое движение, Варли ухватилась за учебник, словно за оружие, а Снейп взревел:

- Мистер Рэтклифф, немедленно отдайте тигель мисс Варли! Слышите меня, немедленно!

- Я собирался зайти на чай ближе ко дню вашего рождения, сэр, - неуверенно произнес Малфой.

Снейп поколебался и сказал:

- Вы можете беспокоить меня в любое время, мистер Малфой, но не сейчас.

После этих слов Малфой практически вспорхнул по лестнице. За их спинами захлопнулась дверь, отрезая звуки локального крестового похода во имя восставшего из мертвых слизня-каннибала.

Гарри несколько отвлекся, переживая волну сочувствия к Снейпу. Он подумал о Роне с Гермионой, а также о Панси, Крэббе, Гойле, Дине и Джинни, друзьях и работе, которую любил, и людях, которым помогал. И о Малфое, рядом с которым мог просто находиться, даже если ему ничего больше не светило. Если бы он жил одним единственным чувством, его жизнь стала бы ничтожной, а сам он – ничтожным человеком. Гарри осознавал, что кое-чего у него не будет никогда в жизни, но теперь эта идиотская наследственность мешала работать и проводить время с друзьями. Если бы только ничего этого не было. Но он справится. Непременно справится.

***

Лаванда и Фиренз жили в хижине, доставшейся им в наследство от Хагрида, оставившего преподавательскую деятельность («Уволенного!» - настаивал Малфой) и отправившегося во Францию к мадам Максим, дабы погрязать с ней во грехе.

Лаванда сделала много пристроек: отдельную кухню для себя, небольшую розовую спальню для дочери, огороженную площадку для астрологических наблюдений мужа и загончик для спортивных упражнений. Лаванда была счастлива видеть старых знакомых. Она обняла их, приготовила мятный чай (Гарри отказался, а Малфой принял чашку) и горячо поздравила их с столь близким партнерством. Малфой, не дрогнув, поправил ее («напарничеством!»), а потом попросил позвать мужа.

Продолжая беседу, Лаванда покачивала на руках дочку. У той в каштановых волосах виднелись несколько ярких лент, а единственной деталью, выдающей смешанную кровь, были крошечные копытца в розовых носках. Младший ребенок – Форнакс – выглядел, как чистокровный кентавр за исключением того, что верхняя человеческая половина явно отставала в развитии от нижней. Лаванда рассказала, как им пришлось учить его держать голову, в то время как полностью развитые ноги готовы были выдержать длительную скачку.

- Первые полгода были чистым кошмаром, - сказала она, - Некоторые считали, что мы должны остановиться на Жас, что нам и так крупно повезло. И случались минуты, когда я соглашалась с ними, но... ведь мы его любим!

Она смотрела на Гарри такими умоляющими глазами, словно это из-за ее мимолетных сомнений ребенок подвергался опасности, а Гарри мог судить, искупает ли она свою вину любовью. Он отвел взгляд.

- Днем и ночью за домом будут наблюдать четыре аврора, - сообщил Малфой, сидя на полу и развлекая Форнакса летающими ложками. Тот неловко качнулся вперед, пытаясь поймать ложку, но Фиренз ласково поймал его, привычно не допуская падения.

- Он перерастет, - сказал Фиренз, - Уже через несколько лет никто и не подумает, что его мать – человек. Но сам он навсегда запомнит эти годы беспомощности и однажды станет сильным мужчиной.

Гарри, не зная, было ли это пророчеством или же очередным проявлением отеческой любви, лишь протянул «М-м?» и взял булочку с тарелки.

- Разумеется, я всегда знал, что Лаванда – единственная, назначенная мне судьбой, суженная, - невпопад продолжал Фиренз, - Звезды поведали это, но я понимал, что ей не следует знать до завершения учебы в школе.

Лаванда смотрела на него сияющими глазами: видимо, фразы типа «я прочитал это по звездам» давно означали для нее недвусмысленное признание в любви.

- И они же сообщили, что мои дети в опасности, - сказал Фиренз, - Опасность еще не миновала.

- Звезды не упоминали какие-нибудь имена или особые приметы? – спросил Малфой.

Фиренз смерил Малфоя взглядом и ответил, что такое в компетенцию звезд не входит. Малфой погрузился в рассуждения о том, как уроки предсказания вызывают язву желудка.

- Я знакома с Меримблами, - гораздо печальнее сказала Лаванда. Она протянула руку, и Фиренз поймал ее, даже не глядя, как ловил сына, - Мы вместе состоим в КЛОПП – команде либеральных особей против предрассудков.

- Не могла бы ты записать имена и адреса всех членов группы? – продолжал нагнетать Гарри, - Профессор Снейп сделает список всех учеников со смешанной кровью. Не могла бы ты просмотреть его? Может, он кого-нибудь забудет...

- Конечно-конечно, все, что угодно, - сказала Лаванда, а потом Малфой делал то, что не получалось у Гарри: говорил нужные слова, смотрел в глаза, успокаивал и утешал – как настоящий политик, которым мечтал стать на третьем курсе. Он отпустил несколько шуток, добиваясь улыбки, и объяснил, что нет оснований подозревать в их детях основную цель.

Уже в дверях Лаванда взяла Гарри за руку, и тот посмотрел в ее испуганное лицо.

- Я не допущу, чтобы с твоими детьми что-то случилось, - сказал Гарри, - Обещаю.

Она улыбнулась и обняла его. Гарри неловко похлопал ее по спине.

- А она хорошенькая, - заметил Малфой, когда они спускались по зеленому холму обратно к машине. Вдали виднелись вышки квиддичного поля, крошечные фигурки в воздухе и доносились слабые отзвуки детских голосов. – Вы с ней зажгли какой-нибудь скучный вечер в гриффиндорской башне?

- Мы в основном в Подрывного дурака играли.

- Как я рад, что был в Слизерине, - сказал Малфой, - Что, даже не целовались?

- Я в школе целовался только с Джинни и Чоу, - ответил Гарри.

- Похоже, Подрывной дурак дурно сказывается на половом влечении, - заметил Малфой, - А мне много кто нравился в школе, и Чоу, кстати, тоже, – он погрузился в воспоминания, - У нее были красивые волосы. А как она летала…

- У вас что-нибудь было? – спросил Гарри, еще не зная, как отнесется к этой информации.

- Ну конечно, - усмехнулся тот, - Это с учетом того, что за ней ухлестывали Майкл Корнер, Седрик Диггори и ты? Нет, она ничего не заметила. Хотя, конечно, я выражал свои нежные чувства тем, что мошенничал в квиддичных играх против Райвенкло с особым изяществом.

Гарри припомнил игры Слизерина против Райвенкло. В основном он помнил, как прыгал на трибуне и болел за Райвенкло. А когда флаги, бьющиеся на ветру, превращались в сине-зеленое море, и другие игроки кружили в этом море, словно взметнувшиеся капли, Гарри иногда мельком замечал бледное лицо Малфоя и признавал, что тот летчик от бога, когда перестает мошенничать.

- Люди вокруг удивлялись, почему я никогда не получал то, чего хотел, - неожиданно задумчиво продолжал Малфой, – Тогда я еще не знал, что это судьба, и винил во всем тебя.

Это правда. Гарри мог навскидку припомнить тысячу случаев, когда Малфой отвратительно вел себя с людьми, которым не нравился, давая им повод не любить его еще сильнее. Гарри всегда было интересно, как бы тот вел себя, случись чудо и окажись они в Слизерине вместе. Или если бы Гарри сразу разгадал Малфоя. Вернее, если бы Гермиона разгадала и объяснила Гарри. Да они бы с троллем уже вместе дрались!

Замок вырисовывался в бледно-сером небе, медленно наступали сумерки. В окнах зажигались огни и мелькали детские тени.

- А было бы круто, если бы мы не так сильно ненавидели друг друга в школе, - предположил Гарри.

Если бы не ненависть, если бы он познакомился с Малфоем, который великолепно летает, стремясь впечатлить Чоу Чанг, и делает вид, будто не любит маггловедение... Хотя, если честно, Гарри и так припоминал себя в том возрасте. И прекрасно помнил, что в те времена непонятную беспомощную тоску списывал на тлетворное влияние Волдеморта на свой разум.

- Ага, - согласился Малфой, - До того самого момента, как мир начал бы тебе во всем угождать, и мне пришлось восстановить карму, разбив тебе нос. Или до того момента, как я бы сказал что-нибудь ксенофобское и ты разбил нос мне.

- Да, - нахмурился Гарри, - До этого момента.

- Да, это могли быть четыре минуты вселенской гармонии и мира, - сказал Малфой, едва заметно улыбаясь, и поднял брови, когда Гарри взглянул на него: - Только Чоу Чанг и Джинни Уизли? Как жесток этот мир. Разве жизнь не дает тебе все, что захочешь?

Малфой остановился и посмотрел на квиддичное поле, прикрыв глаза рукой. Заходящее солнце окутывало его фигуру, золотило волосы и затуманивало глаза. И даже разглаживало линии вокруг тонких выразительных губ, превращая улыбку в такую, которой она никогда не бывала почти никогда – в добрую.

Если то была судьба, Гарри ненавидел ее. Кровь вейл ни капли не облегчала ситуацию. У него был только Малфой, а Малфой был одинок. Теперь они могли быть вместе постоянно, и Гарри не хотел, чтобы все закончилось, но от совместной жизни становилось только тяжелее. Не позволяя себе потянуться к Малфою, он сунул руки в карманы и сжал кулаки. И снова в голосе слились птичий стрекот и хищное шипение, когда он ответил:

- Что-то вроде того.

***

- Нам нужен Вуд!! – бесновалась толпа, - Хотим Вуда!

Гарри хотел оставить обеспечение безопасности Хогвартса за собой, но им дали лишь парочку ночных смен. А предатель Малфой покорно кивнул и пробубнил, что сопливые фанатки Поттера надоели ему еще в школе. Но потом они так умоляли хоть о какой-нибудь работе, что Шэклболт сжалился и отправил их туда, где толпа объединялась общей любовью. К одному человеку.

Раздевалку освещал своей улыбкой Оливер Вуд, единственный виновник преобладания женской аудитории на квиддичных трибунах, а также обладатель мирового рекорда по количеству полученных любовных писем и смертельных угроз.

- Они хотят, чтобы игра побыстрее началась! – счастливо сказал он, - Как и я, ребята! Теперь можете не волноваться из-за парней, которые говорят, будто я украл сердца их жен. И из-за леди, которые считают, что я не должен принадлежать никому, раз не принадлежу им. Эти крутые авроры здесь для того, чтобы защищать нас. Уж Гарри-то можно доверять, ребята, он вполне мог играть за Англию, если бы не решил стать аврором для того... как ты там говорил, Гарри?

- Я хотел помогать людям и бороться с несправедливостью, - ответил тот.

Вуд недоуменно поморгал и продолжил:

- Гм, тебе виднее, конечно. В конце концов, Министерство так и не ответило на мое письмо о введении пожизненной квиддичной присяги и казни за ее нарушение, - он откашлялся, - Пойдем и порвем их!

Игроки, до безумия влюбленные в своего капитана, несмотря на то, что штаб команды уже семь раз взрывали чокнутые фанаты, откликнулись восторженным гулом.

- У тебя не было вейл в роду? – многозначительно спросил Малфой.

- Неа, - сказал Вуд, сверкая белоснежными зубами, - Я человек на все сто.

- И какой человек! – влюблено пискнул игрок.

Но товарищи по команде не могли сравниться с толпой поклонников. Пока шел матч, Гарри с Малфоем летали кругами над бурлящей людской массой. Опасных ситуаций не возникло, а команда Вуда выиграла игру с перевесом в четыреста очков. Потом Гарри с Малфоем проводили Вуда на плато победителя, усыпанное цветами и предметами нижнего белья.

- Чего мы хотим! – надрывался обезумевший рефери, - ВУДА! Когда мы хотим его?! ПРЯМО СЕЙЧАС!

- Вы - прекрасный мужчина, - сказала девушка, преподнесшая Вуду кубок, - Я хочу провести с вами ночь.

- Здорово, что вам понравилась игра, - ответил Вуд, - Всегда приятно встретить поклонника.

Гарри не сидел дома, к тому же немного полетал, работа шла как по маслу – настроение было отличное. Он пожал руку девушке с кубком, а та сказала, что он, конечно, тоже ничего, но все же далеко не Оливер Вуд, и Гарри почти захотелось ее расцеловать.

Вуд шел по квиддичному полю, а Гарри с Малфоем сопровождали его.

- Отличная охрана! – сказал Вуд, - Совсем ничего не взорвалось, даже самую капельку. И что еще важнее, ни одного покушения на жизнь! Они так сбивают настрой!

Малфой раздраженно ворчал, что какой-то пожилой джентльмен угодил ему в лицо своими желтыми панталонами. Гарри тепло улыбнулся Вуду и сказал, что тот замечательно играет.

- Спасибо, Гарри, - сказал Вуд и засиял. Гарри продолжал улыбаться, впервые за долгое время ощущая счастье, а Вуд вдруг заморгал: - Гарри, - медленно сказал он, - А ты, гм, и правда красивый.

В его голосе ясно слышалась озадаченность, словно он впервые заметил красоту в чем-то, кроме новой аэродинамичной метлы.

- Спасибо, - ответил Гарри, чувствуя, как испаряется удовольствие от хорошего дня, - Малфой, где твой мятный спрей?

- Ну ведь правда... очень красивый, - все еще недоуменно, но гораздо теплее произнес Вуд, - А еще прекрасно летаешь, - добавил он гораздо увереннее, - Ты как будто родился на метле.

- Малфой! – торопливо повторил Гарри.

- Знаете, ребята, - задумчиво сказал Малфой, - Кажется, вам нужно обсудить роды в воздухе и так далее. Я посижу в машине, полистаю квиддичное обозрение. Не торопитесь.

- Какое обозрение? – моментально вскинулся Вуд.

- Ты уже читал этот номер, - уверенно сообщил Малфой.

- А-а, - протянул Вуд, снова переключая внимание на Гарри.

Гарри в ужасе оцепенел от того, как стремительно сменилась картина дня после такого предательства. И от осознания того, что хотел от него Малфой. А почему бы Малфою не хотеть этого? Для него вся разница заключается в том, может ли он спокойно выполнять свои рабочие обязанности или нет. Он просто устранял проблему.

Снейп сказал, что оскорбил бы память о чувстве, откажись он прожить полноценную жизнь.

Почти наступил март, небо над ними исходило синевой, Гарри стоял на поле, и Оливер Вуд смотрел на него теплыми карими глазами. Вейлочары становились сильнее с каждым днем. Но он может сделать Малфоя счастливым. А от этого и сам Гарри станет чуточку счастливее.

Гарри окинул Вуда оценивающим взглядом: мятая квиддичная мантия, широкие плечи, мужественный подбородок и темные глаза. А на носу словно брызги разлетались веснушки. Вуд очень красив, Гарри понимал. И от него не убудет: что бы там ни было, вряд ли он способен любить кого-то больше, чем квиддич.

Гарри решил, что может это сделать.

Такое случалось и раньше, он помнил острые зубы Смита на своих губах, горький привкус сигарет Бэддока, и даже доброго, понимающего и ни капли не близкого Ричи, о котором он не мог припомнить ничего конкретного.

- Ты не хочешь как-нибудь полетать со мной? – спросил Вуд, а потом добавил куда менее уверенно: - Ну или... поцеловать меня прямо сейчас?

- Да, - упрямо и жестко сказал Гарри, схватил Вуда за загорелую руку и притянул к себе.

Деревянное ограждение впивалось Гарри в спину. Он вцепился пальцами в неровные доски, срывая пластинки облупившейся краски, и закрыл глаза, сосредотачиваясь лишь на ощущениях теплого тела и горячего рта. Вуд классный, у него твердые мышцы. А еще он очень нежен и приятно пахнет.

Он просто слишком много времени провел с Малфоем. В голове беспорядочно крутились мысли: как Малфой, сонный и безвольный, кладет ему голову на плечо, волосы щекочут Гарри ухо. И кажется, будто Гарри может протянуть ладонь и провести ею по острому подбородку... И как он вообще может хотеть кого-то другого?

Гарри словно со стороны отметил изумленный выдох Вуда и осознал, что только что оттолкнул его к противоположной стене и впился в губы.

«А почему бы и нет?», - подумал он, чувствуя, как пот холодит загривок, а Вуд откликается с все большим энтузиазмом. В конце концов, он и раньше такое делал. Тысячи раз в одиночестве в душе, или в постели с Бэддоком, зажмуренными глазами смотря в лицо Малфоя. Или с Ричи, когда уставал бороться с собой и сдавался.

Ведь можно просто закрыть глаза и вспомнить, что-нибудь, вроде... Вроде того жаркого летнего дня, когда Малфой забрался в машину, поплескавшись в озере. Полуобнаженный, он растянулся на горячем сиденье, запрокинул голову и обнажил шею в прохладных каплях воды – Гарри почти ощущал на губах их прохладу – потом эти капли медленно скатывались к ремню на джинсах, а Гарри держался за руль, чтобы не наброситься на близкую жертву.

Вуд одобрительно застонал, и из головы моментально вылетели и Малфой, и жаркий день. Гарри застыл на месте, похолодев до пальцев, вцепившихся в петли брюк Вуда под квиддичной формой. И у него не было ни малейшего ощущения, будто он с Малфоем или даже с самим Вудом. Он словно снова был с Бэддоком, а во рту расплывался горький вкус пепла и сожалений.

Гарри отшатнулся и вытер губы, глядя, как Вуд протягивает к нему руки.

- О боже, нет, - слепо моргая и подавляя тошноту, Гарри сделал шаг назад, - Я не могу, не могу, не хочу.

Он повернулся и побежал, не слушая протесты тела, которое ясно давало понять, что оно вообще-то может и еще как хочет. Хлопнув дверью, он сполз по водительскому сиденью. В венах билась кровь, а мышцы еще болели от желания бежать, скорее бежать...

Сиди Малфой в кресле рядом с водительским, Гарри что-нибудь бы сотворил. Может, ударил, но, вероятнее всего, сделал бы то, от чего удержался пару лет назад – набросился, прижал к окну и поцеловал этого идиота, так подло бросившего его. О, господи.

Малфой лежал на пассажирском сиденье позади и разглядывал журнал. Гарри обнял руль и прижался к нему лбом, едва слыша, как Малфой переползает вперед. Ужасно хотелось кого-нибудь избить, хотелось драться, ныли парализованные в рывке мускулы. И он все еще чувствовал запах Оливера Вуда. На себе.

- Прости, - сказал Малфой, - Правда, прости. Вы ладите, у вас много общего, он такой красивый. Вот я и решил, что это неплохой выбор. Прости, тебе следовало сказать.

- Что? – прорычал Гарри, и понял, что голос звучит странно – словно он одновременно и угрожает, и подзывает Малфоя, - Что, по-твоему, я должен был еще сказать? Я не...

- Шш, - успокаивающе пробормотал Малфой, и Гарри почти возненавидел его за то, что это сработает: Гарри успокоится, ему полегчает, но потом будет намного хуже.

Он сделал выпад. Идиот Малфой как всегда понял его неверно, и краткая пугающая потасовка закончилась тем, что Гарри оказался вжатым носом в плечо Малфоя. Гарри замешкал, разрываясь между продолжением драки и побегом из машины, а потом сдался.

Мышцы все еще были напряжены, натянуты до предела. Малфой медленно гладил его по спине, отчего Гарри хотелось по-кошачьи выгнуться. Он закрыл глаза и обмяк.

- Ненавижу, - невнятно прорычал он.

- Понимаю, - пробормотал Малфой, хотя, конечно, ничего не понимал, - Я все налажу. Ну же, Гарри. Все будет хорошо.

Малфой произнес его имя мягко и робко. Гарри и в самом деле вдруг ощутил спокойствие и то нелепое счастье, что приносили ему утренние пробуждения – от бесхитростной близости. Малфой легко гладил Гарри по волосам - как поступал всегда в минуты особенно сильных сомнений в его умственной полноценности. Никто и никогда не прикасался к нему так. Гарри слушал свое хриплое и неровное дыхание, пытаясь взять себя в руки. На этот раз не пришлось убеждать себя в том, что прикосновения приятны. Его рука лежала на талии Малфоя, впитывая тепло от знакомого жилистого тела. Он сидел на сиденье с Малфоем и просто дышал, стараясь успокоиться.

- Все в порядке, - почти пропел Малфой, и Гарри поверил. Он издал тихий удовлетворенный звук и потерся носом о теплую шею.

Удар затылком об дверцу был настолько силен, что Гарри едва не потерял сознание. Рот наполнила кровь из прокушенного языка, а в голове и перед глазами заклубилась темнота. Он был словно зверь, изумленный и напуганный. Перед голодным зверем поставили еду и тут же забрали, отчего тот едва не взвыл.

Когда в голове прояснилось, Малфой смотрел в другую сторону. Гарри видел только его ледяной профиль.

- Хватит, - протянул Малфой, словно ножом по ранам, - Я тебе не мамочка. Несложно запомнить, раз у тебя мамочки и не было никогда.

- Что? - тупо переспросил Гарри.

- Ничего, - ответил Малфой, на секунду мелькнув виноватым выражением лица, снова являя чудеса логики, - Может, уже поедем?

Большую часть пути домой Малфой молчал, уделив все внимание Морису. Гарри внимательно следил, как он ласково, почтительно прикасается к кнопкам, и уверял себя в том, что ревновать к радио глупо.

Вернувшись домой, Малфой отправился на пробежку, а Гарри — в душ. Когда Гарри, одетый и с полотенцем на плечах, вышел, Малфой уже оправился от своего припадка или рецидива школьного поведения и теперь поедал кукурузные хлопья, стоя прямо в спортивной одежде у кухонной стойки.

- Знаешь, хороший напарник использовал бы вейло-чары, чтобы помочь своему напарнику с разбитым сердцем, - заметил Малфой.

- Вот как? - поднял брови Гарри.

- Ага. Стоит тебе немножко посверкать глазками, ну или как ты там это делаешь, и близняшки Патил твои, то есть мои, и мы счастливы вместе. Разве ты не хочешь, чтобы я был счастлив?

- Не думаю, что ты станешь счастливее, когда Падма Патил убьет тебя и съест твою печень.

- Ну не знаю, - вздохнул Малфой, - Готов поспорить, что она сделает это крайне изящно. А может, добудешь мне хотя бы одну близняшку? Желательно, конечно, Падму, если можно.

Будучи совершенно равнодушным к обеим Патил, Гарри знал, что большинство людей предпочитали смешливую милашку Парвати ее пугающей сестре. Что служило еще одним доказательством того, что Малфой — извращенец.

- Нет, - отрезал Гарри и уселся на диван.

- Ну и ладно, - обиженным тоном ответил Малфой, - Вот увидишь, скоро я умру, весь несчастный и одинокий, и ты об этом пожалеешь.

- Спорим на миллион галеонов? - фыркнул Гарри.

Малфой рассмеялся, насыпал себе еще хлопьев и потряс полупустой коробкой.

- Что ж, если не будет малышек Патил, то по крайней мере у меня останутся звездочки-космостарс, - печально сказал он и поплелся к телевизору.

***

Разумеется, Малфой, будучи Малфоем, уже спустя пару дней решил, что история с Оливером Вудом – хороший повод для шуток. Они ехали в аврорат, чтобы сдать давно отложенный зачет по синхронной аппарации.

- Просто ты очень избалован, вот в чем проблема, - постановил Малфой, - Бедняга Оливер. Он так красив. Кэти всегда так считала.

Гарри впервые за долгое время услышал столь небрежный тон в адрес Кэти Белл и решил подбодрить его участием в беседе:

- Вот как?

- О да, - с неожиданной злобой ответил Малфой, - даже при том, что он имбецил, поехавший крышей на теме квиддича. Может, мне стоит сделать такую же стрижку, раз я снова на стадии свиданий?

Малфой отогнул вниз солнцезащитный щиток и уставился в зеркало. Гарри перевел на него взгляд, пытаясь высмотреть то, что видит сам Малфой, но заметил только холодные серые глаза под нестриженной челкой.

- Как думаешь, постричься мне под Вуда? – с любопытством спросил Малфой, наклоняя голову в разные стороны, - Классно будет?

- Нет, сказал Гарри.

- Ну и ладно, - вздохнул Малфой и убрал щиток, - Наверное, не стоит подстрекать этих безумных девиц, свихнувшихся на Вуде. Они все равно захотят секса втроем. Мы с Кэти как-то читали книгу на тему... ну, отношений, если ты понимаешь, о чем я. Там было задание написать несколько фантазий. Исписав пергамент до конца, я поднял глаза и увидел, что единственная фантазия, которую она написала — это секс на троих с Оливером Вудом.

Безостановочная болтовня на неуместные темы означала, что Малфоем взят курс на выздоровление, к тому же он продолжал упоминать имя Кэти так небрежно, что Гарри уклончиво мычал, не останавливая поток слов.

- Я был не против, - подозрительно торопливо продолжал Малфой, - Я же искушенный человек. Широких взглядов. Умудренный жизненным опытом. Вот как-то целовался с Забини, и надо тебе сказать... Господи, СТОЙ!

Гарри на секунду отпустил руль, и машина метнулась, описывая в воздухе крутую петлю. Гарри едва заметил маневр, но болтовня застряла у Малфоя в горле.

- Что ты делал?

- Припаркуй машину, - дрожащим голосом скомандовал Малфой, и как только Гарри приземлился на пустыре, наклонился и прижался лбом к приборной панели, - О боги, - глухо сказал он, - У меня только что жизнь перед глазами пронеслась. Ты сегодня еще более чокнутый, чем обычно.

- Что ты делал?

- Что? - Малфой недоуменно заморгал, все еще мысленно переживая мертвую петлю и пролетевшую перед глазами жизнь, - Ты про то, как я целовался с Забини? Ты что, не знал?

- Нет, - прорычал Гарри, - Когда?

- Еще в школе, - ответил Малфой, явно озадаченный новым припадком напарника, - На шестом курсе. Мне достался вызов. Мы, слизеринцы, знаешь ли, играем в правду или вызов, потому что неспособны понять прелесть Подрывного дурака. Ну и все немножко вышло из-под контроля.

Малфой говорил веселым тоном, явно наслаждаясь экскурсом в историю, но замолк, как только Гарри протянул руку и сжал его запястье, останавливая кровоток.

- Если бы я не знал тебя лучше, то решил, что у тебя приступ гомофобии, - заметил Малфой, безропотно позволяя удерживать запястье в плену, - В чем дело?

- Как это «из-под контроля»? - требовательно спросил Гарри, - Что произошло?

А ему-то, дураку, понравился Забини. Что ж, теперь он понимал, как сильно ошибался. Теперь ему хотелось порвать Забини на лоскуты, чтобы тот не смел даже смотреть на Малфоя.

- Да ничего особенного, - ответил Малфой, - Немного поцеловался, немного покатались по полу. В конце концов, мы же были не одни. Кроме того, я точно знал, что представляет собой Забини... Я что, территория?

- Что? - процедил Гарри, все еще думая о том, как Малфой целовал кого-то, и эта мысль пронизывала его тело, словно электрический разряд, вызывая ноющую боль в каждой кости. Он смягчил хватку на запястье Малфоя и почти отбросил от себя, - О чем ты?

Он со злобой повернул ключ зажигания и, взбив облака серой пыли, поднял машину в воздух.

- Ну территория, - серьезно повторил Малфой, словно не нес чушь, - Это та штука, из-за которой Забини был вне себя, когда Флер приехала в Хогвартс, а Флер была отвратительной гостьей. Поэтому Забини все время бесился из-за своей матери, Флер сначала возненавидела семью Билла, а ты брюзжал и везде таскался с Гренджер в тот год, когда Уизли внезапно сдружился с Томасом и Финниганом. Смею сделать предположение, что могу входить в понятие территории, учитывая общую тему пожизненного партнерства и все такое. Вейлы собственники до крайности, так как наличие других вейл угрожает сокращением источников продовольствия, а потому...

Гарри страдал от головной боли и боролся с желанием убить Забини, а Малфой только и знал, что гнуть свое менторским тоном. От скрежета когтей в груди делалось страшно. Гарри сжал пальцы на рукояти коробки передач и посмотрел на свою руку, на побелевшие суставы.

- В общем, ладно, - помолчав, сказал Малфой, - Я не буду больше этого делать. Хотя и не собирался.

- Ладно, - выдавил Гарри.

- А Грейнджер и Уизли никогда не целовались с Забини, - сказал Малфой, явно рассчитывая, что это успокоит Гарри, - Все гриффиндорцы находились в башне, и им ничего не угрожало. Жаль, что не могу сказать того же про всех хаффлпаффцев. Знаешь, в нашем выпускном альманахе Забини была единогласно присуждена победа в номинации «Самый вероятный претендент на смерть на почве ревности или от раннего сифилиса».

- У нас не было выпускного альманаха, - сообщил Гарри, чувствуя, как понемногу отходит, и недоумевая, чем Малфой так доволен.

- Конечно, был, - возразил Малфой, - Я же сам его сделал. Неужели я забыл отправить гриффиндорцам? Какой стыд! А ты взял номинацию «Самый вероятный претендент на смерть от рук раздраженной толпы». Блестящая победа, кстати.

Он небрежно и довольно протянул руку — так легко, словно собирался всего лишь поправить настройки Мориса — и невесомо погладил Гарри по пальцам. Хватка на рычаге немного ослабла.

- Не волнуйся, - сказал Малфой таким же теплым и легким тоном, как и прикосновение, - Я только твой напарник и больше ничей.

***

Когда Шэклболт выпустил заключенных из аврорской камеры, они стояли на крыше. День был такой ясный, что серый воздух едва ли не светился.

- Готовы? – спросил Шэклболт.

По крышам и улицам суетливо разбегались разоруженные, но все еще опасные преступники, а на крыше столпились практически все сотрудники аврората. Гарри вдруг ощутил небывалую за последние месяцы легкость. По позвоночнику прошла и ударила в голову теплая волна адреналина. Гарри повернул голову и успел поймать тонкую кривую улыбку Малфоя.

- Ну не знаю, Поттер, мы готовы, как считаешь?

- Надо подумать, – сказал Гарри.

- Вперед! – рявкнул Шэклболт. Гарри посмотрел на Малфоя и показал взглядом на преступника, который успел уйти дальше всех и уже спускался по водосточной трубе.

Малфой коротко кивнул, Гарри моментально аппарировал на край крыши, наклонил голову и оскалил зубы в улыбке, отчего преступник неуклюже дернулся, потерял равновесие и упал прямиком в объятия Малфоя, мгновение назад аппарировавшего на мостовую под водосточной трубой.

- Фи, - сказал Малфой, наконец-то находя достойное применение улучшенным наручникам, - Ты бы хоть постарался, что ли. У нас же тут шоу.

Одним преступником меньше. Следующим на очереди оказался парень, который пытался влезть в окно гражданского лица, но при виде Малфоя спланировал вниз и оказался в хватке Гарри. С парнем, который прятался в мусорном баке, Гарри справился сам, пока Малфой подпирал стенку, решив, что дело не стоит выеденного яйца. А потом несколько преступников просто бежали. Гарри с Малфоем бежали рядом. Гарри глотал холодный и сладкий мартовский воздух, их смех сливался на бегу, и он точно знал, что его место именно здесь.

Понадобилось менее десяти минут.

- Прекрасно, - сказал Шэклболт, в кои-то веки демонстрируя хоть некое выражение на каменном лице, - Дамы и господа, думаю, преимущества командной работы и практики очевидны. Сколько раз вы тренировались?

- Если этот раз считается, то один, - сказал запыхавшийся и сверкающий глазами Малфой, сидя на одном из связанных преступников.

- Сэр, - сказал Гарри вместо ответа, - Можно нам воспользоваться залом для спарринга перед сдачей отчетов?

Шэклболт безнадежно махнул рукой, что они всегда предпочитали толковать как жест согласия, и вскоре они уже кружили вокруг друг друга в пустом зале, делая вид, будто оказались здесь случайно. Гарри отслеживал каждое движение тела Малфоя, все мышцы пели от восторга, а глаза у Малфоя были черны от расширившихся зрачков.

- Слишком давно, - сказал Гарри, и даже шипящие напевы в его голосе были сейчас уместны. Момент абсолютного совершенства.

- Стареешь, да? - дерзко бросил Малфой, и Гарри поспешил принять вызов.

Спустя болезненно-прекрасные двадцать секунд, Малфой сдался, а Гарри прекратил ломать ему ключицу, откатился на спину и закрыл глаза рукой. Он был взмокший и уставший, все тело болело, и больше всего хотелось заползти в кровать и проспать целую неделю.

- Оу, - пожаловался Малфой, пытаясь подняться с мата и падая обратно, - Я не могу пошевелиться.

- Нытик, - сказал Гарри.

- Ненавижу тебя, - сказал Малфой. Краем глаза Гарри видел только уголок его губ и прядь потемневших от пота волос. Уголок губ поднялся. Гарри рассмеялся от счастья. Все, что у него могло быть с Вудом - вообще все на свете! - не стоило этого мгновения.

---

[DDG]

Не могу понять, почему это сообщество не в архиве до сих пор, но тем лучше.

Итак, с конца 2011 года по примерно нынешние дни у меня не было возможности переводить и выходить в интернет - в связи с риал лайфом и здоровьем. Теперь все значительно наладилось. Восьмую главу я собираюсь доделать в ближайшее время. Да, я ЗНАЮ, что часто это говорил ))))) И ваше нытье и пинки все равно сильно помогают. Так что в случае, если они кажутся вам бессмысленной тратой времени - нет, это не так.

Также извиняюсь перед теми, кто просил доступ в последние 2,5 месяца. Правда, не было ни малейшей возможности вас пустить, простите.

---

ДДГ7

[daarhon]

- Обольщение? – повторил Малфой.

Гарри закрыл лицо руками.

- Во всяком случае, так сказала Флер. Но она сказала, что этого можно избежать, если тренироваться контролировать свои мысли, добиваться ясности мышления, и все такое.

- О боги, мы обречены, - Гарри поднял голову и посмотрел на Малфоя свирепо. В ответ тот поднял стакан виски, - Как продвигается твое обучение навыкам окклюменции?

- Ну... однажды у меня получится, - пробормотал Гарри.

- Просто не могу поверить, насколько мы обречены, - сказал Малфой. Он лежал на диване, устроив голову на сгибе локтя, и держал полный стакан на бедре, чуть повыше ременной пряжки, - Помнишь ту легкую неохотную агрессию, которую я высказывал в школе по отношению к тебе?

- С трудом припоминаю, - отозвался Гарри.

- Теперь ясно, что я с самого начала предвидел свою смерть под копытами твоих фанатов. Я всегда знал, что общение с тобой убьет меня, - Малфой сделал еще один глоток, поморщился и его лицо медленно разгладилось, словно полотно под горячим утюгом, - А кого ты обольщаешь? Неужели ты просто врубил вейло-чары на полную и ждешь, пока вторая половинка явится на порог? - он помолчал, - Если честно, очень на тебя похоже.

Гарри потер виски. Он не собирался топить свои беды в алкоголе. Малфой делал это за двоих.

Дело было даже не в том, что Малфой напивался каждый вечер. Он пытался избежать малейшей душевной боли и старательно изображал, будто все в порядке. Гарри не одобрял такое поведение. И не собирался следовать его примеру.

Малфой удалился от боли в оазис пугающего спокойствия и теперь пялился в потолок.

- В связи с вейлозвычайным положением Шэклболт пригласил Невыразимцев провести независимое служебное расследование, - сказал Малфой, - Я знаю, что ситуация хреновая. Знаю, что тебя загнали в угол и ты не намерен сдаваться. Но если говорить начистоту, скоро мы не сможем работать. Нам просто-напросто запретят.

Гарри промолчал. Спустя несколько секунд Малфой криво улыбнулся.

- Шеф пытался облапать тебя на планерке, вейло-чары едва не стали причиной национального скандала, я захожу в отдел только когда становится скучно в других местах. И тем не менее, мы снова стали аврорами года. Не могу понять, чем занимаются остальные. Похоже, я не в курсе всех слухов. Может, у Долиша роман с нашим фикусом, а Томас ворует деньги из кассы.

- Почти уверен, что Дин ничего не ворует, - сказал Гарри, - А про Долиша... даже думать не хочу.

Малфой ненадолго замолк. Светлые волосы разметались по зеленой обивке дивана.

- Если ты просто нервничаешь, - сказал он наконец, - Я могу с тобой сходить в Страну Страстей Синистры.

- Что?

Малфой неловко поерзал.

- Я могу взять с собой книжку и подождать в приемной. Конечно, у них там наверняка есть литература для клиентов, но у меня непорочное пуританское воспитание, так что лучше не рисковать. Но если тебе просто гордость не позволяет, то вовсе не обязательно ограничиваться Страной Страстей. Сходи в «Длинную палочку» в Хогсмиде, - и ухмыльнулся.

- Ни за что! - возмутился Гарри.

- Не будь столь категоричен, - чопорно сказал Малфой, - Это последний шанс для одиноких мужчин. Крошка Бэддок сказал мне... Это ты сейчас рычал?

- Нет, - сцепив зубы, солгал Гарри.

Скосив взгляд, Гарри увидел, что Малфой оценивающе разглядывает его. Сам же Гарри обмирал от ужаса при одной только мысли о том, чего мождет коснуться беседа. О чем говорила ему Флер, а теперь уклончиво спрашивал Малфой. Гарри хотелось уничтожать все вокруг. И не ему одному, судя по поджатым губам Малфоя.

Похоже, в данный момент не стоило привычно выпускать пар с помощью спарринга.

Малфой повертел в руках стакан.

- В случай чего, есть Бэддок, - сказал он, - Проверенный вариант.

- Малфой, хватит уже!

Малфой сел так стремительно, словно собирался наброситься на него. Гарри почти чуял в воздухе аромат крови и ненависти. Непривычно сладкий аромат.

- Я не понимаю, - резким голос сказал он.

- А тебе бы такой вариант подошел?

- Нет, конечно! - повысил голос Малфой, - Но наши взгляды по данному вопросу различаются, это давно понятно. Бэддок тебе не нравится, имени того итальяшки ты так и не узнал, да и по Ричи ты не больно-то убивался.

Гарри вскочил и вдруг понял, что уже давно сжал кулаки.

- Слушай...

- Нет, это ты слушай!

Малфой покраснел. Его глаза сверкали от ярости. Крэбб предупреждал: когда у Малфоя не получается глушить боль алкоголем, когда боль превышала все мыслимые и немыслимые пределы, Малфой приходит в бешенство. Он кидается на людей и причиняет им боль, как можно больше боли. Гарри знал об этом и был готов к такому повороту событий, ведь никто не запрещал ему бить в ответ.

- В прошлом году меня подстрелили, я лежал при смерти, - процедил Малфой, с мстительным удовольствием проговаривая каждое слово, - Было не очень-то... приятно. Больновато, знаешь ли. Я был не против, чтобы ты сходил на ту вечеринку, я сам тебе предложил. Но представь мое удивление, когда Томас рассказал, насколько наплевательски ты отнесся к моему ранению. Тебе было по фиг. Ты чудесно проводил время с юным красавчиком.

- Вот ты разозлился, наверное! - заорал Гарри, но Малфой снова повысил голос.

- Я был не против, - повторил он, - Но раз уж у тебя получилось в тот раз, то не вижу причин сдерживаться в такой решающий момент, когда на кону наша карьера. Может, уже хватит упрямиться и сопротивляться только потому, что гордость не позволяет признать правым кого-то, кроме себя самого? Тогда-то ты смог. Почему сейчас это так важно?

- Потому что это и правда важно, - сказал Гарри.

Весь его запал испарился, как не бывало. Желание наносить удары в ответ испарилось, стоило вспомнить ту ночь. Ночь, когда Малфой лежал на голой земле и истекал кровью. Гарри хотелось ударить в ответ, но не хотелось причинять боль. Хватит уже боли с Малфоя.

Боги, какой бардак.

Он сделал глубокий вздох и отвел взгляд от разъяренного лица Малфоя.

- Я хотел остаться с Ричи, - сказал он, - Но не смог. И я устал спать с людьми, на которых мне наплевать. Я потом всегда так паршиво себя чувствую. И время совсем не лечит. Неужели ты думаешь, что та вечеринка могла закончиться для меня подобным образом, если бы я не был... - он сглотнул, - ...расстроен. И если бы не повел себя совершенно по-идиотски. Хотя не так идиотски, как ты ведешь себя в данный момент. Может, тебе все же успокоиться? Говорил, что останешься на моей стороне. Неужели я многого прошу? Всего лишь отношений с тем, кто мне хотя бы нравится.

Он оперся на каминную полку. И слепо уставился на потрескавшуюся побелку, истертую инкрустацию и темно-серый проем очага, который не зажигал ни разу за последние три года. И держался за полку, пока не побелели костяшки и желание ударить не испарилось окончательно.

Он услышал, как Малфой выдохнул. А потом встал рядом и погладил Гарри по волосам, как прошлой ночью, когда прогонял кошмарный сон. Гарри почти хотелось с такой же легкостью заглаживать каждый раз свою вину. Ему было ужасно жаль, что нельзя еще немного поненавидеть Малфоя вместо пришедших на смену умиротворения и спокойствия.

- Прости, - глухо сказал Малфой, - Ты просишь не многого.Я просто... Прости меня.

Руку он убрал почти сразу. Гарри опустился в кресло и с довольной усталостью отметил, что Малфой уселся на ручку кресла вместо того, чтобы сразу уйти к себе на диван. Можно было даже подумать, что ему хочется быть ближе.

Гарри вдруг снова вспомнилось — на сей раз, это было приятное воспоминание — как он впервые не просто почувствовал, но и осознал свои чувства. Это было еще до Кэти. Он пришел на очередную идиотскую министерскую вечеринку и в очередной раз прятался от Скримджера. И вдруг увидел, как министр окидывает Малфоя оценивающим взглядом с ног до головы и протягивает ему свою визитку.

Малфой рассмеялся, сжег визитку и сдул пепел с ладони в лицо Скримджеру. Это было потрясающе. Потом Малфой вспорхнул к барной стойке и заказал двойной огневиски. А Гарри все смеялся и смеялся. Он смотрел на Малфоя, небрежно облокотившегося на стойку, и почти хотел подойти, обхватить ладонями его насмешливое лицо и поцеловать.

И едва не сделал это.

Малфой иногда бывал близок, но не сейчас. Гарри мог просто протянуть руку, схватить его за рубашку и дернуться вниз. Малфой бы даже мяукнуть не успел.

- Значит, ты был в шоковом состоянии после кровавой сцены, - сказал Малфой со слабым удовольствием в голосе, - и разумеется, напился, а потом тот парень тебя развратил. Эти итальяшки просто бесстыдники. Какой ужас.

Гарри сжал кулаки.

- Ты не ищешь легких путей, - продолжал Малфой, - Значит, все-таки кто-то тебе нравится. Что ж, боюсь, что наши варианты ограничены Грэйнджер и Уизли. Помнится, в школе ходили разные слухи о вашем трио.

- Нет, не ходили, - сказал Гарри, - А если и ходили, то только потому, что ты сам их распускал.

- Я видел все предпосылки, - надменно ответил Малфой.

Гарри поднял голову и успел увидеть мелькнувшую на губах Малфоя улыбку. А потом Малфой встал, потянулся, ухватил со стола стакан с виски и направился к дивану.

- Кстати говоря, не понимаю, почему ты защищал меня от Бэддока. Он явно не мной интересовался.

Малфой сделал глоток и усмехнулся.

- Да он просто придуривался, - легкомысленно отмахнулся он, - Как всегда. Он так шутит.

- Не похоже, что он шутил.

- У него же есть парень, - сказал Малфой, - К тому же я бы все равно не повелся. Не глупи. Он же мальчик. Сколько ему, лет двенадцать?

- Э-эй! - воскликнул Гарри.

- С тобой все иначе, - успокоил Малфой, покачав в его сторону пустеющим стаканом, - Ты никогда не был префектом. Статус префекта накладывает на человека ответственность, а еще печать мудрости, зрелости и рассудительности.

- Да, точно. Как раз эти слова и приходят в голову, когда смотрю на тебя.

Малфой ухмыльнулся.

- Короче, очень мило, что ты волновался обо мне, Поттер, но, уверяю тебя, я не собираюсь пользоваться своим статусом и использовать Ходячую Блестку не по назначению. По крайней мере, можно считать плюсом то, что я не сошел с ума...

- Ну, я бы поспорил...

- И скоро Невыразимцы придут на консультацию в отдел, - сказал Малфой, резко посчастливев, - Люблю, когда они приходят.

- Да уж, все в курсе, - Гарри закатил глаза.

- А знаешь, что еще скрасило бы мою серую жизнь? - продолжал Малфой многозначительным тоном, - Я тут смотрел фильм про маггловского аврора.

- Про шпиона. Я прекрасно знаю, что тебе известно это слово, ты вчера его использовал.

- У него был такой прикольный аврорский маггловский костюм. Нам нужно найти такие же для церемонии награждения авроров года.

- Ты про смокинг? - спросил Гарри.

- Да, кажется, это так называется, - сказал Малфой, - Да, точно. Нам нужны две штуки! Тогда мы будем похожи на Джеймса Блонда.

Он прикрыл глаза и допил остаток алкоголя. В жизни Гарри царил полный бардак, Невыразимцы собирались проводить служебное расследование, а в будущем их ждала полная неизвестность. Но на секунду воцарился упоительный мир.

- Подожди, - опомнился Гарри, улыбнулся и переспросил: - Чего?

- Джеймс Блонд, - повторил Малфой, улыбаясь в ответ, но глаз не открывая, - Это очень известный чувак. Тебе следует больше учиться и прекращать быть таким невеждой. Что бы ты делал без меня?

***

- Не то, чтобы я не рад тебя видеть, - сказал Гарри Рону, - Но как без тебя обходятся на работе?

- Радости делегирования полномочий, - ответил Рон, не отрываясь от чтения сверхсекретных документов на столе Гарри, - Плюс ко всему Малфой велел заходить, когда есть время, а иначе он скажет Панси, что я отжигал с Миллисент Булстрауд на той его вечеринке.

- Ума не приложу, откуда он берет всю эту хрень, - сказал Гарри, - По-моему, у него мозг поврежден.

Рон откашлялся.

- Гм, ну вообще-то, все так и было. Было там небольшое недоразуменьеце за двадцать минут до того, как я встретил Панси. Я был еще мальчишкой!

- А разве Миллисент не замужем?

- Друзья должны друг друга поддерживать, Гарри, - укоризненно сказал Рон, - А я как-то не ощущаю поддержки с твоей стороны.

Гарри кинул в Рона перо, которое тот отбил взмахом палочки. В отделе царила неразбериха, связанная со скорым визитом Невыразимцев. Рон сидел у двери в кабинет и предлагал тазик с мятными леденцами всем, кто подходил слишком близко. Пробило десять утра, скоро должен был появиться Малфой.

И тут, словно по команде, вошел Малфой. Он остановился поболтать с Дином, который беспокойно ошивался у входа: Малфой что-то сказал, Дин рассмеялся, а Малфой обернулся, увидел Гарри и улыбнулся. Ему, только ему одному.

Рон вдруг издал стон — изумленный и обезумевший, словно он случайно положил руку на разогретую плиту. Гарри рывком повернулся к нему.

Тот не поднимал глаз.

- Быстро, - выдавил он, - Мяту!

Гарри раскрыл рот.

- Что? О боги, ты серьезно?

- Хватит болтать, давай мяту!

- Да-да, конечно, - залепетал Гарри, судорожно нашаривая тазик и едва не роняя его, - Прости. О боги.

Рон зачерпнул полную пригоршню леденцов из тазика и запихал в рот. Он закрыл глаза и задвигал челюстями. Звук ломающихся леденцов походил на звук льда, трескающегося под ногами.

Когда Рон открыл глаза, Гарри вздрогнул. Но взгляд друга не был затуманен.

- Ой фу-у-у-у-у-у! - сказал Рон, - Без обид.

- Без обид, - с облегчением ответил Гарри.

Рон нахмурился.

- Слушай, что только что произошло? Ты же... - он недоверчиво перевел взгляд на Малфоя, а потом обратно на Гарри, - Малфой только что вошел, - медленно проговорил он, словно уговаривая Гарри остановить его, - А ты... ты сразу...

- Замолкни, - тихо сказал Гарри.

- Ты, - изумленно сказал Рон, - Ты с Малфоем...

Гарри вскочил, схватил безвольного Рона за руку и толкнул в кладовку. Рон гулко ударился головой о коробку с фирменными бланками, выругался, а потом снова уставился на Гарри. Тот сжал кулаки и опустил глаза.

- Ты, - более уверенно произнес Рон, - И Малфой. Но он же только что порвал с Кэти... Ты же с ним не..?

- Нет.

Рон немного успокоился. Но в его взгляде все еще сквозило безумие.

- Но ты бы хотел? - Гарри промолчал, - И давно это с тобой? - возмутился Рон.

- Давно, - коротко ответил Гарри.

- А кто еще знает?

- Я. Ты. - сказал Гарри, - Он не знает. Не смей ему говорить. И Панси не говори!

- Нет, разумеется, ни в коем случае, - не задумываясь, ответил Рон, вечный друг и поддержка, и вдруг округлил глаза еще больше, - О боги, Гермиона что, тоже не знает? Я знаю, а Гермиона не в курсе? Ты хоть понимаешь, что это первый признак надвигающегося апокалипсиса?

Гарри рассмеялся — немного истерично даже на свой вкус. Когда он сумел успокоиться, Рон все еще изумленно пялился на него.

- Друг, - сказал он, - Какой ужас. Я тебе очень сочувствую.

Гарри облокотился на дверь.

- Да.

Рон откашлялся и, кажется, собирался что-то сказать, но тут дверь открылась, и Гарри едва не выпал в коридор. Он ухватился за дверной косяк и сердито уставился на Малфоя.

- Так вы засели в кладовке, - протянул он, - Уизли, дать мяты?

Рон возмущенно вскинулся, перевел взгляд на Гарри и поник, явно смирившись с горькой судьбой.

- Да, - выдавил он, - Ээ, прости, Гарри, не мог себя побороть.

- Ничего страшного, - благодарно сказал Гарри.

Малфой противно захихикал.

- Вы, гриффиндорцы, такие слабаки. А уж корчите-то из себя! Стоит только вейле состроить глазки, как вы падаете к его ногам. Вынужден сказать, что давно это подозревал, Уизли. В школе ходило столько слухов...

- Ты сам их распускал! - возмутился Рон.

- Я всегда отличался наблюдательностью, - самодовольно сказал Малфой, - Ладно, я хочу кофе. Ты уж постарайся держать свои руки подальше от Поттера, пока меня не будет.

Жест, которым Рон показал свое отношение к этим словам, не нуждался в переводе.

- Не могу дождаться, - сказал Малфой, ослепительно улыбаясь, - Вернусь к столу и напишу милой подружке Панси, с которой мы о-о-очень близки. Распишу ей день во всех подробностях. Друзья всегда так поступают.

- Вот скотина, - пылко сказал Рон ему вслед и перевел взгляд на Гарри.

- Ты прав, - сказал Гарри, - Только... только это неважно.

- О боже, - сказал Рон, - Мы обречены. Он ведь живет с тобой! Ладно, ладно, не паникуй, мы все решим. Пусть переедет к нам с Панси, - Рон на секунду ужаснулся, но продолжил приносить себя в жертву, - Раз уж так нужно. Мы его поддержим.

- Он никуда не уйдет.

Судя по потрясенному взгляду, Рон тоже заметил хищное шипение и птичьи нотки в голосе Гарри.

- Так значит, он весь остаток дней будет жить на твоем диване? - спросил Рон, - Он же не домашний питомец. Нельзя его оставить себе только потому, что он привязался по пути домой.

Гарри закусил губу.

- Нет, конечно, нет. Я имел в виду, что он может оставаться, пока хочет. Вот и все. Он бы все равно не захотел переезжать к тебе, вы же с ним не очень-то ладите. Он уйдет, как только придет в себя. А пока все будет хорошо. Я как-нибудь все улажу.

- Ну да, - слабым голосом сказал Рон, - Слушай, если ты не против, я, пожалуй, пойду поработаю. Мне там сотрудники подносят всякие ништяки и лимонад.

- Давай, - сказал Гарри, не поднимая глаз.

Рон похлопал его по плечу.

- Я никому не скажу, - пообещал он, - Конечно, я шокирован и не знаю, как реагировать, но ты можешь на меня рассчитывать.

- Я знаю, - ответил Гарри, - Всегда знал.

Рон еще раз похлопал его по плечу и удалился. Малфой вернулся вооруженный чашкой кофе и подсунул Гарри чай.

- Уизли сбежал от твоих всепоглощающих чар? О эти Уизли. Наверное, есть в них какой-то генетический дефект.

- Гм, - ответил Гарри и вдруг увидел безотказный способ отвлечь Малфоя от рассуждений на тему порочности семейства Уизли, - Ух ты, смотри-ка, Невыразимцы.

Малфой уселся в кресло и довольно хмыкнул:

- Невыразимцы - это хорошо.

Двойные двери в отдел распахнулись, впуская трех ведьм, идущих в ногу. За спиной у них развевались дорогие плащи. Волосы Гермионы сегодня были прямыми и разделенными на пробор, черные шелковые волосы Падмы Патил тяжелой волной ниспадали на ее хрупкие плечики, а поблескивающие завитки трепетали вокруг головки Пенелопы Уизли. Губы все девушек накрасили одинаковой коралловой помадой. Не виднелось ни единого проблеска украшений. Вокруг ведьм царила атмосфера строгого официоза и небрежной сексуальности.

В глубине души Гарри считал, что Невыразимцы, обычно работающие в состоянии повышенной секретности, используют любой шанс похвастаться своим обликом. И Малфой, конечно, был в восторге.

- Как я люблю эти невыразимские дни, - прощебетал Малфой.

- Гермиона – наш друг, Малфой.

- В обычное время, да, - согласился тот, - но сегодня она – воплощение мечты.

- Малфой, я же при исполнении, - сказала Гермиона, но вид при этом имела довольный и смущенный.

- Доброе утро, Леди, - сказал Малфой, - Какая честь принимать вас в нашем скромном уголке. Чай, кофе? Присядете? Отдадитесь мне? Можете не отвечать сразу, я с радостью предоставлю вам время на размышления.

Падма и Пенелопа довольными или смущенными не выглядели. И похоже, Малфой торчал от их строгости.

- Я замужем, - сухо отметила Пенелопа.

- А я одинока, но отвечу отказом, - сказала Падма, - Я предпочитаю безупречно красивых мужчин, - она окинула Гарри презрительным взглядом, - Тех, кто забототится о своем внешнем облике.

Гарри улыбнулся в ответ. Падма еще выше задрала нос, но украдкой сунула в рот мятный леденец.

Малфой одурманено улыбался. Его всегда восхищали женщины, которые демонстрировали полнейшее равнодушие и презрение к окружающим. Гарри старался не вспоминать маму Малфоя и даже в уме не перечислять все те комплексы, которые тот заработал под ее влиянием. А еще старался не вспоминать Панси. И не размышлял о том, что вполне вероятно удар Гермионы на третьем курсе мог оказать весьма противоположный эффект на Малфоя.

По непонятным причинам ему было даже приятно, что Кэти не вписывалась в эту категорию.

- Мы пришли, чтобы провести служебное расследование и выяснить, каким образом бесконтрольное использование вейло-чар влияет на рабочий коллектив, - осторожно сообщила Пенелопа, - И дать указания, как уменьшить это воздействие, - она утешающе улыбнулась Гарри.

- Он ни в чем не виноват, - напористо сказал Малфой, - Противоестественная красота не запрещена законом. В противном случае, вы трое стали бы отъявленными правонарушителями.

- Я внесу в протокол запись, что своим кокетством вы препятствовали служебному расследованию, - заявила Падма, - Опять. Вы в курсе, что аврорский отдел отреставрирован на деньги Невыразимцев? Хотите снова переехать в подвал, мистер Малфой? Тогда продолжайте лезть ко мне.

- А вы будете лезть ко мне в ответ? – кокетливо улыбнулся Малфой.

Падма фыркнула, ухватила Пенелопу под локоть и увела на беседу с Долишем. Гермиона осталась.

- Значит так. Насчет той санкции на эксгумацию и вскрытие останков гоблинских детей, которую ты запрашивал на днях, - безразличным тоном сказала она, вертя в руках перо, которым не так давно Гарри запустил в Рона, - Само собой я не могу санкционировать такой поступок. И твой шантаж никак на меня не повлиял.

- Само собой, - сказал Малфой, - Попытаться стоило, - он помолчал и добавил: - Моя догадка была верна?

- Совершенно верна, - ответила Гермиона, - Когда мне понадобятся мышцы, не задающие лишних вопросов, держитесь поблизости.

Гарри кивнул. Гермиона с Малфоем предпочитали шантажировать друг друга и говорить загадками вместо того, чтобы просто сделать друг другу одолжение и забыть об этом. Ну что ж, если им так нравилось, то и флаг в руки.

Гермиона коротко официально кивнула и направилась к остальным Невыразимцам.

- И что это было?

- Я выкопал трупы детей Меримблов и провел экспертизу без согласия родителей, - бодро сказал Малфой, явно забыв, что ему светит пять лет в Азкабане, подслушай кто-нибудь такое признание, - И знаешь что, Поттер? Оказывается, это были вовсе не дети Меримблов.

- Извини?

- Тот полуводяной, чье исчезновение я расследовал, так и не был найден. И тогда я задумался. Трупы детей, которые мы нашли, были неопознаваемы, поэтому мы пошли по неверному пути. Дети Меримблов были полу-людьми, а дети, которых мы выкопали, оказались чистокровными гоблинами, - Малфой перегнулся через стол и понизил тон, - Кто-то похищает полукровок и продает их как живой товар или на ингредиенты для зелий. Это не просто преступление на почте расовой ненависти. Это целый бизнес на полукровках.

- Дети Меримблов могут быть еще живы, - сказал Гарри.

- Ну да, - Малфой небрежно отмахнулся, словно его это совершенно не волновало, - Это тоже. Жертвами чаще всего становились дети или подростки, так что я решил выяснить, кто может стать новой жертвой.

- И кто же?

Малфой с самодовольным видом покачался в кресле.

- Полукентаврята Фиренза и Лаванды Браун, конечно. Прокатимся до Хогвартса?

***

Уже спустя несколько минут после того, как Гарри вызвали к Шэклболту, он понял, почему Дин отирается рядом с кабинетом. Малфою явно запретили сопровождать его, так что Гарри несколько раз беспокойно оглянулся через плечо по пути к шефу.

Шэклболт сидел за столом, а не бороздил потертую область ковра, а в кресле напротив него кто-то сидел. Гарри увидел облако рыжих волос, и сердце в груди заколотилось с бешеной силой.

Она обернулась, и Гарри увидел знакомое круглое лицо в веснушках и огромные карие глаза.

- Привет, Гарри.

- Джинни, - сказал Гарри и сглотнул, - Привет.

- Мисс Уизли оказала нам честь и вернулась из Франции, чтобы помочь с построением системы пассивной обороны против вейло-чар, - хладнокровно сказал Шэклболт.

- Мне оплатили дорогу, - улыбнулась Джинни, - А я давно не видела Дина.

- Значит, ты с Дином, - сказал Гарри и кашлянул.

- Типа того, - она пожала поечами.

- Это хорошо, - сказал Гарри, - То есть он хороший парень. Так что это хорошо.

- Прошу прощения, - сказал Шэклболт, - У меня странная неудержимая тяга к мятному чаю каждые десять минут. Я вас ненадолго покину.

Он аккуратно закрыл за собой дверь. Джинни встала, подняла со стола большое пресс-папье в форме сердца и покрутила в руках.

- Все так... – она рассмеялась, - Все так странно. Вот смотрю я на тебя и... Даже перед первой встречей я была немного влюблена в тебя. А потом мы встретились, и я, - она пожала плечами, - стала потеряна для общества. Говорят, вейло-чары и не такое делают с впечатлительными людьми.

- Прости меня, - глухо сказал Гарри.

- Ты не виноват, - ответила Джинни, - Но я тоже не виновата, что считала тебя лучше всех. Мы даже не общались, а я сразу предложила свое сердце. Я понимаю, почему ты не смог принять меня.

- Ты мне нравилась, - ответил Гарри.

Гарри вспомнил, как она наигранно и задорно смеялась, чтобы приглянуться ему. Он вспомнил о разных мелочах, которые были не так наиграны. Например, как она случайно поставила локоть в тарелку, как всегда находила способ выделяться в толпе Уизли, как она любила квиддич. И как не давала ни малейших поводов сомневаться в том, что любит Гарри. Она была единственной девушкой, которая ему по-настоящему нравилась.

- Я думала, что ты тот самый единственный и неповторимый, - непринужденно рассмеялась Джинни, - А теперь смотрю и понимаю, что ты – совсем не мой тип. Я предпочитаю творческих парней. Да еще я повзрослела и поумнела, и теперь понимаю, что ты - слегка гей.

- Что есть, то есть, - согласился Гарри.

- Но, - Джинни наклонила голову и улыбнулась, - Когда я узнала тебя получше... Ты мне и правда понравился.

- Да? – Гарри улыбнулся в ответ, - Спасибо.

- Пойду поздороваюсь с Дином, а то он будет волноваться, что я надолго заперлась с перевозбужденным вейлом, - сказала она и обошла его с безразличием, которое было выработано и стало такой же привычкой, как в свое время шумное наигранное поведение.

Она вяло помахала ему и вышла.

На секунду Гарри был совершенно счастлив – хоть одна идиотская ситуация в жизни разрешилась благополучно. Вслед за этим на него накатила грусть. Когда-то он считал, что у них будет дом. После разрыва с Джинни он осознал, что мечтам о доме и семье никогда не суждено стать реальностью.

Он вернулся к столу, не нашел там Малфоя и погрустнел. Тогда Гарри сел на стол, навис над фотографиями водяных и кентавров и задумался о девушке, которая ему когда-то нравилась.

- Ты не поверишь, что я видел в кладовке! – протянул Малфой, поставил новую чашку с кофе на фотографию русалки и спросил совсем другим тоном: - Что произошло?

- Я тут задумался. Ты однажды говорил о параллельных мирах, - сказал Гарри, - В которых все могло закончиться не так, как в нашем.

- Когда напьюсь, я и не такое несу.

- Наверное, - ответил Гарри, не желая углубляться в тему алкогольных напитков, - Просто я встретился с Джинни и вдруг подумал, как было бы здорово, если бы у нас что-то получилось.

- Разумеется, - сказал Малфой, - в том и смысл параллельных миров. В каком-то из них все получается так, как надо. Я раньше часто об этом думал. Чаще всего о том, как можно было вытащить родителей из войны. А в последнее время и других вещах. Но...

Он надолго замолк, поэтому Гарри поднял взгляд и увидел, что он стоит, прислонившись к столу, с выражением на лице не совсем мечтательным, но близким к тому.

- Что?

- Я не настолько храбрый, - вдруг ответил Малфой, - Чтобы проявиться храбрость мне нужно очень сильно разозлиться. Если бы мама... не умерла, то я бы, наверное, никогда не стал аврором. Я бы стал кем-то совершенно другим. А нас бы вообще не было.

- Ты, - начал было Гарри, но беседу прервало появление Гермионы. В руках она держала странный гибрид пергамента и планшета. Гарри прямо нутром чувствовал желание Малфоя вырвать устройство из ее рук и усовершенствовать в нечто невообразимое.

- Не волнуйся, Гарри, - сказала она, - В конце концов, мы можем добавлять мяту в питьевую воду.

Она перекатывала во рту мятный леденец и довольно разглядывала таблицы и статистические данные.

- Нам пришлось бы применить Обливиате ко всем англичанам, чтобы они забыли вкус питьевой воды, - сказал Малфой, - Только не воспринимай это как критику. Твое предложение я поддерживаю.

Гермиона посмотрела на него с нежным раздражением. Во взгляде явно читалось сожаление, что она так редко и слабо била Малфоя по голове в школе.

- Как у тебя дела, Малфой? – спросила она.

- Не супер, конечно, - помолчав, ответил Малфой, - Но думаю, что бывают миры и похуже.

Гермиона смерила его подозрительным взглядом, явно желая уличить в распитии алкогольных напитков с самого утра. К тому моменту Гарри уже успокоился в достаточной мере, чтобы задать вопрос:

- Так что там в кладовке?

- Джинни Уизли только что затащила туда Томаса! – ответил Малфой со счастливым видом закоренелого сплетника, - Ты никогда не догадаешься, что она ему сказала! Она сказала… ты готов? Она сказала: «О, Дин! Мы могли бы заняться этим много лет тому назад!», - и Малфой маниакально расхохотался.

- А по-моему, романтично, - пробормотал Гарри.

***

Тем же вечером Рон без предупреждения ввалился в квартиру Гарри через каминную сеть, оглянулся по сторонам, не обнаружил Малфоя и сказал:

- Невестка только что рассказала мне одну интересую штуку. Значит, обольщение?

От позора Гарри спас Малфой, вышедший из ванной в одном полотенце вокруг бедер и в другом на голове.

- Малфой! – взвизгнул Рон, - Надень футболку! Как тебе не стыдно!

- Что? – непонимающе спросил Малфой.

- Приведи себя в приличный вид!

- Я знал, что рано или поздно ты скатишься до тяжелых наркотиков, - ответил Малфой после недолгой тишины, - Как и все богатенькие буратины.

Вообще-то Гарри даже обиделс: Рон посчитал, что он тут же накинется на голую плоть. Они с Малфоем были партнерами уже долгие годы. Гарри привык и даже не обращал внимания на обнаженного Малфоя, на его потемневшие и слегка завивающиеся на затылке волосы, на длинную тонкую шею, на шрам от ножевого ранения поперек ребер, на мускулы, перекатывающиеся под светлой распаренной кожей.

Ни малейшего внимания не обращал.

- А ты чего вообще приперся? – возмутился Малфой.

- Я хотел спросить, каковы итоги расследования Невыразимцев, - нашелся Рон, - Как все прошло?

Малфой засветился.

- Твоя сестренка докажет, что влияния чар можно избежать при помощи развитой силы воли и семейных советов Габриеллы Делакур, а мы остаток расследования собираемся провести вне стен отдела. Шэклболт дал нам целый месяц, чтобы закончить дело. Так что я снова победил!

- Ты же ничего не сделал, Малфой, - возмутился Рон, - Только щеголяешь тут в раздетом виде. Погоди, Джинни не во Франции? А где?

- Она с Томасом, - ухмыльнулся Малфой, - Думаю, он ее...

- Уважает, - торопливо перебил Гарри.

- Думаю, он будет уважать ее целую ночь, - маниакально усмехнулся Малфой, - Поттер, можно мне взять у тебя приличную футболку? У тебя вообще такие есть? А то я скоро ухожу.

- Да оденься ты уже! – взвился Рон.

Малфой смерил его взглядом, красноречиво говорящим, что считает такое поведение странным даже для гриффиндорца, стряхнул с головы полотенце и удалился в комнату Гарри.

- Ему следует уйти! – зашипел Рон, едва за Малфоем закрылась дверь, - Скажи ему! Сделай хоть что-нибудь! Мне больно это произносить, но с каждой секундой, как он вертелся здесь топлесс, я все больше хотел накинуться на тебя!

- Сказать ему, - повторил Гарри, - Спустя несколько дней после того, как его бросила любовь всей жизни, да? В момент, когда он обратился за дружеской помощью? Сейчас наилучшее время, чтобы выдавать такие признания, верно? Это, разумеется, не испортит наши рабочие отношения, ни в коей мере.

- Ладно, - помолчав, сказал Рон, - Я тебя понял.

- Что ты понял? – спросил Малфой появляясь на пороге в полу расстегнутой белой рубашке, которую Гарри на прошлое Рождество подарила Гермиона.

По пути к дивану, он ухватил со стола «Вишенки и Ведьмочки: Всемерная Всеобъемлющая Версия Высоких Взаимоотношений Вейлы».

- Может, ты все-таки застегнешься! – снова взорвался Рон.

- Ты какой-то странный сегодня, Уизли, - сообщил Малфой, подняв брови, и растянулся на диване, заложив одну руку за голову. Гарри вынужден был признать, что Рон в чем-то прав. Будучи с Кэти, Малфой всегда носил наглухо застегнутые рубашки с высокими воротниками и длинными рукавами, стараясь никому не показывать Темную метку на предплечье и шрамы на горле. А теперь ему было словно все равно. Малфой казался гораздо более расслабленным, и это было хорошо, но Гарри все равно слегка отвлекался.

- Можно мне одолжить книгу? – вдруг спросил Рон.

- Ну не знаю, Уизли, там есть довольно длинные слова, - сказал Малфой, но не стал сопротивляться, когда Рон потянул книгу из его рук, - Закладку мою не вытаскивай, - велел он, - Я как раз об обольщении читаю. Там историю про вейлу по имени Гита. Она пыталась обольстить монаха и испускаемые ею флюиды стали действовать на все биологические виды. Я хочу, чтобы все мы оказались готовы, если за Поттером решит приударить какой-нибудь голубь.

И хотя Гарри уже принял решение какое-то время держаться подальше от квартиры Гермионы, он еще раз ужаснулся тому, что мог стать жертвой романтического интереса Крушканкса. Рон пролистал книгу и поморщился.

- Фу, тут есть картинки, - он перелистнул страницу, - Хм, а некоторые не так уж и плохи.

- Дорогая Панси, - сказал Малфой, - К сожалению, вынужден тебе сообщить, что сегодня приходил Уизли и разглядывал картинки вейл вместо того, чтобы пойти домой. Из чувства глубокой нежности и уважения я готов в случае необходимости подержать тиски или выразить свои чувства к тебе перед его лицом, точнее его ревнивой рожей.

Малфой протянул руку, сгреб со стола несколько мятных леденцов и бросил в рот. Рон застыл на месте с не перевернутой страницей в пальцах. Гарри вскинул голову.

- Ладно, - медленно сказал Рон, - Мне... мне пора к Панси. Сейчас. Да-да, прямо сейчас. Потому что я, гм... Я больше не могу сопротивляться чарам Гарри.

- Боги, Уизли! - протянул Малфой, причмокивая леденцом, - Целых два раза за один день. Стыдись!

- Что поделать, он ведь такой красавчик, - потерянно пробормотал Рон, - Ладно, пока.

- Пока, - рассеянно ответил Гарри.

Конечно, возможно, Малфой всего лишь захотел мятный леденец. Никаких особенных отличий в его внешнем облике не было заметно. Во всяком случае, Гарри их не видел.

- Можешь подать мне те новые книжки про кентавров? - спросил Малфой, не поднимаясь с дивана. В голосе изменений тоже не было заметно.

Гарри поднял пачку книг со стола и подошел к дивану, просматривая по пути обложки:

- У тебя тут есть «Жизнь под звездами», «Знакомство с кентаврами» и, мм, «Лифчик, потерянный в Запретном лесу: исповедь леди Синтар».

- Про лифчик, пожалуйста, - сказал Малфой, и они с Гарри захихикали как и положено двум уважающим себя взрослым людям.

Гарри сел на подлокотник дивана.

- И куда ты сегодня уходишь? Снова идешь с Гойлом на рождественские распродажи пялиться?

- Ох, они такие клевые, сверкающие, - тепло отозвался Малфой, - Но нет, я иду в бар с Бэддоком.

- А, - сказал Гарри.

В дверь позвонили, и Малфой сообщил.

- А вот и он, - и встал, чтобы впустить этого чертова Бэддока. На сей раз надпись на его идиотской футболке гласила: «И потом они сделали меня своей королевой». Он пришел в гости, и Гарри обязан был вести себя вежливо. Бэддок пялился на Малфоя. И если Гарри не ошибался, пялиться было как раз невежливо. Он откашлялся.

- Как дела у твоего парня, Бэддок?

- И тебе не болеть, - отозвался Бэддок. Он приветственно обнял Малфоя, да так и остался прижиматься к его груди, - Мой парень очень понятливый, - проговорил Бэддок в подбородок Малфою, - Мы составили список людей, с которыми он разрешает мне спать. Кстати, ты в нем есть, - торопливо добавил он.

Бэддок играл с петлей на поясе джинсов Малфоя. Гарри ужасно захотелось выкинуть его в окно, но останавливало только количество вопросов, которыми закидает Малфой.

- Очень мило, - сказал Малфой и погладил Бэддока по блестящим фиолетовым прядям в стильной прическе.

- Знаешь, - сказал Бэддок, - Я очень гибкий.

- Серьезно? - ленивым и теплым, как летнее утро, тоном протянул Малфой, - Я тоже.

Бэддок казался искренне заинтригованным. А Малфой удивленно улыбался, потому что он считал флирт невинной игрой, которую никто не воспринимает всерьез. Ну и еще потому, что был полнейшим идиотом.

Гарри впился пальцами в спинку дивана и услышал, как скрипнула под ногтями древесина. Бэддок оглянулся на звук и одобрительно окинул Гарри взглядом.

- Ты сегодня просто сияешь, Поттер! Тебе когда-нибудь говорили, что твое тело похоже на кондитерскую лавку?

Гарри моментально ослабил хватку на спинке.

- Гм, нет. И слава богу, - торопливо добавил он.

- Может, нам остаться сегодня дома? Что скажете, мальчики? - смело спросил Бэддок.

- Это не смешно, - ответил Малфой, все еще светясь терпением и удовольствием от такого обращения с собой.

- Ну и ладно, - сказал Бэддок, прижимаясь ближе.

Малфой снова удивился, но снова не оказал сопротивления. У него был вид человека, на которого напал котенок. С одной стороны, непонятно, как вообще такое могло приключиться, а с другой — не ругать же милого и пушистого детеныша.

- Куда пойдем? - беззаботно спросил Бэддок, проводя фиолетовым ногтем по едва заметному шраму на горле Малфоя. - Можем сходить в одно клевое место, которое называется Длинные...

Малфой оттолкнул его с такой силой, что Бэддок отлетел к стене.

- Никогда так не делай! - отрывисто пролаял он, а потом вдруг расслабился, пожал плечами и добавил: - Пойдем в Рикс.

В его голосе появилась сталь, одно бренчание которой в свое время дало Гермионе повод считать, что Малфой злоупотребляет должностным положением префекта. Бэддок не на шутку испугался.

- Конечно, - кротко ответил он, - А ты мне расскажешь еще о тех маггловских костюмах, которые вы собираетесь надеть? Думаю, ты будешь бесподобен. Какая жалость, что я не смогу увидеть!

Малфой окончательно расслабился и смягчился, почуяв возможность обсудить излюбленную тему — костюм Джемса Бонда. Вот ведь Бэддок, лицемерный змей!

- Если хочешь, можешь посмотреть, - великодушно пообещал Малфой с видом старшекурсника, согласившегося купить конфет младшему братишке, - Если хочешь, приходи на церемонию. Можешь сопровождать меня.

Бэддок взволнованно пискнул. К тому моменту Гарри придумал уже семнадцать способов убить его голыми руками, избавиться от трупа и не попасться.

***

В этом году вечер вручения премий аврорам немного отличался от обычного. На столах рядом с каждой бутылкой шампанского стояли небольшие миски с мятными леденцами. Между люстр свисали гирлянды из мятных веточек.

Было немного неловко, но Гарри упорно не смотрел на мяту, держал руки в карманах и старался получать удовольствие.

Это оказалось не так уж сложно, как казалось сначала. В красном Гермиона выглядела сногсшибающе, а сопровождающий ее маггл веселил сидящих за столом вопросами.

- Палочки нужны нам для того, чтобы колдовать, - сказала Гермиона, - Я же настоящая ведьма, помнишь?

- Твоя прямота очаровательна, милая, - заверил ее Реджинальд Кактамегофамилия, - Ух ты, мне показалось, что вон тот парень только что возник прямо в каминном пламени. Какие шутки выкидывает сознание.

Малфой в данный момент разбивал сердце Бэддоку, явно не осознавая, что тот воспринимал этот вечер как полноценное свидание, и больше хвастаясь смокингом, чем общаясь с ним. Малфой переместился за другой стол и демонстрировал новые запонки Дину и Джинни, а Бэддок, облаченный в светло-серебристую мантию, поник, словно увядший цветок.

Гарри, довольный таким раскладом, потягивал шампанское. Поначалу, увидев его в смокинге, люди несколько встревожились, но после того, как он категорически отверг несколько предложений типа «Я — королева красоты и хочу иметь от тебя детей» все вернулось в свое русло.

И стало еще лучше, когда разобиженный Бэддок куда-то свалил, а Малфой вернулся к столу в прекрасном расположении духа.

- О мужчины, имя вам — вероломство, - заметил он и налил себе девятый бокал шампанского, - Знаешь, чем сейчас занимается Бэддок? Он уединился в кладовке с... Ни за что не догадаешься. С Катбертом.

Гарри рассмеялся.

- С Катбертом, - задумчиво повторил Малфой, - Как унизительно! Я бы предпочел, чтобы на его месте был Долиш. Один из моих слизеринцев опустился до шашней с хаффлпафцем. Даже думать об этом не хочу.

Он играл с салфеткой. Глядя на нервное движение пальцев и складку у губ, Гарри мог сказать с уверенностью, что он думал про Кэти. На все прошлые церемонии его сопровождала она. На самой первой церемонии начались их отношения. Малфой поднял взгляд и улыбнулся.

- Стали аврорами года, мой компаньон слинял с хаффлпаффцем, с тобой вообще никто не пошел. Как мы жалки. Зато одеты лучше всех.

- Это очень утешает, - глубокомысленно ответил Гарри.

Малфою, похоже, и в самом деле очень нравился смокинг. Он по обыкновению расстегнул несколько пуговиц на рубашке и фривольно ослабил бабочку. На плечах, обтянутых черной тканью, его волосы казались почти белыми. Гарри мимолетно подумал, что костюм ему идет, но постарался не задерживаться на мысли.

Видимо, потеря Бэддока не сильно огорчила Малфоя, поскольку уже спустч пару минут он позвал Гермиону на танец. Она согласилась, и он крутился, притворялся, что запутался в ее красном боа, и опускал ее в танце до самого пола, невзирая на протестующий смех.

- Прости, что упоминаю об этом, но ты - потрясающе красивый мужчина, - сказал Реджинальд, - А я даже в школе для мальчиков никогда о таком не думал.

- Гм, у меня есть доля крови магического существа, которая делает меня неестественно привлекательным, - пояснил Гарри, мучительно покраснев, - Возьми мятный леденец, это поможет.

Реджинальд последовал его свету.

- Какая интересная штука эта ваша магия, - сказал он, - Не представлял, что она существует. С другой стороны, это многое объясняет. Правда, когда Гермиона рассказала все, я немного удивился.

- Ээ, - промычал Гарри, пытаясь изобразить интерес, - А вы с Гермионой давно встречаетесь?

- О, нет, мы познакомились сегодня утром, - ответил Реджинальд, - Я увидел ее в кафе, она пила кофе и читала газету. Мне нравятся умные женщины, так что я пригласил ее на бокальчик вина, а она позвала меня на эту вашу волшебную тусовку. Рассказала про магический мир, пока я помогал ей надеть пальто, - он взял еще один леденец, - Да-а, - протянул он, - Я немного удивился.

Гарри безмолвно уставился на него.

- Я считаю, что в отношениях нет места лжи, - сказала Гермиона, вернувшись к столу с растрепанными волосами, - Люди просто не смогут оставаться вместе, если не готовы быть полностью откровенны друг с другом. И уж конечно, я не могу допустить дискриминации магического мира.

- Несомненно, - подтвердил Реджинальд.

- Давай я расскажу тебе о дискриминации домашних эльфов, - засияла Гермиона.

- Звучит потрясающе, - согласился Реджинальд.

С последним магглом у Гермионы как-то не сложилось. Он попытался побыстрее окрутить ее и сделать домохозяйкой, чего она потерпеть не могла.

Гермиона и Реджинальд вылетели из головы Гарри, стоило лишь Малфою плюхнуться на стул рядом. Малфой улыбался, щеки раскраснелись от танца, в волосах играли отблески хрустальных люстр. Он поднял к Гарри взгляд, лишь едва замутненный шампанским, и чокнулся с ним бокалом.

- За трагическое, но фешенебельное одиночество, - сказал он, а потом смех и сияние как волной смыло с его лица.

Кэти пыталась пробираться осторожно, и как большинство осторожничающих людей, потерпела неудачу. И налетела на стул Малфоя.

Она держала за руку рыжеволосого незнакомца.

Гарри посмотрел на ее одухотворенное лицо и вдруг постоянные опоздания и ранние уходы Кэти с работы обрели совсем иной смысл. Малфой побелел, как полотно.

- А, мм, Драко, - сказала Кэти. Она обращалась к нему впервые с того дня, как сказала, что не любит, - Гарри. Поздравляю.

- Спасибо, - ответил Гарри, кладя ладонь на спину Малфою. Тот едва заметно вздрогнул и прижался к руке.

- Вы знакомы с Конлезом Фрексли? - спросила Кэти, храбро делая вид, будто не заметила, что Малфой молча сверлит ее взглядом, - Он... он мой друг.

- Привет, - холодно ответил Гарри. Он протянул вторую руку через плечо Драко и быстро пожал ладонь незнакомца.

- Рад познакомиться, - сказал Конлез. У него был очень странный голос: то потрескивающий, словно угольки в костре, то взлетающий почти до визга, - Я много о вас слышал.

- Вот как? - осведомился Малфой.

Голос его был очень, очень тих и спокоен. Гарри все еще ощущал его дрожь и погладил Драко по спине, пытаясь успокоить, но тот резко отдернулся и вскочил на ноги.

- Можно с тобой пообщаться наедине, Кэти? - процедил он и зашагал к выходу, не дождавшись ответа. Кэти неуверенно проводила его взглядом и направилась следом.

Конлез и Гарри уставились друг на друга.

- С ней все будет в порядке? - спросил тот своим странным голосом. Гарри его ненавидел. Он возненавидел весь мир за ту незаметную дрожь Малфоя.

- Да уж с ней-то — точно, - прорычал он, вскочил из-за стола и зашагал к дверям, все еще сжимая бокал шампанского мертвой хваткой.

В коридоре не было ни единой гирлянды, то был обычный коридор в обычном офисном здании. И после яркого праздничного зала он напоминал другой мир. Малфой в смокинге и Кэти в синем платье казались посторонними в этой обстановке.

У Малфоя было такое выражение, словно его вот-вот вытошнит.

- ...ну конечно, нет, Драко, - сказала Кэти дрожащим голосом, - Я бы никогда не стала изменять. Ты же знаешь, что я бы не стала...

- Прошло всего три недели! - воскликнул Малфой.

Кэти сглотнула и обхватила себя руками. Она стояла профилем к Гарри. Щека ее была мокрой.

- Знаю, - прошептала она, - Я уже была знакома с Коном. Клянусь, я даже не думала, что у нас может что-то получиться. Встретила его в Германии. Испытала такие чувства... и поняла, что никогда не смогу испытать их по отношению к тебе. Я даже не знала, что он отвечает мне взаимностью, просто это чувство помогло принять осознанное решение. А потом... потом он сам пришел ко мне.

- Это так романтично. Я бы прямо заплакал, - разъяренно сказал Малфой, - но, к счастью, ты уже делаешь это за нас обоих.

- Прости меня, - сказал Кэти.

Малфой закусил губу.

- Он же полу-баньши, - выдавил он, - Готов поспорить, что твоя магофобская семейка его обожает.

- Неважно, что думает моя семья! - прорыдала Кэти, - Это все неважно, мне с ним так хорошо, как никогда не было...

- Я уже понял, спасибо, - перебил Малфой, - Со мной было плохо. Все кристально ясно. А еще...

Он шагнул к ней. Кэти вздрогнула, и он застыл, как вкопанный.

- Извини, - произнес он вдруг, - Ты не должна... Я устраиваю сцену, ты не должна меня терпеть. Я прошу прощения. Возвращайся к своему компаньону.

- Драко, не надо так себя вести, - взмолилась Кэти и протянула к нему руку. Он ухватил ее за запястье, не дождавшись прикосновения.

- Нет, надо, - нежным голосом ответил он, - Я либо таким буду, либо буду говорить все, что думаю о твоей семье, о твоем новом парне, которого ты практически не знаешь. Могу сообщить, чем, по-моему, закончится твое новое увлечение. А еще могу рассказать, на что я способен. Ты все время жаловалась, что ничего не рассказываю тебе про работу. Рассказать пару историй? Рассказать про родителей? Ну так как, продолжать пугать тебя или все-таки примешь мои извинения и вернешься к своему сладкому мальчику?

Кэти вырвала руку и убежала обратно в зал, по пути наткнувшись на Гарри, но даже не заметив этого. Гарри аккуратно прикрыл за ней дверь, чтобы никто не увидел, как Малфой сполз по стенке. Тот поднял подозрительно блестящие глаза.

- Это ты, - глухо сказал он, - Тебе что, больше делать нечего, кроме как за мной шляться?

- Да вообще-то нечего, - сказал Гарри.

Малфой поднял брови.

- Что ж, - сказал он. И Гарри внезапно понял, что если бы рискнул сейчас рукой и прикоснулся к Малфою, то ощутил бы мелкую дрожь, - Может, тогда спарринг?

Гарри откашлялся.

- Ладно.

Малфой бодрым шагом направился к залу спарринга — подальше от звуков музыки и веселья. Голос у него был сдавленный, а слова сами собой выскакивали изо рта.

- Она идиотка, - сказал он, - С ума сойти, она считает, что влюбилась! Она даже не знает этого парня. Нельзя же любить кого-то, если не знаешь его! И знаешь, что хуже всего? Даже не то, что она любит его гораздо сильнее, чем меня. Я готов понять, что недостоин ее. Но она ведет себя глупо! И я это вижу! А я не хочу этого видеть, не хочу считать ее идиоткой! Я вообще не думал, что выживу, что захочу жить, что даже скучать не буду... И еще стихи эти!

- Стихи, - медленно повторил Гарри, - Ладно, этого я никак не ожидал.

Малфой звонко рассмеялся. Смех Малфоя гулким эхом раздавался в темных коридорах. Они вслепую дошли к залу. Только что включенное освещение на несколько секунд ослепил их. Электрический свет выбелил волосы и глаза Малфоя. Гарри примостил бокал на мат.

И Малфой ударил его.

- Стихотворение заканчивается, - услышал Гарри дрожащий голос, когда в ушах перестало звенеть, - Оно заканчивается так: «И все же, как ни странно, я живу». Меня не покидает ощущение, будто я не должен был выжить. Я всегда думал, что без мамы и Кэти просто погибну. Уверен был.

Малфой сделал обманное движение, поднырнул под локоть и повалил Гарри на пол, выбивая воздух. А потом снова ударил. Гарри из последних сил схватил его руки, хотя перед глазами мелькали пятна света и тьмы — он ударился головой о деревянный пол.

Тяжелое дыхание Малфоя в гулкой тишине звучало как плач. Одну руку Гарри смог удержать, а вторую Малфой вырвал и теперь беспорядочно колошматил его. Гарри не имел ни малейшего представления, в какой момент они свалились с матов на пол, кто из них победит и победит ли вообще.

- А теперь я думаю, что способен пережить это, - пропыхтел Малфой, - И я не могу вынести как раз то, что вообще способен пережить это! - и в ту же секунду в Гарри ударило Ошеломляющее заклинание.

И тут же отрикошетило. На секунду у Гарри потемнело в глазах. Когда он пришел в себя, Малфой бережно обнимал его за шею и махал палочкой за плечом. Похоже,он успел перекатить их на маты и вытащить палочку. Гарри сосредоточился и выругался.

- Кто это сделал?

- Не знаю, - ответил Малфой, значительно успокоившись после того, как на них напали, -- Я вдарил по балкону, но не попал. Видимо, он свалил. Ты в порядке?

- Нет, - ответил Гарри, - У меня голова раскалывается. Ужасно бесит, когда люди пытаются убить меня в нерабочее время.

- Ах ты, бедный зайчик, - подразнил Малфой, поглаживая его по шее, - Есть для тебя загадка, Поттер: кто может знать нас настолько хорошо, чтобы понимать, куда мы направимся даже во время вечеринки?

- Не знаю, - сказал Гарри, - Пока что.

Малфой слабо улыбнулся. Они рывком сели, едва сдерживая адреналин в крови. И Гарри был ужасно счастлив, несмотря на адскую головную боль. Они остались собой, с ними все хорошо. А потом Малфой испуганно вскрикнул и отдернул ладонь.

- Что? - в ужасе спросил Гарри, - Что случилось?

- Ты не бил меня в ответ! - Малфой снова побелел и, судя по взгляду, ужасно сожалел, что не может снова ударить его, - Ты должен был бить меня! Обязан! А что, если бы я тебя поранил? Что, если...

- Мы немного перебрали с шампанским, а ты расстроился, - решительно отрезал Гарри, - И я не собирался тебя бить. Тогда бы все вышло из под контроля.

- Да, точно, - Малфой все еще смотрел испуганно.

Гарри протянул к нему руку, но Малфой увернулся.

- Да все в порядке...

- Нет, - сказал Малфой, - Нет, не в порядке. О боже, - он протянул руку и решительным жестом опрокинул бокал шампанского, стоящий на мате, - Хватит, - добавил он и закрыл глаза, - С меня хватит.

- Это было мое шампанское.

- Заткнись, Поттер, и оцени символику жеста.

- И все равно, оно было мое

Малфой хрипло засмеялся и сказал:

- Не могу поверить, что так себя вел. Такое чувство, будто я чокнулся. Знаешь, ты лучше сразу беги. Чокнутые люди часто убивают своих жертв. Они убивают жертв, их домашних животных и всю семью. Поэтому их и называют чокнутыми.

- Мне повезло, раз нет ни домашних животных, ни семьи. Я никуда не побегу, идиот, - сказал Гарри, - Три недели уже прошли, если ты не заметил. И я до сих пор никуда не делся. Ты и правда чокнутый, если считаешь, что я тебя брошу.

Малфой снова улыбнулся, все еще сжимая в кулаке палочку. Гарри взял его за руку. Малфой уже не дрожал, а только неуверенно улыбался. И руку отдергивать не стал. Спустя четыре минуты после покушения на их жизни, они сидели на потертом мате под потрескивающими электрическими лампами в измочаленных смокингах . И держались за руки.

---

ддг06

[DDG]

Как-то неожиданно никем не вычитано.

Первым делом на следующее утро Гарри был неприятно удивлен: увидев его, выходящего из душа, Малфой выкатил глаза и отпрянул к другому концу дивана.

Стоило учесть, что Малфой уже несколько дней не вставал без крайней необходимости. Создавалось впечатление, что его вполне устраивает жизнь вечно ноющего диванного овоща. Гарри уже начинало казаться, что на всякий случай стоит прикупить нюхательной соли.

Пока что справлялись без соли. Конечно, неприятно было лицезреть такое страдание, но годы общения научили Гарри тому, что Малфой, болтающий без умолку – причем неважно, с Гарри, знакомыми или воображаемыми друзьями – находится на пути к выздоровлению.

Плюс ко всему Гарри ощущал невольное постыдное облегчение: после завершения расследований сложно было пережить выходные дни в одиночку. Рон с Панси и Малфой с Кэти вечно занимались друг другом, а Гермиона – как всегда работала. Гарри сидел в пустой тихой квартире и ощущал, как стены вокруг него смыкаются в очередной чулан под лестницей.

Когда открылось, что он – вейл, стало еще хуже. Всякий раз, когда Гарри покидал квартиру, ему приходилось выслушивать признания в любви и даже уворачиваться от предметов нательного белья.

С появлением Малфоя квартира перестала быть пустой, не говоря уж о тишине. Гарри нравилось. Хотя Шэклболт находил все более подозрительными ежеутренние совы от Малфоя, подробно извещающие о протекании его тяжкой болезни, а также то, что Гарри стал уходить с работы вовремя. Сам Гарри боялся, что скоро придется изображать оскорбленную невинность в ответ на угрожающие расспросы.

Все было так хорошо, и вдруг Малфой странно на него уставился.

Гарри отшатнулся и уперся спиной в дверь. В голове вихрем пронеслось: что же теперь делать? И следом искусительное: а хватит ли силы воли отказаться, если Малфой предложит...

- Поттер, - медленно произнес Малфой, не отрывая от него взгляда, - Что ты сделал с волосами?

- Что? – Гарри недоуменно заморгал.

Вид у Малфоя все еще оставался такой, словно его пыльным мешком ударили, но в голосе звучала очевидная угроза:

- Ты пользовался моим шампунем, да?

- Ээ, может быть, - сказал Гарри, - Прости. Я мог перепутать. А какая разница?

Малфой беспомощно всплеснул руками, а потом снова упал на диван и закрыл ладонями лицо.

- Посмотри в зеркало, - потерянным голосом сказал он.

Гарри подошел к зеркалу, висевшему в переходе между спальней и гостиной, и осторожно заглянул в него. На него смотрело озадаченное лицо, обрамленное влажными волосами цвета...

- Малфой, - сказал Гарри, - Я, конечно, переволновался в последние дни, но разве этого достаточно, чтобы в одночасье поседеть?

Малфой отнял ладони от лица, но не отрывал от них взгляда.

- Мне казалось, что ты натуральный блондин, - продолжал Гарри.

Тут Малфой не выдержал:

- Так и есть! – оскорблено воскликнул он, - Оттеночный шампунь усиливает блеск и придает элегантные серебристые переливы моим волосам!

- Да, конечно, - сказал Гарри.

- Нужно тщательно ухаживать за волосами, - пробубнил Малфой, - Особенно тем, у кого дурная наследственность.

- Малфой, да не полысеешь ты, - перебил Гарри, который уже слышал этот монолог, - Папа у тебя, конечно, был своеобразный, но далеко не лысый.

- Моя двоюродная тетка Джемайма была лысой как коленка, - мрачно ответил Малфой, - Нужно быть готовым ко всему.

- Я не готов заиметь что-то элегантное в своих волосах, особенно переливы. Что мне теперь делать?

- Должно смыться, - уклончиво ответил Малфой, - Спустя какое-то время.

- Знаешь, пусть так и остается, - решил Гарри, всмотревшись в отражение.

- Что? – изумился Малфой.

- Пусть остается, - повторил Гарри, - Так даже лучше. В качестве дополнительного поражающего элемента в комплект к свитерам Молли. Чтобы людей отпугивать.

- О боги, нет, нельзя так поступать, - сказал Малфой, заламывая руки, - Это вовсе не поражающий элемент, это же твои волосы. Как ты можешь так о них говорить? Твои волосы и так уже причинили моральную травму всему миру.

- Хватит нести ерунду, - сказал Гарри и ушел в спальню.

Пока он натягивал очередной коллекционный свитер Молли Уизли, Малфой в гостиной вяло бубнил, что волосы нельзя считать ерундой.

Когда Гарри вышел, Малфой все еще ворчал насчет от его шевелюры, но, похоже, смирился. Он снова встал – с удовольствием заметил Гарри – и увлеченно разглядывал тостер.

- Ты не считаешь, что он может стать намного производительнее?

- Что? – переспросил Гарри.

- Ничего, - ослепительно и лживо улыбнулся Малфой, - Вали на работу. И не смей заполнять отчеты без моего чуткого руководства. Кстати, ты сегодня обедаешь с Блезом Забини. А я, как обычно, буду страдать дома. Вечером закажем что-нибудь из китайского ресторанчика?

- С чего это вдруг я обедаю с Забини? – спросил Гарри.

- Он тебе даст несколько советов насчет твоего вейлизма, - сообщил Малфой, - Тебе явно нужна помощь. А мне пока есть чем заняться. Ах да, послезавтра ты обедаешь с Флер Делакур.

- Ого, - сказал Гарри, мысленно взвешивая перспективу обеда с Забини и факт, что Малфой проявляет заботу, - Ладно. Спасибо.

Малфой криво улыбнулся.

- Мне просто скучно сидеть целый день дома. А так мне и дела нет до твоих проблем

Гарри удивленно поднял брови, но Малфой как раз примерялся вилкой к тостеру и не заметил его взгляда.

Лиза странно посмотрела на Гарри, когда тот зашел в аврорат. Гарри, довольный, что трюк с волосами сработал, улыбнулся, и Лиза вздохнула.

- Хм, - сказал Гарри, - Что-то не так?

- Нет, - ответила Лиза, - Просто... ты сегодня так классно выглядишь.

Гарри вздохнул и ушел.

***

Забини опоздал на встречу, которую сам же назначил в идиотском вычурном ресторане. Но даже опоздав, он не сразу направился к столику, за которым, мрачно обозревая искрящийся хрусталь и черненое серебро, сидел Гарри.

Сначала он остановился у колонны и постоял в красивой позе. Блестящие черные волосы обрамляли его лицо, словно тени. В глазах горели янтарные огоньки, а все посетители ресторана вдруг ужасно увлеклись видом его стройных ног, облаченных в тесные кожаные брюки.

А Гарри ужасно увлекся воспоминаниям о том, какие еще идиоты ходили в школу одновременно с ним.

Через несколько минут Забини закончил позировать у колонны и летящей походкой направился к Гарри. Прочие посетители в унисон вздыхали при каждом покачивании его бедер, и создавалось впечатление, что каждый шаг Забини сопровождает бурлящий поток.

Уже очень, очень давно Гарри не ощущал такого стыда.

- Приветик, - сказал Забини, тщательно перекатывая слова языком и сияя улыбкой, словно восхищаясь своей способностью разговаривать, - Ты как?

Гарри поднял на него тяжелый мутный взгляд. Забини сдулся, помрачнел и опустился в кресло.

- Вижу, ты не потерял своей очаровательности, Поттер.

- Да что ты? – взвился Гарри, - А тебе-то откуда знать? Я с тобой впервые в жизни разговариваю.

- Между прочим, - сказал Забини, резким движением раскрывая меню, - я как раз об этом и говорил. О боги, на что только не пойду ради этого идиота Малфоя.

- Не смей так его называть, - нахмурился Гарри.

Забини вздрогнул и, помолчав, ответил:

- Прости, просто на меня вдруг напала память о школьных годах, да и ирония мимо не пролетела.

Гарри с Забини сверлили друг друга взглядами, пока не появился официант:

- Прощу прощения, господа, что отвлекаю вас от извращения... ой, то есть общения, но не могу ли я исполнить любой ваш каприз... ой, я хотел сказать: принять заказ!

Забини откинулся на спинку кресла и томно улыбнулся:

- Да, можете у меня кое-что принять...

Официант покраснел и пошел пятнами.

- О господи, - воскликнул Гарри, - Ты совсем рехнулся?

- А что ты сделал с волосами? – парировал Забини, - Они у тебя словно пылью припорошены! Омерзительно выглядит! Принесите мне греческий салат, пожалуйста.

- Разумеется, - сказал официант, - Ваша небрежная искушенность почти столь же привлекательна, как дикая красота вашего друга. Гм, вернее, хлеб к салату заказывать будете?

- Нет, вынуждать мое совершенное тело переваривать лишние углеводы – это преступление, - рассеянно добавил Забини, - Погоди, что значит «почти»?

- Можно мне тройной сэндвич? – тихо сказал Гарри, - И, мм... если подойдете еще хоть на шаг, я вас ударю.

К его ужасу, интерес на лице официанта только усилился. Забини возмущенно проследил, как официант сунул Гарри бумажку со своим телефонным номером и отошел от столика.

- Знаешь, все-таки Малфой был прав, ты даже для гриффиндорца слишком правильный, - заметил Забини, прищурившись глядя, как Гарри сжигает бумажку над пламенем свечи. Затем Забини вздохнул и тряхнул головой, делая заметное усилие, чтобы избавиться от раздражения: - Итак, я – полувейл. Можешь задавать вопросы.

Гарри молча уставился на него, и Забини понимающе покивал.

- Ладно, начнем с азов. Разумеется, я с первого момента понял, что ты – вейл. Два вейла на одной территории могут привести к локальной войне интересов, поэтому я и избегал твоего общества в Хогвартсе.

- Серьезно? – сказал Гарри, - А я и не заметил.

- А еще ты никому из нас не нравился! – огрызнулся Забини с ненужной, на взгляд Гарри, грубостью, а потом закрыл глаза и вздохнул: - Ладно. Итак, первым делом, после осознания себя вейлом, ты должен бросить работу.

- И не подумаю! – зарычал Гарри, - Я смогу и дальше работать!

Забини удивленно открыл глаза.

- Не сомневаюсь, что сможешь, - сказал он, - Но зачем? Ты явно не представляешь, сколько времени ты – как один из самых красивых мужчин Англии – будешь тратить на соблазнение тысяч поклонников.

- Я не хочу быть одним из... Короче, не хочу этого ничего, - процедил Гарри.

- Прости, - после паузы сказал Забини, - Но я не понимаю, что ты говоришь.

- Я просто хочу делать свое дело, а не разруливать вечные проблемы с вейло-чарами. Ты можешь мне посоветовать, как от них избавиться?

- А зачем тебе от них избавляться?

Им уже принесли еду, но Забини явно слишком увлекся витиеватой логикой Гарри и только вяло тыкал вилкой в свежий салат.

- Ну, думаю, для начала можешь перестать испускать флюиды животной сексуальности, - предложил Забини.

- Ничего я не испускаю!

- Ух ты, - Забини окинул его взглядом с макушки до носков ботинок, - Так ты не специально?

Гарри усилием воли подавил в себе желание повторить жест викторианской девы и закутаться в салфетку, словно в простыню, с головы до ног.

- Есть какой-нибудь способ, ну там... йога, например... чтобы контролировать себя? – уязвлено спросил Гарри.

- Нет, - Забини покачал головой, - Помогает только секс.

Гарри бы предпочел завтрак с возрожденным Волдемортом. До сего момента Гарри не догадывался, что можно испытывать благодарность к Темному лорду за то, что он никогда не заговаривал на тему секса.

- И это все, что ты можешь посоветовать?

- А что плохого в этом совете? – спросил Забини, - Большинству людей нравится секс, поверь мне.

- Мне – очень, - горячо вмешался официант, - Прошу прощения, что снова перебиваю, но меня просили передать для вас, - рядом с салатом Забини он поставил огромное блюдо с шоколадным тортом. На верхушке торта, выложенной леденцовыми сердечками, было написано розовой глазурью «Моему шоколадному богу любви».

Забини нежно оглядел торт.

- Ах, милая Хартенс, - сказал он, - Ценю ее маленькие знаки внимания. Вернемся к тебе, Поттер. Ладно. Сделаю вид, что понимаю. Малфой никогда не расплатится со мной, но так и быть, я пересплю с тобой.

- Я не хочу с тобой спать!

- Хватит уже говорить фразы, которых я не понимаю! – завопил Забини, - Ума не приложу, почему Малфой не соизволил прийти вместе с тобой. Ему следовало бы знать, что твои слова понадобится переводить.

Непонятные фразы в данном случае говорил как раз Забини, но Гарри тоже ужасно жалел, что Малфой не сидел рядом. Уж он-то сумел бы вытащить из Забини полезную информацию, если тот вообще обладал таковой. Да и вообще, Малфой бы начал передразнивать Забини, у него всегда хорошо получалось. Будь все хорошо, Малфой бы не отпустил Гарри одного.

- Он не выходит из дома с тех пор, как расстался с Кэти, - мрачно ответил Гарри.

- Что? Она бросила его? - Забини вдруг напрягся и нахмурился. Раздражение Гарри немного поутихло.

- Да.

- Мне она никогда не нравилась, - Забини нахмурился еще сильнее, - Я всегда знал, что дело добром не кончится. Как думаешь, мне переспать с ним?

- Нет, не стоит, - ледяным голосом ответил Гарри.

- Наверное, ты прав, - грустно сказал Забини, - Он у нас адепт культа моногамности.

Он отпихнул от себя тарелку с салатом и придвинул торт. А потом взглянул на Гарри и немного придвинул торт к нему.

- Вы все время вместе, - сказал он, прожевав кусочек торта, - С ним все будет хорошо?

Гарри на секунду задумался над ответом, потому что Блез Забини слишком хорошо разбирался в сексуальной сфере, и Гарри не хотелось быть очевидным в своих чувствах. Он поочередно отверг следующие варианты ответов: «я о нем позабочусь», «Малфой – только мой напарник и больше ничей» и «если ты попытаешься переспать с Малфоем, я тебя убью».

- Да, - в итоге выдавил Гарри, взял вилку и отковырнул кусочек. Торт оказался на удивление вкусным.

- Тогда ладно, - сказал Забини, - В конце концов, однажды ты уже спас мир. Спасти рассудок Малфоя будет лишь немногим сложнее, - он хрустнул леденцовым сердечком, помолчал и добавил: - У меня мало друзей. То есть тех, с кем я вижусь, но не сплю.

- С ума сойти, Забини. Судя по твоим словам, быть вейлом и правда очень круто.

- Есть как плюсы, так и минусы, - признал Забини, пытаясь удержать на вилке большой кусок торта с глазурной надписью «бог», - Ты не поверишь, сколько времени приходится тратить на уход за своей внешностью, - он бросил красноречивый взгляд на шевелюру Гарри, - Я ж говорю: не поверишь.

- Заткнись, - с неожиданным дружелюбием сказал Гарри.

- Прости, - сказал Забини, - похоже, мои советы бесполезны. Я никогда не пытался бороться с собой. И не представляю себя кем-то иным. Передай Малфою, что я действительно хотел помочь.

Официант выглядывал из-за колонны, пытаясь поймать его взгляд. Свеча на столе шипела и плевалась искрами. Гарри смотрел на каплю шоколада на белоснежной скатерти. Ему не хотелось возвращаться в отдел, где не было Малфоя, но было много проблем.

- Да, - сказал Гарри, - Я передам. Спасибо.

***

Гарри зашел в квартиру под звуки печальной песни в стиле кантри. Все отдаленно подходящие песни Малфой проиграл уже неделю назад, и теперь плеер тоскливо завывал что-то о женщине, чей парень танцует с белокурой разлучницей.

Малфой стоял у кухонного стола, читал все ту же ужасную книгу про вейл и настукивал ритм песни вилкой от тостера.

- Привет, Поттер, - сказал Малфой старательно ровным голосом, - Сложный день? Хочешь тост?

- При виде кожаных брюк Забини мне расхотелось жить, - сказал Гарри.

- Нелегко на душе? Я слышал, что от этого помогают тосты.

Гарри ухмыльнулся и сделал вид, что повелся:

- Но ведь тостер не включен в розетку.

- Правда? – Малфой улыбнулся той самой улыбкой, которой Гарри не видел уже две недели. В этой улыбке сияла новая безумная идея, - Наверное, это потому, что теперь у тебя волшебный тостер.

- Я счастлив, - сдержанно сказал Гарри, - что ты счел возможным провести время в моей квартире за изобретением волшебных тостеров. Надеюсь, ты понимаешь, что завтра я потребую волшебный чайник.

Тостер выглядел весьма необычно. Вилка была искривлена в нечто, вроде антенны, а в новых декоративных элементах Гарри с грустью узнал дуршлаг и сырную терку. Гарри вытащил из буфета кусок хлеба и быстро сунул в тостер.

- Привет, Поттер, - звенящим металлическим голосом произнес тостер, - Я – сложный предмет магического домашнего обихода, изобретенный великим гением!

- Вот как? – сказал Гарри, закатывая рукава и наслаждаясь ощущением домашней обстановки. Малфой прислонился к шкафу и восхищенно улыбался.

- Больше никаких неожиданностей, как в маггловских версиях! Какой тост ты желаешь? Я готов предложить следующие версии: девственно нетронутый, элегантно зажаренный и одухотворенно пепельный. Какой изволишь?

- Гм... Элегантный, пожалуйста, - сказал Гарри.

- Отлично! – воскликнул тостер, - А сверху? Масло? Клубничный, малиновый джем? Джем из лепестков роз? Или царя десертов - золотистый мармелад с божественным вкусом?

- Ээ, масло.

- Точно не мармелад?

- Нет, - сказал Гарри, - Извини. О боже, теперь я еще и перед тостером извиняюсь.

- Я назвал его Сирилом, - гордо сказал Малфой, а Гарри фыркнул.

Тостер выплюнул тост – подрумяненный и с подтаивающим маслом. Гарри вцепился в него зубами. И обратив внимание на то, как мало хлеба осталось в буфете, Гарри мысленно подбодрил себя и озвучил решение:

- Нужно сходить в магазин, - сказал он, - Пойдешь со мной?

В отдел он мог аппарировать, а на прогулку надеть плащ-невидимку. Но люди в магазине обычно впадали в истерику, если в кассе перед ними расплачивался невидимка – пусть всего лишь за туалетную бумагу.

Малфой перевел на него взгляд, и видимо, что-то увидел на лице Гарри, несмотря на все его старания. Малфой кивнул и потянулся за плащом с таким видом, словно это не он собирался впервые за две недели выйти из дома.

***

К счастью, на улице было уже темно. Фонари на Блэкфрайрс бридж отбрасывали яркие пятна на черную воду. В ярко-освещенном супермаркете Гарри пришлось поднять воротник пальто и тщательно следить за окружающими. Малфой вел себя незаметно, хотя и воспользовался невнимательностью Гарри – сунул в тележку несколько пачек сладких кукурузных хлопьев.

А еще он наезжал тележкой на тех, кто начинал пялиться на Гарри, так что тот быстро простил ему неоговоренные хлопья.

Едва выйдя на улицу, Малфой скомандовал:

- Поставь пакеты! Мы не станем превращаться в плебеев, которые сами носят домой покупки.

- Ты собираешься сожрать кофейные зерна прямо на улице? Что сказать, Малфой... я всегда знал, что этот день наступит.

- Тихо, - сказал Малфой и толкнул его в плечо. А потом встал на колени и что-то зашептал над пакетами. Гарри сунул руки в карманы и смирился с тем, что про него все будут говорить, как про «того парня с чокнутым на пару».

Малфой поднялся, а мешки зашевелились и выстроились за его спиной в линию, словно утята за мамой-уткой. Малфой гордо посмотрел через плечо.

- А теперь вперед! Ваша миссия: оставаться незамеченными, - сообщил Малфой пакетам, и те разлетелись по сторонам и исчезли в темных переулках. Малфой ухмыльнулся: - Больше не придется быть вьючными животными. Итак, стало быть, Забини тебе не помог.

- Он старался, - сказал Гарри.

Малфой о чем-то задумался. Они спустились с моста. Полосы света и теней падали на лицо Малфоя, превращая его в черно-белый рисунок. Судя по выражению, несчастный и печальный рисунок.

- Давай завтра вечером сходит в «Рикс», потанцуем, - предложил он, помолчав, - В конце концов, проблема будет решена, как только тебе кто-то понравится. Давай попробуем мягкое решение проблемы.

Гарри открыл было рот, но Малфой поднял руку:

- Я целиком и полностью на твоей стороне, - сказал он, - Но ты же не можешь постоянно изображать шпиона, когда нужно купить хлеба для тостов. Давай просто попробуем. Не получится - так не получится. Я в любом случае не против выпить, а Крэббу и Гойлу давно пора заняться танцами.

- Ты просто не представляешь, как заманчиво звучит это предложение, - сказал Гарри, а Малфой рассмеялся.

Вернувшись домой, Малфой открыл окно, и пакеты один за одним начали вползать в него. Малфой свалил их на кухонный стол и начал рыться в каждом.

- Кто-то стырил наши печеньки, - мрачно сообщил он, - Я понимаю, что иногда миссия влечет за собой потери, но почему именно мои печеньки?

Гарри фыркнул, а Малфой вдруг застыл.

- Прости, - произнес Малфой так осторожно, словно при любом лишнем слове его проглотит чудовище, - Я знаю, что это слишком для... для некоторых. Я могу перестать.

Гарри вспомнил, как Малфой просил его остаться, как хватался за руку в кофейне, как две недели назад покупал алкоголь. Гарри огляделся по сторонам: кипа книг про вейл на столе, говорящий тостер-мутант и последний пакет, незаметно заползающий в окно. А потом вспомнил квартиру Кэти и обои в крупную розочку.

У любого, кто увидит квартиру Гарри, не возникнет ни малейших сомнений в том, что здесь живет Малфой.

Он поднял последний пакет с пола и начал разбирать продукты.

- А разве кто-то просил перестать? – спросил он как можно более небрежным голосом.

- О, - сказал Малфой, - Нет, не ставь мармелад в холодильник, Поттер! У тебя что, мозгов нет?

- Только меня удивляет, что собственный тостер называет меня по фамилии, - сказал Гарри, - Это странно. Ты так не читаешь?

- По-моему, ничего странного, - ответил Малфой, расставляя на верхней полке коробки с хлопьями, - Я знаю тебя двенадцать лет и все еще называю по фамилии. Мне кажется, у Сирила хорошее воспитание.

- Ты бы, кстати, мог уже и перестать меня так называть.

- Мое воспитание не подлежит сомнению, - заметил Малфой, - мама называла меня юным джентльменом.

В последнем Гарри несколько сомневался, учитывая то, что еще в школьные годы Малфой непроизвольно обучил Гарри нескольким неприличным жестам. Гарри тогда повторил их Рону и попросил объяснить.

- Я хочу сказать, что ты не обязан называть меня по фамилии. Если не хочешь.

- А, - сказал Малфой, непонятно улыбаясь, - Хочешь сказать, что мне стоит звать тебя Гарри? – на последнем слове голос его подвел, и имя он фактически пропищал, - Ну нафиг, как-то странно звучит. Буду называть тебя, как привык. Кроме того, если мы станем вести себя еще хоть еще хоть на каплю фамильярнее, то у Шэклболта будет инфаркт. Нельзя этого допустить, все-таки он свою пенсию заработал.

Малфой залез в холодильник, вытащил мармелад и переставил на самую верхнюю полку буфета. Потом откопал в одном из пакетов одежду и сообщил, что собирается на пробежку.

- А ты разве не бегаешь?

- Мм, нет, - ответил Гарри, - Но, наверное, стоит.

- Ну тогда, наверное, поднимаешь тяжести или что-то типа того, - сказал Малфой за закрытой дверью ванной, где переодевался, - Если я нарушил твой график тренировок, то вовсе не обязательно сидеть со мной.

- Я в общем не тренируюсь, - сказал Гарри, - Ну вернее, иногда бью людей. Это считается?

- Конечно, ведь обычно ты бьешь бедного несчастного меня, - сказал Малфой, выходя из ванной, - Но если ты не тренируешься... Тогда как соотнести количество съедаемой тобой пищи и твой чудовищный торс? Погоди-ка минутку...

Он схватил свою настольную книгу про вейл, перелистал несколько страниц и ликующе обратился к Гарри.

- Ты обманщик!

- Прости? – переспросил Гарри.

- Да фигня. Просто кровь вейл гарантирует своему обладателю прекрасную мускулатуру, чтобы он мог выдержать превращение в крылатое существо. Не забудем еще упомянуть, что она придает способностей при воздушном маневрировании, так что на метле ты не случайно сидел как влитой. И последнее: вейлы приобрели свои чары для того, чтобы привлекать и поглощать добычу живьем.

- Фу, - выдавил Гарри.

- Живых людей! – воскликнул Малфой, словно ему только что пришла в голову прекрасная идея, - Вейлы соблазняли и ели людей живьем, а это значит, им пришлось перестроить обмен веществ: переваривать огромное количество пищи и при этом щеголять идеальной фигурой, чтобы привлечь следующую жертву. Поэтому ты столько ешь и никогда не занимаешься спортом. Боги, не могу поверить, что я так мучился, бегал, занимался, пытался с тобой соревноваться.

- Ну... – сказал Гарри, - Так и что? Теперь перестанешь?

Малфой на несколько секунд уставился на него. Потом открыл входную дверь и улыбнулся.

- Неа, - сказал он, - И не надейся, Поттер.

Гарри расслабился.

- Я просто хочу, чтобы ты прекратил рассказывать мне всякие гадости о моей родословной.

- Все, Поттер, мне некогда. Мне пора на пробежку. Я, понимаешь ли, стою за правое дело – сражаюсь с напарником, заполучившим нечестную фору.

- Плакса, - сказал Гарри.

- Обманщик, - удовлетворенно парировал Малфой и быстро закрыл дверь, чтобы последнее слово осталось за ним.

Гарри улыбнулся и сделал себе еще один тост. И все было хорошо, пока он случайно не бросил взгляд на брошенную Малфоем книгу. На развороте была изображена вейла в момент превращения. Гарри вспомнились крылатые остролапые вейлы на мировом Кубке по квиддичу. Как далеки они были от идеалов красоты.

Он захлопнул книгу и налил себе чашку чая. В квартире стояла непривычная тишина.

Он уселся с чаем и документами и принялся за изучение сообщений об исчезновениях гоблинов в прошлом году и материалов по делу Меримблов. И увидел, что Малфой уже сделал заметки о пропавшем полгода тому назад ребенке водяного и человека.

Он протянул руку за следующим документом и вдруг понял, что Малфоя нет подозрительно давно.

Гарри выглянул из окна и спустился на улицу. Склонив голову, Малфой сидел на тротуаре под окном квартиры. Уже наступил вечер, темный и морозный. Под ногами Гарри похрустывали льдинки, а Малфой дрожал в тонкой футболке. Он поднял голову при звуке шагов. Увидев пустое выражение на его лице, Гарри сначала решил было, что тот не узнал его.

И только потом понял, что Малфою просто очень-очень плохо.

- Привет, - сказал Гарри.

- Привет, - ответил Малфой дрожащим голосом, - Я как раз собирался вернуться. Просто задумался.

- Пойдем, подумаешь в тепле, - сказал Гарри.

Гарри протянул ему руку, и Малфой без промедления ухватился за нее, рывком поднялся на ноги и дружески толкнул его в плечо. И так и остался прижиматься плечом к плечу. Явно в поисках тепла.

По лестнице он поднимался молча, только немного споткнулся на верхней ступеньке. А Гарри смотрел на него, вспоминал, как он безумно улыбался, окруженный армией верных пакетов. Гарри не сомневался, что счастье продлится недолго: Малфой жил с ним только потому, что полностью сломлен. Он не останется навсегда. Стыдно даже радоваться тому, что Малфой здесь, ведь сердце его разбито, и он едва оставляет дом.

Ночью Гарри смотрел в потолок и думал. О том, как Малфой улыбнется и уйдет, и снова стены квартиры незыблемо встанут над Гарри и идиотской книгой про вейл.

А когда Гарри наконец уснул, ему снились темные сырые леса, крылья и кровь.

Даже во сне Гарри знал, что все не по-настоящему — вокруг мелькали разные уголки Запретного леса, а крылья за спиной были явно гиппогрифьими. Но его вели кровь и жажда. И то был не простой голод, а жажда схватить, подчинить и поглотить без остатка.

И не просто ветер шумел листьями и перьями во тьме у него за спиной. Ветер нес запах крови жертвы, которая была все ближе и ближе...

Он набросился на добычу, вцепился в нее и навалился на покорное тело. Гарри открыл глаза. Малфой не сопротивлялся, хотя и мог дать достойный отпор. Но он просто лежал, разметав волосы по подушке и широко распахнув глаза в тусклом свете. Лежал покорно и доверчиво.

Под рукой Гарри быстро колотилось сердце Малфоя, но на его лице не было страха. Малфой совершенно не боялся. Он лежал теплый и безвольный. Он останется с Гарри навсегда.

Гарри наклонился к нему и голосом своих крылатых предков проклокотал:

- Не шевелись!

- Поттер, - сказал Малфой слегка сердито, - Это же я. Проснись, - Гарри вонзил когти в его плечи и отшвырнул безвольное тело в стену. Малфой со стуком ударился головой и шмякнулся на пол, - Ай, - отчетливо сказал он, сощурившись как от злости, так и от боли, - Бедная моя спина. Ты с ума сошел, Поттер?

Гарри встал на колени на кровати, сжимая кулаки. Из-за того ужасного голоса у него ужасно пересыхало в горле, а во рту появлялся металлический привкус.

- Похоже на то, - выдавил он.

Злость во взгляде Малфоя сменилась раздражением. Он поднялся на ноги.

- Плохой сон?

- Почему ты решил остаться со мной? - сказал Гарри, - Неужели ты совсем не боишься?

- Боюсь? - повторил Малфой, словно едва сдерживая смех, - А чего бояться?

- Мне приснилось, - сказал Гарри и тяжело сглотнул, - Что я - вейл.

- О боги, - сказал Малфой, - Ну я и идиот. Хотя, конечно, ты тоже идиот, - добавил он, словно утешая себя, а потом поднялся с пола и уселся на кровать. Гарри сжался, инстинктивно, будто дикий зверь, - Слушай, - неожиданно мягким тоном продолжил Малфой, - Слушай, прости. Я должен был вспомнить, что тебя воспитали магглы. Увидел картинки чудовищ и решил, что станешь таким же? Не глупи, Поттер, это невозможно. В тебе не больше одной восьмой крови вейл. Никаких крыльев у тебя не вырастет, не надейся избавиться от ответственности за свои безумства. Это был просто сон.

Малфой протянул руку и погладил Гарри по волосам, словно напуганного ребенка. Гарри вздрогнул, ощутив пальцы Малфоя на затылка, и моментально расслабился - почти что против воли. Малфой, не задумываясь, всегда выражал свою привязанность в жестах нежности. От этого становилось приятно и немножко странно.

- И разумеется, ты не превратишься в чудовище, пожирающее людей. Ну ты вообще даешь! – Гарри закрыл глаза, в голосе Малфоя звучала улыбка, - Не могу поверить, что самый красивый парень Англии делает из этого трагедию.

Он встал, убрав руку с волос Гарри, и дошел до двери. Открыв ее, остановился и прислонился к косяку, не глядя на Гарри. При свете луны было видно, какое бледное у него лицо и встрепанные волосы. Какое уставшее, но не холодное выражение на его лице.

- Ложись спать, - сказал он и закрыл за собой дверь.

***

Следующее утро началось с общей планерки. Гарри их всегда любил потому, что ругали там не только их с Малфоем, но и остальных сотрудников отдела. Настроения не портило даже то, что половина людей в кабинете жевали мятные листья, а Малфой по обыкновению остался дома на диване.

- Мистер Долиш, вас вызвали решить проблему поющего чайника. Как вы сумели раздуть из этого проблему? – процедил Шэклболт.

Он ходил по кабинету, мрачно вглядываясь в лица сотрудников. Похоже, что от работы отдела он был не в восторге.

Гарри всегда казалось, что Шэклболт тоже любит планерки.

Долиш потер шишку на лбу.

- Сам не знаю, откуда вылетел тот подсвечник, сэр.

- Я непременно сообщу министру Скримджеру, что существует опасность уничтожения целого штата обученных авроров с помощью предметов быта, - сообщил Шэклболт, - Мисс Белл, вы правда считаете, что ваши ежедневные ранние уходы с работы останутся незамеченными?

Кэти вздрогнула.

- Уже не считаю, сэр.

- А у вас, мистер Томас, хочу спросить, насколько искренни ваши чувства ко мне, описанные в недавнем романтичном послании? По правде говоря, я бы все-таки предпочел получить обещанный отчет о взрывчатых грязевых феях из Шотландии.

- О боже, - в ужасе проговорил Дин, - только не говорите, что я отправил Джинни не то письмо! Парочка тех фей прилипли к моей мантии и взорвались. Джинни никогда не простит мне того письма.

Шэклболт поднял брови.

- Хотите сказать, что вы отправили секретный отчет гражданскому лицу во Францию?

- Гм, - ответил Дин.

- Могу я спросить у мистера Малфоя, где он находится? Ах нет, не могу, ведь его снова с нами нет, несмотря на то, что на следующей неделе у них с мистером Поттером назначена официальная аттестация по синхронному аппарированию. Мистер Поттер, позвольте спросить, как вы намереваетесь синхронизировать аппарацию с самим собой?

- Я работаю над этим, сэр, - сказал Гарри, пытаясь зарыться глубже в кресло.

- Великолепно, - сказал Шэклболт и остановился за его спиной, выбрав сегодняшнюю жертву.

По мнению Гарри, это было ужасно несправедливо.

- Мне неприятно, до тошноты неприятно, задавать следующий вопрос, но раз уже у нас до сих пор вейлозвычайное положение, - Шэклболт вздрогнул, а потом явно взял себя в руки и усилием воли продолжил: - Мистер Поттер, как вы решаете проблему сексуальной неудовлетворенности?

Гарри закрыл глаза и взмолился о смерти.

- Видите ли, - пробормотал он, - Я справляюсь… сам.

Он приоткрыл один глаз и заработал еще одну моральную травму, увидев оценивающий взгляд Долиша.

- В душе? – мечтательно спросил он.

Гарри покраснел.

- Ничего подобного! – взвился он, - Это не ваше дело!

- В самом деле, мистер Долиш, тут я задаю вопросы, - серьезно заметил Шэклболт, - И у меня есть еще один для мистера Поттера.

Гарри в ужасе поднял глаза и обнаружил, что Шэклболт наклонился и вот-вот запрыгнет к нему на колени.

- Вы сегодня замечательно выглядите, мистер Поттер, - низким голосом сообщил Шэклболт, - Много тренируетесь?

- Эээ, - сказал Гарри и отпихнул приближающуюся мускулистую грудь Шэклболта, попытавшегося взобраться к нему на колени.

Последовали три секунды самой ужасной имитации бейсбола, и Гарри оставалось лишь задушить шефа или позволить ему покорить третью базу. Несколько человек орали от возмущения. Долиш вопил от восторга.

А потом Малфой ухватил Шэклболта за воротник и прижал кончик палочки к его горлу.

- Сэр, - сверкая глазами, сказал он, - Употребите мятки.

Он рывком повернул Шэклболта к себе и брызнул ему в лицо из баллончика с перечной мятой. Шэклболт зашипел, и Малфой, будучи Малфоем, брызнул снова.

- Второй – контрольный, - бодро сказал он, - Потом спасибо скажете.

- Ладно, - сказал Гарри, - Хватит.

Малфой разочарованно сунул баллончик обратно в карман. Шэклболт отчаянно моргал, пытаясь избавиться от мятной жидкости в глазах.

- Мистер Малфой, - проговорил он самым монотонным голосом, какой только слышал отдел, - благодарю, вы спасли меня от ужасной участи, - он выпрямился и отряхнул мантию, - Мне кажется, всем пришло время заняться своими должностными обязанностями.

Услышав такое, на месте застыли все, включая Малфоя. Шэклболт оглядел притихших сотрудников и решительно хлопнул в ладоши.

- Сексуальные домогательства к катастрофически несговорчивому аврору со стороны главы отдела – это еще не повод увиливать от работы. Быстро все по местам!

Паническое бегство толпы авроров из кабинета не заняло и четырех секунд. Гарри готов был на все, лишь бы никогда больше не заходить в тот кабинет. Еще хотелось в душ, но, учитывая присутствие Долиша в здании, проще было сразу покончить с собой.

- Я хочу чаю, - сказал Гарри, оказавшись за своим столом, - А может, и чего-то покрепче.

- Ну ты даешь, катастрофически несговорчивый аврор, - сказал Малфой, откинувшись на спинку стула. Он непринужденно улыбался, явно пребывая в прекрасном настроении от нападения шефа и решения этой проблемы самым радикальным образом. Но его улыбка схлопнулась, словно ставни на окнах, когда Кэти Белл прошла по коридору, даже не взглянув в его сторону.

Малфой пепельно побелел, а Гарри, недолго думая, передвинул свой стул, закрывая Малфою обзор комнаты и одним взглядом отбивая у окружающих подходить к ним. Он по опыту знал, что даже если дело плохо, очень-очень плохо, Малфой все равно вернет самообладание и возьмет себя в руки, нужно только дать ему пару минут покоя.

- Хочешь знать, почему я пришел? – устало спросил Малфой, - Просто мне стало скучно. Ужасно глупо, но я просто заскучал. Настоящий парень, который нужен Кэти, никогда бы не тосковал и не скучал, а я вот такой. Написал друзьям кучу писем, переделал тот чертов тостер, но все равно ужасно скучал по работе. Я дурак, да?

- Мне наплевать, - сказал Гарри, - Я рад, что ты пришел. – он откашлялся и вернулся к рабочим вопросам, - Когда именно ты собирался мне рассказать, что подозреваешь убийцу детей Меримблов в похищениях остальных полукровок? Недавно пропал ребенок полу-водяной. И ты считаешь, что это не случайность. Считаешь, что действует группа злоумышленников.

- Может быть, - ответил Малфой.

- И почему не рассказал мне?

- Может быть, - продолжал Малфой, - я просто не хотел, чтобы ты подставлялся.

Гарри онемел. Не потому, что Малфой волновался за него. И не потому, что сам он испугался его слов. Просто до него только в тот момент дошло, что преступники, скорее всего, уже наслышаны о его происхождении и наверняка считают его потенциальной жертвой.

- И что, по-твоему, мы должны делать?

- Я попытаюсь разузнать подробности через нелегальные источники, - сообщил Малфой, - А потом все спланируем. Кто знает, возможно, тебе все-таки представится случай подставиться. Но не слишком на это надейся.

Он криво улыбнулся Гарри, а Гарри улыбнулся в ответ – медленно и довольно.

Как же здорово, что Малфой вернулся.

***

На работе было гораздо интереснее, чем в «Риксе». Вокруг без дела шлялись толпы народу, мелькали разные огни, а на столе быстро кончилось пространство для коктейлей, направленных новоявленными поклонниками Гарри. Хотя Рон халявную выпивку явно оценил: за последние несколько минут он сменил выражение лица с испуганно гетеросексуального на удовлетворенно пьяное.

- Слишком много мужиков, - заметил он, - По-моему, тут не хватает девчонок, которые мутят друг с дружкой.

Вообще-то Гарри надеялся, что Рон проявит немножко больше поддержки.

- Как у тебя дела с Малфоем? – спросил Гойл голосом, который по недомыслию считал шепотом, - Все ужасно, да? Он уже болтал всю ночь, не давая тебе уснуть? И потом будил тебя в четыре утра, чтобы продемонстрировать избранные места из трагического монолога?

Гойл испуганно огляделся в поисках Малфоя, но тот танцевал с Крэббом, вертел в руках его галстук и беспощадно кокетничал, считая свое поведение страшно остроумным.

- Ну, ээ, да, - сказал Гарри, - Но я был не против.

Гойл захрустел льдом из коктейля.

- Какая жалость, что ты не попал с Слизерин, - сказал он, игнорируя гримасы на лице Рона и Гарри, - Мы бы гораздо лучше высыпались.

- Смотрите-ка, Гарри Поттер, ну и ну, - протянул голос позади, и Гарри застыл, словно примерзнув к стулу.

Обернувшись, он увидел тоненького Малькольма Бэддока в футболке с блестками и надписью «Я – плохой мальчик! Отшлепай меня!».

- Иди к черту и не пытайся со мной переспать.

Бэддок закатил глаза.

- Ну уж нет, спасибо, - сказал он, помешивая зонтиком коктейль, - Я, конечно, не отказался бы, но с меня хватит одной прививки от вейло-чар - и кокетливо стрельнул глазками, - Вернее, даже двух прививок, если память мне не изменяет.

В очередной раз за тот день Гарри захотелось умереть.

- Парень, на тебе очень много блесток, - серьезным голосом сказал Рон Бэддоку, - Почему их столько?

- Потому что я такой клевый, - ответил Бэддок. Рон закивал, словно находя ответ глубокомысленным и логичным. – Ну-у, - продолжал Бэддок, - а вы, ребята, чего тут дуетесь за столиком, уставленным сотней коктейлей?

- Малфой разошелся с Кэти Белл и решил напиться с горя, - ответил Гойл, и Гарри испытал огромное чувство благодарности: тот не стал упоминать, что Гарри захватили с собой для того, чтобы он с кем-нибудь переспал. Чувство благодарности быстро испарилось, когда он увидел восхищение на лице Бэддока.

- Серьезно? – протянул Бэддок, - И как Малфой?

- Ты же знаешь, каким он бывает, - сказал Гойл, - Без конца болтает, не заткнешь, и еще крутится как припадочный хомяк в колесе.

- Эй-эй! – возмущенно воскликнул Малфой, подходя к столику в сопровождении Крэбба.

- Наш бесстрашный припадочный хомяк-предводитель, - поправился Гойл.

- Так-то лучше, - сказал Малфой.

После танца он вернулся довольным и расслабленным. От немалой дозы алкоголя ему явно стало лучше, и из голоса исчезли недавние деревянные нотки. Бэддок хищно улыбнулся Малфою, и тот улыбнулся в ответ – лениво и искренне.

- Малфой, - сказал Бэддок, устремляя все свои блестки в его сторону, - Не хочешь потанцевать?

- Ну давай, - помедлив, ответил Малфой и позволил Бэддоку утащить себя на танцпол.

Сначала Гарри не ощущал ничего, кроме легкого раздражения на Бэддока за то, что тот отнимает время у Малфоя, но Бэддок был маленьким и хрупким, и вскоре Гарри ужасно не понравилось, как они с Малфоем танцуют. Уж слишком это походило на настоящий танец – типа как с Кэти. Малфой осторожно обнимал Бэддока за поясницу, внимательно следил, чтобы его не толкнули. Он наклонился к Бэддоку, и тот что-то зашептал ему на ухо.

У Гарри потемнело в глазах от ярости, когда он увидел выражение лица Бэддока.

- Влюбленный крошка-Бэддок такой милый, - снисходительно сказал Гойл.

А потом Бэддок попытался поцеловать Малфоя – с таким видом, будто это в порядке вещей, словно имеет на это право. Гарри смотрел и вспоминал – тостер, квартиру – и думал, что, да, так оно обычно и случается, если нет больше Кэти, значит рано или поздно кто-то займет ее место. И все-таки лучше Бэддоку не смотреть на Малфоя с таким выражением.

Малфой рассмеялся, мягко оттолкнул Бэддока и направился к столику, качая головой и смущенно потирая затылок.

- Подвинься, Поттер, - сказал он, усаживаясь рядом, - Подаришь мне какой-нибудь из этих стотыщмиллионов коктейлей?

- Они все твои, - ответил Гарри, шалея от желания вмазать Бэддоку.

Малфой выбрал коктейль и залпом выпил его, а Гарри смотрел на микроскопические капельки пота над его верхней губой, на то, как движется кадык под бледной кожей. В глубине души он понимал, что Малфой подозрительно много пьет, но сосредоточиться мог лишь на тепле, исходящем от его тела. Малфой повернул голову, наклонился к Гарри и заговорил, обжигая ему ухо горячим дыханием:

- Ты безнадежен, Поттер. Почему ни с кем не танцуешь?

Гарри крепко ухватил Малфоя за руку. В глазах было темно, видел он только белое горло и ощущал только бездонное желание обладать Малфоем.

- Отлично, - выдавил он, - Потанцуй со мной.

Малфой напрягся, а потом вдруг с нежностью рассмеялся.

- Это нечестно, Поттер. Со мной не считается. Как, кстати, с Уизли, Крэббом и Гойлом. Мы сюда пришли специально для того, чтобы ты кого-нибудь встретил.

Но, похоже, он был доволен просьбой Гарри, потому что коротко сжал руку перед тем, как вытащить ее из хватки и протянуть к коктейлям. В ушах Гарри гремела музыка. Ему хотелось, чтобы этот вечер поскорее закончился, чтобы Малфой не шевелился, а Бэддок не смел пялиться на него.

- Ээ, слушайте, - сказал Крэбб, - А нельзя ли нам прямо сейчас увидеть знаменитую аврорскую подготовку?

- Ух ты, все на тебя так странно смотрят, Гарри! - с пьяной радостью сообщил Рон.

Гарри отвел взгляд от Малфоя и обнаружил, что все посетители клуба окружили их столик кольцом и пожирают его взглядом. Вне всяких сомнений, в данный момент Бэддок пялился не на Малфоя.

Малфой витиевато выругался, нырнул под стол и кинул Гарри плащ-невидимку.

- Уходи! - велел он, - Уизли, отвечаешь за него головой. Крэбб, Гойл! Баллончики наизготовку!

Рон, сразу протрезвев, держался рядом с Гарри, пока они пробирались сквозь покачивающуюся толпу. Гарри постоянно налетал на людей, и те слепо вглядывались в пустое место. Гарри мертвой хваткой сжимал палочку. Ему вдруг стало тяжело дышать, вокруг стоял оглушительный шум. И виноват во всем был именно Гарри.

О боги, пора с этим заканчивать.

Они вышли в переулок у Рикса, и все еще невидимый Гарри бессильно опустился на ледяную мостовую.

- Знаешь, - сказал Рон доверительным голосом, - По-моему, Малькольм Бэддок пытался поцеловать Малфоя.

То, что Малфой вышел из Рикса в сопровождении Бэддока, настроение Гарри не улучшил.

- Спасибо, Малфой, - сказал Бэддок, сияя глазами.

- Не можете же префект позволить, чтобы его подопечных затоптало стадо зомби, - возразил Малфой, но удовольствия не скрывал, - К тому же, я как аврор обязан защищать мирное население. Ту часть населения, которая меня не бесит, не смеется надо мной и не училась в Хаффлпаффе.

- Ты мой герой! - заверил Бэддок, - Можно мне как-нибудь угостить тебя? Чтобы выразить благодарность. Ну и подбодрить тебя. Мне кажется, что тебе очень нужна поддержка.

- Верно, - с непонятным весельем отозвался Малфой, - Поддержка мне не повредит.

***

Гарри встретился с Флер в уютном патио. Флер кормила голубей крошками с тарелки. Периодически магглы, проходящие мимо, останавливались и фотографировали ее, а Флер любезно махала им рукой, заодно демонстрируя шикарное обручальное кольцо.

- Ну разумеется, совершенно не обязательно вести себя, как Блез Забини, - сказала она, поджав красивые губы, - Этому бедному мальчику пора уже обрести покой. Несмотря на кошмарные брюки, у него доброе сердце. Думаю, во всем виновата его матушка, она уделяла сыну мало внимания и не научила различать любовь, дарящую истинную привязанность, и любовь, после которой стоит заглянуть к колдомедику. Тебе просто нужно найти того, кто способен вынести немногочисленные недостатки совместной жизни с вейлой и, гм, держать тебя в рамках, - она осторожно улыбнулась, - Последнее у Билла получается особенно хорошо. Порода Уизли славится сильными мужчинами.

- Гм, - сказал Гарри, - Рад за тебя. Но перед тем, как ты нашла Билла, по тебе же люди не сходили с ума...

- Ничего подобного, - оскорбленно сказала Флер, - Из-за меня на дуэлях бились. А еще мне присылали много стихов, которые, впрочем, вполне вероятно, были написаны не совсем здоровыми людьми.

- Да-да, не сомневаюсь, что стихи бывали сумасшедшими, - отчаянно сказал Гарри, - Но на тебя не нападали.

- Бывало и такое!

- Я хочу сказать, - торопился Гарри, отказываясь мериться с Флер силой соблазнения, - Ты же могла ходить по улице в одиночестве!

- Разумеется. Ведь я всегда расходовала свою энергию в меру, а если уж вещи начинали выходить из-под контроля, всегда можно было уединиться с кем-нибудь в темном углу, - сухо сказала Флер, - В отличие от некоторых, я не позволяла себе страдать от затяжных припадков целомудрия.

Услышав последние слова, Гарри осекся.

Флер немного смягчилась, отчего ее лицо приобрело схожесть с ликом Мона Лизы. В их сторону сверкнуло еще несколько вспышек фотоаппаратов.

- Ну-ну, - она погладила Гарри по руке, - Я понимаю, что обольщать партнера нелегко. К сожалению, окружающие люди тоже попадают под чары. Я еще помню, как впервые встретилась с Биллом. Мы еще нескоро смогли вместе выходить на публику. Хотя, конечно, нашим отношениям это только помогло, - добавила она с чарующей улыбкой, - Кровь вейл предоставляет много возможностей, Гарри. Главное научиться себя контролировать и направлять в нужное русло.

Гарри не мог сбросить с себя ощущение обреченности.

- Обольщать? - повторил он.

- У тебя пока не получается? - спросила Флер, - Такое иногда бывает. Помню бедного Седрика. Я пыталась его обольстить, но пришлось перестать, потому что слишком много окружающих попали под чары, а ему все равно нужна была другая. Даже вейлам иногда отказывают, Гарри.

- Это я уже понял, - пересохшими губами ответил Гарри, - Просто... обольщение какое-то... Я не совсем понимаю...

- Не нужно смущаться, Гарри, - благожелательно сказала Флер, - Вейлам свойственно усиливать чары, чтобы привлечь желанного партнера. Конечно, я считаю, что ты немножко перебарщиваешь, но...

- Перебарщиваю?! - завопил Гарри, - Да я ничего не делаю!

Флер, едва поднявшая чашку к губам, медленно поставила ее обратно на блюдце. Она опустила взгляд и быстрым движением поправила идеально разложенную салфетку на коленях. Гарри давно знал: если Флер сосредоточена на мелких деталях своего облика, то ее что-то очень взволновало.

- Ты не специально? - спросила она, и от волнения ее акцент стал еще отчетливее, - О господи. Тогда... Боюсь, что у тебя проблема.

---

ддг5

[daarhon]

Моя сааааамая любимая глава за весь сериал.
За тест-ридинг спасибо  _Angelfish_ и  Nataliny.

Гарри узнал первое правило аврорского кодекса на вводном занятии, но почти не расслышал его, потому что в тот день их рассадили по алфавиту. Они с Малфоем с ужасом обменялись взглядами и остаток лекции провели на разных краях стола как можно дальше друг от друга.

Сразу после лекции проблему решил взаимный и искренний отказ сидеть за одним столом в будущем. И все-таки Гарри не так представлял себе первый шаг по пути к аврорской карьере.

По-настоящему первое правило кодекса он выучил спустя несколько лет после завершения учебы. Урок ему преподал Малфой - при помощи обычного рабочего стола.

Они были напарниками уже больше двух месяцев. Гарри казалось, что жизнь налаживается. Они уже успели наработать неплохой послужной список, Малфой часто выдавал хорошие идеи. Кроме того, им оказалось интересно общаться – в те редкие дни, когда не находилось повода для скандала.

Гарри потер уставшие глаза и попытался сосредоточиться на отчете, и тут, с ноги распахнув дверь, в кабинет ворвался Малфой, сверкающий, словно взбесившаяся лампочка.

- Твою мать, - начал он, - Ты окончательно сбрендил?

- Охренел, что ли? О чем ты вообще? – машинально огрызнулся Гарри и добавил: - По-моему, ты пробил дверью стену.

В поведении Малфоя не было ничего необычного. Какая жалость, что в Хогвартсе не оказалось кружка самодеятельности, такой талант пропал.

- Мне наплевать на стену, - сказал Малфой, - Я тебе только несколько слов скажу. Останови меня, когда услышишь знакомые сочетания звуков. Злобные вампиры. Горящее кладбище. Вчерашняя ночь...

«О да, - подумал Гарри, - его талант уже достиг вершин мастерства».

- Ах это, - ответил он, - Ну да. И в чем проблема?

Было очень похоже, что Малфой вот-вот вмажет Гарри, так что тот быстро положил перо и сжал кулаки, готовясь нанести ответный удар.

- Проблема вот в чем, - сквозь зубы произнес Малфой, - Не подскажешь, где в тот момент находился я?

- А мне откуда знать. В кровати, наверное, - сказал Гарри, - Уже поздно было.

Малфой посмотрел на Гарри сверху вниз. Поскольку Гарри сидел, а Малфой тренировался смотреть на людей сверху вниз с одиннадцати лет, эффект был достигнут в полной мере.

- Слушай, - сказал Гарри, - мы же были не на дежурстве. И меня вдруг осенило. Бывает.

- Бывает, - согласился Малфой, - Но почему ты мне сообщил мне? Я бы тебе помог.

- Понимаешь, - сказал Гарри, - С прошлыми напарниками у нас был уговор: я следую своим догадкам, полностью несу ответственность за любые, - обычно неприятные и непредсказуемые, - последствия и никого не втягиваю в это. Так лучше для всех. Я не хочу тратить время на объяснение теорий, а то потом люди орут, что я свихнулся, и бегут докладывать Шэклболту. Проще все сделать самому.

- Нет, - сказал Малфой, сузив глаза, - Больше ты не будешь делать все сам.

Эти слова звучали, скорее, угрозой жизни, нежели предложением защищать ее. Гарри ответил сердитым взглядом.

- Вот что, Поттер, - выплюнул Малфой, - Смотри и слушай сюда. Ты мне не нравишься, мне не нравится эта чертова работа, но я все буду делать правильно, и ты меня не переубедишь. Первое правило кодекса гласит: «Никаких одиночек». На табличке написано. Прямо над табличкой «Не курить» в кабинете Шэклболта. И это значит, что тебе следует научиться читать, а также то, что всякий раз, когда тебя осенит очередная идиотская догадка, я приду, чтобы прикрыть твою идиотскую спину.

В завершение Малфой посмотрел на него сердито, но вместе с тем и обиженно. Словно Гарри снова выиграл Кубок по квиддичу, а не полночи крошил вампиров в капусту.

- Да не вопрос! – огрызнулся Гарри, - Если тебе жить надоело, можешь прикрывать. Уверен, тебе понравится.

- Я не боюсь!

Гарри закатил глаза:

- Кто говорил, что боишься? Я все понял: в следующий раз идешь со мной. Курить я от этого не начну. Еще хочешь что-нибудь сказать?

- В общем, нет, - неожиданно спокойным голосом ответил Малфой, наклонился и защелкнул кольцо наручников на левом запястье Гарри.

- Эй! – воскликнул Гарри, - Ты что...

Он поднял взгляд и замолчал. Малфой стоял очень близко. Лицо его выражало решимость. Гарри вдруг вспомнилась череда бесконечных дней в доме Блэков: как он входил в комнаты в поисках Захарии и находил Малфоя.

Странно, но он вдруг заметил, что на Малфое сегодня синий джемпер.

Гарри редко задумывался, какая у человека сексуальная ориентация, считая, что это не его проблемы. Во всяком случае, до тех пор, пока люди не превращали это в его проблему. И Гарри вдруг понял, что не представляет, какая у Малфоя сексуальная ориентация. С одной стороны по Малфою драмкружок плакал, а с другой — ведь было же у них что-то с Панси.

Как и у него с Джинни, конечно. Однажды Малфой целовался с трансвеститом в ночном клубе. Правда, целовался только для того, чтобы выйти на след наркоторговца. Однажды он присвистнул при виде Кэти Белл, но Шэклболт сделал ему выговор, и остаток дня Малфой свистел всем, кто проходил мимо его стола. И особенно громко при виде Шэклболта.

Гарри не знал, какая у Малфоя ориентация, но вот они остались наедине, и тот вдруг вытащил наручники. Отказать будет очень сложно...

С другой стороны, вовсе не обязательно отказывать. Мысли медленно ворочались в голове Гарри.

И то были ужасные мысли: в конце концов, они же коллеги, а Малфой – сволочь, и последствия могут оказаться катастрофическими. С другой стороны, Гарри и раньше плевал на последствия. Сейчас его беспокоило только свое сбившееся вдруг дыхание. А еще очень хотелось узнать, что будет дальше.

Тот продел второе кольцо наручников через декоративную решетку, разделяющую столы, и наклонился ближе к Гарри. Очень близко. Гарри, не шелохнувшись, смотрел на его сияющие серые глаза и острый нос.

А потом Малфой защелкнул кольцо вокруг правого запястья Гарри и отстранился.

- Ага! – злорадно сообщил он.

Гарри попытался встать. Наручники клацнули, удерживая его на месте.

- Малфой! – прорычал он, моментально забыв недавние сомнения, - Ты что творишь?

- Дело вот в чем, - объяснил Малфой, в легкостью вживаясь в привычную роль злорадствующего слизеринца, - Во время учебы я кое-что заметил: гриффиндорцы не умеют слушать. Совершенно не умеют. Но они моментально запоминают урок, если в ход идет наглядная демонстрация. Будем считать, что у нас практическое занятие, - он оскалился, - Нельзя бросать напарника. Без напарника ты практически прикован к столу, - он сделал эффектную паузу и добавил сладким голосом: - Можешь не благодарить.

- Благодарить? – воскликнул Гарри, - Да я тебя убью! Быстро отстегни меня!

- Нет, - сказал Малфой с ликованием игрока, выкладывающего туз на покерный стол.

Гарри попытался вырвать руку из наручников и ощутил слабый удар током.

- На твоем месте, я бы так не делал, - предупредил Малфой, - Я их заколдовал. Увидел эти металлические штуки в... как там оно называется... кино! - припомнил он, - Кино про маггловских авроров. Потом нашел такие же и усовершенствовал. Столько времени на это убил, - гордо добавил он, - Круто получилось, правда?

Гарри заговорил медленно и тихо – чтобы понял даже безумец.

- Я все еще помню то заклинание, от которого у тебя глаза из башки вывалятся.

- Я вернусь утром, когда ты выучишь урок, - сообщил Малфой.

- Я тебя изобью.

- Да, - сказал Малфой, широко улыбаясь, - Почти уверен, что ты попытаешься. Но оно того стоит.

- А если мне понадобится в туалет?

Малфой пожал плечами:

- Тебе следовало подумать об этом перед тем, как я тебя приковал к столу.

- Это нелогично! – взорвался Гарри, - Ты забыл логику дома!

- Угу. А теперь мне пора, - сказал Малфой, - Увидимся утром.

- Выпусти меня немедленно, иначе пожалеешь! Я везде буду ходить без тебя! Я тебя даже в служебную машину больше не пущу, если сейчас же не выпустишь!

Взгляд Малфоя моментально похолодел, утратив веселье.

- Не провоцируй меня, Поттер, - предупредил он, нашарил в кармане ключ, подбросил его в воздух и поймал другой рукой, - В противном случае, я его проглочу.

Гарри снова дернул рукой и снова ощутил удар током. Его душила злость на Малфоя и собственную глупость – попасться в такую идиотскую ловушку! О чем он вообще думал! Малфой – невыносим! Осталось потерпеть до утра, а утром можно будет его убить. И ни один суд на свете его не обвинит. Ему назначат нового напарника. Любой напарник будет лучше этой сволочи.

- Это для твоего же блага, - елейным голосом добавил Малфой, не скрывая восторга, - Мы всему будем учиться вместе.

- К столу прикован только я! – огрызнулся Гарри, - А ты светишься от счастья!

- Точно, - сказал Малфой и расхохотался, - Свечусь. Признаю: иногда работа приносит незабываемую радость.

Гарри угрожающе зарычал. Выходя из кабинета, Малфой подмигнул через плечо.

Гарри провел ночь прикованным к столу в кабинете: придумал страшную месть, заработал простуду и судороги в затекших конечностях и бесился, бесился, бесился. Рано утром пришел Малфой. Так рано, что еще даже уборщики не приступили к работе. Малфой отстегнул наручники, а Гарри, как и обещал, врезал ему.

Малфой был чокнутым: ему ничего не стоило приковать человека к столу на целую ночь, но он был не так уж и неправ. Гарри запомнил урок, постарался придерживаться его, тем самым не раз спасая свою шкуру.

Никаких одиночек. Нельзя бросать напарника.

***

- Если пришел за сексом, то убирайся! – сказал Гарри и захлопнул дверь.

После последнего случая с местным молочником, Гарри обзавелся цепочкой на двери и в настоящий момент, увидев в проеме лицо Дина Томаса, осознал, насколько мудро поступил.

Был поздний час, и Гарри очень хотелось, чтобы его оставили в покое и дали разобраться в своей жизни. Малфой, помолвка и все такое. Какая разница, в конце концов. Малфой уже давно жил с Кэти и любил ее. Помолвка ничего не изменит.

Дин Томас за дверью громко хмыкнул.

- Ну ты и мудак, Поттер.

Как-то непохоже на любовные речи.

- Что?

- Впусти меня, - сказал Дин, - Слушай, мне, похоже, нужна помощь. Открой дверь, - он на секунду замолк, а потом добавил голосом, который, будто обрел свободу и отчаянно старался откреститься от произнесенного: - Я не буду... нападать на тебя. Я съел мяты.

- Лучше бы тебе не врать, - сказал Гарри, - Потому что я убью тебя, если дернешься в мою сторону, - он снял цепочку и открыл дверь. За ней стоял Дин Томас – сердитый и смущенный, с подбитым глазом и кровью из носа. Он не отрывал взгляд от пола.

- Что с тобой произошло?

- А, это? – спросил Дин, - Ничего особенного. Забей. Я вдруг понял, что мне, наверное, не стоило приходить, - вдруг сказал он, - В конце концов, тебе же наплевать на всех, кто не входит в крошечный кружок любимчиков.

- Я вообще-то разок мир спас, - холодно заметил Гарри.

- Я не это имел в виду, - ответил Дин, - Не сомневаюсь, что тебе есть дело до жизней окружающих, а вот во всем, что касается их чувств…

- Слушай, мне правда жаль, что так получилось с Джинни, но это было давно...

- При чем тут Джинни? – взорвался Дин при одном звуке ее имени, - Я про Малфоя. Может, ты не заметил, но нормальные люди не бросают без малейшего предупреждения своих напарников, которые помогли им выбраться со дна на самый верх, а потом, когда взбредет в голову вернуться, не ждут, что их примут с распростертыми объятьями.

- Все было не так, - зарычал Гарри.

- Со стороны виднее, - зарычал в ответ Дин, - Знаешь, перед тем, как мне дали Льюисона, я сказал Малфою, что с удовольствием стану его напарником.

Гарри застыл и ледяным взглядом окинул новую угрозу их с Малфоем тандему. И понял, что рад тому, что целовал Джинни на глазах у Томаса. Если бы не уверенность в том, что вся семья Уизли объявит на него охоту, Гарри повторил бы тот поцелуй.

- Вот как, - сказал он. Во фразе не было ни одной шипящей, но он все равно постарался прошипеть ее.

- Мы хорошо ладим, и я вполне способен справиться с ним, когда он ведет себя странно. Слушай, я думал, так будет лучше. Но он отказался. Уж не знаю, почему, но ты ему нравишься. Поэтому я и пришел.

- И почему же?

- Малфой в данный момент ровняет аврорат с землей, а я не знаю, что делать! – выпалил Дин.

- Что? Объясни, - велел Гарри, - и побыстрее.

- Я немного задержался на работе, писал отчет, который должен был закончить неделю назад, и тут влетел он и стал все крушить, - нарочито медленно начал Дин, - Вокруг летали столы, горшки с растениями и клочья мяты. Я спросил, в чем дело, а в ответ он бросил в меня стулом. Он свихнулся. Проорал, что собирается уволиться. Ты понимаешь, что происходит? Знаешь, как его остановить?

- Старый добрый Ступефай еще никто не отменял, - сказал Гарри, - Прочь с дороги.

Он вернулся в комнату и взял со стола палочку. Дин последовал за ним.

- Ты знаешь, что произошло? – настаивал он.

- Сегодня вечером он собирался сделать предложение Кэти Белл, - коротко ответил Гарри, лишь на миг сжав палочку сильнее, чем обычно, - Но просто не представляю... Она же от него без ума.

- Правда? – спросил Дин, - А вот я не уверен. Мне казалось, что это он от нее без ума.

Об этом Гарри не подумал. Он никогда не задумывался о чувствах Кэти: только считал, что она не полная идиотка и сознает свое счастье. Но сейчас времени на размышления не оставалось.

- Думаешь, нам стоит... – начал Дин, но Гарри перебил его.

- Он МОЙ напарник, - прошипел он, и на этот раз получилось без усилий, - Я сам разберусь.

Он дизаппарировал и оказался в аврорате. Лицом к лицу со стремительно приближающимся и дребезжащим картотечным шкафом. Гарри упал на пол и перекатился. Шкаф с оглушительным грохотом столкнулся со стеной. Через мгновение Гарри уже стоял на ногах.

На лице Малфоя было множество мелких царапин – от осколков стекла или мятных леденцов. Волосы стояли дыбом, а от выражения глаз становилось не по себе.

- Значит, Томас за тобой побежал, - сказал Малфой.

***

Малфой стоял в центре вихря. Вокруг разлетались обломки мебели. Палочкой он направлял их в одну стену, а потом разбивал о другую, словно намеревался изничтожить в пыль всю мебель в аврорате.

Гарри поднял палочку и двинулся к центру вихря, уклоняясь по пути от летающих ламп и спинок стульев. Малфой отступил назад, но Гарри продолжал идти к нему.

- Что произошло? – сквозь шум прокричал Гарри.

- Какое тебе дело? – закричал в ответ Малфой, - Уходи!

- Мне есть дело! Скажи мне!

Малфой взмахнул палочкой, и, повинуясь его воле, тяжелый письменный стол вырвался на свободу через окно и полетел. По полу разлетелись осколки стекла, где-то в отдалении на мостовой послышался грохот. Малфой сделал глубокий вдох и сказал опасным тоном:

- Я сделал Кэти предложение.

- Отлично, - сказал Гарри.

- Я подумал... – продолжал Малфой и сглотнул с такой мучительной гримасой, будто держал во рту горсть битого стекла, - Подумал, что нужно с ней поговорить... о том, чего никогда не рассказывал – про ожерелье. Рассказать, как сильно сожалел о причиненной боли. Как сильно люблю ее за то, что нашла силы простить меня. Думал, что нужно, наконец, рассказать все это, - он вдруг рассмеялся, будто силясь выплюнуть проглоченное стекло, - И представляешь, оказывается, она не знала.

- О господи, - сказал Гарри.

- Рассказывать своей девушке, что пытался убить ее – слегка неромантично перед предложением руки и сердца, - сообщил Малфой, - И еще хуже после такого рассказа свое предложение все же озвучить. Типа: «Я тебя чуть не убил, но я не хотел, и собирался убить другого человека». А потом: «Нет, постой, я не то говорю. Я люблю тебя, выходи за меня замуж», - он замолчал и снова пугающе рассмеялся: - Все прошло несколько не так, как я рассчитывал.

- Я уже понял, - сказал Гарри.

Горшок с растением разбился о дверь в кабинет Шэклболта и упал на пол с печальным треском. И, похоже, скончался.

- Она не хочет выходить за меня замуж, - сказал Малфой, - она предложила расстаться.

- Просто... просто она немного переживает, - сказал Гарри, - Она передумает, вот увидишь. Но даже если нет, Малфой, это же не конец света.

Он с трудом увернулся от летящего в него стола. Гарри бросился на пол. Груда изломанной древесины пролетела над головой, волной воздуха взъерошив волосы, и рухнула на пол позади него. Гарри поднял голову. Малфой стоял над ним, готовый убивать.

- Нет, это конец света! - закричал он, - Конец света! Как ты не понимаешь, что это именно конец света — для меня!

Гарри поднялся на ноги и толкнул Малфоя в грудь. Тот неловко отшатнулся назад, но поймал равновесие.

- Ну так объясни мне! - закричал Гарри в ответ, - Я тебе это все время повторяю! Просто объясни!

- Я... - начал Малфой дрожащим голосом, - У меня был отец. Я всегда старался, так сильно старался быть похожим на него, ведь он так хотел. Но не получилось. У меня никогда ничего не получалось. Я не смог убить Дамблдора, а потом отец попал в Азкабан, мама умерла... И все из-за меня, ведь у меня никогда ничего не получалось.

Он провел рукой по волосам, оставляя в них кровавый след.

- Когда мама умерла, Кэти была так добра ко мне, она была такой хорошей. И представляешь, тогда я подумал: может, не так уж и страшно, что у меня ничего не получилось, если люди, вроде Кэти, остались в живых. Отец ошибался, а я повторял его ошибки, но ведь я мог загладить свою вину. Я мог стать таким, чтобы Кэти меня полюбила, и тем самым все исправить. Но в итоге получается, что я ошибался гораздо сильнее, чем думал, - он посмотрел на Гарри холодно и сурово, - Если я оказался не тем, кто нужен Кэти, - сказал он, - значит я все тот же глупый шестнадцатилетний мальчишка, который пытался убить Дамблдора, но вместо этого погубил своих родителей. Ну что, все еще считаешь, что это — не конец света?

- Не конец, - сказал Гарри, - Ты остаешься собой.

- Да я знаю, кто такой! - взвыл Малфой, - В том-то и проблема. Я так ничего и не смог сделать самостоятельно. И теперь у меня ничего нет!

- Есть, - сказал Гарри, - У тебя есть я.

Малфой застыл, словно он - птица за мгновение до падения, а Гарри – охотник, подстреливший его.

А потом Малфой и в самом деле упал. Рухнул на груду деревяшек, бывшую некогда столом, и прижал кулаки к глазам. Воцарилась тишина, и Гарри не сразу понял, что Малфой беззвучно смеется.

- Как ты можешь? – выдавил Малфой, - Как ты можешь такое говорить? Да еще так уверенно!

- Я не смогу понять тебя полностью, - ответил Гарри, - Это правда. Но есть вещи, в которых я не сомневаюсь.

В аврорате воцарилась тишина и разруха. Гарри и сам не понял, что такого сказал, но, похоже, сработало. Малфой сидел, не шелохнувшись. Плечи у него не дрожали, но Гарри знал: это только потому, что тот напряжен как камень.

Гарри встал на колени и ухватил Малфоя за руку. Тот все еще сжимал палочку.

- Давай, - неловко сказал он, - Пойдем ко мне. Поспишь немного, отдохнешь, а утром помиришься с ней.

- Утром, - эхом отозвался Малфой, - Конечно.

Он взял Малфоя под локоть и помог встать. Под глазом у Малфоя ярко краснела глубокая царапина. Не успев понять, что делает, Гарри протянул руку и вытер кровь.

- Больше так не делай, - приказал он, - Ты мог себе что-нибудь сломать.

Совершенно убитый Малфой неожиданно встрепенулся.

- Ага, - неуверенно ответил он и огляделся: - Ломать я люблю, - выдавил он, - Пора приступать к следующему кабинету. Тут не осталось целых вещей.

Шутка была не из лучших, но Гарри улыбнулся, немного расслабляясь.

- Да уж, ты себя показал во всей красе. Пойдем…

- По пути зайдем кое-куда, - сказал Малфой.

По его настоянию они зашли в супермаркет, где купили бутылку водки.

- Прости, что не могу поделиться, Поттер, - сказал Малфой, выйдя на улицу и откручивая красную крышку дрожащими руками: - Она мне понадобится. Если ты тоже хотел, то следовало купить себе вторую.

Он присосался к бутылке и запрокинул голову. Гарри молча смотрел, как ко дну шумно поднимаются пузыри.

- Ну и неделька выдалась, - проговорил Малфой, на секунду оторвавшись от бутылки. Гарри пожал плечами.

Малфой явно использовал алкоголь в качестве транквилизатора — что угодно, лишь бы не сломаться самому и не сломать что-нибудь еще, кроме аврората. Он напивался методично и настойчиво. Плечи его были все еще каменными.

Совсем недавно Гарри не хотел, чтобы Малфой был с Кэти, но в тот момент в холодной ночи ему вдруг захотелось этого больше всего на свете. Если таким будет Малфой без Кэти, то лучше пусть она вернется к нему.

Гарри снес Гриммаулд Плейс, когда война закончилась и Ордену больше не требовалось убежище. Теперь незыблемость плеч Малфоя напоминала ему Гриммаулд Плейс в последний день существования.

Он привел Малфоя домой и усадил на диван. Малфой продолжал молча пить, пока не потерял сознание, и тогда Гарри перенес его на кровать и накрыл пледом.

Потом он аппарировал в аврорат и нашел там Дина Томаса, убирающего обломки мебели.

Дин неохотно кивнул:

- Значит, ты его успокоил?

- Типа того, - ответил Гарри.

Он молча стал помогать Дину. Дин больше не задавал вопросов. Он всегда был молчаливым парнем. Молчаливым, творческим и надежным парнем. Он вступился за Гарри перед Симусом на пятом курсе. А еще сломал стакан рукой, увидев Гарри вместе с Джинни. И Гарри, хоть убей, не мог вспомнить, почему тогда улыбнулся, все было невероятно давно. Ему было шестнадцать, он был постоянно взвинчен. Его переполнял восторг от солнечных дней. И совсем не было дела до чувств Джинни и Томаса.

- Прости, - сказал он, - Мне не следовало улыбаться. Тогда, давно. Просто... просто я не подумал.

Дин выпрямился.

- А, - сказал он и улыбнулся, - Ничего страшного.

И они снова замолчали. Гарри продолжал вспоминать выражение на лице Малфоя. О чем думал Дин он так и не узнал, хотя в какой-то момент тот бросил на Гарри извиняющийся взгляд, перешагнул через кучу мусора, бывшую некогда картотекой, подобрал с пола несколько мятных леденцов и бросил в рот.

- Гм, - сказал Гарри.

- Не верю, что тебе хуже, чем мне, - пробормотал Дин.

Гарри поднял брови:

- На что спорим?

***

Гарри вернулся домой за полночь и рухнул на диван. Субботним дождливым утром он проснулся, сварил кофе и зашел в спальню.

Гора пледов на кровати шевельнулась и издала высокий звук, похожий на стон страуса, сунувшего голову в песок и задыхающегося там.

- Это кофе? - пробормотала гора, - Давай сюда.

Гарри нагнулся и осторожно протянул чашку. То, что Малфой отреагировал на кофе, еще не доказывало, что он проснулся, только то, что пока еще жив. Но спустя несколько секунд взъерошенный Малфой выпутался из покрывал. В утреннем свете он казался совершенно бесцветным.

- Где я? - сказал Малфой и хмуро уставился в потолок, - А, я в твоей постели, - осенило его, - Ух ты. Я стал предметом зависти тысяч женщин, - довольно подытожил он. Потом ухватил чашку, уловил неприязненный взгляд Гарри и утешающим тоном добавил: - И парочки мужчин, наверное.

- Ну спасибо, - ответил Гарри.

Малфой одним глотком осушил чашку.

- Какого черта ты позволил мне столько выпить? - значительно более уверенным тоном сказал он, подождав, пока кофе упадет в желудок, - Как я верну Кэти, если выгляжу, будто бладжер влетел мне в затылок и вылетел из лица?

- По-твоему, вчера у тебя легко было отобрать бутылку?

- Верно, - признал Малфой, - Ладно. Я одолжу у тебя шмотки, пойдем к Кэти и сделаем вид, что собираемся забрать мои вещи. Ты проследишь, чтобы я не сказал ничего глупого, а я...

Он покачал головой и поднялся с кровати.

- А ты? - спросил Гарри, - Что ты будешь делать?

Малфой повернулся, и Гарри увидел, что он совершенно не чувствует уверенности.

- Просить, - ответил Малфой, - Умолять. Не знаю. Какая разница.

***

Когда они добрались до дома, где жили Кэти с Малфоем, уже шел ливень. Малфой нажал на кнопку домофона, который три года тому назад представлял для него бесконечную сложность.

- Кэти, - сказал он, и его голос как всегда стал мягче, - Можно зайти? Со мной Поттер, - добавил он, - Я пришел за вещами.

Кэти встретила их на пороге. Ее волосы были растрепаны, а глаза заплаканы, но, как заметил Гарри, мебель в доме была целой.

- Привет, - тихо сказала Кэти, - Слушай, Драко. Тебе необязательно выезжать, это же твоя квартира...

Малфой нахмурился, и между его бровями появилась морщинка.

- Она твоя, - сказал он, - Я купил ее для тебя.

- Ты же не можешь просто подарить квартиру, - сказала Кэти.

- Могу, - ответил Малфой, - Мне она не нужна, она твоя. Все равно она мне никогда не нравилась.

- Не нравилась? - повторила Кэти и вздохнула, - Вот видишь, Драко. Об этом я говорила.

- Я запакую вещи в спальне, - сказал Гарри, покачивая коробкой в доказательство.

Ему не хотелось уходить, не хотелось оставлять Малфоя: напряженного, словно перед битвой. Не хотелось бросать с Кэти, которая снова сделает ему больно. Но явно намечался интимный момент, и, к сожалению, Гарри не мог присутствовать всякий раз, когда Кэти с Малфоем оставались наедине.

Он прошел в спальню и сразу отметил кремовые обои в крупную розочку. Если подумать, совсем не похоже на обиталище Драко Малфоя.

Зато одежда в шкафу точно принадлежала ему. Гарри начал беспорядочно скидывать вещи в коробку, изо всех сил прислушиваясь к звукам в гостиной и соображая, как именно проследить, чтобы Малфой не наговорил глупостей.

- Тебе не нравится квартира? - спросил Малфой, - Можем переехать, если хочешь.

- Квартира мне нравится, но я хочу, чтобы ты перестал так себя вести, - сказала Кэти, едва сдерживая слезы, - Мы... у нас нет будущего, мы стоим на месте. Я этого не хочу.

- Ладно, - напряженно проговорил Малфой, - Ладно, понимаю: то, что я рассказал вчера, несколько выходило из рамок нормальных отношений. Сделай вид, что я этого не говорил. Ты должна была догадываться о том, что я пытался убить Дамблдора. Не могла же ты считать, что по школе ходят два убийцы. Согласись, даже для нашей школы это многовато.

- Нет, - ответила Кэти, - я не знала. Может, и догадывалась, но не хотела обсуждать это. Нельзя... нельзя же рассказывать такие вещи перед тем, как предлагать руку и сердце, Драко! Это безумие!

- Ладно, - сказал Малфой, помолчав, - я больше не буду так делать.

- Знаю, - ответила Кэти и неровно выдохнула

Малфой выдохнул так же.

- Я готов сказать все, что хочешь услышать, - сказал он, - Просто подскажи, что именно. Я готов на все, лишь бы...

- Нет! – закричала Кэти.

Гарри никогда прежде не слышал, чтобы она повышала голос.

- Нет, - повторила она тише, - Драко, нет. Не надо. Это я виновата... Большинство девушек мечтают о таком парне – который вдруг появится, безумно влюбится и сделает для нее все. Я тоже об этом мечтала. Мечтала, но, оказывается, это совсем не то, что мне нужно. Это слишком большая ответственность. Во всяком случае, для меня.

- Ладно, - начал было Малфой, но замолк, поняв, что она не закончила.

- Я так не хочу, - продолжала она, - Не хочу быть героиней сентиментального романа или трагедии. Правда, не хочу. Мне нужен парень, который предложит мне выпить, а не всю свою жизнь. Парень, который будет любить меня, но не напугает силой своей любви. Я устала жить с ощущением, будто вот-вот сойдет лавина. Я устала. Я не хочу больше так жить.

- Я перестану так себя вести, - сказал Малфой, и в его голосе звучала приближающаяся лавина, - Перестану. Я сделаю все, что захочешь.

- Мне не нужно, чтобы ты это делал! – воскликнула Кэти, - Да и все равно, это невозможно. Я уже просила кое о чем в то Рождество, когда ты чуть не погиб. Я говорила, что уважаю авроров, но если ты хочешь, чтобы наши отношения были серьезными, то придется подыскать другую работу. Я просила тебя уволиться. И знаю, что ты никогда этого не сделаешь.

- Я не могу уволиться, - жестко сказал Малфой, - Он погибнет.

Гарри замер над коробкой с вещами и обратился в слух.

- Он не ребенок, - дрожащим голосом произнесла Кэти, - Он в состоянии сам о себе позаботиться.

- Нет, не в состоянии, - прорычал Малфой, - Он же никогда ничего не планирует заранее. Бросится куда-нибудь сломя голову, начнет геройствовать, а спину ему никто не прикроет. Я обязан быть аврором.

- Тебе виднее, - сказала Кэти, - Прости, что я... Впрочем, раз мы расстаемся, это уже неважно.

- Ладно, - сказал Малфой, вернув самообладание, - Ладно. Прости, что заставил тебя все это пережить, - продолжал он, тщательно проговаривая слова, - Можем… можем немного отдохнуть друг от друга. Я несколько дней поживу у друзей, а ты пока придешь в себя. Мы любим друг друга и справимся с любой бедой.

Воцарилась долгая пауза. Гарри пытался представить выражение лица Малфоя, но почему-то не мог.

- Драко, - шепотом сказала Кэти, - Я тебя не люблю.

- ….О... – сказал Малфой таким тоном, словно кто-то воткнул ему нож в грудь. Он немного помолчал, а когда продолжил, нож еще явно оставался в ране, - Как... странно, - с трудом проговорил он, - Ведь совсем недавно ты говорила обратное.

- Я не это имела в виду, - заторопилась Кэти. Слова спешно слетали с ее губ, нагромождались друг на друга, словно сказанное еще имело какое-то значение, - То есть ты мне нравишься, Драко, очень нравишься, но я не влюблена в тебя. Мне казалось, что я вот-вот влюблюсь, ведь ты был таким добрым, все время был рядом. А потом спросил, люблю ли я тебя. Драко, ты спросил, а я… ведь я не могла ответить, что не люблю.

- Почему не могла? – спросил Малфой, - Я бы не стал этого говорить, не будь полностью уверен. Зачем ты сказала, если не была уверена? Я не понимаю.

- Я тоже тебя не понимаю, - тихо сказала Кэти, - Похоже, мы никогда друг друга не понимали.

- Ясно.

- Драко, - снова повысила голос Кэти, - Драко, пожалуйста, перестань. Я не хотела делать тебе больно. Я все пыталась, надеялась...

- Но не любишь, - неожиданно спокойно сказал Малфой, - Я понял.

- Сам подумай, Драко, - сказала она с надеждой, словно до сих пор так и не поняла, что Малфой к добру не успокаивается, - Так будет лучше. Я знаю, что ты... специально выкладывался на тренировках и на работе, чтобы мы могли отдохнуть вместе. Но это ненормально, Драко. А теперь мы можем стать друзьями. Так будет намного лучше.

Гарри схватил коробку и рванул в гостиную, намереваясь остановить убийство, которое вот-вот случится.

Кэти и Малфой стояли на противоположных концах комнаты. Лицо Кэти покраснело от рыданий, а на ресницах висели слезинки. Смертельно бледный Малфой стоял, прислонившись к стене, и смотрел на Кэти с садистским выражением.

- Так будет лучше, - протянул он, - Пожалуй, соглашусь. Даже не знаю, как мне пришло в голову сделать предложение грязнокр...

Гарри и сам не помнил, как оказался рядом, но уже в следующее мгновение он прижимал Малфоя к стене, и тот смотрел широко распахнутыми глазами.

Гарри не отводил от него взгляда.

- Не надо, Малфой, - прошептал он, - Ты же не такой.

- Нет, такой, - яростно зашептал в ответ Малфой, - Такой!

- Нам пора, - сказал Гарри, - Пора уходить.

Малфой сжал кулаки и отпихнул Гарри. Потом на секунду закрыл глаза, выпрямился и подошел к Кэти. Та смотрела полными слез глазами. Он протянул руку и коснулся влажного завитка волос у ее виска.

- Прости, - прошептала Кэти.

Малфой официозно склонил голову. Когда он заговорил, голос его тоже был холодным и официальным. Таким голосом джентльмены после торжественного приема желают спокойной ночи некрасивым леди.

- Я был с тобой очень счастлив, - сказал он, - И надеюсь, ты будешь счастлива без меня. Очень надеюсь, - он поднял голову и направился к выходу.

Когда он уже открыл дверь, Кэти беспомощным голосом окликнула:

- А что мне делать с остальными твоими вещами?

Похоже, что терпение Малфоя все же имело границы.

- Сожги все! – прорычал он и хлопнул за собой дверью.

И оставил Гарри наедине с плачущей женщиной.

- Мне... неловко начал Гарри, не ощущая ни малейшего сочувствия или желания поддержать, - Мне тоже пора.

К его облегчению, Кэти усилием воли проглотила слезы.

- Позаботься о нем.

- Не сомневайся, - ответил Гарри.

- Скажи, - вдруг спросила Кэти, до синяков сжимая руки, - Ты тоже считаешь, что я поступила плохо?

- Нет, - просто ответил Гарри, открывая дверь, - Я считаю, что ты – дура.

Он аккуратно закрыл за собой дверь и побежал по лестнице. Малфоя он догнал у самого выхода из здания. Тот вдруг повернулся, выхватил коробку из рук Гарри и швырнул на мостовую, в лужи и грязь, и выхватил палочку:

- Incendio!

Даже под ливнем коробка вспыхнула очень эффектно. Малфой стоял, смотрел на огонь, и его плечи дрожали под тонкой тканью рубашки.

- Я рад, - неуверенно сказал он, - Я рад, рад. Терпеть не мог ту квартиру.

Он повернулся и побежал, словно пытаясь сбежать от своей боли. Гарри оторвал взгляд от горящих вещей и последовал за ним под дождем. Они бежали, пока Малфой не остановился, тяжело дыша.

- Все будет хорошо, - сказал Гарри, - Правда, все будет отлично. Я уверен, что вы помиритесь.

- Не помиримся! – зарычал Малфой, - Никогда не помиримся. Ты что, ничего не слышал? Я пытался, просил, унижался, испробовал все, но она меня не любит!

Гарри тяжело сглотнул.

- Да, - тихо ответил он, - Я все слышал.

Малфой напирал, словно это Гарри был виноват во всех бедах.

- Ты-то вейл и не понимаешь, - процедил он, - но к простым обывателям мир жесток. Обычным людям сложно добиться взаимности. Обычные люди ни черта сделать не могут.

- Я знаю! - огрызнулся Гарри, - Не смей рассказывать про легкость моего бытия. Ты же не идиот, просто расстроен. Так что не смей заливать про то, как повезло вейлам.

Малфой подобрался, словно намереваясь наброситься на Гарри с кулаками. И Гарри ужасно хотелось, чтобы он так и сделал. Потом Малфой вдруг сдулся — сложился пополам, сел прямо на мокрый асфальт и обхватил голову руками.

- Прости, - сказал он, - Я был неправ. Ты ни в чем не виноват. Да и вообще никто не виноват. Она же не обязана... Так что со мной все будет хорошо.

Он громко сглотнул и уставился на блестящий черный асфальт.

- Пойдем, - сказал Гарри, ощущая новую волну беспомощности, - Тебе нельзя сидеть под дождем. Простудишься.

Малфой странно посмотрел на него, хотя Гарри прекрасно помнил, как однажды они сидели в засаде четырнадцать часов по шею в ледяном болоте. И разумеется, в тот раз Малфой простудился.

- Ладно, - сказал он и поднял руку. Гарри ухватился за нее и помог ему подняться. Малфой грустно доплелся до кофейни и с порога велел официантке подносить кофе по-ирландски, пока не попросит счет.

- И с каждым разом все менее кофе и все более ирландский, - приказал он, - А теперь оставьте нас, мы хотим остаться наедине.

Официантка бросила томный взгляд на Гарри, но, видимо, обладала иммунитетом и бросаться не стала. К счастью, больше в кофейне никого не было, потому что все здравомыслящие люди в такую погоду сидели по домам. Малфой мешал ложкой кофе и пялился в забрызганное дождем окно.

- Слушай, - выдавил Гарри, - Слушай, если это поможет... Я справлюсь один. В смысле, если захочешь уволиться. Кэти права, я и сам могу о себе позаботиться.

- Я насчитал двадцать семь случаев, когда ты мог погибнуть, не будь меня рядом, - отсутствующим голосом ответил Малфой.

- Я уверен, что и сам бы справился. Пару раз из тех двадцати семи.

- Я уже понял, спасибо, - прошипел Малфой, - Я тебе не нужен. Я в курсе. Правда все равно предпочитаю видеть тебя живым. И кроме того... - он презрительно уставился на салфетку, - Я не смог убить Дамблдора, - сказал он, обращаясь к салфетке, - И вовсе не потому, что помешала совесть. У меня просто не получилось. Когда мама умерла и рядом осталась только Кэти, я вдруг понял, что мог совершенно случайно убить ее. Совесть проснулась только в тот момент. Только в тот момент я почувствовал себя виноватым. Уж такой я: мне наплевать на людей, которых не знаю. Просто не умею иначе. Поэтому я был отвратительным аврором, пока мы не стали напарниками. Тогда я видел в этой работе лишь бесконечные отчеты, чужаков и идиотские правила. Но мне нужна была Кэти, и я стал заглаживать свою вину. А ты, - продолжал Малфой, переведя взгляд на Гарри, - Ты всегда так волнуешься о незнакомых людях. Ничто не в силах тебя изменить. Ты занимаешься всеми этими важными штуками, типа справедливости и порядочности, я присматриваю за тобой, и оба мы плюем на правила...

- Я не плюю на правила, - сказал Гарри, - Иногда.

- Да не гони, - ответил Малфой, блеснув тонкой как полумесяц улыбкой, - Короче. У меня получилось быть аврором. Кое-какую вину я и в самом деле загладил. У меня в кои-то веки что-то получается, и я не хочу увольняться.

- Ладно, - сказал Гарри, - Отлично.

- Я хочу кое-что у тебя попросить, - сообщил Малфой, - Можешь отказаться, - добавил он, скривив губы.

- Хм, ладно.

- Если можешь, - продолжал Малфой, усиленно сверля взглядом салфетку, словно это она суфлировала ему оскорбительный текст, - Обещай остаться со мной следующие три недели.

- Остаться? - переспросил Гарри, - Вернее, да, конечно, без проблем, просто я не понимаю...

- На работе, - ответил Малфой, переводя сердитый взгляд с салфетки на Гарри, - Как напарник. Останься, - приказал он, словно непослушному псу.

- Да, конечно, но три недели... - повторил Гарри, впадая в панику, - А что случится через три недели?

- Со мной? Ничего, - ответил Малфой, - Через три недели все еще можешь оставаться. Просто хочу убедиться, что в ближайшие три недели ты не свалишь по какой-нибудь неведомой причине. Просто потерпи три недели. Я справлюсь, если это случится потом, но в данный момент я... немного не в себе. В общем, я правда очень оценю, если ты выполнишь мою просьбу.

- Обещаю, - удивленно сказал Гарри, - Но ведь мы работаем вместе уже три года. Почему ты вдруг решил, что я уйду?

- А почему бы и нет? - протянул Малфой, - Такое уже случалось. Я не знаю почему и не особенно хочу знать. Кэти ушла, тебе придется остаться. На три недели. А потом я справлюсь.

У Гарри вдруг закололо в сердце.

- Малфой, - сказал он, - Я больше так никогда не поступлю.

- Ладно.

- Нет, серьезно, Малфой. Я... Я не смогу объяснить, почему сделал это, но это больше не повторится. Клянусь.

- Честно говоря, я не в настроении выслушивать клятвы, - перебил тот, - Знаю только, что сейчас разбит на кусочки, а ты давал присягу защищать своего напарника. Но скоро я соберу кусочки. Со мной все будет хорошо. И ты сможешь уйти, если захочешь.

- Но я не захочу! - воскликнул Гарри.

- Ладно, - повторил Малфой свое любимое слово, - Но если захочешь, то сможешь. Через три недели. Ты обещал.

Он снова уставился на Гарри — на сей раз тревожно. Как будто ждал подтверждения.

- Обещал, - сказал Гарри. Хотя бы в чем-то он был уверен, - И выполню.

Больше Малфой на него не смотрел. Он перевел взгляд в окно. Неоновая реклама моргала на фоне тусклого серого неба.

А потом медленно протянул руку и схватил Гарри за запястье. Пальцы у Малфоя были сильные, а хватка напоминала те самые усовершенствованные наручники.

Он сжимал запястье Гарри до боли, до синяков. Но Гарри молчал.

***

Вечером за Малфоем пришли Крэбб и Гойл. Гарри открыл дверь и увидел Гойла — несчастливого обладателя одеяла, термоса и сочувственного выражения на лице. А Крэббу было явно неловко стоять рядом с ним.

- Спасибо, что позаботился о нем, Гарри, теперь наша очередь, - сказал Гойл и пронесся мимо.

- Но... - начал Гарри.

- Мне не пять лет, - сказал Малфой, злобно засопев, когда Гойл стал укутывать его одеялом.

Под теплым одеялом он казался еще несчастнее. Действие кофе по-ирландски закончилось, Малфой переживал сильное похмелье - наступило время меланхолии.

- Конечно, нет, - ответил Гойл, - Ты наш бесстрашный лидер и ведешь нас к светлому будущему. Пойдем, я приготовил куриный бульончик.

- Он не всегда такой, - доверительно поведал Крэбб и кивнул Малфою: - Ты в порядке?

- Не очень, - ответил тот, - Все больше униженно угнетен. И я не хочу отсюда уходить.

- Держись за меня, я нас аппарирую, - заверил Гойл. Малфой злобно посмотрел на него.

- Он просто душка, - пояснил Крэбб.

- Ясно, - сказал Гарри.

Крэбб подошел к Малфою, оглядел его с плохо скрытой тревогой и похлопал по плечу.

- Давай, - сказал он, - Лучше оставайся с нами, мы знаем, каким ты бываешь в подобном состоянии. Гарри явно не готов к такому.

- Твой елейный язык и дьявола убедит, Крэбб, - сказал Малфой, закатив глаза и пытаясь вылезти из одеяльного кокона.

- Пусть остается, - выпалил Гарри.

Все повернулись к нему.

- Если хочет, конечно, - продолжал Гарри, - Ну то есть, я правда не против.

Воцарилась та самая тишина, которая означала, что Крэбб и Гойл мучительно подбирают слова.

- Видишь ли, - попытался Гойл, - Ты несколько не понимаешь, во что ввязываешься. Ты не представляешь, что было после матча за Кубок по квиддичу на третьем курсе. Или после истории с отцом на пятом курсе. И... весь шестой курс. Это настоящее испытание дружбы.

- Я правда не против, - повторил Гарри, - Переживу. В конце концов, - неловко добавил он, засовывая руки в карманы, - Я нечасто выхожу из дома из-за всей этой фигни с вейловской родословной. Пусть составит мне компанию.

- У тебя нет гостевой комнаты, - заметил Крэбб.

- Я могу спать на диване, - моментально встрял Малфой.

- Хорошо, - медленно произнес Гойл, глядя в лицо Малфою, - Если ты так хочешь.

- Я не против, - ответил Малфой.

Получилось все так, как хотелось Гарри. Крэбб и Гойл побыли еще недолго. Крэбб внимательно смотрел на Малфоя и часто хлопал его по плечу, но, судя по выражению лица, Кэти ему никогда не нравилась.

- Не слизеринка, - грубо сказал он, оставшись с Гарри в кухне наедине, - Ничего личного.

- Я понимаю, - ответил Гарри, словно загипнотизированный глядя, как почти стокилограммовый Гойл порхает вокруг Малфоя в гостиной.

- Соверши такое гриффиндорец с Панси, - продолжал Крэбб, - она бы просто кастрировала его чайной ложкой, а потом мы бы его убили и утопили труп в реке. Хотя, конечно, этого не случится, - торопливо добавил он.

- Конечно, - согласился Гарри.

Сердитый и позеленевший Малфой подробно объяснял Гойл, что тот ведет себя, как идиот. Когда Гойл положил ладонь ему на лоб, Малфой не закрыл рот, но устало прижался к руке. Едва заметно.

Когда они ушли, Малфой выпутался из одеяла и отвинтил крышку термоса. И, к сожалению, не обнаружил там кофе.

- Не люблю куриный бульон, - сказал он, - А ты правда не против?

- Правда, - сказал Гарри, - правда.

Малфой улегся на диван и положил голову на подлокотник.

- Хорошо, - устало произнес он, - Я не могу, не хочу видеть, насколько они счастливы. Снова что-нибудь сломаю. А здесь мне будет хорошо. Ведь ты все еще расстроен из-за того, что оказался вейлом?

- Ну да, - ответил Гарри, - Как-то мне невесело.

Гарри уселся на диван рядом с Малфоем и посмотрел на бледное несчастное лицо. Ужасно хотелось прикоснуться к нему, но повода не было, поэтому он просто подоткнул вокруг Малфоя одеяло, оставленное Гойлом. Ведь Гойл так делал, значит и ему можно.

И Малфой не стал противиться.

- Значит, решено, - сказал он, - Будем горевать вместе.

---

ДДГ4

[daarhon]

Тест-ридинг:  _Angelfish_,  gudula и  Nataliny - огромное спасибо))

Это самая моя нелюбимая глава. Следующая - самая любимая.
При прочтении этой главы берегите свое сердце.

читать

Гарри проснулся с ощущением, что в мире все в порядке. Через окна лился солнечный свет. Гарри не чувствовал ни холода, ни усталости. И – что самое лучшее – Малфой был рядом.

- Спящая Красавица, просыпайся, - сказал Малфой.

Гарри улыбнулся и, не думая, схватил его за запястье. Малфой прислонился к кровати, ухмыльнулся и не стал вырываться. И на секунду Гарри захотелось снова закрыть глаза и уснуть. И притвориться, что все именно так, как ему хочется.

Малфой потряс его за плечо.

- Ты меня уже достал со своими лапами, Поттер. Вставай, - Гарри неохотно открыл глаза.

Под веритасерумом или пытками Гарри, может быть, и признал бы, что считает Малфоя привлекательным, но даже он, глядя снизу прямиком в малофевы ноздри, считал: вид не из лучших.

- Что ты тут вообще делаешь?

- Спасаю тебя от попытки проспать всю жизнь, - сказал Малфой, - Не время отчаиваться. У меня есть еще один план.

- А по-моему, как раз-таки самое время отчаиваться, - ответил Гарри.

- Выпусти мое запястье, пожалуйста, - сказал Малфой, выделяя голосом слово «пожалуйста», - Оно мне еще пригодится. А еще меня тревожит то, что ты постоянно хватаешься за что-то, когда просыпаешься. По-моему, у тебя комплекс неполноценности. Пора бы уже излечиться, ведь ты три года работаешь с гением.

- Что ты опять натворил? – спросил Гарри, холодея от ужаса.

- Сам увидишь, - пообещал Малфой, маниакально улыбнувшись, - Вставай уж. И ради бога, оденься ты. Что, если к тебе вломится насильник? В последнее время, знаешь ли, дела идут так, что не удивлюсь, если Шэклболт наймет кого-нибудь изнасиловать тебя. А этого нельзя допустить.

- Точно, - прочувствованно сказал Гарри.

- У чувака какой-то извращенный вкус, - сказал Малфой, - В конце концов, я даже не исключаю...

- Зато я исключаю, - ответил Гарри.

- У «Страны Страстей Синистры» миленький буклетик, - добавил Малфой, - С картинками. И купонами на скидки.

- Откуда ты знаешь? – спросил Гарри, - Или мне лучше остаться в неведении?

- Я все изучил, - сообщил Малфой, - Ведь я – дипломированный следователь.

Гарри вложил в молчание весь свой скептицизм.

- Я отправил сову Маркусу Флинту, - признался Малфой, закатив глаза, - Он владеет долей в том бизнесе. И заметь, я не прошу благодарности за свои труды. Я всего лишь прошу вернуть мне запястье.

Наверное, он все же имел право на такую просьбу. Гарри нехотя ослабил хватку, сел и потер глаза, пытаясь прийти в себя и смириться с положением дел. Малфой направился к шкафу, зарылся в него с головой и, выбравшись обратно взлохмаченным, бросил Гарри фиолетовый свитер, связанный миссис Уизли.

- Надень, - сказал он, - Этот свитер прекрасен. В нем ты похож на гнилую виноградину.

- Какое у тебя странное чувство прекрасного, - пробормотал Гарри и начал влезать в свитер.

Не дожидаясь, пока он закончит, Малфой вышел из спальни. Спустя несколько секунд стало слышно хлопанье ящиков на кухне. Похоже, он был в приподнятом настроении. Наверное, уже успел позабыть о вчерашнем случае с Кэти. Малфой улыбался. Это в такую-то рань. Гарри и забыл, насколько это очевидно – когда Малфой занимался сексом.

Прошло всего три недели, а он успел забыть. Как минимум два раза в неделю Малфой излучал по утрам сияние и щедро раздавал окружающим самодовольные улыбки. Однажды он даже улыбнулся Кэтберту. О чем тот не преминул сделать запись.

К этому Гарри привык. Ни малейшей причины впадать из-за этого в уныние.

Гарри хмуро оценил в зеркале свой образ гнилой виноградины, вышел в кухню и увидел Малфоя, напевающего что-то под нос и разбирающего продукты из пакетов.

- Если останешься холостяком, то помрешь с голоду, - легкомысленно сообщил Малфой, - Как ты мог забыть продукты на полу? А еще что-то заползло на стол и сдохло там.

- Это мой джемпер, - ответил Гарри, с сомнением глядя на бесформенную оранжевую кучу.

- А еще джемпер заполз на стол и сдох там, - послушно поправился Малфой, - Плюс у тебя закончился мармелад.

- Я не люблю мармелад, - сказал Гарри.

- Серьезно? Гм, - сказал Малфой, - Но к тебе могут зайти люди. Которые его любят. И тебе придется сгорать со стыда. Даю тебе дружеский совет: срочно закупись мармеладом.

- В холодильнике, вроде, оставалось немного.

- Лучше бы ты держал его в буфете, - сказал Малфой, - Как правило, люди предпочитают мармелад комнатной температуры. По моим наблюдениям. Ладно, ты уже собрался? Пойдем в ту пекарню, которая тебе так нравится.

Гарри поднял брови.

- Не припоминаю, чтобы она мне нравилась.

Малфой тоже поднял брови.

- Правда? Ну теперь нравится. Надень пальто.

Спускаясь по лестнице, они встретили девушку, которая поднималась наверх, увлеченно рассматривая пачку корреспонденции.

- Привет, Драко, - сказала она, а потом подняла взгляд от конвертов и добавила значительно более теплым тоном, - Привет, Гарри.

- Привет, Фиона, - ответил Малфой, а Гарри что-то невнятно пробубнил, - Итак, - продолжил Малфой, - Вчера у меня был вечер сов. Я отправил сов Маркусу Флинту и еще нескольким людям, необходимым для приведения в действие плана Б. А вот Гермиона сама мне сову прислала.

- Гм, - сказал Гарри.

Перед глазами вдруг отчетливо встала картина Гермионы, приближающейся к нему. И вспомнилось, как пришлось кинуться на нее с мятными леденцами.

Малфой сочувственно пихнул его локтем в бок.

- Ей и правда стыдно, - сообщил он, - Она очень извинялась.

- Но она... гм, ладно, - сказал Гарри.

- Она просила передать, что ты ей никогда не нравился в таком смысле, - продолжал Малфой, - Говорит, что подозревала в тебе педика с четвертого курса, но ради Джинни притворялась, будто это не так.

- С четвертого курса? – недоверчиво переспросил Гарри, - Не может быть!

- А я думаю, очень даже может, - возразил Малфой, - Ведь ей известно абсолютно все на свете. Смирись с этим и живи дальше. И все-таки жаль, что она не проговорилась тогда, - вздохнул он, - Рита Скитер была бы в восторге: Мальчик-Который-Выжил участвует в Тремудром Турнире, чтобы быть поближе к Седрику Диггори.

- Седрик встречался с Чоу! – оскорбился Гарри.

- Типичная сублимация, - сказал Малфой, - Ты предо мной, как открытая книга, Поттер.

- Да что ты говоришь.

- А Диггори - симпатяшка, - одобрил Малфой, - Немножко хаффлофоватый на мой взгляд, но тебе такие нравятся, учитывая Смита и все такое.

- Не нравятся.

- Уверен, что в Стране Страстей Синистры есть хаффлпаффцы, - продолжил Малфой, - У них там и не такие извращения, Маркус обещал.

- Я, кажется, уже ненавижу Маркуса Флинта, - сказал Гарри, - Просто сообщаю тебе, чтоб ты знал. Малфой. Слушай. Я не хочу, чтобы... Короче, с меня хватит уже Шэклболта. Я не собираюсь идти к Синистре и хочу, чтобы ты поддержал меня в этом.

- Значит, поддержу, - не раздумывая, ответил Малфой, - Просто я получил письмо от Гермионы и подумал, что ты можешь предпринять какие-нибудь решительные действия. Поэтому и пришел с утра пораньше сообщить, что никто не думает, будто ты опозорил Гриффиндор. А еще, - добавил он, погрустнев, - никто не станет смеяться над тобой. Или даже упоминать об этом. Даже если этот никто придумает офигенно смешную шутку, он не станет над тобой прикалываться.

- Передай этому никому мою искреннюю благодарность, - сказал Гарри, - но я отказываюсь от таких жертв, - он поколебался, - А у вас с Кэти... Вы поговорили? Все в порядке?

Малфой задумчиво улыбнулся.

- Конечно. Я дал ей мятную конфетку, и мы отпраздновали возвращение. И говорить для этого не потребовалось.

- Ясно, - бесцветным голосом отозвался Гарри.

Остальные люди тоже занимались сексом, но не делали из этого события. Они не светились несколько часов, их лица не излучали столь бескомпромиссное счастье или безудержное горе.

«До чего же я люблю этих остальных людей», - категорично подумал Гарри.

- Так вот, я отправил сов Маркусу и еще паре человек, получил сову от Гермионы, нанес ей визит... И гляди, что я нашел, - продолжил Малфой.

Он закатал рукав и продемонстрировал нечто, очень похожее на наручные часы, но с небольшим пламенем вместо циферблата.

- Я через них разговаривал с Ноттом и Миллисент, который сейчас в Швейцарии, - восторженно сообщил он, - Это невообразимо круто!

- Погоди-ка, - сказал Гарри, - Это же секретнейшее изобретение Невыразимцев, и ты стырил его из квартиры Гермионы!

- Нет! – воскликнул Малфой и смутился, - Я их... перепутал со своими часами.

- Ты же не носишь часы.

- Я перепутал их... со своей другой штукой в форме часов, - сказал Малфой.

- Гермиона тебя убьет, - сообщил Гарри.

- Плевать, - ответил Малфой. – Я же аврор, мы привыкли жить в опасности. Я все переживу, пока со мной Блестяшка.

Он посмотрел на часы с такой любовью, что Гарри мысленно примирился с тем, что ему отвлекать на себя ярость Гермионы, чтобы Малфой мог убежать из страны. Правда тому придется каждый раз пересекать границу для покупки печенья, чтобы Гарри не пришлось терпеть назойливых официанток.

Он и не предполагал, быть вейлой - значит чувствовать себя ребенком у витрины с дорогущими игрушками.

За витриной в кафе Малфой ослепительно улыбался официантке. Он явно шутил и заигрывал с ней, а она кокетливо смеялась и наклоняла голову. Принимая из ее рук пакет печенья и стакан неизбежного кофе, Малфой светился самодовольством.

- Что ты ей говорил? – спросил Гарри, когда тот вышел.

Малфой нахмурился.

- Не помню, - ответил он, - Ничего особенного. А что?

- Неважно, - ответил Гарри.

- Думаю, сегодня продолжим расследование дела Диксона, и окончательно припрем их с Хальперином к стенке, - непринужденно сообщил Малфой.

- Каким образом? – возмутился Гарри, - Если помнишь, я не могу покидать пределов нашего мятного отдела.

И сразу же пожалел, что упомянул об этом. В конце концов, Малфой ни в чем не виноват.

Но тот лишь улыбнулся и окинул его снисходительным и ласковым взглядом, словно приготовил очень хороший подарок.

- Для этого существует план Б.

Всеобъемлющий ужас Гарри немного поутих, когда, войдя в увешанный мятой отдел, кроме коллег, ловко лавирующих между тазиками с ментоловыми леденцами, он увидел только Винса и Грэга.

- Привет, Гарри, - сказал Грэг, - Малфой сказал, что ты окончательно обвейлился.

- Гм, - сказал Гарри, - Привет, Грэг. Типа того.

Он беспокойно уставился на них, но создавалось впечатление, что ни один из них не собирается на него кидаться.

- Если тебе от этого легче, - начал Винс, - я никогда не верил, будто ты на шестом курсе подливал девчонкам любовное зелье в тыквенный сок. Но кое-кто одержим этой мыслью и начинает вопить, стоит заикнуться, что это не так.

- Он врет! - завопил Малфой. Винс аккуратно толкнул его локтем в бок, Малфой вздрогнул и ухмыльнулся, присаживаясь на угол стола и как в школьные времена инстинктивно влезая между Винсом и Грэгом, - Ладно, неважно, - добавил Малфой, - я настаиваю, что теория была правдоподобной. Ведь тогда я ничего не знал про вейло-геев.

- Раз уж мы начали про вейло-геев, - сказал Гарри, - Что происходит? Видимо, это план Б, но я не понимаю...

- Простым смертным сложно понять блестящий ход моих мыслей, - сказал Малфой, - Простых смертных блеск хода моих мыслей просто ослепляет. Бедняжки не виноваты. Итак, я объясню. Вчера вечером я составил таблицу, - пояснил он, - Проблема в том, что ты не можешь выйти за пределы отдела, на тебя бросается неудовлетворенная толпа. Я один не могу остановить толпу, но ведь несколько человек уже могут! Типа антисоблазнительный эскорт, - он триумфально улыбнулся, - А потом я подумал: эй, а ведь меня к нему не тянет, - продолжил он, - И подобрал людей с тем же уровнем невосприимчивости. Профессор Снейп — декан Слизерина, его вызывали, когда у Блеза Забини происходили неприятности. Кроме того, он владеет окклюменцией против магического внушения. Так что профессора я, конечно, попросил, но получил такой ответ, что больше не рискую напоминать о себе.

- Ты написал Снейпу, - повторил Гарри, сел и закрыл лицо руками, - и сообщил, что его помощь требуется для того, чтобы защитить меня от сексуальных посягательств неудовлетворенной толпы.

- Ему понравилось, - добавил Малфой, - По-моему, мы скрасили ему день.

- Мне правда легче, Малфой, спасибо.

- А еще я прочитал, что устойчивость к вейло-чарам имеют люди, с которыми ты занимался сексом, - продолжил Малфой, - Типа прививки. Я попросил Смита, но он ответил, что даже если у тебя загорятся брюки, он не плюнет в твою сторону. А вот дела у него хорошо, кстати. Занимается семейным бизнесом. Мы договорились на следующей неделе встретиться и выпить по стаканчику.

Гарри не убирал рук от лица:

- Я счастлив, что мое унижение вас сблизило.

- Еще я попросил Малкольма, и он сказал, что с удовольствием поможет и ни на секунду не выпустит тебя из вида. Так что я, ээ, типа малость передумал и оставил его в резерве.

- Спасибо, - слабым голосом сказал Гарри.

- Я попросил помощи у Крэбба и Гойла, потому что они мои прихвостни и не посмеют отказать, - Малфой окинул их царственным взором. Винс и Грэг смотрели на него насмешливо и довольно, - А потом освободил из плена Блестяшку...

- Он украл это у Гермионы, - моментально заложил его Гарри.

- Она тебя снова поколотит, - пообещал Грэг.

- Блестяшка хотела уйти со мной, я это сразу понял, - сообщил Малфой, - С помощью Блестяшки я связался с Ноттом и Миллисент. Нотт надо мной посмеялся, позвал Миллисент, чтобы и та тоже надо мной посмеялась, потом попросил все повторить, и они еще поржали. А вот у Забини я помощи не просил, потому что две вейлы, наверное, не уживутся вместе.

- Плюс ко всему ты снова рухнешь в обморок, - сказал Винс со смешком. Малфой покраснел.

- Что? - любопытно спросил Гарри.

- Ах да, - Винс улыбнулся Малфою, явно собравшись поведать любимую шутку, - На четвертом курсе Флер Делакур наводняла замок волнами обаяния, а Блез тогда еще не очень хорошо контролировал свою силу. Кроме того, он пытался защитить свою территорию от чужой самки. Однажды Блез, распаленный скандалом с Флер, зашел в спальню, а Малфой упал в обморок и несколько часов не приходил в себя.

- Я ударился головой, - надулся Малфой и пихнул Винса, - Тем не менее, завоеванная с боем устойчивость к чарам вейл теперь послужит делу добра. Только не понимаю, где последняя часть плана Б.

- Он в туалете, - услужливо сообщил Гойл.

- Он? - испуганно переспросил Гарри, - Он? Кто это? Ты что, позвал Малкольма?

Когда дверь туалета распахнулась, Гарри испуганно подскочил, но с облегчением увидел Рона. Тот озадаченно уставился на Гарри.

- Вроде, все в порядке, - сказал он, - Малфой сказал, что тебе нужно срочно помочь, - Рон повернулся к Малфою и укоризненно добавил: - Опять нюхал ту дрянь из сейфа для улик?

- Вовсе нет! И вообще это было всего один раз, не понимаю, почему все продолжают напоминать мне об ошибках молодости, - возмутился Малфой, - У меня к тебе дело, Уизли. Внимательно посмотри на Поттера. Не торопись, смотри внимательно.

Рон наклонил голову набок и окинул Гарри взглядом. Довольно непонимающим взглядом.

- А мне Панси не разрешает носить на публике мамины джемпера, - заключил он, но взгляда не отвел.

- Ладно, хватит пялиться, - разрешил Малфой, - Ну как, ты ощущаешь непреодолимое сексуальное влечение к Поттеру?

- О боги, - сказал Рон, - Да ты точно обдолбанный!

- У тебя иммунитет из-за долгого пребывания рядом с вейлой, а также другая ориентация и, кажется, влюбленность в другого человека, - самодовольно сказал Малфой, - Вот и набран антисоблазнительный эскорт!

- Моя сфера чувств – не твоего ума дело, Малфой, - сказал Рон, покраснев до кончиков ушей.

Гарри закатил глаза, медленно и сочувственно покачал головой и наконец расхохотался.

- Я же говорю, - продолжил Малфой, - я гений. А теперь можно отправиться к Мюримблам и задать пару вопросов.

***

Расследование убийства, по которому проходил Диксон, началось неплохо. Всех авроров вызвали в кабинет к Шэклболту для раздачи новых дел. И дело Диксона можно было сравнить со снитчем, который каждый стремился поймать.

Но поймать его должны были лучшие авроры отдела. Ситуацию усложняло только то, что Малфой однажды тайком заглянул в их с Гарри личные дела и увидел там множество отметок. Успел только заметить отметку о том, что Малфой сходит с ума, когда умирают чьи-то родители, а Гарри бесится, когда умирают дети.

С правдой не поспоришь, но в данном деле, по крайней мере, не фигурировали умершие родители. Да и работа у них спорилась намного лучше, когда они оба бесились. Гарри бросил один взгляд на фотографии убитых гоблинских детей и понял, что раскрутит это дело.

Им с Малфоем запретили сидеть рядом после одного несчастного случая с участием Августы Лонгботтом, но они сидели за столом напротив друг друга и обменивались взглядами, сулящими Шэклболту огромные неприятности, вздумай тот отдать дело кому-то еще.

Шэклболт не стал рисковать здоровьем. Малфой поднял взгляд от записной книжки и обменялся с Гарри взглядами.

Не особенно надеясь, Шэклболт попросил их вести себя хорошо:

- Не бейте никого, мистер Поттер, - устало сказал он.

- Он не контролирует свой боевой дух, - сказал Малфой, глядя на свои наброски и продолжая улыбаться.

- Я тебе покажу боевой дух, - многообещающе произнес Гарри, а Малфой ухмыльнулся и сделал грубый жест, за который теоретически мог вылететь с работы.

- Постарайтесь болтать поменьше, мистер Малфой.

- Отчеты по расследованию буду представлять в виде пантомимы, - пообещал Малфой, и они с Гарри одновременно поднялись с мест. Что смысла сидеть, если своего они добились.

По предварительным сведениям из дела родители погибших детей жили в Поместье Мюримблов с экономкой по имени миссис Горринж.

Гоблинское поместье, разумеется, отличалось от человеческих и по сути представляло из себя ответвление от тоннелей Гринготтса, только со входом в холме и перископом из крыши.

Поместье было настолько традиционно гоблинским, что Гарри искренне удивился, увидев экономку-человека. Впрочем, она могла оказаться родственницей Упивающегося смертью: маги отказывали нанимать их на работу.

Облаченная во все черное миссис Горринж, по мнению Гарри, выглядела один в один как вдова Упивающегося. Ее лицо было белым, как полотно, и Гарри невольно задумался, неужели она так страдает из-за детей Мюримблов.

- Миссис Горринж, как я понимаю, - произнес Малфой, и после секундного колебания, она протянула ему руку.

- Мистер Шэклболт сказал, что пришлет лучших, - холодно ответила она, и Гарри вдруг увидел визитеров ее глазами: два парня, которым едва исполнилось по двадцать лет, в джинсах и футболках. Один из них небрит, а второй — ухмыляется.

Малфой продолжал ухмыляться.

- Вот и мы.

И это была правда. Они поймали парня, который убил детей Мюримблов, а теперь из-за бюрократической ошибки тот сбежал.

***

- Что-что Гермиона сделала? – выпучив глаза, переспросил Рон.

- Я так счастлив, что не кажусь тебе привлекательным, - сказал Гарри, - Ты просто не представляешь.

- Всегда пожалуйста, - ответил Рон, - Чего, серьезно, и Дин Томас тоже?

От необходимости отвечать на вопрос Гарри спасло появление Грэга и Винса. Между ними хмурый, словно белокурая туча, шел Малфой. Позади плелся Кэтберт.

- «Раз уж привлекаете гражданских лиц, мистер Малфой», - низким голосом прогудел Малфой, передразнивая Шэклболта, - «По крайней мере, возьмите с собой стажера». Гойл! Кэтберта мы ненавидим; ты знаешь, что предпринять, если он сделает хоть шаг в сторону вейла.

- Да, мы будем действовать по инструкции, - сказал Грэг.

Кэтберт испуганно оглядел троих новичков в их команде и что-то черкнул в записной книжке. Скорее всего, нечто, вроде «Сегодня я видел лик смерти».

- Все, теперь можно идти, - сказал Малфой.

Но тут прозвучал вопль:

- Рон Уизли! Куда это ты собрался?

Привлекая взгляды, к ним подлетела Панси, завихрениями черной мантии напоминая профессора Снейпа, насколько его вообще может напоминать симпатичная женщина с губами, густо накрашенными вишневой помадой.

- Сначала говоришь мне, что идешь на работу, а теперь уходишь куда-то с аврорами? – продолжала Панси угрожающим голосом, - Думаешь, Винсент и Грэгори мне ничего не рассказывают? Тешишь себя надеждой, что у меня нет шпионов в твоем офисе?

- Опять ты забыл, что она слизеринка, Уизли, - пробормотал Малфой.

- Прости, Панси, - скороговоркой начал Рон, - Просто я не хотел, чтобы ты волновалась или... или...

- Или запретила тебе, - сказала Панси, нетерпеливо притопывая, - Не понимаю, как такое могло прийти тебе в голову. Ты же взрослый человек и способен самостоятельно принимать решения. С какой стати мне все время контролировать каждый твой шаг?

- Ух, - выдавил Рон.

- Но не смей мне врать, - возмутилась Панси, - Я твоя девушка и заслуживаю знать правду.

- Точно, - ответил Рон, - Да. Я не буду врать. Не хотел тебя волновать. Честное слово, не хотел.

- Знаю, - сказала Панси, смягчившись, и посмотрела на Рона точно так же, как в свое время смотрела на Малфоя – будто он способен достать звезду с неба, - Придурок, тебе не нужно меня защищать, - добавила она. Потом моргнула и отвернулась от него, делая вид, что невозмутима как никогда. Точно так же, как в школе притворялась, будто терпеть не может единорогов.

Малфой сделал несколько шагов вперед и взял ее руку.

- О, Панси! – сказал он, - С каждым днем ты все прекраснее и прекраснее!

Она ответила ему благодарным взглядом и поддержала обычную игру:

- Драко, - протянула она, - вижу, ты снова сменил шампунь. Ты заводишь меня, как никто.

Кончики ушей Рона побагровели от ярости.

Малфой положил ладонь на поясницу Панси, выгибая ее словно в танце.

- Не будь мое сердце уже отдано, - громким трагическим шепотом сказал он, наклоняясь к ней, - Я бы немедленно овладел тобой. Прямо здесь. На этом вот столе.

- Э-эй! – воскликнул Рон.

- Ошибаешься, Драко, - прошептала Панси, краем глаз наблюдая, как при этих словах Рон расслабился, - Не будь мое сердце отдано одному человеку, который, вроде, даже сейчас где-то недалеко, то я бы сама овладела тобой. Прямо здесь. На вышеупомянутом столе.

Малфой выпустил ее из объятий и ухмыльнулся.

- Да без проблем, - сказал он, - Я неприхотлив.

- Я помню, - ответила Панси, вместе с Малфоем разглядывая багровую физиономию Рона. Тот каждый раз велся на эту игру. Гарри готов был понять, почему Рону это не нравится, но наигранность флирта просто не могла быть еще очевиднее. В конце концов, Малфой легко флиртовал с кем угодно.

Только не с Кэти. Рядом с ней он становился застенчивым.

- Чао, мальчики, - сказала Панси, схватила Рона за воротник и крепко поцеловала, оставляя смазанный след помады. И отпустив, прошептала: - Я тебя люблю, лживая скотина. Если ты сегодня погибнешь, то домой можешь не возвращаться.

Панси отстранилась и зашагала прочь. На сей раз сходство с профессором Снейпом она нарушила, подмигнув Рону через плечо.

- Увидимся за ужином! – запоздало отреагировал Рон.

Когда она вышла, он перевел взгляд на стол и непонятно улыбнулся.

- Ты чего? – спросил Гарри.

- Ничего, - ответил Рон и улыбнулся шире, - Она меня любит.

Малфой открыл рот – вне всяких сомнений для того, чтобы сообщить миру, как зла любовь – но Гарри быстро зажал ему рот рукой. Малфой изумленно поднял брови и отвел его руку, но промолчал.

- Ладно, - сказал Рон, - Куда мы направляемся и какой автомобиль возьмем? В твой мы не влезем, Гарри. Думаю, можно подыскать что-нибудь получше, - он довольно закатал рукава, обнажая запястье, на котором красовалась близняшка Блестяшки. Малфой оскорблено пискнул, - Нравится? – по-своему понял звук Рон, - В следующем году у всех такие будут. Ну, думаю, обойдемся лимузином.

Малфой, на мгновение пораженный мыслью, что его любимая игрушка вскоре превратится в ширпотреб, тут же воспрял.

- Лимузин? – любопытно повторил он, - А это хороший автомобиль?

- Это как минимум заметный автомобиль, - сказал Гарри, - А вдруг нам придется за кем-нибудь проследить? – при этих словах у Рона, Винса и Грэга восхищенно заблестели глаза.

- Не проблема, – сказал Рон, - Идите за мной.

Стоило им выйти на улицу, как над облаками воспарил блестящий черный лимузин и через несколько секунд мягко опустился на проезжую часть. Худой юноша выпрыгнул из салона и благоговейно вложил ключи в руку Рона.

- Прошу вас, мистер Уизли.

- Спасибо, Деннис, - сказал Рон, - И зови меня по имени, - он нажал кнопку на брелке, и автомобиль вдруг превратился в старый обшарпанный форд, - Предосторожность на случай, если придется оставить машину в плохом районе, - гордо пояснил он, - Итак, за кем будем следить?

- Пока ни за кем, - ответил Гарри.

Деннис повернулся на звук голоса, и на его лице застыло очумелое выражение.

Винс и Грэг моментально оказались рядом. Винс тяжело опустил руки на плечи Денниса, фактически обездвиживая, а Грэг прыснул ему в лицо из маленького баллончика.

- Съешь мятки, дружок, - и он вопросительно посмотрел на Малфоя, - Все правильно?

- Ты мой лучший ученик, Гойл, - ответил Малфой, - Кэтберт, твоя задача на сегодня: сидеть на переднем сиденье рядом с Деннисом и следить за тем, чтобы он не переполз к нам и не попытался оказать мистеру Поттеру услуги сексуального характера. Задача понятна?

Кэтберт, увлеченный мятным леденцом, кивнул, но угрюмым выражением лица ясно давал понять, что профессию аврора представлял себе несколько иначе.

Гарри совершенно не испытывал к нему жалости: аврор должен выполнять любые приказы. Однажды они с Малфоем расследовали четыре дела о преследователях Оливера Вуда, и Гарри чуть не забила до смерти пластмассовая копия метлы этого знаменитого игрока. Делай, что должен, и будь что будет.

И в настоящий момент их профессиональным долгом было усесться в летающий лимузин Рона и выпить по бокалу шампанского.

- Мы же на работе, - начал было Гарри, но Малфой вцепился в бокал так, что сразу стало ясно — не вырвешь.

Сам Гарри от шампанского отказался. Хоть кому-то в их компании следовало оставаться в здравом уме.

Грэг и Винс шумно восхищались лимузином, а Малфой подозрительно расчетливо оглядел салон, стоило Рону отвернуться.

- Ты не умеешь водить, - напомнил Гарри.

- Зато ты умеешь, - пробормотал тот в ответ.

- Мы не можем себе позволить такую машину, - сказал Гарри.

- Нет, можем, - возразил Малфой, - Если все будет продолжаться в том же духе, то уже через пару лет Шэклболту придется уйти на пенсию. А если мы продолжим работу на том же уровне, то на его место назначат кого-то из нас двоих. Завтра завоюем аврорат, а послезавтра — целый мир! У меня есть мозг, а у тебя внешние данные. Вот и давай заработаем бабла.

- Твой мозг давно вывалился через рот, - проворчал Гарри, глядя на приближающееся поместье Мюримблов.

- Ладно. Сейчас будем допрашивать родителей. И все, кроме меня, будут молчать, - заявил Малфой, прекрасно зная, что Гарри вмешается, если захочет.

- Такое чувство, будто вернулся в прошлое, - сказал Грэг, - Он всегда велел нам молчать при встрече с гриффиндорцами. Потому что наши факультеты были смертельными врагами в войне остроумия.

- Смертельными врагами, - протянул Гарри, глядя как Малфой стучит в дверь дома, - В войне остроумия.

- Со временем стало ясно, что Гермиона была единственным достойным противником в той священной войне, - сказал Малфой.

На этот раз дверь им открыла сама миссис Мюримбл, одетая в передничек и крайне взволновавшаяся, когда они вразнобой поприветствовали ее.

- Я провожу вас, будьте добры, следуйте за мной, - пискнула гоблинша, не задавая ни единого вопроса относительно троих посторонних лиц, сопровождающих авроров.

Она провела их по лабиринтам коридоров, столь обожаемым всеми гоблинами. Они тщательно ступали по ее следам: гоблины и в доме не стеснялись использовать ловушки против воришек.

Она привела их в большую темную комнату, и они увидели мистера Мюримбла и миссис Горринж — прямую, сухую и одетую во все черное.

- Зачем вы вернулись? - требовательно спросила миссис Горринж, - Вы упустили убийцу. Или вы заявились затем, чтобы объяснить, что гоблинские дети не так уж важны и у вас есть дела поважнее?

- Что за глупости? - возмутился Гарри.

- Тсс, - сказал Малфой, переводя взгляд с гоблинши на женщину и обратно, - Похоже, мы слегка перепутали.

- Что? - спросил Гарри.

Малфой повернулся к миссис Горринж:

- Ведь вы не экономка, верно? - тихо сказал он.

Та гордо выпрямила и без того прямую спину.

- Нет, - сказала она, - я — миссис Мюримбл. Этот гоблин — мой муж. Жертвы преступления, которое вы должны были раскрыть — мои дети. А вы, профессиональный аврор, пришли в мой дом и называете меня экономкой.

- Ну уж нет, - возмутился Малфой, - Даже не пытайтесь. Девяносто четыре процента гоблинов женятся на представителях своего вида. Я сделал самое простое предположение. Поправь вы меня с самого начала, я бы извинился. Но вы ввели нас в заблуждение из чистого упрямства, а это значит, что смерти ваших детей мы расследовали, не зная всех фактов. Вы помешали следствию по собственной глупости. Так что даже не пытайтесь вызвать во мне чувство вины.

Миссис Мюримбл протянула руку, и муж обхватил ее своими крошечными ладошками.

- Есть люди, которые с предубеждением относятся к полукровкам, - сказала она. - Дети выглядели как обычные гоблины. Мне казалось, что ложь будет лучшей местью в их честь.

- Мой напарник наполовину вейл, - сообщил Малфой, - Мы не обращаем внимания на такие вещи.

- Да, я читал статью в газете, - подал голос мистер Мюримбл, - Жаль, что меня не было рядом, я бы уговорил Деметру сказать правду.

- Какую еще статью? - спросил Гарри, а Малфой украдкой пихнул его в бок.

- Стало быть требование выкупа было ложью, - размышляя, произнес Малфой, - Если только похититель не посчитал, что мать-человек предпочтет расстаться с чужими деньгами, чем со своими детьми.

Деметра Мюримбл вскинула голову.

- Всякий, кто видел меня в банке, мог сказать, то это неправда. Я строго следую правилам Гринготтса со дня свадьбы.

- Не бывает жен лучше, - заверил мистер Мюримбл, похлопывая ее по руке.

- Но ведь они были вашими детьми, - сказал Гарри.

Она сощурилась.

- Я считаю, что ваши жизни ничего не стоят по сравнению с жизнями моих детей, - сказала она, - Но разве я могу распоряжаться тем, что мне не принадлежит?

- Весьма похвальные рассуждения, - сказал Малфой, - Поскольку теперь возникла вероятность, что преступление совершено на почве расовой ненависти, можно нам еще раз взглянуть на детскую комнату?

- Да, - после паузы произнесла миссис Мюримбл, - Я не возражаю.

Детская комната находилась под высокой крышей, на самом верху этого подземного поместья. Возникло ощущение, что находишься в обычном доме. За окном виднелся скат холма, а вдалеке виднелись низкие крыши соседских домов. Стало любопытно, не надстроили ли этот наземный этаж специально для подверженных клаустрофобии полу-человеческих детей.

- Что ж, - сказал Гарри, - Это было странновато.

- Почему? - спросил Малфой, остановившись рядом с крошечным стулом и разглядывая беспорядок на верхней полке в шкафу.

- Ну, сам понимаешь, - неловко ответил Гарри, - Эта женщина... она же живет с гоблином.

- И что с того?

- Ну я не могу не задуматься об анатомической несовместимости, - ответил Гарри.

- Да ладно, ты никогда не думал, какие у Хагрида родители? - возразил Малфой.

Воцарилась вязкая тишина, какая всегда возникает, когда люди усиленно пытаются о чем-то не думать.

- Теперь я задумался, - выдавил Рон, - Большое спасибо.

- Анатомия не слишком важна для магов, - сказал Малфой, - При необходимости можно использовать чары.

- Слушай, - сказал Гарри, - ты же всегда так яро выступал против Хагрида...

- Разумеется, - ответил Малфой, - гиганты лишены магии, кроме того, они слишком глупы и сильны. Это же хуже, чем спать с магглом.

- Нет ничего плохого в том, чтобы спать с магглом!

Малфой задрожал от отвращения — и похоже, не притворялся.

- Я бы не смог, - сказал он, - спать с человеком, который не способен на магию? С тем, кто никогда не поймет твой мир? И это не болезнь, которую можно вылечить. Я бы предпочел маггле хорошенькую гоблиншу.

Гарри хотел было сообщить Малфою, что тот расист, но благоразумно рассудил, что такое замечание в любой момент может быть использовано против него.

- Кроме того Хагрид был идиотом и рисковал жизнями учеников, - продолжал Малфой, - и его уволили. Почти все ученики поняли, что его уроки небезопасны, отказались от них, и его уволили.

- Уже столько времени прошло, - сказал Гарри, - Расслабься уже. Может, Хагрид был и не лучшим учителем, но он был хорошим мужиком.

- Я вообще не об этом, - нахмурился Малфой, - У Хагрида плохие гены со стороны матери. Он был опасен. Ты слышал от меня хоть одно дурное слово о профессоре Флитвике? Он был полугоблином.

- Серьезно? - спросил Гарри.

- Он был хорошим учителем, - сказал Малфой, - Гоблины обладают магией и интеллектом. Так что к нему не может быть претензий. И кстати говоря, Поттер, не будем забывать, что однажды один из твоих предков решил спариться с существом с крыльями и клювом.

- Да, но вейлы же привлекательны...

- Далеко не всегда, - возразил Малфой, - Человеку, который останется с вейлой, придется видеть в ней много нечеловеческого. Так и вейле придется выживать рядом с человеком, помня о том, что у него нет крыльев, клюва и защиты против ее магии. Главное в отношениях - найти консенсус. В конце концов, ты должен быть в курсе: одна из твоих одноклассниц вышла замуж за кентавра.

- Правда? - сказал Гарри, - Кто?

Малфой поднял брови.

- Лаванда Браун. Вернее, теперь Лаванда Фиренз.

- Что?

- Я слышал, они очень счастливы, - добавил Малфой и улыбнулся, - Если подумать, это неплохой комплимент Уизли.

Он многозначительно покачал бровями, и Гарри услышал невысказанное, будто наяву — «размер как у коня».

Усилием воли он выгнал из головы эти мысли. Рон покраснел как свекла.

- Как ты думаешь, кто совершил это преступление?

- Мне кажется, что магглорожденные, - сказал Малфой, - Есть несколько радикальных групп. Утверждают, что они-то по крайней мере - люди, а терпимость магов к магическим существам - отвратительна.

- Но ведь магглорожденные сами пострадали от такого отношения, - беспомощно произнес Гарри, - Как насчет Волдеморта? Они что, все забыли?

- Думаю, мнение людей сильно меняется, когда меняется и отношение к ним, - сказал Малфой, - Преследуемое меньшинство не превращается в ангелочков только оттого, что его кто-то преследует.

Бывали времена, когда Гарри терпеть не мог свою работу. Когда-то все было так просто, даже во время войны общество четко делилось на две стороны. Теперь же порой возникало ощущение, что под ногами все плывет.

- Кроме того, книги на верхней полке явно перемешаны в процессе борьбы, а гоблин не дотянется до верхней полки, - сказал Малфой, - Значит, преступниками не могут быть гоблины, даже если они и пытались избавиться от полукровок. Вероятнее всего, это были люди. Нужно уточнить, был ли Диксон магглорожденным.

- Был, - сказал Гарри. Он успел это заметить.

Малфой довольно кивнул. Грэг и Винс восхищенно выдохнули.

Гарри бросил взгляд на крыши за окном. У него за спиной были годы квиддичных и аврорских тренировок. И только благодаря им он доверился своим инстинктам.

- Быстро все на пол, - тихо сказал он.

На пол рухнули все, включая Малфоя, а Гарри аккуратно подошел к окну в надежде найти источник света, отблеск которого краем глаз он увидел.

К своему ужасу он услышал, что к нему обратились не с пола.

- Вы все будете прятаться и оставите Гарри в опасности? - возмутился Рон, поднявшись на ноги.

Гарри успел сказать «Рон, нет», но Малфой вскочил на ноги, ухватил Рона за плечо и велел:

- Гражданские лица, быстро на пол.

Он с грохотом повалил Рона на пол, но в воздухе уже раздался звук выстрела. В оконном стекле появилась небольшая дырочка. Такая же небольшая дырочка появилась в плече Малфоя, и вокруг нее быстро расплылось пятно крови.

- О боже, - выдавил Рон.

Малфой покачнулся и упал назад, но Винс поймал его в полете, уложил на пол и зажал рану рукой. Гарри еще раз осмотрел крыши, а потом перевел взгляд на Малфоя, который матерился и объяснял Рону, что обоим аврорам нельзя одновременно стоять, потому что в таком случае застрелят обоих.

- Со мной все в порядке, - процедил Малфой, - Давай.

Гарри распахнул окно и рывком выпрыгнул наружу.

Скатываясь по холму, он оглядел улицу и окна соседних домов и не заметил движения. Значит, стрелявший убежал не на своих двоих. Еще не докатившись до края холма, Гарри аппарировал на крышу соседнего дома. Оттуда он также не увидел ничего подозрительного. В обозримых пределах не было ни души. Гарри аппарировал обратно в комнату, где лежал на полу Малфой.

- Они аппарировали, - коротко сказал он.

- Может и аппарировали, но у них есть оружие, - низким голосом ответил Малфой, - И стреляли они не в Мальчика-Который-Выжил, а только в тот момент, когда увидели Упивающегося. Я же тебе говорил, что это - магглорожденный. Два балла на мой счет.

Винс вытащил палочку и только начал произносить заживляющие заклинания, но Гарри опустился на колени рядом с ним и ухватил Винса за запястье, в глубине души надеясь, что делает тому больно.

- Не смей, - низким голосом прорычал он, - в ткани пуля. Нельзя залечивать ее внутри.

- Что такое пуля? - испуганно спросил Грэг.

- Держись подальше, - прорычал Гарри, - А ты отойди, - прошипел он Винсу, просунул руку Малфою под поясницу и обвел всех злобным взглядом. Все его существо скрутила паника, в своем голосе он слышал чуждые нечеловеческие обертоны. Винс, Грэг и Рон испуганно отстранились, но Гарри был слишком сердит, чтобы заметить, - Не смей подходить к нему, - продолжал он, глядя на Рона сквозь пелену гнева, - Это из-за тебя его подстрелили.

Он собственнически прижал Малфоя к себе, а тот вцепился в его футболку. Гарри опустил голову и увидел только белое лицо Малфоя и расплывающееся пятно крови.

- Вытащи пулю, - тихим голосом сказал Малфой, - Она в плече, так что ничего важного ты не повредишь. Вытащи, и тогда сможешь вылечить меня. Не придется тащиться в Сент-Мунго, а потом быть бесполезным.

- Я могу что-нибудь сломать, - сказал Гарри. От боли Малфой в его руках был натянут как струна. Гарри готов был убить кого-нибудь.

- Ну значит, все-таки потащусь в Сент-Мунго. И буду бесполезен. Ничего нового, - огрызнулся Малфой, - Вытаскивай!

- Ладно, - прошептал Гарри, - ладно.

Он слабым голосом прошептал «Акцио Пуля» и, когда та вылетела, подобно крошечному снитчу, поймал ее ладонью. Малфой издал сдавленный звук и прижался к Гарри сильнее.

- Тсс, - страдальчески прошептал Гарри и заклинанием разорвал футболку над раной. Похоже, пуля вышла нормально. Если бы он что-то повредил, Малфой бы не смог удержаться от крика.

Он прошептал несколько излечивающих заклинаний, а когда опустил палочку и вытер рукой кровь с кожи плеча, на коже под пальцами уже не было признаков раны.

Малфой ослабил хватку на футболке Гарри.

- Со мной все в порядке, - сообщил он, - Я могу встать, - подождал несколько секунд и категорично добавил: - Я говорю, отпусти меня и дай встать.

Гарри помог ему встать. Малфой, взъерошенный, словно кот, оглядел комнату, а потом с помощью Блестяшки вызвал Авроров, чтобы те переместили чету Мюримблов и их экономку в безопасное место. Оставалась вероятность, что преступники до сих пор наблюдают за домом.

Вокруг Малфоя сновали люди, а сам он уверенно стоял на ногах. Казалось, с ним все будет в порядке. Гарри усилием воли пригладил воображаемую вздыбленную шерсть и подошел к Рону.

- Прости, что так вышло, - пробормотал он.

- Ничего страшного, - ответил Рон, - Только больше никогда не говори со мной таким голосом. Врать не буду, я испугался до усрачки. По правде говоря, похоже на голос Флер, когда та скандалит с Биллом. Только в твоем еще нотки парселтанга.

- Ух ты, - с натянутой радостью встрял Грэг, - А ты у нас и правда личность разносторонняя, верно?

Гарри смерил его ледяным взглядом:

- Нет.

Как только увели Мюримблов, все по-быстрому направились к лимузину, вспомнив, что ранение Малфоя могут заметить.

- Давайте поедем к Поттеру, - сказал Малфой, - Я должен принять дозу кофе, да и нельзя показываться Кэти в таком виде. И между прочим, мне нужно наблюдать за вами троими. Нужно проверить, сколько по времени вы можете находиться рядом с Поттером и не испытывать к нему влечения. Вот выясню это и начну строить свои гениальные планы.

Разумеется, никто не стал спросить с человеком, поймавшим пулю в плечо. Рон велел Деннису трогать с места.

Малфой тщательно осмотрел салон машины, словно там могли скрываться шпионы, и, не обнаружив таковых, театрально повалился на Винса.

- В меня стреляли, - жалобно воскликнул он, - О, моя рана была так ужасна.

- Теперь-то все в порядке, - раздраженно сказал Гарри, ощущая, как при напоминании о выстреле снова подкатывает отчаяние.

- Я потерял много крови, - возразил Малфой, пока Винс послушно гладил его по голове, - Терпеть не могу, когда в меня стреляют, - добавил он, - Почему-то стреляют всегда в меня. Ненавижу это расследование. Может, следующее будет лучше?

- Надеюсь, - согласился Гарри.

- Мне больше всего понравилось расследование, когда мы отправились в Италию. Я тогда выиграл десять баллов, - сказал Малфой, - а Поттер – ноль.

Он опустил голову на плечо Винса, и тот еще несколько раз погладил его по голове.

- Ты умнее всех, - заверил Винс, - По крайней мере, иногда.

- Это чистая правда, Крэбб, ты – единственный, кто меня понимает, - сказал Малфой и душераздирающе зевнул.

- О великий гений, вчера у тебя был насыщенный вечер, - подозрительно сказал Гарри, - А время для сна ты нашел?

- Я решил, что сон — удел трусов, - заявил Малфой.

- Ты всегда так считаешь до того момента, как валишься с ног.

- Может, прекратишь издеваться надо мной и обеспечишь нам еще одно отпускное расследование? – спросил Малфой, - И вейло-проблему бы заодно решили.

Он снова зевнул, явно находясь под впечатлением, что все понимают, о чем речь. Но он был так бледен, что Гарри, как ни старался, не мог сердиться, несмотря на то, что окружающие подозрительно на него пялились.

- Что? – спросил Рон, - Ты о чем вообще, Малфой? И что это за баллы, о которых вы все время говорите?

- Я тебе расскажу, - с достоинством сказал Малфой, - Только пусть Кэтберт заткнет уши. Ему нельзя играть в нашей песочнице.

***

Когда в прошлый раз Малфоя подстрелили, он чуть не умер.

Одна ведьма открылась своему парню-магглу, но весьма неудачно. Он просто взбесился, а она слишком любила его, чтобы воспользоваться Чарами Памяти или обратиться для этого к аврорам. Однажды ночью маггл пришел в ее дом. С оружием. Авроры окружили дом как можно незаметнее, поскольку не знали, кто из семьи все еще жив.

Гарри был вне себя, когда убивали детей. Ему всегда казалось, что еще есть надежда, если дети живы. А Малфой ненавидел, когда убивали родителей. На оставшихся сирот он всегда смотрел с такой тоской, словно считал, что им было лучше умереть.

На этот раз они совершенно не представляли, чего ждать, и оттого сильно нервничали.

Гарри пошел на риск, который Драко обычно на первых же этапах вырезал из планов или планировал тщательнее любых деталей. Гарри перекатился по короткой траве к открытому окну.

Малфой метнулся за ним. И зря: один человек еще мог сделать это, но двое создавали слишком много шума.

Парень-маггл высунулся из окна и несколько раз выстрелил. После четвертого выстрела Гарри вскочил на ноги, взмахнул палочкой и отправил парня по высокой дуге на другую сторону дома. И в тот момент ему было совершенно наплевать, сумеют ли авроры на той стороне поймать его.

Светловолосая голова Малфоя представляла из себя прекрасную цель. И Малфой словил все четыре пули. Он лежал на животе, выставив кровавое месиво на спине.

И даже маг ничего не мог сделать – Малфой мог умереть, если из него попытаться вытащить пули. Гарри встал на колени и взревел, призывая колдомедиков. При каждом вдохе Малфой издавал булькающий вздох.

Вскоре прибежали колдомедики. Если бы они были на другой стороне дома, то могло оказаться уже слишком поздно. Когда Малфоя перевернули на спину, Гарри увидел его посеревшее лицо в лунном свете. Но он дышал. Гарри рвался к нему, но колдомедики сначала аппарировали в Сент Мунго, а уж там не пускали Гарри к нему, потому что тот не был родственником.

Кэти Белл ворвалась в больницу в джинсах и пижамной рубашке.

- Я его партнер, - сказала она, и Гарри с трудом удержался от того, чтобы не зарычать «Нет, это я его партнер».

Ее впустили. Гарри сидел в коридоре, пока Кэти не вернулась.

- Он потерял очень много крови, - сказала она, светясь от счастья и испуга, - На ночь его оставят в изолированной палате, так что тебе не удастся навестить его, но он... медики сказали, что с ним все будет хорошо. Кстати, он пришел в себя, - добавила Кэти, - сказал, что сегодня рождественская вечеринка и велел тебе пойти на нее.

- Что? – Гарри рассмеялся, и смех показался фальшивым даже ему, - О, разумеется, - хрипло сказал он, - Хочешь пойти со мной? Как он считает?

- Он считает, что тебе стоит расслабиться, - озадаченно ответила Кэти, - Конечно, он не предлагал мне последовать твоему примеру. Он знает, что я слишком расстроена.

- Я... – начал было Гарри, но понял, что не может найти слов. Она же не знала. И Малфой ничего не знал.

Он пошел на ту идиотскую рождественскую вечеринку, потому что должен был туда пойти, должен был расслабиться и наплевать, что его партнера подстрелили у него на глазах. Только Кэти имела право огорчаться.

Шумная вечеринка показалась адом. Он нервно отдергивался от коллег, пытавшихся заговорить с ним, а потом забился в темной комнатушке архива, сел и сжал голову руками. А перед глазами стояла одна только картина: подстреленный Малфой падает на траву и истекает кровью. Только потому, что последовал за Гарри. В тот момент он даже не мучился виной; важно было лишь то, что Малфой умирал.

Его знобило и подташнивало. На голодный желудок пришлось выпить несколько коктейлей, потому что отказ непременно вызвал бы вопросы и пересуды. Хотелось быть рядом с Малфоем, но его никто бы не пропустил.

Открылась дверь, и зажегся свет. Слепо моргая, Гарри поднял взгляд и увидел главу итальянской делегации Авроров. Тот закрыл за собой дверь.

- Я заметил тебя на вечеринке, - с мягким акцентом сказал парень, - кажется, ты ужасно несчастен.

Гарри сглотнул. Мыслями они все еще был на лужайке дома, где умирал Малфой.

- Ты так прекрасен, что я просто обязан оказать помощь, - продолжал парень.

- Что? – переспросил Гарри, едва шевеля языком, - Отвали.

Но тот несколькими шагами пересек комнату и навис над Гарри, немигающе глядя на него черными глазами. И Гарри сдался. В конце концов, на нем и так уже лежало слишком много вины. Он схватил незнакомца слишком грубо и болезненно вцепился в его волосы, потом – когда, зажмурившись, получал предложенную помощь.

Знобить его не перестало.

В марте Кингсли назначил их расследовать дело в связке с итальянским авроратом, чей глава явно протежировал Гарри. Требовалось поймать удачливого афериста. Единственной его слабостью, как поведал Шэклболт, были красивые мужчины.

Гарри отказался было, но Малфой рассмеялся и сказал, что не против посетить Италию. Преступника они нашли во Флоренции: он танцевал в ликующей толпе, подпевающей единственному скрипачу.

- Ну, давай, мачо, покажи класс, - восторженно сказал Малфой и прислонился к колонне, явно рассчитывая на шоу.

Гарри напрягся.

- Я не умею танцевать.

Малфой нетерпеливо закатил глаза и присоединился к танцующей массе. Смеясь и кружась, он добрался до преступника, похлопал ресницами и что-то шепнул тому на ухо.

И через пару минут вывел его, скованного наручниками, из толпы.

- Ты самый негеистый гей на свете, - сообщил он Гарри, - Десять баллов на мой счет. Ты должен мне три ужина и выпивку. Давай-ка обездвижим этого парня, положим в твоем номере, и ты начнешь выплачивать свои долги.

За ужином Малфой вдруг сделал паузу в своем невразумительном монологе и сказал:

- Я только не понимаю, как тот итальяшка понял, что ты – не натурал и не откажешься от этого расследования.

Обойти тему было невозможно, и Гарри рассказал ему про вечеринку. Запрокинув голову назад и выставив горло, золотящееся в солнечных лучах Италии, Малфой расхохотался.

- Ну и ну, - сказал он, - А как его хоть звали?

- Понятия не имею, - равнодушно ответил Гарри.

Малфой похохотал еще немного.

- Я так думаю, - сообщил он потом, - что нам необязательно сразу сообщать о поимке этого несчастного. Думаю, стоит провести еще несколько дней в Италии, чтобы дорешить недорешенное, сам понимаешь, - он самодовольно оглядел выбеленную солнцем площадь и добавил: - Это я отправил тебя на ту вечеринку, - Малфой улыбнулся и добавил, словно поясняя: - Я знал, что тебе понравится.

***

- Ничего себе, балльная система, - сказал Рон, - Может, вы двое и не заметили, но мы уже не в школе, - он помолчал и добавил: - Ты ведь чаще побеждаешь, правда, Гарри?

Кэтберт не сдержал грустного вздоха.

- Авроры должны помогать слабым и невинным, - сказал он, вылезая вслед за ними из лимузина, - а не играть в игры.

- Один из нас выигрывает игру, помогая невинным, - сказал Малфой, зевнул и споткнулся. Гарри дернулся было помочь, но Грэг с Винсом уже поддерживали его, - И овцы целы, и волки сыты! Кстати, ты можешь валить, Кэтберт. Брысь!

- Ты на сегодня свободен, Кэтберт, - официальным и благожелательным тоном сообщил Гарри.

Малфой проводил Кэтберта усталым взглядом.

- Шэклболт предложил мне принять стажера в качестве напарника на случай чрезвычайной ситуации, - сказал он, - Он хочет меня убить, давно это знаю, - на лестнице по пути к квартире Гарри Малфой капризно добавил: - Если будет слишком настаивать, то я уволюсь. Все равно никогда не хотел становиться аврором.

- Не хотел? - сглотнул Гарри.

Он открыл дверь. Малфой вошел первым и рухнул на диван. Вероятно, его следовало отправить в Сент-Мунго, но попробуй заставь Малфоя пойти туда, куда ему не хочется.

- Неа, - ответил Малфой, а Винс и Грэг, все еще охраняя его, уселись с разных концов дивана, - На первом и втором курсе я хотел профессионально играть в квиддич, на третьем — заниматься политикой, на четвертом — журналистикой, на пятом — играть на сцене, на шестом — быть шпионом. Никогда не хотел стать аврором, - устало вздохнул он и неуверенно добавил: - Но кажется, у меня неплохо получается.

Гарри принес ему чашку с кофе, Малфой бледно улыбнулся, сел и поднес чашку к губам.

- Всем нам приходилось совершать то, на что мы не рассчитывали, - философски заметил Рон, - Но из тебя в итоге получилось что-то дельное, Малфой. Ты сегодня сумел свалить с ног не абы кого, а Рона Уизли. Не представлял, что ты такой сильный.

- У меня не было выхода, - ответил Малфой смертельно усталым и совершенно лишенным самодовольства голосом, - Твой приятель три раза в неделю размазывает меня тонким слоем по полу спортивного зала. Мне приходится использовать все уловки, чтобы повалить такого лося. Как видишь, пришлось стать сильнее.

- Сказал бы мне, я бы так не свирепствовал, - изумленно сказал Гарри.

Малфой оскалил зубы в улыбке, снова превращаясь в двенадцатилетнего злобного мальчишку.

- Да щаз, Поттер, - процедил он, а в следующий момент вдруг засветился, - Ну-ка, Уизли, раз уж меня подстрелили из-за тебя, давай продолжим беседу о том, что нам приходилось совершать и на что мы не рассчитывали. Что насчет Лаванды Браун? Было у вас что-нибудь?

Видимо, Малфой решил, что наступило время посплетничать. Либо же у него из-за потери крови поехала крыша.

- Эээ, - сказал Рон и побагровел, - Ну, ээ, да.

- Ты мне должен четыре галлеона, - самодовольно сказал Малфой Винсу.

Гарри присел рядом с Роном:

- Ты не рассказывал, - осторожно сказал он.

- Ну, - ответил Рон, - Я ее, типа, использовал и сам переживал из-за этого. Не хватало еще сплетничать о таком, - он сощурился, - Ладно, Малфой, раз уж у нас вечер вопросов... А у вас с Панси было что-нибудь?

Малфой, который изредка все же играл по правилам, скорчил гримасу и сделал еще один глоток кофе.

- Если честно, - сказал он, - то нет.

- О, - довольно протянул Рон.

- Но мы были близки к тому, - многозначительно добавил Малфой.

- Хватит уже, - огрызнулся Рон, а потом снова расплылся в улыбке: - Как считаешь, есть вероятность, что Панси... ну...

- Что на ее счету только одна зарубка, и эта зарубка рыжая? - спросил Малфой и наигранно вздрогнул: - Искренне сомневаюсь. В конце концов, ты — рыжий, и даже на твоем счету целых три зарубки. Кажется.

- Ага, - сказал Рон, - А что насчет тебя, Малфой? Насчет твоего счета?

- Один, - ответил Малфой каким-то жалким и насмешливым тоном.

- Один? - повторил Гарри.

- Какой смысл спать не с тем, кого хочешь больше всех на свете, - продолжал тот, - Вы не поймете, вы же гриффиндорцы. Нотт с Миллисент поженились в первый же день после выпускного вечера. Крэбб и Гойл живут вместе уже девять лет. И все мы общаемся. Я бы сказал, что мы верны друг другу, но не хочу использовать хаффлпаффскую лексику. Лучше процитирую слова одной из песен Распределяющей Шляпы: «Попав с друзьями в Слизерин, узнаешь, как на деле, пренебрегая всем и вся, достичь желанной цели».

Воцарилась тишина.

- Знаете, - наконец сказал Рон, - никогда не понимал, как Шляпа может говорить такие вещи, а потом требовать, чтобы факультеты не враждовали между собой.

- Конечно, гриффиндорцы, как всегда, упускают самое важное, - сказал Малфой.

- И что тут самое важное?

Малфой улыбнулся:

- Момент про друзей. Все слизерницы окружены друзьями, а не любимчиками.

- Кроме Волдеморта, - сказал Гарри, - По-моему, он не умел дружить.

- Он был чокнутый, - нахмурился Малфой, - так что он не считается.

- Ну и Блез тоже... подкачал, - сказал Грэг, - Его интимный счет похож на банковский счет Уизли.

- Он вейл и не может себя контролировать, - возразил Малфой.

- Эй, - воскликнул Гарри.

- Будем честны: ты тоже спишь с парнями, даже не зная их имен, - отрезал Малфой, - Короче, слизеринцы всегда идут к намеченной цели. Смысл не в том, чтобы банально добиться того, чего хочешь и когда хочешь. Смысл в том, что самолюбие для слизеринцев — не пустой звук .

Он снова зевнул и опустил голову Винсу на плечо. И снова у Гарри пропало возникшее было желание чем-нибудь в него швырнуть. Малфой выглядел таким уставшим.

- А что насчет вас, парни? - любопытно спросил Рон.

- Четыре, - коротко ответил Гарри.

- Один, - ответил Винс.

- Два, - в тот же момент произнес Грэг.

- Что? - переспросил Винс.

Воцарилась тяжелая тишина.

- Гм, - пробормотал Грэг, - Мы тогда решили сделать перерыв.

Малфой открыл глаза:

- Ты что, не знал об этом, Крэбб?

- А ты хочешь сказать, что знал? - взвился Винс.

- Неееет, - протянул Малфой, сейчас совершенно непохожий на хитрого слизеринца, - Я отсяду... Не смейте расставаться, - сказал он. На его лице возникло выражение испуганной неловкости. Гарри помнил это ощущение по дню, когда расстались Рон с Гермионой.

Малфой встал и сел на пол рядом с креслом Гарри, осторожно наблюдая за друзьями, словно они вот-вот взорвутся.

- Тебе нужно поспать, - сказал Гарри, - Ты потерял много крови и устал.

- Сон придумали трусы, - пробормотал Малфой, улегся щекой на колено Гарри. Спустя несколько секунд он уже спал.

Винс с Грэгом о чем-то шепотом спорили, Рон неловко наблюдал за перепалкой. Гарри протянул руку и отвел волосы со лба Малфоя. Осторожно и почти невесомо, чтобы не разбудить.

- Хаффлпаффец?! - воскликнул Винс.

- Не смейте его будить, - прорычал Гарри и снова услышал в своем голове незнакомые обертоны.

- Мне пора идти, потому что я... я испытываю влечение к Гарри, - заявил Грэг.

- Серьезно? - недоверчиво спросил Рон.

Грэг бросил на Гарри отчаянный взгляд, а потом присмотрелся внимательнее.

- Вообще-то да, - так же недоверчиво ответил он.

- Пожалуйста, уйди, - проговорил Гарри уже своим и тихим голосом.

- Потом поговорим, - сказал Грэг Винсу и сбежал, оставив за собой неловкую тишину.

Тишину, которую нарушило причмокивание Малфоя. Несчастный Винс задумчиво посмотрел на него.

- Я и забыл, что он так делает, - сказал он, - Грэг храпит, как труба, а Блез говорит во сне всякие неприличности, потому он вейл.

- Хорошо, что Гарри так не делал, - искренне сказал Рон, - Хоть за это спасибо.

- Иногда приходилось спать в гостиной, - добавил Винс голосом человека, который вспоминает ошибки молодости, - Сквозняки продували спальню насквозь.

- У нас Невилл храпел, - сказал Рон, - Гарри кричал во сне, когда болел шрам. Так что наша спальня была тоже не подарок. А Панси пихается во сне.

- Грэг до сих пор храпит, как труба, - печально сказал Винс.

- А я сплю один, - мрачно сообщил Гарри, - Еще будете ныть?

Рон с Винсом сразу повеселели, что не добавило радости Гарри. Винс признал, что Грэг имел право спать с другим, когда они решили устроить перерыв. Рон рассказал, как рад, что Панси никогда не спала с Малфоем. «Я не имел в виду, что спать с Малфоем неприлично», - торопливо добавил он, когда Винс угрожающе расправил плечи.

В шесть часов вечера Винс вздрогнул, прыснул в рот мятного эликсира из баллончика и ушел, не глядя на Гарри.

- Хороший парень этот Винс, - сказал Рон, - Не понимаю, что он нашел в этих двух. Грэг малость глуповат, а Малфой все еще невынос...

Гарри пронзительно посмотрел на него.

- В любом случае, я со всеми ними нормально поладил - торопливо добавил Рон, - Просто Винс мне нравится больше всех. Вернее, больше всех мне нравится Панси, как ты, наверное, уже понял, - он помолчал, - Мне правда очень жаль, что Малфоя подстрелили. Просто... просто ты был один. Я хотел прикрыть тебя.

- Он меня прикрывал, - сказал Гарри, - Но я не сержусь. То есть понимаю, что ты хотел как лучше. Вся эта фигня с вейлами сводит меня с ума. Не представляю, что делать.

- Э, Гарри, - заговорщическим тоном прошептал Рон, - Есть одна такая штука.

Гарри наклонился ближе к нему:

- Ты о чем?

Рон покраснел:

- Знаешь, однажды Симус рассказал мне о таком месте, как «Страна Страстей Синистры»...

- Исключено, - категорично перебил его Гарри.

- Ну ладно, - сказал Рон, - Попытка - не пытка. Слушай, клянусь, что меня к тебе ни капли не тянет, но я обещал Панси, что вернусь к ужину...

- Конечно, иди, - сказал Гарри.

- Увидимся завтра, - сказал Рон, похлопал его по плечу и ушел.

На небо, словно чернила, просочился сумрак. Небо становилось все темнее и темнее. Потом посерело и наконец почернело. Когда появились звезды, Малфой пошевелился.

- А где все? - зевнул он.

- Разошлись по домам.

- Мне тоже пора, - сказал Малфой хриплым со сна голосом, - Можно у тебя одолжить рубашку? Не хочу, чтобы Кэти увидела кровь.

- Конечно, - ответил Гарри.

Малфой потер глаза кулаками, стащил с себя футболку и бросил в мусорную корзину. Футболка осталась лежать там — искалеченная, окровавленная и покинутая.

Гарри поднялся и встал в дверном проеме, глядя как обнаженный по пояс Малфой второй раз за день роется в его шкафу.

- Ты не умеешь танцевать, а одежду покупаешь просто кошмарную. Может, ты не гей вовсе? - сказал он, - Может, это недоразумение? Может, когда ты говорил людям, что ты голубой, то имел в виду что-то иное? Тебя не так поняли, а ты смутился и не стал их поправлять. Если так, не стесняйся, просто признай.

Он извлек очередной свитер Уизли, скорчил гримасу. Потом потянулся к верхней полке и надел черную невзрачную рубашку. Та даже на Гарри болталась свободно, а Малфою рукава вообще полностью скрывали кисти рук.

- У меня есть причины полагать, что я все-таки гей, - сухо ответил Гарри.

- Ладно, Крэбб и Гойл тоже не танцоры от бога, - сказал Малфой. Он посмотрел на Гарри с радостным возбуждением в глазах: - Хочешь, открою тебе тайну? - спросил он.

- Да, - ответил Гарри и улыбнулся в ответ.

- Сегодня вечером попрошу Кэти выйти за меня, - сказал Малфой, - Знаешь, когда в тебя стреляют — это здорово меняет взгляд на вещи. Жизнь так коротка. Стоит остановиться на секунду, и тебя уже не откачают. Пожелай мне удачи.

Гарри посмотрел на Малфоя — смертельно бледного и уставшего. На его яркие волосы, блестящие в приглушенном свете. И сглотнул. Во рту у него пересохло, и когда он заговорил, его голос не имел ничего общего с человеческим: в нем звучало змеиное шипение и хищный птичий клекот.

- Удачи, - сказал он.

---

[DDG]

Не то, чтобы меня это не радовало и не стимулировало на скорейший перевод, но откуда вы все взялись? =) За последние три дня появлись откуда-то несколько десятков читателей. Откуда вы пришли? =))))

Четвертая глава на подходе =) Скорее всего, закончу ее к следующим выходным.

---

ДДГ3

[daarhon]

Третья часть. Спасибо Сон и Наталини за вылов самых больших блох =) Все остальное, как всегда, небечено.
Как всегда спасибо за отзывы. И отдельное спасибо за рекомендации текста у себя Новые читатели - это всегда приятно =)

Поехали!

***

Следующим утром у входа в отдел Гарри столкнулся нос к носу с Дином Томасом и испуганно уставился на него. С Томасом и так непросто было завести непринужденную беседу, а сегодня все оказалось еще хуже, поскольку единственной приятной фразой, пришедшей на ум Гарри, было: «Домогался кого-нибудь в последнее время?».

Убедившись, что Дин Томас смотрит на него со смущением, не обезображенным, к счастью, сумасшедшим вожделением, Гарри открыл дверь в отдел, и на них накатил теплый аромат мяты. Возникало ощущение, будто все сотрудники целую ночь, не отрываясь, чистили зубы.

- Похоже, Малфой снова что-то наворотил, - произнес Томас, соперничая с Шэклболтом по части обреченности тона.

- Я поражен твоими аналитическими способностями, - бросил Гарри, перепрыгивая через ступеньки, - Этому где-то учат?

За столом секретаря Лизы сидел Малфой и тихо разговаривал с кем-то через камин.

- Аврорат слушает, чем могу вам помочь?

- Что ты делаешь? – спросил Гарри.

- Будьте любезны, подождите минутку, - мурлыкнул Малфой в камин и повернулся, - Доброе утро, господа! – сказал он, ослепительно улыбнувшись.

- Что ты делаешь? – повторил Гарри, хотя, кажется, логичнее было спросить «что ты куришь?».

Малфой поставил локти на стол и уперся подбородком в сцепленные в замок пальцы.

- Ну, - сказал он, - Лизу отправили на какую-то маггловскую фигню, эмэртэ-шэмэртэ, как-то так – у нее возникли проблемы со старой травмой из-за вчерашнего падения. Поэтому я предложил заместить ее, чтобы облегчить для отдела переход на вейлозвычайное положение.

- Вейлозвыч...

- Вейлозвычайное положение, - любезно подсказал Малфой и кивнул на тазик на столе, - Возьмите пару конфеток, господа. Тазики с мятными леденцами расположены по всему зданию на расстоянии не более двух метров друг от друга. При возникновении неудержимых сексуальных порывов, пожалуйста, как можно быстрее доберитесь до ближайшего тазика.

Малфой выглядел устало – он снова потратил всю ночь на реализацию безумной идеи.

Дин Томас нагнал Гарри и теперь стоял в оцепенении, разглядывая тазик с леденцами и Малфоя, разбирающегося с жалобами граждан.

- Я приношу свои извинения за мистера Малфоя, - сказал в камин Драко, - Иногда он ведет себя крайне некомпетентно. Но он так старается. Уверяю вас, мы его примерно накажем.

- Ты ведь предупредил Шэклболта, да? – спросил Гарри.

- Шэклболт – очень занятой человек, - ответил Малфой, - Не могу же я его отвлекать по мелочам. Доброе утро, мистер Томас. Хороший день сегодня.

Дин понемногу расплывался в улыбке. Они с Малфоем прекрасно ладили, хотя единственное, что их сближало – это ненависть к Поттеру.

- Супер, - сказал Томас, ухмыляясь, - приятно видеть блондинок за стойкой.

Не будь Гарри полностью уверен в гетеросексуальности Томаса и не знай, что тот общается и встречается с Джинни, он бы уже сопоставил эту фразу со случившимся в душе и начал терзаться ужасными подозрениями.

Малфой захлопал ресницами.

- О, не стоит, сэр. В конце концов, мне платят за флирт с аврорами.

Дин снова ухмыльнулся и зачерпнул пригоршню леденцов. И открыл дверь в офис.

На ковровой дорожке поблескивали краями тазики. На стене висел огромный пучок мяты, а выше висел плакат: «ВЕЙЛОЗВЫЧАЙНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ! БРОСЬТЕ МЯТУ ЖЕРТВЕ ВЕЙЛЫ! НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ К ВЕЙЛЕ!».

С потолка свисали и покачивались в струях кондиционируемого воздуха мешочки с сушеной мятой.

- Мне нравится новый дизайн, - слабым голосом сказал Гарри.

Малфой самодовольно улыбнулся.

- Будем считать мяту антиомелой, - предложил он.

Дин Томас испуганно проскользнул в мятный храм, и как только он ушел, Малфой обратил серьезный взгляд на Гарри.

- Дай-ка я посмотрю, во что ты одет, - сказал он, - О, отлично, оранжевый джемпер от Уизли. Господи, такое чувство, что ты сожрал рыжего кота, а потом выблевал его на себя. Не представляю, кто, кроме некрофила, может посчитать тебя хоть немного привлекательным.

- Спасибо, Малфой, - сказал Гарри, - Это так много для меня значит.

- Надень на всякий случай, - сказал Малфой и накинул ему на голову нечто, оказавшееся ожерельем из мятных леденцов. Гарри, словно послушная лошадь, наклонил голову и послушно позволил нацепить на себя ярмо.

- Разумеется, - сказал потом Шэклболт, хрустя леденцами, - мы ценим старания мистера Малфоя, но это может оказаться только отсрочкой. В конце концов, придется отправить тебя в вынужденный отпуск, а Малфою подобрать другого напарника.

Малфой, заявившийся в кабинет к шефу, несмотря на то, что его никто не звал, метнул, словно нож, злобный взгляд в Кингсли.

- Не хочу другого напарника, - ледяным голосом сообщил он, - Это не обсуждается. Никакого другого напарника не будет.

***

Однажды он поцеловал Малфоя, но тот об этом не узнал, так что это не считается. Раньше Гарри сердился на Малфоя. Вернее, он и сейчас иногда сердился на него – когда тот врал прессе, издевался над людьми. А однажды он вообще приковал наручниками Гарри к его собственному столу.

Просто Малфой ведь даже не был красив. И Гарри об этом знал. Длинный нос и худоба в сочетании со светлыми волосами и белесыми глазами придавали Малфою вечно усталый вид. Он был капризен и безпринципен. Гарри считал это ужасной несправедливостью по отношению к себе.

Никто и никогда не сумел победить Гарри. Малфой не сумел одержать верх над ним в школе, а теперь он даже не предпринял попытки... Нужно было немедленно прекратить эти глупости.

Через год после того, как заставил работать их вместе, Шэклболт вызвал Гарри к себе и сообщил, что испытание закончено и теперь он может выбрать другого напарника.

- Хотя, как я понимаю... – начал было Шэклболт, но Гарри перебил его.

- Да, - сказал он, - Мне нужен другой напарник.

Шэклболт положил перо.

- Кто именно, могу я спросить?

- Кто угодно, - ответил Гарри, - Кто угодно, кроме него.

Лицо Шэклболта оставалось безразличным и ровным, как всегда, но в глазах плескалось море безумия. Новый напарник Гарри – то ли Клементина, то ли Кларабель – перед ним просто благоговела и вздрагивала, когда он двигался слишком быстро. Новый напарник Драко – Тэофил – подал прошение о проведении повторных психологических тестов для Малфоя.

Оно того стоило: теперь можно было не каждый день видеть Малфоя.

К концу третьего дня Гарри так соскучился, что подошел к нему во время первого кофейного перекура, хотя каждый знал, что отвлекать Малфоя от кофе просто-напросто небезопасно для жизни.

- Слушай, - сказал Гарри, - Хотя мы теперь и не... Если я посчитал, что не нам не стоит работать вместе, то это вовсе не значит...

Малфой повернулся и уставился на него с ледяной яростью.

- Давай-ка сразу расставим точки над «i», - процедил он, почти не разжимая побелевших губ, - Друзьями мы никогда не были. Мне пришлось терпеть тебя, чтобы не потерять работу, но, к счастью, в этом больше нет необходимости. Большое спасибо. И с этого момента больше никогда не говори со мной.

Он вырвал руку из хватки Гарри, вылетел из комнаты и хлопнул за собой дверью с такой силой, что с барной стойки слетала и разбилась сахарница.

Пятничная попойка в пабе была кошмарной. Пришла только Гермиона, потому что Малфой с Кэти Белл ненавидели его у себя дома, Винс с Грегом – у себя, Панси – у себя, а Рон сидел у себя, потому что иначе Панси последовала бы за ним и убила Гарри ножкой от табуретки.

- Ты сделал Малфою больно, - сказал Гермиона, тыкая соломинкой маслину в коктейле.

- Ничего подобного, - возразил Гарри.

- Господи, Гарри, зачем ты отрицаешь очевидное? – скала Гермиона, - Ты не захотел дружить с ним в школе – в чем, кстати, совершенно тебя не виню, потому что он был невыносимым мерзавцем – не захотел подружиться и потом. Постарайся взглянуть на это с точки зрения Малфоя – все слава и внимание доставались только тебе, ты был известен, но чуть ли не на голове стоял, чтобы доказать Драко, что станешь дружить с кем угодно, но только не с ним. А потом вдруг передумал.

- Не передумывал я, - пробормотал Гарри, - Во всем виноват Шэклболт. Заставил нас работать вместе.

Между прочим, то была чистая правда. Шэклболт сломал Гарри жизнь, и он надеялся, что шефа уволят за проявления крайней жестокости и тому останется только водить Ночной Рыцарь.

- А на дни рождения друг к другу он вас тоже заставлял? А передружить между собой всех своих друзей? А водить нас всех домой к Малфою на просмотр телевизора тоже Шэклболт приказывал? – спросила Гермиона, - Я смотрю, этот Шэклболт просто фашист какой-то.

Дело обстояло не совсем так. Гарри пришлось пригласить Малфоя на свой день рождения потому, что тот пригласил его на свой. Но Гарри пригласил очень много друзей и, подумав, что Малфою будет неловко, предложил ему пригласить кого захочется.

А потом Гермиона узнала, что у Винса дислексия, и начала давать ему частные уроки. Винсу с Грегом, похоже, нравилось, когда Гермиона командовала ими, так как это привносило в их жизнь привычный распорядок, заведенный еще Малфоем в школьные времена. Да и в том, что Панси с Роном начали встречаться, Гарри не был виноват.

Малфой примирился с их присутствием лишь потому, что Кэти не нравилось, когда их окружали одни только слизеринцы, а Малфою не нравилось зависать с ближайшими друзьями Кэти – Фредом и Анжелиной. Фред доводил Малфоя при каждой возможности, а Малфой терпел потому, что Кэти любила и уважала Анжелину. Однажды они ужинали большой компанией, и Малфой все бесился и бесился, пока Гарри не поймал один из кусочков пищи, в шутку брошенных в волосы Малфоя, вытащил Фреда из комнаты и напомнил, откуда взялись деньги для магазинчика Уизли. И велел не выводить его напарника из себя ни взглядом, ни словом. Ни иными способами.

И все равно, все это он делал только потому, что Шэклболт заставил их работать вместе. Он обязан был заботиться о своем напарнике.

Но не теперь. Теперь уже не нужно ни о ком заботиться.

- У вас все так хорошо получалось, - сказала Гермиона, - А потом ты сказал, что хочешь в напарники кого угодно, кроме него.

- Я вовсе... совершенно не... – ответил Гарри, - Откуда ты узнала?

- Я же Невыразимец, - тихо ответила Гермиона, - Мы умеем вытягивать информацию. Малфой тоже в курсе, что именно ты сказал.

И именно в тот момент Гарри вдруг осознал: как бы он ни злился на Малфоя, сколько бы ни обижался за то, что тот сломал ему жизнь и даже не заметил этого, от одной только мысли о том, что он причинил Малфою боль, заныли сердце и душа.

- Рон встречается с Панси, - сказала Гермиона и явно по привычке добавила: - Хотя их отношения, конечно, долго не продлятся. Я по вторникам занимаюсь с Винсентом, а Грег печет нам пироги. Из всех нас только у Малфоя есть телевизор. Это ты свел нас со слизеринцами, и мы подружились!

Гарри сидел и молча смотрел на свою кружку пива. Гермиона протянула руку и накрыла его ладонь своей. Должно быть, окружающим они казались счастливой парочкой.

- После войны ты был в ужасном состоянии, - тихим голосом продолжала она, - Я за тебя очень волновалась. Но у вас с Малфоем, по-моему, здорово получалось. Вы так хорошо ладили. О чем ты думал? Зачем ты сделал это?

Гарри не мог ответить, что сделал это из простого самосохранения. Он никогда и никому не рассказывал о Малфое. Да и что он мог рассказать?

То была не любовь. Гарри изредка задумывался о любви – когда из его жизни ушли Джинни и Захария, когда война закончилась и постоянное чувство обреченности ушло. Он мечтал о человеке, любящем спорт, симпатичном и разделяющем мнение Гарри по всем вопросам. О ком-то добром и рассудительном, а еще хорошем в постели. О том, кто вовремя отведет глаза и не станет мешать Гарри.

Именно с таким человеком Гарри хотелось жить, именно такой человек мог сделать его счастливым.

Он убеждал себя в том, что просто избавился от лишней боли. Так было лучше. Они с Гермионой выпили еще по стаканчику, а потом Гермиону увел человек в черном, и Гарри почувствовал колоссальное облегчение: теперь он мог вернуться домой, лечь на диван и вспоминать, как Клементина (или Кларабель, или как там ее?) вывихнула плечо на первом же дежурстве, вспоминать выражение лица Малфоя во время кофейного перекура. А еще он мог гордиться, что избавил себя от страданий.

Только он успел лечь на диван, как в окно застучала сова. Это была Невыразимо-черная сова от Гермионы.

Письмо гласило:
«Доверенные источники сообщили мне, что Малфой травмирован в перестрелке баньши. Он в больнице Святого Мунго, с ним все хорошо. Ничего не предпринимай...».

Остальное Гарри не дочитал, он отшвырнул письмо и аппарировал прямиком в аврорский отдел. Шэклболт допрашивал любого аврора, допустившего ранение своего напарника.

И разумеется, живой и невредимый Тэофил сидел в кабинете Шэклболта.

- Прошу прощения, сэр, но я уверен, что Малфой психически неуравновешен. Думаю, он шизофреник. Первым делом он сообщил – сопровождая речь весьма оскорбительными эпитетами, между прочим – что мне ни в коем случае нельзя входить в здание. Я ответил ему, что не собираюсь лезть в перестрелку баньши, а потом он оглянулся – думаю, он слышит потусторонние голоса – выругался и пошел туда один. Я не мог его остановить, сэр, он совершенно свихнулся...

- Я тебе покажу «свихнулся», - сказал Гарри, рывком развернул к себе Тэофила и впечатал кулак ему в лицо.

Тэофила отбросило назад с такой силой, что он ударился головой об стену. А потом дернулся и явно решил остаться на полу. Гарри повернулся к Шэклболту.

- Великолепная демонстрация боевых навыков, мистер Поттер, - ровным голосом произнес Шэклболт, - Отстраняю вас от исполнения обязанностей на неделю. И осмеливаюсь напомнить, что хоть ты спаситель магического мира, но сразу вылетишь с этой работы, если ударишь меня.

Гарри выругался.

- Ты доведешь меня до преждевременной отставки, - добавил Шэклболт, - но хотя бы не своди в могилу. Отправляйся в больницу, у меня слабое сердце.

- Это неправда, сэр, - сказал Гарри, - на аврорскую службу не берут людей с недостатками в здоровье.

- Я ощущаю, как оно становится все слабее с каждой минутой, - заверил Шэклболт, - А теперь иди.

Он ушел не потому, что приказал шеф, а потому что вдруг понял, что только что мог потерять Малфоя – которого подвел, которому сделал больно, который сейчас страдал от ран. Гарри аппарировал, не вытаскивая палочку.

От головокружения и тошнотворного верчения в животе он едва не налетел на стену, но был уже не в состоянии мыслить разумно. Он схватил какую-то медсестру и потребовал направить его в аврорское отделение. Он сам не знал, аппарировал ли, бежал ли, но пришел в себя в темной палате. На узкой больничной кровати спал Малфой. Гарри склонился над белоснежной подушкой и поцеловал Драко в узкие бледные губы.

Он все еще нависал над Малфоем и смотрел на него, когда открылась дверь и вошла Кэти Белл с охапкой цветов. Гарри выпрямился.

- Гарри, я рада тебя видеть, - сказала она, - Я была уверена, что ты придешь, хотя Драко сомневался.

Гарри смотрел на Кэти – усталую и встревоженную, с растрепанными каштановыми косичками. Он не испытывал к ней неприязни, даже сейчас. В глубине души он знал, что она – прекрасный человек, но мог думать только об одном: «Прочь с дороги».

Он оторвал взгляд от Кэти, когда Малфой вдруг шевельнулся и приоткрыл глаза.

- Это ты, моя Кэти-колокольчик? – спросил он.

- Я здесь, - ответила Кэти, сделав несколько шагов вперед и взяв его руку в свои, - открой глаза, тебя ждет сюрприз.

- Надеюсь, ты надела форму медсестрички, - сказал Малфой и открыл глаза. Его лицо моментально побелело, отчего черные круги под глазами залегли еще глубже, - Я бы предпочел форму, - добавил он, - Убирайся, Поттер.

Гарри молчал.

Малфой сузил глаза, и его взгляд был столь же ледяным и ненавидящим, сколь и голос.

- Ты искал дорогу в психиатрическое отделение, Поттер? О, дай-ка подумать... Или же пришел для того, чтобы валяться у меня в ногах и умолять принять тебя обратно? Что ж, тогда мой ответ...

И Гарри вдруг осенило: он узнал изгиб губ Малфоя. Он узнавал его еще по школьным годам. Такой изгиб губ говорил о том, что Малфой готовился защищаться, отбиваться от презрительных реплик – и при этом знал, что его вот-вот перебьют.

Гарри не стал обманывать его ожидания и перебил:

- Да, - сказал он, - Так и есть.

Малфой нахмурился.

Гарри не хотелось унижаться. Он никогда не унижался и не хотел делать это сейчас, но потом напомнил себе, что сделал Малфою больно – намеренно и беспричинно, по мнению последнего.

- Я пришел, чтобы валяться и умолять, - сказал он, глядя в стену, а не на Малфоя, потому что при виде него в груди что-то ныло - Умолять принять меня обратно.

- О, - тихо и неуверенно откликнулся Малфой.

Гарри перевел на взгляд Малфоя – тот и выглядел неуверенно. В груди у Гарри поныло еще немного.

- Только меня на неделю отстранили, - вспомнил он, - я ударил Тэофила.

- Гарри, зачем ты это сделал? – воскликнула Кэти.

- Любимая, я всегда знал, что он сумасшедший, но не бойся, я сумею тебя защитить, - сказал Малфой, притягивая Кэти ближе к кровати, - А взамен попрошу только твою вечную любовь и форму медсестрички. Что до тебя, чокнутый придурок, вали из моей палаты. Ты явно представляешь опасность для окружающих, так что мне придется нести это тяжкое бремя, не перекладывая его на хрупкие плечи Кризантемы.

- Ах, да, ее зовут Кризантема, - сказал Гарри, - все время забываю.

- Гарри, - сказала Кэти, - Кризантема училась в Гриффиндоре.

- Точно, - сказал Гарри.

- Гарри, - озадаченно продолжала Кэти, - она училась на твоем курсе.

- Сделай одолжение, на обратном пути все-таки загляни к психиатрам, - сказал Малфой, улыбаясь ему, - ты явно очень болен. Увидимся через неделю.

***

Это был ужасный день: люди долго пялились на Гарри, краснели, а потом убегали на другой конец комнаты или к ближайшему тазику с мятой. Гарри даже не знал, какой вариант страшнее.

Отчеты в тот день он писал у стойки секретаря. Малфой разрешал, если Гарри приносил ему кофе.

- Многие просто-напросто стесняются, - объяснил Малфой, - Ну сам представь. Например, такие настоящие натуральные мужики, как Томас или Долиш, пугаются, когда тела предают их. А Долиш женат вообще-то. Они стесняются, боятся, но...

- Просто замечательно, - отозвался Гарри.

- Но понимают, что ты не виноват, - продолжал Малфой, - Все будет в порядке. Успокойся, иначе Хорас расстроится. Он наверняка уже в депрессии. Кстати говоря, - добавил он, - возможно, некоторым ты даже не нравишься. Может, они просто посмотрели на твой джемпер, поняли, что сейчас их вытошнит, и побежали к тазику, чтобы глотнуть свежей мяты.

- Когда вся эта хрень окончательно сведет меня с ума, - прочувствованно сказал Гарри, - ты будешь рядом. В соседней палате.

Малфой жестом послал его и отправился в уборную, а Гарри ушел на кухню, чтобы сварить еще чашечку ароматной взятки, благодаря которой Малфой не гнал его работать в общую комнату – где все молчали и игнорировали его.

Дверь открылась как раз тогда, когда он всыпал в чашку четвертую ложку сахара. Гарри бросил взгляд через плечо и увидел Кэти.

На сердце сразу стало тяжелее. Значит, она вернулась. Малфой страшно обрадуется и снова станет вести себя, как идиот. И... о господи, да ведь Малфой собирается просить ее руки. Они поженятся.

- Привет, - деревянным голосом сказал Гарри, - Только что вернулась?

- Я вернулась вчера вечером, - ответила Кэти, - Драко дома не было, так что я решила выйти на работу сегодня и сделать ему сюрприз.

Она вела себя как-то странно. Может быть, просто не выспалась или устала от полета. Когда она уехала, он не позволял себе даже мысли о том, насколько ему повезло. В противном случае он неминуемо начинал думать о самолетных авариях, о немецких аристократах, которые могли украсть Кэти. Что угодно, лишь бы она никогда не возвращалась. Но она вернулась.

- Он будет рад тебя видеть, - сухо произнес Гарри.

- А что у вас происходит? – спросила Кэти восхищенным и мечтательным голосом и сделала несколько шагов вперед, - По-моему, все так изменилось... Прости, Гарри, кажется, я немного...

Гарри изумленно поднял взгляд и столкнулся с ней почти нос к носу. Он сделал шаг назад и прижался спиной к стене.

Кэти непонимающе посмотрела на него и прошептала:

- Ты всегда такой красивый?

Гарри в ужасе уставился на нее. А потом сзади очутился Малфой, обнял ее и прижал к своей груди.

- Добро пожаловать, Кэти-колокольчик, - успокаивающим тоном сказал он, - Возьми конфетку. Я тебя очень прошу.

- Но...

- Возьми конфетку и пойдем со мной, - все тем же тоном настаивал Малфой, - Нам сюда.. В холодный душ.

По пути Кэти бросила жадный взгляд на Гарри. Малфой тоже обернулся и смерил его ледяным взглядом.

- Кажется, мне уже совсем не смешно.

Гарри остался стоять в одиночестве – наедине с остывающей чашкой кофе для Малфоя.

***

Вскоре после трагической попытки Гарри отказаться от напарника наступило время Рождества. Последние два года Гарри встречал Рождество с Люпином и Тонкс, и это было ужасно. С ними праздновала Андромеда, которая явно не забывала, что Гарри убил Беллатрикс, винила в смерти Сириуса и вообще старалась с ним не заговаривать.

- Жалко, что в Рождество нельзя работать, - уныло сказал Гарри, разглядывая свой отчет по делу Мелодраматичного Мошенника, который влил любовное зелье в водопровод Бата.

К его удивлению Малфой нахмурился и ответил:

- И я такого мнения.

- А разве вы... – растерянно спросил Гарри, - …с Кэти не...

- Семья Кэти меня ненавидит, - сообщил Малфой, - Они все магглы, ее братья считают меня придурком, а мать однажды видела, как я грохнулся на задницу при виде миксера...

- Я их и сам побавиваюсь, - глубокомысленно ответил Гарри, а Малфой рассмеялся и показал ему средний палец.

- А ее папа немного глуховат; когда он спросил, чем занимается мой отец, я ответил, что тот сидит в тюрьме, а ему послышалось, что тот сидит в мэрии, поэтому мне пришлось закричать ему в ухо: «Нет, сэр, он сидит в тюрьме, если быть точнее, то за неоднократные попытки убийства школьников». С тех пор мне в тот дом путь заказан. Кэти, конечно, попробует смягчить их, но вряд ли на это хватит трех дней. В Рождество собираюсь напиваться в одиночестве, потому что больше не с кем.

Гарри хотел было спросить, почему Малфой не пригласит профессора Снейпа, у которого явно немного планов на Рождество и за которым Малфой бегал, словно напуганный щенок, во время войны. А потом его вдруг осенило: Малфой никогда в жизни не попросит того, чего хочет, напрямую.

Он положил перо и спросил:

- Можно мне присоединиться?

И Малфой улыбнулся.

Малфой не шутил, когда говорил, что собирается напиться. Когда Гарри пришел, тот уже был нетрезв, и к моменту, как они поняли, что голодны, было уже поздно – в Рождество доставка в ресторане не работала, поэтому им пришлось приготовить странное блюдо из остатков тостов, яичницы и лазаньи. Как ни странно, получилось вкусно. Малфой настоял на том, чтобы они пересмотрели «Красавицу и чудовище» Диснея, потому что считал это произведение глубоким и трогательным. А потом он уснул, положив голову на плечо Гарри. Все было точно так же, как на дежурствах, с той лишь разницей, что теперь между ними не было препятствий. Гарри был пьян, диван – мягок. Гарри откинулся на спинку поудобнее и обнял Малфоя одной рукой.

Хорошее оказалось Рождество. Под Новый год Гарри написал приглашение почерком Малфоя – это было несложно, всего лишь миллион завитушек и пара идиотских шуток – и отправил профессору Снейпу. Сам Гарри встретил Новый год с Люпином и Тонкс, и он не знал, чем занимался Малфой, но Андромеда неожиданно смилостивилась и подробно рассказала ему про племянника, дочь и благородство профессии аврора. Ближе к одиннадцати раздался звонок, и в дом ввалилась толпа Уизли в главе с Роном и Панси.

- Джинни осталась на каникулы во Франции, а Чарли вылетел к ней, чтобы составить компанию, поэтому мы и решили провести новогоднюю ночь с... с тобой, дорогой Гарри, - сказала миссис Уизли и поцеловала Гарри в щеку, словно прошлые три года ему только приснились. Остаток вечера она не отходила от него, всячески опекала и рассказала, что хранила газетные вырезки, посвященные его персоне. Когда пробило полночь, мистер Уизли взял за руку миссис Уизли, Билл - Флер, Фред ухватился за Анджелину, Перси тактично коснулся пальцами ладони Пенелопы, а Рон с Панси романтично сплели пальцы обеих рук.

Джордж попытался в шутку взять Гарри за руку, и тому потребовалась вся аврорская выдержка, чтобы не отпихнуть его.

Год, вроде бы, начинался неплохо – Уизли его простили. Но все изменилось в первый же рабочий день, когда Малфой не появился в десять, как обычно, и Шэклболт сообщил, что Малфой взял выходной по семейным обстоятельствам. И что Люциуса Малфоя приговорили к смертной казни.

- Мы все знали, что этот день рано или поздно наступит, - сказал Шэклболт, - Министерство намерено стереть всех Упивающихся с лица земли. Юный мистер Малфой приложил немало сил, чтобы это не был поцелуй дементора.

- Меня сегодня не будет в офисе, - сказал Гарри.

- Будем считать, что я удивлен, - механическим тоном ответил Шэклболт.

Гарри вспомнил, как ему было семнадцать, как он пытался вести войну из дома Блэков, который заколотил сразу после войны и в который больше никогда не заглядывал. Там он... гм... Вернее, они с Захарией... несколько раз – Гарри упорно пытался не вести счет. Гарри не высыпался, голодал и безмерно уставал. И при этом не принимал множество вещей в своей жизни и находится в состоянии бесконечной ярости.

«Этого не может быть», - уверял он себя. Будь все именно так, он бы понял все раньше. Но, нет, Гарри гнал мысли о том, что и в самом деле понял это раньше. Он бы понял раньше, совершенно точно. Он иногда смотрел на Рона и пытался представить... и тут же его начинало тошнить. Нет-нет, этого не могло быть, не может быть, что он... что он...

Но стоило ему увидеть светлые волосы в свете камина, как его просто втянуло в комнату.

Он даже не подумал, что это может быть кто-то другой. Малфоя нечасто можно было увидеть, а если и можно было, то только в группе, сначала состоявшей из одних только слизеринцев. Малфой обычно что-то рассказывал, бурно жестикулируя, а окружающие смеялись. Иногда Гарри очень хотелось присоединиться к ним, потому что в те дни нечасто выпадала возможность посмеяться. Он хотел, но никогда не присоединялся. Да и как он мог, ведь они с Малфоем всегда друг друга ненавидели.

Захария обычно был один, поэтому Гарри и подумал сначала, что ошибся. Входя в комнату и закрывая за собой дверь, Гарри даже мысленно прикинул, что скажет.

Но это был Малфой, и он не поднял взгляда от кипящего в котле зелья, в которое аккуратно вытряхивал из пузырька чьи-то глаза. Огонь бросал теплые отблески на его бледную кожу и светлые волосы, скудный свет как-то особенно выделял длинные ресницы, острые скулы и подвижный рот, который мог легко искривиться в вежливой улыбке или злой ухмылке.

Гарри уперся спиной в дверь. Просто потому, что ему показалось... вовсе не...

- Я сейчас очень занят, - сказал Малфой звонким приятным голосом, явно не осознавая, с кем разговаривает, а потом поднял взгляд и продолжил ледяным тоном: - А, пожалуй, я перефразирую. Я никогда не освобожусь.

- Что ты здесь делаешь, Малфой? – огрызнулся Гарри.

- Не поверишь, зелье варю. Для профессора...

- Вообще-то этой мой дом, - разъяренно продолжал Гарри, - Не помню, чтобы приглашал тебя. Ой, погоди, тебе же больше некуда податься, потому что папаша в тюрьме, а мамаша в бегах...

В следующий момент Малфой изо всех сил метнул в него пузырек. Тот разбился об стену рядом с головой Гарри, и чьи-то глаза с неприятным хлюпаньем сползли по его плечам на пол. Малфой смотрел на него с той самой бешеной яростью, которую ощущал Гарри. А потом он увидел на лице Малфоя – в тот же самый момент, как до него самого дошло – понимание того, что они на одной стороне, что ссоры – это бесполезная трата времени и сил, что в прошлый раз Малфой чуть не погиб и в этот раз все тоже может закончиться печально.

Внутренний голос, который помогал разобраться в ситуации с Захарией, сказал Гарри, что сейчас ни в коем случае нельзя прикасаться к Малфою.

Гарри выругался и вылетел из комнаты, а в темном коридоре прислонился к двери и закрыл глаза, мысленно уговаривая себя в том, что в этом нет ничего плохого, пусть даже это МАЛФОЙ, пусть даже он отвратителен, что с данного момента он будет думать о ком угодно, о любом парне. О господи, что же ему делать. В коридор вышла Гермиона и беспокойным голосом спросила, что происходит.

- Просто ссорюсь с Малфоем, - коротко ответил он.

- Ох, Гарри, - еще более взволнованно сказала она, - Надеюсь, ты не сказал ему ничего гадкого.

Он ошеломленно уставился на нее: с каких это пор Гермионе есть дело до Малфоя? И Гермиона мягким спокойным тоном объяснила:

- У него только что мать умерла.

Теперь Гарри был старше, война и сомнения закончились. Они с Малфоем изменились. В этот раз у него все получится.

Он аппарировал к Малфою, тот лежал на диване, закрыв глаза рукой. Не убирая руки, Малфой сказал:

- Поттер. Принеси мне выпить и убирайся.

- Не могу убраться, - ответил Гарри, - Моего напарника сегодня не будет, а мне нечем заниматься без него. Я взял на сегодня выходной.

Малфой несколько секунд молчал.

- Ладно. Как насчет моей выпивки?

И Гарри принес ему стакан. Малфой выпил содержимое, а Гарри сидел на кофейном столике и смотрел на него. Малфой закрыл рукой глаза. Потом Гарри снова принес ему стакан. И Малфой снова выпил.

Потом он убрал руку с лица, уставился в потолок и сказал:

- По-моему, это несправедливо. Ведь он даже не участвовал в войне, все это время в Азкабане просидел. В последний раз я видел его в канун Рождества. Мне тогда было пятнадцать лет. Судья сказал, что он пытался убить Джиневру Уизли, когда мне было двенадцать, но я ничего об этом не знал. Но он еще три года после этого был с нами. Сложно поверить, что его приговорили за то, что произошло в Министерстве Магии, когда Беллатрикс Лестранж убила Сириуса Блэка. Он ведь никого не убил. А если и убил, то больше двадцати лет тому назад. Я так без него скучаю, это несправедливо. Я начинаю ненавидеть всех, - он перевел пустой взгляд на Гарри, - Я знаю, что на самом деле все справедливо. Но все равно всех ненавижу.

- Ничего страшного, - сказал Гарри, - Можешь ненавидеть кого хочешь.

Малфой безрадостно рассмеялся. А потом они замолчали, и часы начали отбивать полдень. Уже много лет казни в Азкабане начинались в полдень. И оба они знали, что произойдет в этот час.

Часы пробили двенадцать раз и замолкли, но эхо звона создавало гнетущую тишину. А потом Малфой вскочил и с молчаливой яростью начал уничтожать картины, висевшие на стенах.

- Ненавижу их! – сообщил он, голыми руками ломая раму. Голос был совершенно спокоен, и только легкая дрожь питала его злость, как и легкая дрожь в руках давала силу рвать холсты, - Ненавижу их! Они такие статичные! Словно мертвые!

Он швырнул обломки об стену и продолжил все крушить. Покончив со всеми картинами, Драко сел на диван и обхватил голову руками.

- Не могу поверить, что сделал это, - сказал он, - Придется все починить. Нельзя, чтобы Кэти знала.

- Не волнуйся насчет этого, - сказал Гарри, вставая и начиная восстанавливать все сломанные вещи. Хотя бы так он мог помочь. А еще он будет знать то, чего Кэти никогда не узнает.

Ушло немало времени. Когда он перевел взгляд на Драко, тот сидел в той же позе.

- Спасибо, - сказал Драко усталым приглушенным тоном.

- Не стоит благодарности, - неловко сказал Гарри и снова сел на кофейный столик. Он не знал, что делать дальше. Малфой сидел не двигаясь, и его ссутуленные плечи казались такими хрупкими и тонкими.

Спустя несколько секунд Гарри протянул руку и сжал плечо Малфоя. Тот изумленно поднял голову, но Гарри так и не узнал, правильно ли поступил, потому что в следующий момент открылась дверь. Гарри отдернул руку, и в комнату вошла Кэти Белл.

- Я ушла с работы пораньше, - сказала она, подходя и обнимая Малфоя.

Малфой уткнулся носом ей в шею и сказал:

- Привет, Кэти-колокольчик.

- Привет, - прошептала Кэти, - Драко, я приняла решение. Если ты действительно хочешь этого, я перееду к тебе.

- Мне пора, - сказал Гарри.

***

До конца дня Драко так и не появился в отделе. Гарри сидел за столом Малфоя, наблюдая, как окружающие обходят его по широкой дуге, чтобы не стать жертвой вейло-чар. Он до боли в челюстях хрустел мятными леденцами и до рези в руке строчил отчеты. Как только пробило пять, он отправился к Гермионе.

Гермиона всегда знала, что делать.

Невыразимцы часто работали дома, и Гарри почувствовал неимоверное облегчение, когда дверь открыла Гермиона, казавшаяся вершиной интеллектуальности даже в пушистом домашнем халате и с чернилами на носу.

- Гарри! – сказала она. - Входи.

Разумеется, она слышала про вейло-чары, ведь Невыразимцы знают все. О случае в душе она тоже слышала. Как и о мятных мерах предосторожности в отделе. И даже про Кэти Белл.

- Откуда ты все это знаешь? – устало спросил Гарри, крутя в руках третью чашку чая, - Тебе служат крошечные феечки, которые доносят обо всем, что видели?

Гермиона неестественно громко рассмеялась.

- Гарри! – воскликнула она, - Что за чушь? – и добавила пугающим ледяным голосом: - Кто тебе рассказал?

Гарри уставился на нее.

- Никто, - ответил он, - Я пошутил.

- Ха-ха-ха! – засмеялась Гермиона, - Ну конечно. И правда, вот смех-то! Ты больше никому не будешь рассказывать эту глупую шутку, правда?

Гарри еще сильнее округлил глаза.

- Нет. Ты в порядке?

- Конечно! – воскликнула она, - В полном! Так о чем мы говорили? Ах да, о твоей непреодолимой сексуальности.

- О Кэти Белл, - сказал Гарри, - Ты представляешь? Вот ведь насмешка судьбы. А Малфой, наверное, будет расстраиваться или, не дай бог, начнет ревновать. Боже мой, я не справлюсь. Я точно не справляюсь. И не хочу справляться. Что мне делать, Гермиона? Как мне все исправить?

- Итак, - сказала Гермиона, - Дай-ка подумать. Говорят, что регулярная половая жизнь уменьшает силу спонтанных всплесков вейло-чар, правильно?

Гарри печально подумал, что Гермиона вот-вот предложит ему Страну Страстей Синистры. Наверное, у нее тоже не хватает времени на полноценного партнера. А потом он на секунду представил Гермиону с домашним эльфом и проклял день, когда был рожден.

- Если хорошенько подумать, - всезнающе проговорила Гермиона, - Рон был всего лишь нашим приятелем, правда?

Гарри моргнул.

- Прости?

- Он всегда ходил за нами хвостиком, - сказала Гермиона, опаляя дыханием щеки Гарри.

Гарри и не заметил, как она встала с кресла. Он и не думал, что здесь тоже необходимо быть настороже. Он вжался в спинку дивана, пытаясь острыми лопатками проковырять себе путь на свободу.

- О господи, Гермиона, пожалуйста, - прошептал он, едва сдерживая отчаяние, - Только не это.

- А вот мы с тобой были настоящими героями этой сказки, - проворковала Гермиона, и в ее карих глазах зажглись искры безумия, - Мы созданы друг для друга. Это судьба.

- Гермиона, у нас нет ничего общего, - беспомощно возразил Гарри, - А еще я гей.

- Ты не можешь противиться судьбе, - прошептала Гермиона, наклоняясь к нему.

Гарри быстро стряхнул с себя мятные бусы, сунул их в приближающийся рот и сбежал, похлопав ее по спине. В конце концов, его обучали выдерживать экстремальные физические нагрузки. Он всяко мог опередить ее.

А потом Гарри вспомнил, что она знает, где он живет. Стало быть, дома появляться нельзя.

Он отправился в круглосуточный супермаркет, где прятал лицо от единственного продавца и бесцельно шлялся по бакалейному отделу. Ему было плохо и одиноко. Похоже, книга Малфоя, описывающая жизнь вейлы как полную наслаждений, оказалась наглым враньем.

***

Гарри познакомился с Ричи Кутом на своем двадцать втором дне рождения. Вернее, он сначала подумал, что познакомился, а потом Ричи напомнил ему, что учился на третьем курсе, когда Гарри заканчивал шестой.

- Ты был капитаном команды и назначил меня загонщиком, потому что я был очень меток, - сияя, сообщил Ричи.

- А, ну да, - рассеянно сказал Гарри. Он не особенно интересовался квиддичем в том году: Малфой потерял интерес, поскольку перешел на сторону тьмы, а Гарри потерял интерес, потому что ему нужно было доказывать вину Малфоя. Кроме того тренировки Гарри омрачало огромное количество девочек-фанаток на трибунах, так что нового загонщика он, скорее всего, даже не заметил.

Но он не отказался пообщаться с Ричи, поскольку тот был спортивным журналистом и должен был написать статью о последнем сумасшедшем фанате Оливера Вуда. Как правило, Гарри старался сам разговаривать с прессой, потому что Малфой в таком случае одухотворенно врал.

Вернувшись после бессмысленного и затянутого допроса чирлидеров, Малфой присоединился и в разговоре упомянул, что сегодня как раз день рождения Гарри.

- О, тогда я вас угощу, ладно? – сразу откликнулся Ричи, - Ведь я обязан вам моей первой сенсацией в газете.

- Ну... – протянул Гарри.

- Конечно! – перебил его Малфой, - Поблагодари джентльмена, Поттер.

И явно по рассеянности они зашли в гей-бар рядом с авроратом. Уже сев в знакомой и комфортной обстановке, Гарри осознал, с кем пришел, и стал поглядывать на Ричи с опаской.

Малфой сразу убежал к бармену, и Гарри мысленно обложил его трехэтажными матами.

- Гм, - сказал Ричи, - Ты? Или Малфой? Или оба?

- Не оба, - быстро ответил Гарри, довольный, что хотя бы в этот вопрос может внести ясность, - Только я.

- А, - сказал Ричи и улыбнулся, - Круто, - он помолчал и добавил, густо покраснев, - Я был в тебя влюблен. Когда ты был капитаном.

- О, - изумленно произнес Гарри.

Малфой стоял, прислонившись к барной стойке, и о чем-то смеялся с барменом. Похоже, он не собирался возвращаться за столик в ближайшее время, что немедленно навело Гарри на мысль, что тот не случайно привел их именно в этот бар. Слизеринцам нельзя верить. Он всегда это знал.

Малфой, усталый и раскрасневшийся после июльского дня, проведенного на квиддичном поле в компании Оливера Вуда, стоял, облокотившись на стойку и положив ладони себе на шею. И смеялся.

Гарри перевел взгляд на Ричи и вдруг подумал, что тот тоже красиво улыбается. «Гораздо красивее», - мысленно поправился он. Не так хитро, не так коварно. И похоже, редко ухмыляется.

Гарри туманно припоминал, что в школе Ричи был излишне худощав, но, кажется, активные занятия квиддичем не прошли даром. Конечно, он все еще был худоват, но мускулы выступали в нужных местах, как и нравилось Гарри. У него были каштановые волосы с золотыми выгоревшими прядями и веснушки – Гарри всегда нравились веснушки, а у Малфоя их не было. А еще Ричи казался добрым, рассудительным и интересным. «И красивым», - с мстительным удовольствием подумал Гарри. Ричи был гораздо красивее Малфоя.

Он поступил точно так же, как поступала при знакомстве с мужчиной Гермиона: мысленно составил список положительных и отрицательных качеств. Кстати, однажды Малфой даже помог Гермионе сделать письменную версию списка.

Гарри сосредоточил взгляд на Ричи, который, между прочим, любил квиддич. «Подойдет», - подумал Гарри.

- Сходим куда-нибудь в субботу? – решительно спросил он.

- Конечно, - и Ричи снова улыбнулся лучше, чем Малфой, - С удовольствием.

Ричи был классный, так считали все. Гермиона сказала, что он идеален для Гарри, секс был очень качественный, а Малфой согласился пойти с Гарри по магазинам, чтобы выбрать подарок на двадцатый день рождения Ричи. На вечеринке Ричи представил Гарри своим родителям как своего парня. Его родители были чистокровными волшебниками, без сомнения знали, кто такой Гарри Поттер, и явно одобряли выбор сына.

Конечно, не все было гладко. Гарри знал, что должен чаще прикасаться к нему вне постели. Малфой и Кэти прикасались друг к другу публично – как и Рон с Панси и даже Винс с Грегом. Сам Гарри нечасто прикасался к людям на публике, а Ричи слегка благоговел перед его статусом Мальчика-Который-Выжил. Гарри не знал, что делать.

- Это потому, что твои идиотические родственники не обнимали тебя в детстве. Вот у тебя и выработался комплекс, - сухо ответил Малфой, - Не тревожься. Ричи нужно узнать тебя получше. В свое время он поймет, что ты настоящий маньяк, - поверх кофейной чашки он послал Гарри сияющую улыбку, и тому пришлось напомнить себе, что Ричи улыбается лучше, - Если хочешь, я могу открыть ему глаза.

- Ты в курсе, что твой напарник говорить о тебе гадости за спиной? – возмущенно спросил Ричи.

- Он же должен тренироваться, чтобы говорить их мне в лицо, - ответил Гарри.

- Это возмутительно! – заявил Ричи, - У него, наверное, что-то с головой! В тебе нет ни единой дурной черты!

Гарри тоже так считал. У них вообще совпадало мнение по всем вопросам.

К радости Гарри оказалось, что Ричи не любит танцевать – в отличие от Малфоя, который всегда выламывался и смешил народ на танцевальной площадке. Ричи всегда был добр – в отличие в Малфоя, никогда не делал унизительных комментариев – в отличие от Малфоя, он был законопослушен и внимателен, и вообще во всех смыслах лучше Малфоя. И однажды наступит момент, когда Гарри перестанет их сравнивать. Спустя полгода Ричи признался ему в любви.

- Ага, - сказал Гарри и добавил: - Спасибо.

Он не переставал думать об этой целый день и почти настроился на ответ «и я тебя тоже», но – к некоторому своему облегчению – по пути домой был похищен Упивающимися Смертью.

Он сидел в темном подвале, приходил в себя и составлял план бегства, заключавшийся в убийстве охранника, который принесет ему еду. Возможно, придется заманить его в подвал хитростью, но Гарри не думал, что это окажется трудно. У него отняли палочку, но толку в этом было немного: он - аврор и может сломать человеку шею одной рукой.

А потом пришел охранник. И это был Малфой.

Гарри уставился на него, а Малфой ухмыльнулся.

- Только не надо делать вид, будто тебя страшно предали, - протянул он, - В конце концов, вы первые предали меня. Вы убили моего отца.

Он опустил на пол поднос и захлопнул за собой дверь. А Гарри остался сидеть в темноте и вспоминать, как Малфой ломал картины и говорил, как всех ненавидит.

Это было возможно. У Малфоя была Черная метка, и министерство казнило его отца – причем практически без доказательств и под давлением общественности, настроенной стереть с лица земли каждого Упивающегося. Гарри так до конца и не понял, как Малфой относится к магглам и магглорожденным. У него была Черная метка, он без уважения относился к закону и его представителям, и он любил своего отца. Любовь и гнев и прежде заводили Малфоя в опасные дебри. Все было возможно.

Оставался шанс, что это хитрость. Но точно не многосущное зелье, Гарри знал Малфоя и был уверен, что видел именно его.

У Малфоя есть Черная метка, и он единственный из всего аврората может проникнуть внутрь банды. Овчинка стоит выделки, если это поможет поймать оставшихся на свободе Упивающихся. Возможно, кто-то использует Гарри для проверки Малфоя. Все возможно.

Может быть, хитрость, а может быть, и нет. Может быть, все это правда.

Гарри решил ничего пока не предпринимать. Или это хитрость – и тогда нужно всего лишь переждать бурю, или не хитрость – и тогда он сломает Малфою шею и сбежит. И тогда жить будет уже незачем.

Он не проголодался, но поел немного – ровно столько, чтобы поддержать силу и способность сломать Малфою шею. Он плохо спал. Он понимал, какое время суток только, когда видел в дверном проеме силуэт Малфоя, окруженный светом или темнотой.

Он только и думал, что про Малфоя. Вовсе не о том, предал ли тот его – от этих мыслей у него нестерпимо болела голова. Просто сидел в темноте и вспоминал, как Драко улыбается, как нежно изгибаются его губы, как он спит - беззастенчиво и расслабленно, и как причмокивает во сне. Как неугомонно двигаются его руки, как он рисует человечков и составляет фигурки из ручек, леденцовых палочек и прочей ерунды. Как он смеется, откидывая голову назад, и как полностью отдается тому, что делает. Какие у него плечи и шрамы на груди.

Он как раз вспоминал, какая длинная у Малфоя шея, как изящно он поворачивает голову, когда дверь распахнулась и Малфой плюхнулся рядом с ним на колени. За его спиной бегали авроры. Это оказалась хитрость. У Гарри камень с души свалился, и ему очень захотелось плакать.

Он не заплакал, конечно. Он уже много лет не плакал.

Малфой посмотрел ему в глаза и сказал:

- Прости. О господи, пожалуйста, прости меня. Я думал, ты поймешь. Я специально вызвался приносить еду и думал, что ты все понял, раз не предпринял попытки убить меня.

- Что значит не предпринял? – сказал Гарри, - Я мог. Я собирался, но я не был... Ты же знаешь, что я бы не стал этого делать, если бы не был полностью уверен. Я… я подумал, что ты и в самом деле... Прости.

- Нет-нет, я все понимаю, - ответил Малфой, - Все правильно. Поэтому Шэклболт меня и выбрал. Мне запретили рассказывать тебе, чтобы все выглядело правдоподобнее. Но я и сам не хотел рассказывать. Думал, что ты догадываешься сам. Я не должен был так поступать, прости.

- Нет, - сказал Гарри, - я понимаю.

Он впервые почувствовал, как темно и холодно в подвале. Он так замерз, у него болели кости. Малфой обнял, чтобы помочь встать, но Гарри придвинулся ближе, положил голову ему на плечо и уткнулся лицом в шею. Смело и без малейшего смущения.

-Я так устал, - глухо сказал Гарри.

Малфой на мгновение застыл, а потом обнял обеими руками и начал гладить по спине и волосам. Так приятно, легко и без малейшего смущения.

- Прости, - прошептал Малфой, легко касаясь его волос, - Прости меня. Теперь можно пойти домой. Сможешь встать?

- Да, - сказал Гарри, но вцепился в рубашку Малфоя, чтобы тот не вздумал двигаться. Он уже почти попрощался с Драко, но теперь все будет хорошо. Он сильнее вжался носом в шею Малфоя.

- Надо было мне вспомнить, насколько ты ненавидишь чувство беспомощности, - тихо сказал Малфой сам себе, - Прости, прости меня за все.

- Чего ты все извиняешься? – сказал Гарри, - Я мог убить тебя, ты был так беспечен. Идиот.

- Ты не мог меня убить, - оскорблено сообщил Малфой, - Я же аврор. Меня учили искусству ведения боя!

- Ты всегда колеблешься, - устало сказал Гарри и закрыл глаза, - Я мог убить тебя. Очень просто.

И он моментально уснул, не поднимая головы с плеча напарника. А проснулся дома на диване от звука голоса Малфоя – все еще тихого и низкого, но гораздо более нежного и отдаляющегося.

- Позаботься о нем, - сказал Малфой. Гарри открыл глаза, приподнялся на одном локте и повернулся. Он увидел, как за Малфоем закрылась дверь. А потом увидел взволнованное лицо Ричи.

И с ужасом понял, что не вспоминал о существовании Ричи с момента похищения.

- О господи, - сказал он, - прости меня.

***

Когда Гарри вышел из супермаркета с пакетами, было уже темно и дождливо. Гарри шел по мокрым от дождя улицам, ступал по оранжевым кругам, отражающимся на мокром асфальте от фонарей.

Жизнь наладилась, когда Гарри смирился с тем, что ему не удастся удовлетвориться Ричи или кем-то еще. Иногда ему было одиноко, иногда больно, но жизнь продолжалась. Он помогал людям. Дел было так много, что ему не хватало времени слишком уж задумываться. И Малфой все время был рядом. Пока не началось все это безумие, было неплохо.

Он вдруг остановился и понял, что ноги предали его и привели к дому, где жил Малфой.

Гарри стоял, смотрел на освещенное окно на третьем этаже и чувствовал себя идиотом. Это было глупо и бессмысленно, но он смотрел. Смотрел, не отрываясь. Гарри вспомнил, что он – вейл, что может заполучить кого угодно, но разве это что-то значит? Он припомнил миф о каком-то божестве, которое с неба любовалось спящим смертным. И никогда не могло заполучить его.

Дождь лил, как из ведра. Волосы намокли, капли дождя капали в глаза. Было холодно. В желтом квадрате окна шевельнулась тень, и Гарри понял, что стоит под дождем и смотрит на тень Кэти Белл. Тень Малфоя склонилась к ее тени, а потом пропала. Гарри покачал головой и побрел домой.

По пути незнакомая девушка бросила на него один мимолетный взгляд и кинулась ему на шею, едва не выбивая пакеты из рук.

- Как ты красив, - прошептала она, касаясь влажными губами его влажной щеки, - Я люблю тебя.

Гарри с усилием оттолкнул ее.

- Нет, не любишь, - сказал он, и его голос эхом пронесся по темным улицам, - Поверь мне.

Закоченевшими пальцами Гарри отыскал ключ, открыл дверь и вошел в квартиру, свалив пакеты на пороге. Мокрый свитер холодил плечи, а запах влажной шерсти заполнял легкие. Гарри стянул с себя свитер и оставил его лежать влажной кучей на столе в кухне.

Гарри не стал включать свет. Он невыносимо устал – от событий дня и от самого себя. Он вошел в спальню, рухнул на кровать, перевернулся на бок и закрыл глаза.

Утром он не успел закрыть портеры. Настойчивый свет пробивался сквозь опущенные веки. Гарри приоткрыл глаза, моргнул и увидел в смешанном лунном свете и сиянии фонарей себя в зеркале.

Из зеркала на него смотрел незнакомец, и полуприкрытые веки делали его лицо не сонливым, а сексуальным. Гарри открыл глаза полностью, и веки незнакомца поднялись, открывая мерцающие темно-зеленые глаза. В этом году отпускной загар не сошел, в лунном свете кожа светилась, словно бронзовая. Влажные черные волосы прядями спадали на лицо. Пухлые губы незнакомца сложились в идеальную улыбку.

Гарри отвернулся.

- Убирайся, - прошептал он, выталкивая слова из горла, - Ты сломал мне жизнь.

---

ДДГ2

[daarhon]

Напоминаю, что небечено. Вылов искрящихся блох осуществлен Наталини.

продолжение банкета

- Мы на посту, - сказал Гарри, - Убери книжку и приступай к выполнению своих обязанностей. Не беси меня.

- В мои обязанности входит чтение этой книги, - благожелательно сообщил Малфой, - Я же твой напарник. Когда ты в опасности, то я и в опасности, когда ты расследуешь дело, то и я расследую дело. Так что твои вейлочары – это и мои вейлочары тоже. Жаль, что это всего лишь аллегория, уж я-то нашел бы им достойное применение.

С этими словами он снова углубился в чтение книги, найденной в библиотеке Невыразимцев. На обложке красовалось название «Вишенки и Ведьмочки: Всемерная Всеобъемлющая Версия Высоких Взаимоотношений Вейлы», а ниже была изображена картинка, от которой у Гарри краснели щеки.

Гарри снова уставился поверх приборной панели на дом, где скрывался Хэлприн - сообщник Диксона и подозреваемый в создании плана, реализация которого привела к гибели четырех гоблинят. За четыре часа авроры нарыли все улики, от которых он успел избавиться.

Иногда Малфой цитировал избранные места из книги, чем не давал Гарри покоя. Как раз в следующий момент Малфой снова восхищенно рассмеялся, и Гарри мысленно взял себя в руки.

- Смотри, Поттер, - произнес он, улыбнулся широко и зло и продемонстрировал иллюстрацию. Через секунду Гарри закрыл глаза, побоявшись ослепнуть, - Это – церемониальное ночное одеяние вейл, - менторским тоном сообщил Малфой, словно боялся спугнуть собственное веселье, - Вейлы надевают его в первую брачную ночь.

- Хорошо, что с этим проблем не будет, - процедил Гарри.

- А ничего будет, если из органди (*1) пошить, - все тем же спокойным тоном прокомментировал Малфой, а потом уткнулся носом в книгу и захохотал. А вынырнув из страниц, сделал рядом с ужасной иллюстрацией какую-то пометку, - Все, вопрос с рождественским подарком решен.

- Думаю, сейчас самое время напомнить, что у меня есть лицензия на убийство, - ответил Гарри.

Похоже, девяносто процентов всех вейл были самками, поэтому почти все традиции оказались предназначены именно для них. Как, например, в случае с органди.

Малфой радостно напевал что-то себе под нос, перелистывая страницы.

- Итак, - сказал он вскоре, - давай обсудим то существо, которые все никак не вылезет из твоей груди.

- Давай не будем.

- Я тут подумал, - продолжал Малфой, - раз уж его открыл Слагхорн, то предлагаю назвать существо Хорасом в его честь.

В свете одного единственного фонаря его глаза маниакально заблестели. Гарри в ужасе приготовился услышать дальнейшее.

- И поскольку Хорас – гражданское лицо, которое прикрывает тебя в груди, мне кажется, что он должен получить компенсацию за постоянный риск. Поскольку ты уже три года работаешь аврором, то аврорату придется выплатить Хорасу кругленькую сумму.

- Ты опять нюхал тот порошок из сейфа для улик?

- Хорас станет весьма состоятельным существом.

- Раз ты мой напарник, то я вынужден сообщить, что сижу в темноте с маньяком, - сказал Гарри, - Помогите, спасите.

Малфой рассмеялся, перелистнул несколько страниц и снова неудержимо расхохотался.

- Погоди, я тебе еще про ритуальные пляски расскажу!

- Буду счастлив прожить без этих знаний. Честное слово.

- Они символизируют праздник красоты и страсти, - протянул Малфой, выделяя голосом последние слова, и взмахнул руками, словно демонстрируя движения индийского танца.

- Умоляю, хватит.

- Ладно, - ответил Малфой, - может, я бы перестал насаждать полезные знания в умах недостойных, если бы ты хоть иногда разрешал мне водить.

- Я один раз позволил тебе сесть за руль, - напомнил Гарри, - вопреки приказам шефа и мольбам всего отдела. Ты врезался в небоскреб, и нам пришлось наложить Обливиате на сотни магглов. Да я в двенадцать лет водил лучше.

- Дьявольские штуки, эти маггловские машины, - пробормотал Малфой.

- Вторую машину удалось заполучить только благодаря моему лучшему другу, Рону.

- Неужели ты воспользовался связями ради личной выгоды? – воскликнул Малфой, - Это так на тебя непохоже, Поттер! Я потрясен до глубины души!

Гарри отвесил ему легкий подзатыльник. Малфой шутливо покачал бровями и вернулся к чтению. Он продолжал ухмыляться, отчего Гарри представлялись картинки еще страшнее, чем ночное одеяние вейл.

Пытаясь избавиться от этих мыслей, Гарри уставился на темный садик за домом и начал думать о машине, в которой они сидели. Классный автомобиль, между прочим. Гораздо лучше того, который разбил Малфой. Рон разрешил ему выбрать понравившуюся марку и продал по цене стандартной аврорской машины. Да, Рон большие деньги сделал на обеспечении аврорского отдела.

Рон далеко ушел от первоначальных планов на будущее, но потом, став единственным в мире продавцом магических летающих автомобилей, сколотил целое состояние. Так что ему было грех жаловаться.

Гарри не сомневался, что Рон испытывает теплые чувства к тому старому Форду, спасшему их от пауков, но не думал, что он посвятит всю свою жизнь автомобилям.

С кошачьей грацией Малфой потянулся и зевнул.

- Ненавижу слежку, - заныл он, - я устал.

- Всего половина одиннадцатого!

Малфой захлопнул книгу и аккуратно положил на коврик. А потом он свернулся на сиденье и уложил голову Гарри на плечо.

Складывалось впечатление, что он копит сон, как копит воду верблюд. Он пользовался любой возможностью поспать, но потом мог целую ночь работать как робот и выдавать безумные идеи. Когда отдел расследовал очередное кошмарное дело, и сотрудники сутками могли быть на ногах, Малфой только на третий день приобретал землистый цвет лица и томный взгляд смертельно больной героини рыцарского романа.

Гермиона говорила, что он слишком легковозбудимый – вероятнее всего, из-за межродственных браков.

- В последнее время я плохо сплю, - сварливо сказал Малфой, - скучаю по Кэти. Зачем в Германии понадобился архивариус, своих нет, что ли? Почему обязательно забирать моего...

Его ленивый низкий голос медленно затих. Малфой всегда усыплял себя речами.

- Что, если на нас нападут преступники? – спросил Гарри, не повышая голоса, чтобы не тревожить его.

- Во время дежурства Избранного? - спросил Малфой, - Стыд-то какой. Газетчики будут в восторге. Разбуди меня, когда преступники появятся на горизонте, или когда наступит время полдника.

Спустя несколько минут дыхание его выровнялось, и он обмяк, прижавшись к Гарри. А потом начал причмокивать во сне.

Полный абсурд, но он всегда издавал этот звук. Гарри иногда дразнил Малфоя, но не слишком заморачивался на эту тему. Однажды, когда здание аврората было под осадой, и все оказались в ловушке на четыре дня, Малфой двое суток проработал как робот, а на третьи свалился под стол и уснул. И начал причмокивать. А Кэти, опустив голову и пряча темные круги под глазами, встала рядом на колени и поцеловала его. После чего Малфой затих.

Она подняла взгляд, увидела, что Гарри смотрит на них, и печально улыбнулась.

- Только так и можно успокоить его, - сказала она и легла рядом с Малфоем. Не просыпаясь, он обнял ее.

Малфой причмокнул, вздохнул и устроился поудобнее. Гарри, не глядя, вытянул руку, чтобы поддержать его склонившуюся голову. В доме за садом горели занавешенные окна. В доме было тепло и безопасно. Похоже, в ближайшее время выходить оттуда никто не собирался.

***

Он не думал, что отношения Малфоя с Кэти Белл продлятся так долго.

Три года назад на балу они официально стали парой и предметом жарких обсуждений под кофе в курилке, тем более что единственным временем, когда Малфой не ходил за кофе оказался именно кофейный перекур.

Во время перекура он находил Кэти, затаскивал ее в безлюдный уголок и минут пятнадцать целовал, пока она не вырывалась и не убегала продолжать работу. Гарри два раза наткнулся на них в архиве и один раз в кладовке.

После того, как Шэклболт поговорил с Кэти, она сказала, что не будет целоваться на работе.

С Малфоем он тоже поговорил.

- Вы хоть понимаете, что у вас есть и другие обязанности, кроме поглощения кофе и приставания к мисс Белл, а, мистер Малфой?

- Да вы что, серьезно? – спросил Малфой и лениво растянул в улыбке припухшие губы, - Я что, и в самом деле должен работать? Поттер, ты же мой напарник, - укоризненно добавил он, - как тебе не стыдно, мог бы и сообщить.

Тем не менее, Кэти шефа послушалась, и поцелуи на рабочем месте прекратились, однако вскоре весь отдел взвыл, потому что кофе снова стал улетучиваться со скоростью света.

Просто они очень странно смотрелись вместе, вот и все. С ней Малфой вел себя нежно и внимательно, словно рысь, пытающаяся сойти за домашнего котика.

Гарри не думал, что их отношения продлятся так долго. Ему казалось, что Рон с Гермионой всегда будут вместе, но они разбежались.

Тогда Гарри и Рон все еще жили вместе, хотя напряжение возрастало с каждым разом, когда Рон поступал на аврорские курсы и с треском вылетал. Это происходило три раза.

Когда Рон сказал, что не будет больше поступать, у них с Гермионой окончательно накалились отношения, которые и до этого не были безоблачными, как понял Гарри уже спустя долгое время. А тогда он старательно откашливался, отводил глаза и заводил беседы про «Пушки Педдл».

Но он не смог игнорировать проблему, когда в квартире раздались крики, а Рон начал орать в ответ.

- Я просто не понимаю, Рон, - сказала Гермиона очень высоким и громким голосом, - Почему ты себя так ведешь? Чем станешь заниматься? Неужели ты совершенно не амбициозен...

А Рон вопил:

- Знаешь что, Гермиона! Я не хочу тратить свою жизнь на женщину, которая никак не может перестать кудахтать, словно возомнила себя моей матерью!

Гермиона вздрогнула, и Гарри вдруг ясно увидел, что сейчас она закричит снова. Он вдруг понял, что все серьезно и после всего того, что его друзья наговорят сегодня, они уже никогда не смогут быть вместе. И Гарри убежал. Он выбежал из квартиры в ливень. Да, тогда - два с половиной года назад апрельской ночью - шел адский ливень.

Он оказался перед дверью дома Малфоя, и тот встретил его в полу расстегнутой рубашке, джинсах и носках.

- Тебя сорвали в середине ночи? Блин, да они просто эксплуататоры! – а потом он присмотрелся и сказал: - Снова дети, да? Ты всегда так выглядишь, когда что-то случается с детьми.

Вымокший до нитки Гарри перевел дыхание и понял, что машинально пришел к Малфою.

Малфой всегда разруливал сложные ситуации. Впервые расследуя вместе дело о гибели детей, они разыскали убийцу, и Гарри ударил его, а потом еще раз, и еще, и еще, а когда остановился, понял, что снова не смог сдержаться и теперь-то точно вылетит со службы.

И в следующий момент Малфой ударил в него Ступефаем. Гарри пришел в себя в больнице Святого Мунго, а рядом с кроватью сидел Малфой и смотрел на табличку «не курить» с таким видом, словно та его намеренно провоцировала.

- Что..? – начал было Гарри.

- А, ты пришел в себя, - сказал Малфой, - Как ты здорово пресек попытку к бегству этого отчаявшегося отброса общества. Жаль, конечно, что пришлось применить физическую силу, но медики говорят, что с ним все будет хорошо.

- Но ведь я не… вовсе не...

- Да ладно тебе, Поттер, - ответил Малфой, - уверен, что убийца запомнил бы, будь все не так. В конце концов, никто ведь не применял к нему Обливиате, верно?

- Не может быть, - выдохнул Гарри и попытался подняться с кровати, - Я бы никогда, - начал он, - Никогда бы не применил Обливиате к преступнику...

- Да? А я бы никогда не избил его! – отрезал Малфой, - И давай-ка потише, законопослушным гражданам не обязательно знать, что мы с тобой два сапога - напарники.

После того случая Гарри пришлось контролировать себя. Теперь он понимал, что в следующий раз Малфой может снова все исправить и в процессе натворить вещи пострашнее. Почему-то это понимание помогало ему сдерживаться лучше, чем страх потерять работу.

Почему-то тогда стало легче на душе.

Он привык к тому, что Малфой всегда рядом, если что-то случалось на работе. Но работа есть работа, и жизнь ею не ограничивается. Гарри посмотрел на лужу, натекшую на коврик, и сказал:

- Прости. Я пойду. Это ерунда.

Малфой прищурился и посмотрел на него, как на дебила со справкой.

- Не похоже на ерунду, - сказал он, - когда ты умрешь от отчаяния в канаве, мне будет так приятно рассказать Шэклболту, что я видел тебя последним, что ты был вымокшим и расстроенным, но сказал, что это ерунда, и потому я тебя не стал задерживать. Надеюсь, шеф не подумает плохо о моих интеллектуальных способностях. Проходи, идиот.

Ухватив за мокрую футболку, он втащил Гарри в квартиру, пихнул его в ванную, сунув охапку сухой одежды и приказав переодеться. Размер одежды у них был более-менее одинаковым.

Когда Гарри вышел, Малфой сунул ему в руки чашку с чаем. Тот сделал глоток, едва не ожег горло и неудержимо закашлялся.

- Прошу прощения, - выдавил он, - похоже, кто-то капнул немножко чая в мой огневиски. Наверное, случайно.

- Ты ведь жил с магглами? – решительно спросил Малфой и, получив осторожный кивок, потребовал, - Иди сюда и помоги мне настроить телевизор.

Помочь было нетрудно. Помощь ограничилась выниманием телевизора из коробки и втыканием штекеров по инструкции.

Когда экран ожил и замерцал, Малфой положил руку на телевизор.

- Ура! – сияя, сказал он, - Мы победили! Теперь и в моей коробке живут маленькие человечки!

- Всегда пожалуйста, - ответил Гарри, потихоньку успокаиваясь то ли от огневиски, то ли от ощущения собственной полезности. Он тщательно огляделся по сторонам, рассматривая квартиру, которую прежде видел несколько раз лишь в полумраке в тех случаях, когда по ночам вытаскивал Малфоя на работу. Квартира была большой и шикарной. На стенах висели статичные картины, кое-где были расставлены новые и явно ни разу не использованные бытовые приборы.

- Эй, - спросил он, - а зачем ты купил телевизор?

- Он мне понравился, - ответил Малфой, - но если ты изящно намекаешь на немагическую обстановку, то смею напомнить, что моя девушка – магглорожденная, и я пытаюсь завоевать ее сердце своими отточенными навыками обращения с маггловскими устройствами.

- Кэти - магглорожденная? – отрешенно переспросил Гарри.

- Разве вы не играли в одной квиддичной команде целых шесть... О, вот я идиот, прости, снова пытаюсь судить тебя по меркам нормальных людей, - Малфой закатил глаза, - Да, она – магглорожденная.

- И давно ты об этом знаешь?

- Четыре года, - ровным тоном ответил тот.

- А-а, - ответил Гарри.

Воцарилась неловкая тишина.

- А теперь, после того, как ты косвенно обвинил меня в магглофобии, чем оскорбил до глубины моей Темной метки, может, расскажешь, что случилось?

Гарри поднял взгляд. Малфой смотрел на него спокойно и весело. Гари опустил взгляд обратно в чашку чая, растворенного в виски.

- Рон с Гермионой расходятся, - низким голосом ответил он, помолчал и быстро добавил: - Пойми правильно, я в курсе, как звучит. Разумеется, это вообще не мое дело, они вправе расстаться. Просто они вместе уже три года, ну, сразу после того, как Волдеморт... мне казалось, они поженятся... то есть... Мне казалось, что я обрету дом и семью, раз уж сам все равно никогда не смогу... ну... Это же мои лучшие друзья. То есть они мои... единственные друзья. И теперь, похоже, они и видеть друг друга не захотят... а ведь они – все, что у меня есть.

- Ох, Поттер, - добрым голосом сказал Малфой, и Гарри немедленно поднял на него взгляд, - Это потому, что ты несносен, - любезно пояснил он, и Гарри чуть не улыбнулся.

Он сбивчиво продолжал рассказывать. Вероятно, все дело было в огневиски.

Он рассказал о Люпине, о том, как узнали о его шпионаже, как успели его мысленно похоронить, и о том, каким ужасным был седьмой курс в Хогвартсе. Это только казалось, что теперь все будет хорошо – Малфой и сам знал, как оно было. А потом к Гарри подкатил Захария Смит – и Гарри не стал противиться. Он винил во всем отчаяние, азарт, тоску по Джинни, он использовал все возможные оправдания, которые только приходили на ум. Он говорил, что это больше никогда не повторится. Раз за разом.

Разум, казалось, самостоятельно осмысливал происходящее, Гарри пытался делать вид, будто ничего не замечает, но в какой-то момент постиг кое-что очень страшное и неприятное. И именно тогда Джинни решила сделать сюрприз, нанесла визит и увидела их с Захарией вместе.

- Мы с ней расстались! – защищался Гарри, - То есть, когда мы расставались, я думал, что, может быть, выживу и снова стану с ней встречаться, но факт есть факт. Так мне казалось. А она... Она считала, что мы все еще вместе. Она считала, что я просто поступил, как благородный человек и на самом деле это не считается расставанием, а потом... – он шумно сглотнул.

- А потом, как я понимаю, ты пережил нападение рыжеволосых бестий, - сказал Малфой.

- Да, - ответил Гарри, - было такое. А Уизли... ну, они и должны были занять сторону Джинни. Она ведь их дочь, а я... я сам виноват. Рон довольно быстро простил меня, а вот остальные... Я же раньше очень часто с ними виделся – на каникулах, выходных – и вдруг перестал. Не мог встречаться с Джинни. Я даже... я даже не пытался. Два года их уже не видел.

- А Смит? – спросил Малфой, - Я поражен его подхалимажем, хотя и неплохо знал его прежде. Но я даже не догадывался, что ты ему нравишься.

Гарри попытался улыбнуться, но улыбка получилась кривой.

- Думаю, я ему и не нравился. Мы вообще друг другу не нравились.

Он пытался найти в Смите положительные черты. Он был в отчаянии, ведь даже Рон с ним не разговаривал.

Да вот только вокруг умирали люди и рушились планы, а Захария устраивал истерические припадки, считая, что его мнение не учитывают или игнорируют. Видимо, он считал, что вошел в особый круг избранных, только вот никакого особого круга не существовало, все просто делали все, что могли, а Захария вел себя так, словно самыми важными делами было сыграть в квиддич и получить приглашение на званый вечер профессора Слагхорна.

Гарри вспомнил, как Малфой отказался от квиддича и прочих радостей жизни и на последнем курсе делал то, что обязан.

Хотя, конечно, он работал на темную сторону.

- Он был... эгоистом, - наконец, сказал Гарри.

- Ну а ты, конечно, был упоительным альтруистом, - заметил Малфой, которому об альтруизме вообще заикаться не следовало.

- Ну, в итоге, - продолжал Гарри, - я уже просто возненавидел его. Потом Рон снова начал со мной общаться, с Волдемортом мы покончили, начались аврорские курсы. И я просто решил, что надо жить дальше, тем более что Рон и Гермиона оставались рядом.

Малфой вытащил чашку из его рук и направился на кухню, где плеснул еще огневиски в его и свою чашки.

- Я бы лучше чаю выпил, - заметил Гарри.

Малфой капнул немножко кипятка из чайника.

- Видишь? – ответил он, приподнимая чашки, - Налил из чайника. Так что это типа чай.

Гарри сделал глоток «типа чая».

- Ты чокнутый, Малфой. У тебя давным-давно поехала крыша.

- Я слишком высокоорганизованное существо, чтобы какой-то гриффиндорец мог меня понять, это правда, - согласился Малфой, посмотрел на чашку своего «типа чая», сделал несколько глотков, не поморщившись, и добавил, ухмыльнувшись: - А ты в тайне влюблен в Уизли?

Гарри поперхнулся:

- Нет!

- Я просто спросил, - сказал Малфой, - Отлично. Тогда приходи на мою вечеринку.

- Что еще за вечеринка? – спросил Гарри.

- Моя денрожденная вечеринка, - ответил Малфой, поднимая взгляд к потолку, - В следующем месяце. Форма одежды – развратная. Подарки – дорогие.

- Ээ, - сказал Гарри, - ладно. Спасибо.

Через несколько мгновений Малфой уже отвлекся на телевизор и принялся показывать прекрасные и удивительные вещи, которые можно делать с пультом – например, переключать каналы или уменьшать звук. Гарри пил «типа чай», и на душе становилось все легче и легче.

Тогда он еще не знал, что Малфой любит сводничать.

***

На следующий после дежурства день Гарри появился в отделе, старательно пытаясь сделать вид, будто спал этой ночью значительно больше четырех часов. Проходя мимо стола секретарши Лизы, он улыбнулся и, заходя в кабинет, услышал за спиной глухой удар.

Наверное, Лиза что-то уронила.

Потом Гарри сел за стол и писал отчет по расследованию дела Диксона, пока перед столом не замаячил Шэклболт.

- Где мистер Малфой? – спросил он.

- Сэр, он «в поле» собирает улики по нашему делу, - не задумываясь, ответил Гарри.

- Странно, он всегда занимается этим именно до десяти утра.

- Сэр, - сказал Гарри, - По аврорскому Уставу аврор всегда должен сообщать напарнику, где планирует находиться в тот или иной момент. И Малфой всегда сообщает. Сэр.

- Иногда, - сказал Шэклболт, глядя в пространство, - мне кажется, будто я медленно падаю в пропасть.

- Сэр, - сказал Гарри.

- Ты что-нибудь, гм. Что-нибудь предпринял насчет того, о чем мы вчера разговаривали?

- Я был на дежурстве, - заметил Гарри.

Шэклболт повел плечами и тяжело вздохнул.

- Ты сам не представляешь, чего мне стоит признать это, - сухо сказал он, - но вы с Малфоем - лучшие сотрудники. Я не могу позволить вам снизить показатели. Поэтому, гм, вот.

Он вытащил из кармана визитную карточку и положил на стол перед Гарри.

- Желаю приятного утра, мистер Поттер. Жду ваш отчет в конце дня, - официальным тоном добавил он, уверенно кивнул и ушел к себе.

Гарри опустил взгляд на визитку. Она была черной с рисунком ажурного розового белья.

На карточке было написано: «Страна Страстей Синистры: экзотическая эротика, мятежные монашки и благолепнопопые (*2) баньши». С тихим ужасом Гарри пальцем сдвигал карточку на край стола, пока та не упала в мусорную корзину. Все это время он усиленно старался не думать о профессоре Синистра, а также своем шефе и благолепнопопых баньши.

- Привет, красавчик.

Гарри поднял взгляд и увидел длинные ноги, хлопковую рубашку с двумя расстегнутыми пуговицами и ленивую улыбку, а потом и целиком разглядел бездельника, стоящего перед его столом и читающего его отчет.

- Доброе утро, Малфой.

- Я не с тобой говорю, - ответил Малфой, - я поздоровался с Хорасом, - он ухмыльнулся, - А где мой кофе?

- У тебя на столе, - сказал Гарри, - и он уже остыл, потому что уже без десяти десять.

- Я так и знал, что можно было еще десять минут поваляться в кровати, - вздохнул Малфой, а потом наклонился и выдернул отчет Гарри у него из-под носа, - нет, нет и нет, не дури, нельзя рассказывать, как мы его поймали...

«Категорически воспрещается аврорам дополнять и исправлять отчеты своих напарников» - гласило одно из правил Устава. Гарри поудобнее облокотился на спинку кресла.

Малфой сел за свой стол и начал черкать в отчете красными чернилами, левой рукой поднося кофейную чашку к губам.

- Фу, не могу пить холодный кофе, - сказал он, расправляясь с ним с мгновение ока, - Какие у нас сегодня планы?

- Сегодня утром у нас по расписанию Кэтберт, - ответил Гарри, поморщившись.

Кэтберт значился их стажером. Это была новая стратегия аврорских курсов: авроры обучали стажеров практическим навыкам, а стажеры писали отчеты об эффективности их работы.

Малфой в течение двух лет неведомым образом отбрыкивался от этой задачи, но их настигла кара, и имя ей было Кэтберт. Он был маленьким, убийственно серьезным, и записывал каждое их слово.

- Ненавижу Кэтберта, - грустно сообщил Малфой.

На лице Кэтберта, как раз вошедшего в дверь за спиной у Малфоя, на секунду показалась боль. А потом он это записал. У него при себе всегда был небольшой блокнотик, который Гарри при первой же возможности собирался скормить унитазу.

- Доброе утро, парни! – сказал Кэтберт, - Мне так хочется узнать больше о службе на страже справедливости!

- Пойди и завари мне кофе, - приказал Малфой, и Кэтберт уныло потащился прочь.

- Перепиши, - сказал Малфой, протягивая Гарри отчет, - и больше не делай ошибок.

- Почему ты не можешь написать сам, раз такой умный?

- Потому что именно так поступила бы Гермиона, и как раз она и виновата в твоей полной неспособности связывать предложения, - совершенно серьезно ответил Малфой, - Кроме того мне нужно писать свой отчет.

Он вытащил лист пергамента из жертвы землетрясения, которая умело маскировалась под его рабочий стол, и начал быстро писать, украшая буквы извилистыми завитками, иногда полностью закрывающими целые слова.

- Я тут подумал, - сказал Гарри, старательно переписывая отчет, - когда Кэтберт вернется, надо сводить его в зал для спарринга. Кое-чему научить.

Малфой послал пергаменту самую злую свою ухмылку.

- Обучение – мое призвание, - сказал он, - Обожаю выражение их вытянувшихся лиц.

Зал для спарринга по загадочным причинам сразу опустел, стоило зайти Гарри и Малфою. По пути Кэтберт что-то записывал в блокнот – видимо, заметки о состоянии коридоров и раздевалок.

- Мы на курсах тоже тренируемся, но вы, конечно, значительно опытнее, - радостно проговорил Кэтберт, - Кодекс боя мы изучили еще только наполовину.

Малфой, одетый в легкий тренировочный костюм и носки, рыскал по залу, пока не нашел свой любимый синий мат.

- Кодекс боя... – как-то отстраненно повторил он, - Ну конечно. Начнем?

- Ага, - улыбнулся Гарри.

И они отбросили палочки в сторону.

- Иногда аврор оказывается разоружен, - сказал Малфой Кэтберту, который с энтузиазмом закивал, - и ему придется защищаться. И самое главное в тот момент – ни в коем случае не драться по Кодексу боя. Потому что противник его не изучал.

Кэтберт вдруг поник духом.

- Но ведь Кодекс...

Малфой кругами ходил вокруг Гарри, выжидая удобный момент, а Гарри просто стоял и следил за ним. Неподвижность сбивает противника с толка и позволяет воспользоваться его слабостью.

Стоять неподвижно под взглядом Малфоя, тщательно ощупывающим его тело, было тяжело, как и на любой хорошей тренировке. Гарри спокойно дышал и не двигался.

- Любопытная статистика, Кэтберт, - сказал Малфой, - ты знал, что девяносто процентов авроров в нашей стране – выпускники Гриффиндора и Хаффлпаффа?

- Ага, знал, - засиял Кэтберт, - Я учился в Хаффлпаффе, и...

- Ни секунды в этом не сомневался, - заметил Малфой, - Так вот, это значит, что все наше начальство – бывшие гриффиндорцы и хаффлпаффцы. И нам нельзя повиноваться всем их приказам, потому что тогда нас, несомненно, убьют.

- Не слушай его, - сказал Гарри, - Правила нужно соблюдать. Ну, то есть в большинстве случаев. Иногда, конечно, приходится принимать решения самостоятельно, потому что... ну, другой человек мог тебя неправильно понять, или у тебя нет времени объяснять что-то, или что-то в этом роде... Но в большинстве случаев правила нужно соблюдать.

Он нанес Малфою легкий удар в челюсть. Тот мотнул головой, чтобы снизить силу удара и нанес ответный. И когда Гарри прогнулся назад, уворачиваясь, Малфой ударил кулаком в живот. Ход был классный.

- Поттер пытается скрыть тот известный факт, что в его жизни еще не было правила, которое бы он не нарушил, - сообщил Малфой, отстраняясь, - Кстати говоря, я бы с удовольствием слушал чужие приказы, будь у нас рассудительный лидер. Например, профессор Снейп.

Он сказал это имя таким тоном, что становилось ясно: не стань он аврором, мог бы стоять на людных улицах и раздавать брошюрки с надписью «А вы впустили в свое сердце любовь к профессору Снейпу?».

- Вы что, были слизеринцем, сэр? – потрясенно спросил Кэтберт.

- Я надеялся, что это очевидно! – презрительно выплюнул Малфой.

Сделав ложное движение, Гарри отвлек внимание Малфоя, нанес ему два удара в корпус и двинул плечом, чтобы сбросить вниз, но Малфой успел зацепился ногой за лодыжку Гарри, и тот рухнул, уткнувшись лицом в пол.

Нельзя было ни на секунду замирать, иначе Малфой упрется локтем ему в спину, перенесет вес на руку – и бой проигран. Гарри перекатился, нанес еще пару ударов и ухватил Малфоя за горло.

Малфой захрипел, Гарри вцепился в его футболку и навалился на него, удерживая своим весом. А Малфой добавил срывающимся голосом:

- Вот поэтому все авроры и становятся параноидальными маньяками, что учились в Хаффлпаффе и Гриффиндоре.

- Но, сэр, вы же аврор! – озадаченно сказал Кэтберт.

- Хватит задавать идиотские вопросы! Не видишь, я занят! – огрызнулся Малфой. Он сконцентрировал взгляд на Гарри, сладко улыбнулся, протянул руку и, сорвав с него очки, злорадно бросил их об стену, - Нужно пользоваться каждой слабостью противника, - сообщил от Кэтберту и ударил Гарри в подбородок.

Теперь Малфой превратился в мешанину растрепанных светлых волос с вкраплениями розовой кожи, поэтому Гарри вынужден был держаться за него мертвой хваткой, иначе моментально окажется на лопатках. Однако держаться за Малфоя, когда он бьет тебя в лицо, непросто. Почувствовав вкус крови на губах, Гарри дрогнул, и Малфой, ловко вывернувшись из хватки, подмял Гарри под себя.

Малфой практически сразу сцепил ему руки над головой, но у Гарри все еще оставалось преимущество по весу: во время напряженных расследований Малфой переходил на кофе и сладкое, что неминуемо сказывалось на мускулатуре.

Гарри терпеливо ждал удобного момента, чтобы воспользоваться преимуществом, а Малфой сидел сверху и тяжело дышал, касаясь кончиками волос лица Гарри.

- Сдаешься? – тихо спросил он на ухо, и Гарри кожей почувствовал, что Малфой улыбается.

Гарри шевельнулся.

- Ты внимательно смотришь, Кэтберт? – спросил он, а потом резким толчком бедер нарушил равновесие Малфоя и одним рывком перевернул его на мат, да так, что тот ударился затылком об деревянный пол. Уже через мгновение Гарри сидел на нем верхом, - Дело в том, - рассуждал Гарри, с легкостью удерживая одно запястье Малфоя и пытаясь схватить второе, - что большинство авроров во время спарринга сдерживаются. Совершенно нормально, если ты не хочешь причинять напарнику сильную боль...

- Как любопытно, - пропыхтел Малфой, - а у меня с этим проблем никогда не было.

- В этом их ошибка, - сообщил Гарри Кэтберту, - Если ты не выложишься на всю катушку, то твоему напарнику может прийтись очень плохо в реальном бою. Чем сильнее сдерживаешься, тем больше вероятность лишиться напарника.

Малфой что-то неразборчиво прорычал, но Гарри неумолимо сжимал хватку на запястье, прижатом к поношенной футболке на его груди. Там, где колотилось сердце.

Когда Малфой заговорил, Гарри готов был поспорить, что он ухмыляется:

- По возможности, - сказал тот Кэтберту, - ты должен удивить противника.

Именно в ту секунду Гарри понял, для чего Малфой так выкручивал вторую руку, а уже в следующий миг ощутил на груди твердый наконечник палочки.

- И кто же это не вытащил запасную палочку из рукава? - спросил Малфой, - Боже-боже. Сегодня явно не ваш день, мистер Поттер.

- Сэр, - Кэтберт был в шоке, - ведь спарринг ведется без палочек, в Кодексе об этом ясно сказано...

- Что я тебе говорил про Кодекс? – возмутился Малфой, - Слушайся старших!

- Тебе не стоит так много разговаривать, - сообщил Гарри, - Иначе твой противник может сделать вот это...

Он выпустил второе запястье Малфоя, выхватил палочку и с оглушительным хрустом разломил ее на две части. Малфой сел, спихнул его с себя и треснул кулаком.

- Поттер! – заорал он, - Она же денег стоит! – он нанес еще один удар и, не дожидаясь, пока Гарри отбросит в сторону обломки палочки, откатился и поднялся на ноги, - Но этот случай иллюстрирует еще один важный момент, - добавил он, обращаясь к Кэтберту, - Не стоит считать своего противника благородным человеком. К примеру, большинство мужчин не станут бить в, мм, паховую зону, а вот женщина не задумается ни на секунду. А маггл, например, сразу попытается сломать твою волшебную палочку. Как и любой другой охреневший от злости ублюдок, с которым тебе не посчастливится повстречаться.

- Это неправда, Кэтберт, - сказал Гарри, - я очень хороший...

Малфой ударил ногой по лодыжке Гарри, забыв о том, что без ботинок это совершенно не больно. Гарри сразу ухватился за его ногу и приподнял, уклоняясь от попыток Малфоя ударить ему локтем в поддых.

Гарри хлопнул раскрытой ладонью по уху Малфоя, а потом быстро нанес удар ребром ладони под подборок. Когда Малфой невольно откинул голову назад, Гарри оказался сзади и зажал его голову и шею в замок.

Отыскав в воспаленном горле голос, он сипло спросил:

- Сдаешься?

- А по-моему, я лучше, - заметил Малфой, - если уж сравнивать. Сдаюсь.

Он устало вздохнул и опустил голову на плечо Гарри, а тот ласково посмотрел на его взъерошенные волосы, но горло продолжал держать железной хваткой. В любой момент Малфой мог вывернуться и укусить, как самый настоящий хорек.

- Сдаешься и не будешь нападать сзади, чтобы продемонстрировать идею полной нейтрализации противника, - подчеркнул Гарри, - Идея, конечно, важная, но у нас еще куча дел сегодня.

- Ладно-ладно, - надулся Малфой.

Гарри его выпустил, и Малфой наклонился, чтобы поднять очки и обе палочки. Перед тем, как протянуть очки, он прошептал восстанавливающее заклинание. Когда Гарри снова увидел мир четко, Кэтберт казался таким же грустным и разочарованным, как всегда после окончания урока.

Гарри с Малфоем наложили друг на друга несколько излечивающих чар, а потом Малфой сунул палочку за пояс штанов.

- Надеюсь, ты сегодня чему-нибудь научился, Кэтберт, - сказал он, стягивая футболку, - И есть еще один любопытный факт: пятьдесят процентов авроров выходят на пенсию с отсутствующими конечностями.

Он устало вздохнул, наматывая футболку на кулак.

Малфой все еще оставался при всех конечностях, но – Гарри был прав – во время расследования дела Диксона он похудел и теперь сверкал выступающими ребрами. А вот плечи у него так и остались мускулистыми. У него были широкие и сильные плечи. Классные.
«Хотя видал я и получше!» - сердито напомнил себе Гарри.

- Мне нужно в душ, - сказал Малфой, - сегодня мы увидим, как Диксона приговаривают к пожизненному сроку в Азкабане, ура. Надеюсь, он будет плакать. Как у нас там распределились баллы после закрытия дела?

- Четыре-шесть в твою пользу, - ответил Гарри.

- Баллы? – повторил Кэтберт, - В Кодексе про это ничего нет...

- Твоя зацикленность на Кодексе крайне утомительна, - сказал Малфой, описывая вокруг него круги.

У всех авроров были шрамы. Гарри этому даже радовался, чувствуя, что не выделяется из толпы. У Малфоя был шрам от ожога на левой лопатке и длинный белый след от маггловского ножа по правому боку.

А еще кривой извилистый шрам, начинавшийся тонкой почти незаметной черточкой на горле и заканчивающийся яркой серебряной линией в районе сердца. Малфой пришел в авроры с этим шрамом.

- Мне бы тоже в душ неплохо, - сказал Гарри, и стащил с себя футболку.

Он поднял взгляд, услышав звук упавшего блокнота, и увидел, как Кэтберт с остекленевшим взглядом направляется к нему.

- Что за?.. – пробормотал Гарри, делая несколько шагов назад.

- Полегче, приятель, - сказал Малфой, ухватив Кэтберта за ворот, - Ну-ка вернись обратно, маленький негодник. Я как дипломированный специалист буду крайне оскорблен, если придется убить тебя и расчленить труп. Мы примем душ в другой раздевалке, ладно?

- Ага, - шокировано ответил Гарри.

Малфой осторожно скрутил Кэтберту руки за спиной и толкнул к выходу, а Гарри с изумлением увидел, как тот тоскливо смотрит на него через плечо. Только после того, как они ушли, Гарри направился в душевую.

Он скинул брюки и футболку на скамью и ступил под душ, еще не закрыв дверь кабинки, но тут услышал какой-то тревожный звук. Обернувшись, Гарри увидел, как аврор Долиш – полный и пожилой мужчина – несется к нему, наклонив голову, словно носорог.

Гарри издал вопль ужаса и захлопнул за собой дверцу. Аврор Долиш врезался в нее с противным хрустом.

Гарри понял, что закрыть дверь было не самым удачным решением, когда через запотевшее от пара стекло двери увидел, как вокруг встает стена из груды розовых тел.

В голове у него замелькали картинки из фильмов ужасов: о господи, они наступают, я совсем один, меня никто не спасет!

- Впусти нас, Гарри, - соблазнительно прошептал Долиш.

- Малфой! – завопил Гарри во всю мочь, - Малфой, на помощь!

Остальные принялись скандировать слова Долиша:

- Впусти нас, Гарри... Гарри…

- Малфой, помоги, быстрее!

После каждого выкрикивания имени хор голосов стал издавать долгий стон.

- Что слу... о господи, - Гарри еще никогда так не радовался этому раздраженному тону.

- Малфой, - сказал Гарри низким голосом, чтобы не спровоцировать толпу, - Ты бы не мог... Короче, мне сейчас очень нужны брюки. Пожалуйста.

- О господи, ты хоть знаешь, кто пришел на тебя поглазеть? – сдерживая смех, спросил Малфой.

- Малфой, я тебя умоляю! – закричал Гарри и в ужасе сжался, когда толпа ответила на последнее слово очередным протяжным стоном, - Брюки! – закричал он, - Ради бога!

- Да не нужны тебе брюки, идиот, - сказал Малфой и перекинул в кабинку волшебную палочку.

Она несколько раз подпрыгнула на кафельном полу, Гарри схватил ее мокрой рукой и аппарировал домой. Стоны и вид плоти моментально пропали. Гарри влетел в спальню и срочно отыскал джинсы.

Малфой был неправ – желание одеться оказалось непреодолимым.

***

Он переехал в нынешнюю квартиру сразу после того, как Рон с Гермионой расстались. Рон переехал в Нору, а Гарри отыскал себе квартиру с одной спальней.

Но с Роном и Гермионой он виделся часто, хотя поначалу только по отдельности. Более того, он даже позвал Рона с собой на день рождения Малфоя. Его немножко беспокоила перспектива оказаться в помещении, кишащем слизеринцами, а Рон очень хотел познакомиться с новенькими девушками.

Малфой снял на вечер паб, и к тому моменту, как Рон и Гарри добрались до него, паб был заполнен людьми. К бару им пришлось проталкиваться.

- Мне ведь много не надо, - сказал Рон, - Ну, знаешь, чтобы она была спокойная и, может быть, фанатка Пушек Педдл. И с большими сиськами.

Барменша шокировано посмотрела на Рона, и тот заалел ушами.

- Простите, госпожа, - сказал он, - Я не это имел в виду. Сам не знаю, о чем думал. Мм... – через несколько секунд он оставил свой бокал и сбежал в туалет.

Гарри осмотрелся вокруг в поисках Малфоя и увидел, что тот танцует с Панси Паркинсон. Они кружились, смеялись и смотрели друг другу в глаза, и светлые волосы казались ослепительными рядом с ее черными волосами. Они словно сошли со страниц школьного фотоальбома.

Музыка сменилась, и Малфой повел Панси за руку с танцпола. Потом нагнулся, быстро чмокнул ее в щеку и устремился в сторону Кэти Белл, словно его вела непреодолимая сила.

Почти так же целенаправленно Панси направилась к бару и единственному свободному месту у стойки – рядом с Гарри.

Она казалась такой несчастной, что Гарри чисто из сочувствия спросил:

- Угостить тебя?

- О-господи-боже, смотрите-ка, Гарри Поттер, - сказала она, - Слушай, ты не мой тип.

- Ты тоже не мой тип, - ответил Гарри, - Все эти сиськи, и все такое. Ничего личного.

Возможно, упоминание в разговоре интимных мест женщины было кошмарной бестактностью, но декольте Панси просто не оставляло выбора.

- А, - протянула Панси, - Ну тогда давай. Бакарди со льдом.

Гарри заказал для нее бакарди. Пару минут она просто сидела и крутила стаканом в руке, а потом спросила:

- Ну, и как движется ваша напарническая работа? Драко нечасто упоминает о ней, так что, видимо, все в порядке.

- Да, - ответил Гарри, - все отлично.

- Эта Кэти работает вместе с вами? – спросила Панси, глядя в стакан.

- Да, - ответил Гарри, и добавил после паузы: - Я был слегка удивлен, когда они начали встречаться.

Панси фыркнула:

- А кто не был? – она снова принялась качать стакан из стороны в сторону, - Сначала она ему не нравилась, - вдруг сказала она, - Ты многое знаешь про шестой курс?

- Все, - ответил Гарри.

- Тогда ладно. Просто он... Когда ее выписали из больницы, он всегда был рядом и смотрел на нее так... волновался, помогал ей нести вещи, книги. Особенно после того, как один чокнутый урод – заметь, я вежливо не называю имен – надул его. Тогда у Драко, конечно, наряду с сочувствием проснулась вина. Он от нее ни на шаг не отходил, что она могла еще подумать? Наверное, в какой-то момент он привык к этой мысли, - Панси с монотонной яростью колола кубик льда соломинкой, - Думаю, она его жалела и хотела подружиться. Она была рядом, когда... когда он узнал, что случилось с матерью. А когда я увидела его в следующий раз... после того, как Сам-Знаешь-Кто, гм… В общем, к тому моменту у них уже все было по-настоящему. Но если бы он с самого начала не оказался таким идиотом...

Панси, словно поняв с кем говорит, улыбнулась тонкой туманной улыбкой.

- Что ж, теперь все отлично, да? – протянула она, ужасно напоминая Малфоя, - Пять лет ему нужна была она, и теперь она у него есть. Десять лет ему был нужен ты, и ты у него есть. Хотя и был нужен немножко в другом качестве, само собой.

Она рассмеялась.

- Само собой, - повторил Гарри.

- Я схожу припудрю носик, - сказала Панси, - если кто-нибудь дотронется до моего бакарди, выпотроши его. Тебе ведь это нравится, правда?

Панси явно не была человеком, готовым легко забыть о прошлом, даже если и вела себя дружелюбно. Не успел Гарри ей ответить, как она ушла, и на ее место почти сразу плюхнулся Рон.

- У Кэти Белл шея словно искусана вампиром, - сказал он, - Не знаешь, кто у нас вампирит?

- Малфой, - ответил Гарри, кивая на танцопол, - Они вместе.

Из колонок раздалась новая быстрая мелодия, и Кэти, с трудом успевая за темпом, со смехом попыталась вырваться из объятий Малофоя, но тот подхватил ее на руки и закружил, склонив к ней голову.

- А, - ответил Рон, - Как странно. Я был о Кэти лучшего мнения.

Гарри уклончиво хмыкнул.

- Не то, чтобы я был против Кэти, но ведь Малфой встречался с Панси Паркинсон на пятом курсе, верно? – спросил Рон, - Такая сексуальная штучка. Кстати, о сиськах, ты видел какие у нее? У нее такие огромные, и такое чувство, что она всегда такая…

- Рон, заткнись, - пробормотал Гарри.

- Какая «такая»? – спросила Панси из-за спины Рона.

Рон подскочил на месте, как подстреленный заяц. Румянец залил его уши, а потом добрался до лица и похоронил все веснушки под ярко-алым цветом.

- Я... – сказал Рон, - Мне правда... Я очень прошу извинить меня... Я не знал... не должен был... Ведь леди... Мама бы меня...

- Ты занял мое место, Уизли, - ответила Панси, - И оскорбил меня. Так что придется угостить парой стаканчиков.

- Конечно, - выдохнул Рон, - Разумеется. Сколько захочешь.

- Люблю слышать такие слова, - сказала Панси, - может, в глубине души ты и ничего, Уизли. Где-то очень глубоко.

Она уселась на место, которое Рон торопливо освободил, а Рон бросил один взгляд в вырез ее декольте и стремительно отвел глаза.

Каким-то образом оторвавшись от Кэти Белл, Малфой подошел к ним, и Гарри подарил ему подарок. Благодаря, Малфой бросал испуганные взгляды на Рона и Панси. Рон, все еще ужасающе красный, что-то рассказывал, и дело явно складывалось либо крайне хорошо, либо крайне не в его пользу, поскольку Панси неудержимо хохотала.

- Какой ужас, - сказал Малфой, - Ты привел Уизли, чтобы он отбивал у нас женщин? Как это подло... ну ладно, неважно. Пойдем со мной.

Он ухватил Гарри за локоть и потянул за собой в дальний угол, где обнаружился мальчик с пушистыми золотыми волосами, а также с подведенными веками и весь в блестках. Он обернулся на оклик Малфоя и смерил Гарри оценивающим взглядом.

Гарри попытался спрятаться за Малфоем, но тот, крепко удерживая его за локоть, радостно сообщил:

- Это Малькольм Бэддок.

- Привет, - прощебетал Малькольм, кокетливо взмахнув ресницами. Ресницы были накрашены тушью, как тут же заметил Гарри.

- Ему нравятся мальчики, - со счастливым видом добавил Малфой.

- Да правда, что ли? – низким голосом спросил Гарри, - И с чего ты это взял? Слушай, не понимаю, почему ты решил, будто мне понравится малолетка в блестках, но...

- Ему восемнадцать, - со счастливым видом сообщил Малфой, - Все законно.

- Законно, - повторил Гарри, - Ладно, твои неопровержимые аргументы меня убедили.

- Мне нужно возвращаться к гостям, - сказал Малфой, бросая на Гарри хмурый взгляд, - Оставлю вас наедине, мальчики. Болтайте, - и он скорчил гримасу, - Ну или займитесь чем-нибудь поинтереснее!

- Не бросай меня, - взмолился Гарри.

Малфой сделал несколько шагов назад, сверкнул улыбкой и исчез в толпе. Через несколько секунд, Малфой уже танцевал с Винсентом Крэббом и над чем-то смеялся. Гарри хотел было позвать на помощь Рона, но этот предатель обращал внимание только на декольте Панси Паркинсон.

- Зна-а-ачит, - протянул Малькольм Бэддок, томно выдыхая сигаретный дым в сторону Гарри, - тебе нравятся мальчики, Малфой не врал.

- Малфой – труп, - ответил Гарри.

- А я тебя помню школьником, - сказал Малькольм, - тогда ты тоже был недалеким, но весьма привлекательным.

- Не посчитай за грубость, - сказал Гарри, - но держись от меня подальше, ладно?

- Малфой сказал, что с тобой будет нелегко, - заметил Малькольм, нелепо, словно пьяный пони, строя ему глазки.

- Слушай, - отчаянно заявил Гарри, - Я, конечно, знаю, что Малфой был твоим старостой, и все такое, но ты... не обязан позволять ему подкладывать себя под кого-либо, так что...

Малькольм задумчиво смерил его взглядом:

- Ты, несомненно, не бывал у нас в Слизерине.

В последующие несколько часов, скрываясь от Малькольма Бэддока, Гарри предпринял попытку пообщаться Роном, которую тот вежливо, но твердо пресек, будучи увлечен беседой с Панси; попытался поговорить с Малфоем, который разрывался между поцелуями Кэти и перечислением Гарри всех положительных качеств Малькольма; в отчаянии заговорил с Грегори Гойлом, с удивлением обнаружив в нем интересного собеседника, перед тем, как его увел Крэбб.

Как выяснилось, прятаться от Бэддока в туалете было роковой ошибкой. Выбраться оттуда Гарри помогли только преимущество в весе и росте.

Второй роковой ошибкой было остаться, когда Малфой проводил большинство народу, чтобы распивать текилу с избранными. На тот момент Панси дошла уже до такой кондиции, что соль слизывала с запястья Рона.

- Я тебе этого никогда не прощу, Поттер, - сказал Малфой, сидя на полу и обнимая Кэти, - Ты только посмотри, милая, это же против всех принципов морали и разума!

- Перестань, - ответила Кэти, - Мне нравится Рон.

- Я вне себя от ревности, - вежливо сказал Малфой и поцеловал ее.

- Это я тебя никогда не прощу, Малфой, - мрачно сообщил Гарри. Аврорская интуиция подсказывала ему, что Малькольм затаился в каком-то укромном месте.

- Я думал, что ты захочешь немножко расслабиться, - жалобно ответил Малфой. Он взял еще один стаканчик текилы, слизнул соль с руки, оставив на коже поблескивающее влажное пятно, поднес стакан к губам и запрокинул голову, открывая горло.

Гарри выпил еще. И еще.

Когда они вышли на улицу, Гарри все еще не был столь же пьян, как Малфой. Тот обнимал Кэти за плечи, тихонько и фальшиво что-то напевая ей на ухо, а она крутила головой и смеялась.

- Гарри, я... это... завтра увидимся... наверное... – пробормотал Рон, подбежав к нему и оставив Панси в сторонке.

- Ты ждешь, пока я возьму назад свои опрометчивые слова? – нетерпеливо спросила Панси. Гарри заметил, что у нее на губах больше нет помады.

- Увидимся, - сказал Рон и сбежал.

Про Панси и Рона Гарри думал, что они недолго будут вместе, и ошибся.

- Мисс Китти, вы не хотите сбежать со мной на край света? – пел Малфой, а Кэти смеялась.

Крэбб с Гойлом отправились домой, а Гарри – с кружащейся головой и комком в груди - оказался на освещенной одиноким фонарем улице в четыре часа утра с Малфоем, Кэти и Малькольмом Бэддоком Намеконепонимающим. Малфой стоял под фонарем и целовал Кэти. Он закрыл глаза, и его лицо золотилось в желтоватом свете.

- Пойдем ко мне? – решительно предложил Гарри, подходя к Малькольму.

Тот приободрился:

- Конечно.

Сигареты оказались травяными, и во рту Малькольма они оставили горький вкус. Бэддок был маленьким и неспортивным, Гарри все время боялся причинить ему боль.

Гарри не спал всю ночь и наутро принял долгий и отрезвляюще жестокий ледяной душ.

На работе Малфой, острые черты которого немного смягчило похмелье, увидел в выражении лица Гарри что-то такое, отчего подошел к нему и тихо сказал:

- Прости. Я правда думал, что так будет лучше, - он перевел взгляд на свое левое предплечье, зарытое рукавом, - Я частенько так думаю про самые идиотские вещи.

- Уж кто-кто, а я давно в курсе, - Гарри устало улыбнулся.

Он знал, что Малфой хотел как лучше. Малфой выливал на человека океан ледяной ненависти, когда думал, что не нравится ему, но сразу таял, когда понимал, что нравится.

Но даже после случая в душевой Гарри ни на секунду не задумался над предложением Шэклболта. Он знал, что нет ничего глупее, чем решать проблему самым простым и безобразным способом.

***

Малфой аппарировал в квартиру Гарри, когда тот уже был одет и заваривал успокоительный чай.

- Все оказалось даже страшнее, чем я думал, - сказал Малфой.

- Да что ты говоришь?

- Там был Дин Томас, - немного испуганно сообщил Малфой, - А ведь он тебя ненавидит.

Гарри не понимал, почему Дин старательно избегал его во время учебы на аврорских курсах, а потом и на работе. В итоге он уговорил Малфоя выпить с ним и все разузнать. Малфой все сделал и рассказал, что Гарри поцеловал бывшую девушку Дина прямо у него на глазах, а потом улыбнулся, когда Дин сломал рукой стакан. Дин считал его сволочью.

Малфой явно поддерживал эту точку зрения, поскольку они еще несколько раз выпивали вместе.

- Может быть, - задумчиво сказал Малфой, - Дин Томас и есть ответ? Ведь ты понял, что тебе, гм, нравится девчонка Уизли только после того, как увидел ее в мужественных объятиях Томаса. Может, ты вожделеешь как раз его?

- Вовсе нет, - огрызнулся Гарри, - и не говори при мне слово «вожделеешь».

- Ладно, - сказал Малфой, - думаю, нам стоит установить основные правила поведения. Раз уже твое обнаженное вейло-тело на авроров действует, как мята на кошек, то придется тебе не раздеваться в стенах здания. Мы же не хотим устроить оргию в отделе. Нас могут неправильно понять.

- Просто поверить не могу, что это происходит именно со мной, - сказал Гарри.

- Может, тебе стоит все время носить свитеры, связанные мамочкой Уизли? – предложил Малфой, - Уж поверь мне, эти свитера отбивают либидо просто напрочь. Постучись в мою дверь Флер Делакур или близняшки Патил, одетые в это тряпье, я бы сослался на головную боль. Да, это выход. Свитер от Уизли – смерть для личной жизни!

Гарри спрятал лицо в ладонях. Малфой примостился на столешнице и с высоты своего положения успокаивающе положил ему на плечо руку.

- Ладно-ладно, - сказал он, - Долиш тебя не получит. Я ведь твой напарник, я все устрою. Пойдем, скоро Диксону будут приговор выносить. Разве могут не поднять настроение отчаянные вопли человека, которого на всю жизнь ссылают в Азкабан? Тебе точно полегчает.

- Надеюсь, - сказал Гарри.

Оказавшись в зале суда, Гарри и в самом деле почувствовал себя лучше. В судьи по делу им досталась Мэррианн Фриплюхит, которая - по слухам - была смертельно серьезной особой. Когда Диксона вывели к трибуне, Малфой скорчил гримасу и рассмеялся.

Какая бы хрень ни происходила в жизни Гарри, дело они довели до конца.

Вскоре пришла очередь Гарри рассказать о признании Диксона, и адвокат, выслушав, повернулся к обвиняемому и спросил:

- Вы в самом деле говорили все так, как утверждает мистер Поттер?

Медленно холодея от ужаса, Гарри увидел, как стекленеет взгляд Диксона. А потом тот благоговейно пропел:

- Ради него я скажу все, что угодно.

- Возражаю, ваша честь! – возмутился адвокат, - На моего клиента явно воздействуют заклинаниями или... – он бросил косой взгляд на Гарри, - ...вейло-чарами, - закончил он.

Судья Фриплюхит поджала губы и окинула Гарри взглядом с ног до головы. Потом подумала и повторила – на сей раз медленно и восхищенно.

У Гарри пересохло во рту от ужаса.

- Я решительно настроена добраться до самой сути дела, - объявила судья, - Я отведу этого юного аврора в свой кабинет, где храню плетки, и хорошенько допрошу, - она на секунду замолкла, - Я сказала «плетки»? Я имела в виду «сводки», вот.

Шэклболт сделал несколько шагов впереди наклонился к Малфою:

- Уведи его. Немедленно. Дело переходит к Томасу и Льюисону.

- Но сэр, это наше дело! – возразили они в один голос.

- Я впечатлен, но вы ошибаетесь, - огрызнулся шеф, - уводи его!

Через несколько минут после того, как они сбежали из зала суда в кабинет Шэклболта, к ним аппарировал шеф и растащил их по разным углам. Малфой яростно вопил, что ни в чем не виноват.

- Я все время занимаюсь сексом! – воскликнул он и в ответ на изумленный взгляд шефа добавил: - В рамках моногамных любовных отношений. Сэр.

- Мистер Малфой! С чего вы, спрашивается, решили, будто мне есть до этого дело?

Голос Шэклболта был ровным и спокойным, а лицо не выражало ничего, но он ходил из угла в угол по кабинету. В день поступления Гарри на аврорскую службу этой потертой дорожки на ковре еще не было. Иногда Гарри чувствовал себя очень виноватым.

- По-моему, совершенно ясно, куда тебе нужно направить стопы, Поттер, - сказал Шэклболт, - В «Страну Страстей Синистры».

- Простите? – переспросил Малфой.

- Сэр, боюсь, я не смогу на это пойти, - сказал Гарри и перевел взгляд на ковер, чувствуя, как внутри что-то засыхает и надламывается.

- Поттер, мне все равно, какие у тебя вкусы, но уверяю, что «Страна Страстей Синистры» может удовлетворить любые капризы. По запросу предоставляются даже домашние эльфы, - Шэклболт сделал паузу и добавил: - Можешь попросить мою любимицу - Настурцию.

Воцарилась гробовая тишина.

- Ваш любимый... домашний эльф? – спросил Малфой, которого любопытство заводило в такие дебри, о которых иные даже задумываться боялись.

Шэклболт смерил его взглядом и сообщил:

- Думаю, это не ваше дело, мистер Малфой.

- Да, сэр, - ответил Малфой, - Простите, сэр.

- Ведите себя как профессионал, мистер Поттер.

- Как Настурция, - тихонько заметил Малфой.

- Сэр, я и в самом деле не смогу, - сказал Гарри, - Не смогу. И не стану.

- Если ты так упрямо отказывается от услуг обученных профессионалов, пользование которыми весьма оправдано для занятого человека, - холодно проговорил Шэклболт, - Возможно, у тебя есть друзья, подходящие под определение… дай-ка вспомню… вспомнил: палки-копалки. (*3)

И снова воцарилась гробовая, но удивительно насыщенная тишина.

- Ээ, нет, сэр, - ответил Гарри, - Простите, сэр.

- Сэр, - сказал Малфой, - мне кажется, есть один способ противостоять мощным вейло-чарам Поттера, - он сумел произнести все без смеха, но уголки его губ неудержимо поднимались вверх, - Если вы дадите мне один денек...

- Это будет очередная модель из леденцовых палочек, как я понимаю, - сказал Шэклболт, и в его низком глубоком голосе была тоска одинокого котенка, чье горькое мяуканье раздается эхом в темной пустой пещере.

- Ээ, да, сэр, - сказал Малфой, - Простите, сэр.

- День, когда ты сдал экзамен по психологии, был самым черным и позорным в истории аврорской службы, Малфой, - сказал Шэклболт, - Ладно, оба, пошли вон, - они уже выходили из кабинета, когда шеф поднял голову, - Поттер.

- Да, сэр?

- Если передумаешь, воспользуйся услугами Настурции.

На улицу они вышли в офигевшем состоянии.

- Теперь я знаю как минимум восемь вещей, которые мне не стоило знать, - сказал Малфой, - но есть и положительная сторона: теперь мне хватит сплетен, чтобы на месяц стать королем курилки.

Они дошли до ближайшей кофейни, ведомые кофейным инстинктом Малфоя. Дождавшись, пока Малфой выхлебает две чашки эспрессо со взбитыми сливками, Гарри спросил, в чем же состоит его дьявольски хитрый план.

- Ну, - ответил Малфой, - дело в том, что я не уверен, сработает ли он.

Он дотронулся рукой до кармана, где лежало кольцо, словно это могло принести удачу. День был сложным, поэтому терпение вдруг изменило Гарри.

- Я знаю, что у тебя там кольцо, - сказал он.

- А, - протянул Малфой, - Надо было раньше сказать. Я бы спросил, понравится ли ей, по твоему мнению.

Он вытащил маленькую коробочку из синего бархата, и с тихим скрипом открыл крышку.

Внутри лежало серебряное кольцо, изображающее двух переплетенных змей, кусающих друг друга. В центре переплетения сидел большой сверкающий изумруд.

- Гм, - сказал Гарри.

- Оно передается из поколения в поколение, - опасливо объяснил Малфой, - Хотя мне пришлось немножко подправить его. Сначала оно было создано, чтобы пальцы магглорожденных, гм, кусать. Что-то вроде того.

- Что-то вроде того, - повторил Гарри.

- Иногда, правда, оно немножко увлекается, - добавил Малфой, - Я слышал историю про женщину, которая долго прятала свое маггловское происхождение, пока факт буквально не выпрыгнул из ниоткуда и не выгрыз ей глаза. Но ювелир заверил меня, что теперь кольцо совершенно... ручное.

- А, отлично, - ответил Гарри, - Я, мм... – Это был длинный день, он так устал, Диксона могли отпустить, и Малфой собирался жениться на Кэти Белл, - Отличное колечко-убийца, Малфой, - устало сказал он, - Ты будешь очень счастлив. Я уверен в этом.

- Только если она согласится, - сказал Малфой, повернул кольцо к себе и сморщил нос, словно змеи показывали ему языки.

- Она от тебя в восторге, - произнес Гарри, - конечно, согласится.

Малфой убрал кольцо в коробочку и сладко улыбнулся.

В следующий момент официантка, чьими ногами Малфой шумно восхищался с первой секунды в кафе, упала на колени к Гарри и прижалась губами к его губам.

- Не выходи за него, - выдохнула она и попыталась скользнуть языком ему в рот, - Женись на мне.

Гарри резко столкнул ее, и она с грохотом опрокинула столик. Малфой взвизгнул, увидев, как его кофе потек на официантку. Гарри стоял и беспомощно смотрел, как Малфой помогает девушке подняться на ноги.

- Примите наши извинения, - сказал Малфой, - Вы отлично нас обслужили. Мы оставим хорошие чаевые.

Из кафе он вытащил уже оцепеневшего от отчаяния Гарри.

- Ничего страшного, - сказал ему Малфой, - мы же напарники, я решу эту проблему. У меня есть хитрый план. Доверься мне.

Гарри хотел, правда, очень хотел этого. Только, к сожалению, он прекрасно помнил, чем заканчивались хитрые планы Малфоя в школе.

И очень боялся завтрашнего дня.

***

*1 – ткань, кисея жесткой отделки.
*2 – подробнее об английском аналоге для знающих английский - тут.
*3 – я расписываюсь в собственной несостоятельности. У выражения “booty owls” такой смысл, такая история, что передать его адекватно в данный момент я не могу. Возможно, на этапе редакции еще вернусь к этому моменту. Пока же пытливые умы могут погуглить англоязычный интернет и узнать подоплеку выражения. Поверьте, оно того стоит – лучше найти и поразиться самостоятельно =))

---

DDG1

[daarhon]

Я понимаю, что вы все меня ненавидите за такое, но я начал переводить новый многоглавный фик Меня с него прет, как удава по стекловате. Физически приятно его переводить. Пока не собираюсь выкладывать на сайт, будет пока тут выкладываться.

Drop Dead Gorgeous (Сногсшибательный красавчик) by Maya
Рейтинг: R (авторский)
Пейринг: вы шутите, правда?
Жанр: юмор, драма.
Статус: закончен. 14 глав + эпилог.
Предупреждения (мой любимый пункт!):
1. текст не отбечен. Только просмотрен Наталини. Редактировать буду только после окончания перевода, если кто-то из бет изъявить желание поработать с этим фиком.
2. я не переводил ни единого фика про вейл и не читал ни единого русского перевода про них. Поэтому прошу учесть, что буду использовать собственную терминологию =)
3. в тексте есть намеки на гетные отношения. Намеки мощные, но без графики. Но, гм, вы же меня знаете =) Будут и слэш, и хэппи энд.
4. некоторые главы этого фика я отношу к личному и интимному жанру "пиздец". Дополнительно предупреждать не буду.

Любым сообщениям об ошибках и опечатках радоваться готов по умылу

DDG 1

- Я так хохотал, что, кажется, немного обмочился, - сказал Малфой из-под стола.

- Простите, - произнес Гарри, - Не могли бы вы... не могли бы вы объяснить еще раз? На этот раз как-нибудь попонятнее.

С возрастающим отчаянием он смотрел на Кингсли Шэклболта и бывшего профессора Слагхорна, заседающих за столом. Слагхорн казался очень довольным собой и крайне дружелюбным. Шэклболт казался мрачным. В общем, ничего нового.

Всего пять минут назад Гарри был уверен, что их собираются официально поблагодарить за расследование гринготтского дела, но в кабинете вместе с Шэклболтом находился Слагхорн. А потом Малфой бросил всего один взгляд на изображение генеалогического древа и свалился со стула, хохоча, словно гиена.

- Мы же все объяснили, Поттер, - нахмурился Шэклболт.

- Ну еще разочек, - умоляюще сказал Гарри.

- Конечно, мой милый мальчик, - ответил Слагхорн, искрясь от благожелательности, - Понимаю твое удивление, но мы провели все необходимые исследования и абсолютно уверены в правдивости результатов. Оказалось, что в роду твоей матери, Лили Эванс, были не только магглы, как мы раньше считали. Одним из ее предков была вейла.

Из-под стола с новой силой захохотал Малфой. Гарри осторожно пнул его ногой.

- Слушайте, - проговорил он, - Наверняка произошла какая-то ошибка...

- О нет, - ласково прервал его Слагхорн, - Кстати, это многое объясняет. Чистокровный юноша, каким был Джеймс Поттер, вне зависимости от своих предубеждений, вряд ли обращал бы столько внимания на магглорожденную девушку. Однако он преследовал ее целых пять лет так, словно, простите мне сравнение, он был подростком в Хогсмиде, а она спрятала в трусиках «Сливочное Королевство».

- Он ее любил! – воскликнул Гарри, - Да и что это вообще за выражения?!

- О да, - с удовольствием произнес Слагхорн, - Он ее любил. И Питер Петигрю любил ее, и Сириус Блэк любил ее, и Ремус Люпин любил ее. Регулусу Блэку она нравилась, Северус Снейп сходил по ней с ума, и даже я втайне считал ее привлекательной. Ты не считаешь странным такой длинный список поклонников? Как будто перекличку устроили!

- О вашем «тайном» поклонении знали все, сэр, - выговорил Малфой из-под стола.

- Заткнись, Малфой, и без тебя хреново! – огрызнулся Гарри, - Ладно, согласен, моя мама была... ветреной особой, но это... Погодите, что, даже профессор Снейп?

- Мы подозреваем, что даже Сам-Знаешь-Кто положил глаз на Лили и собирался сделать ее своей любовницей. Именно по этой причине он дал ей шанс отступить той ночью в Годриковой Лощине. Но желание заточить твою маму в сахарный замок сладострастия его и уничтожило.

Гарри с грустью покивал, словно жалея Волдеморта и не виня его.

- Сахарный... фу, - сказал он, - Фу.

- Мы все проверили, - заверил его профессор, - Я даже навестил твоих родственников, которых, как я понимаю, ты не видел уже шесть лет.

- В Дадли нет ни капли крови вейлы, - отрезал Гарри. Этого не могло быть, иначе мир просто перевернется.

- Весьма внушительный юноша, - ответил Слагхорн, - Какое у него тело! Но, разумеется, кровь вейл больше всего видна в твоей тете Петунии. У нее светлые волосы и шея такая длинная, лебединая. Никогда не встречал маггла с такой сильной концентрацией крови вейл. Твоему дядюшке Вернону повезло. Конечно, вейлы могут быть грубоваты в постели, но при правильном обращении можно достичь таких вершин экстаза...

Малфой взвыл от смеха.

- Перестаньте! – выдавил он, и Гарри услышал, как тот стучит кулаком об пол, - Я больше не могу! Я обделаюсь от смеха!

- Да, перестаньте, пожалуйста, - слабо проговорил Гарри, пытаясь избавиться от картинки, возникшей в голове, - Ммм... ну, я не собираюсь встречаться со своей семьей. И не собираюсь заводить детей. Так что это не особенно важно. Мне вы сообщили, и если Малфой сможет держать язык за зубами...

- И не надейся, - предупредил Малфой.

- ...тогда я смогу жить дальше... забыв об этой беседе, - закончил Гарри, - Спасибо. До свидания.

- Сядь, Поттер, - гавкнул Шэклболт, - это еще не все. Господи, помоги нам, - добавил он через несколько секунд тишины.

Малфой что-то восхищенно проворковал в ковер.

- Как ты уже мог понять, Сам-Знаешь-Кто также был частично вейлой, - продолжал Слагхорн, - Свою многочисленную армию он создал благодаря красоте и харизме, ну и, несомненно, его чары помогли найти самых верных последователей, таких как Беллатрикс Лестранж, например.

Перед мысленным взором Гарри представил Том Риддл таким, каким он был в Думосборе. Что ж, выглядел он и в самом деле неплохо. Если вам нравятся высокие, темные и совершенно чокнутые мужчины.

- И думаю, ты не забыл, что заклинание Сам-Знаешь-Кого передало некоторые из его черт тебе, - Слагхорн словно читал лекцию, изредка поглядывая на любимого ученика, - Например, Парселтанг. А также развязные и развратные вейлочары.

- Простите? – переспросил Гарри.

- Я сказал, развязные...

- Я слышал! – воскликнул Гарри, - Никогда в своей жизни не слышал ничего глупее!

- Сам подумай, Гарри, - сказал профессор, - лично я все понял еще при первой встрече, хотя тот факт, что ты был моим учеником, лишил меня возможности самолично оценить твои прекрасные... хм, Впрочем, может быть, еще будет шанс. Но ты не можешь отрицать того, что, получив черты Сам-Знаешь-Кого в дополнение к уже имеющимся вейло-чертам, стал прекрасным и чарующим созданием.

Гарри и так сидел на большом расстоянии от Слагхорна, но от ужаса отодвинулся еще на несколько сантиметров.

- В мире так мало мужчин-вейл, - продолжал Слагхорн, мечтательно глядя на Гарри, - да и твоя уникальная магическая сила увеличивает притяжение. Ведь когда ты был еще подростком, многие пали жертвами твоего очарования. Например, бедняжка Джинни Уизли и тот малютка Колин Криви...

- Что? – спросил Гарри, - Что-что?

- И когда о твоей бисексуальности, - Слагхорн просмаковал это слово, словно конфету, - стало известно, это стало сенсацией в школе, верно?

- Не понимаю, о чем вы, - холодно отозвался Гарри.

- Девушки, заполняющие трибуны во время твоих тренировок, - напомнил профессор, - Девушки, табунами ходившие за тобой по коридорам. Разве это нормальное поведение?

- Мм.

- Ты когда-нибудь во время сексуальной близости ощущал, словно из твоей груди вот-вот выберется и зарычит какое-то существо? – спросил Слагхорн таким тоном, словно спрашивал, сколько молока Гарри предпочитает добавлять в чай.

- Эээ.

Тот довольно кивнул.

- Это пытается проявиться сила вейлы.

- Проявиться? – повторил Гарри и слегка испугался, - Это, хм, как у всех вейл? Крылья, клюв и все такое прочее? Со мной это тоже будет?

Все, он больше никогда не станет заниматься сексом.

- Пожалуйста, скажите, что у него вырастет клюв, - взмолился Малфой из-под стола, - Скажите, что ему придется нацепить очки на клюв. Осчастливьте меня.

- Нет-нет, - ответил профессор, - это ощущение так и останется ощущением, я уверен. Проблема не в этом.

Гарри ухватился за края стола:

- А в чем?

Слагхорн благожелательно улыбнулся:

- Скажи, мой мальчик, - когда у тебя в последний раз была сексуальная близость с кем-нибудь?

Гарри ожег его взглядом.

- Я отказываюсь отвечать на этот вопрос. Я... я уже взрослый человек, я нахожусь на работе и... и это неприлично с вашей стороны – задавать такие вопросы.

- Неужели так давно, - пробормотал Шэклболт.

Гарри перевел не на него бешеный взгляд.

- Что?

- Ничего, - ответил тот.

- Последний раз был одиннадцать месяцев назад, - радостно заявил Малфой, - на рождественской вечеринке.

Гарри мучительно покраснел.

- Я же тебе по секрету рассказал, - пробубнил он.

- Все знают, - возразил Малфой.

- Рождественская вечеринка, - закивал Шэклболт, - верно. Я в курсе.

- О господи, - проговорил Гарри, отчаянно сопротивляясь желанию закрыть лицо руками.

Слагхорн сложил руки домиком и взглянул на Гарри поверх них.

- Что ж, это многое объясняет. Одиннадцать месяцев – это очень долгое время воздержания для молодого человека, особенно такого, как ты. Ты не должен позволить своим рабочим обязанностям помешать получить удовольствие. И доставить его другим, смею заметить, - Гарри поежился, чувствуя взгляд, ощупывающий его бицепсы.

- Тебе ведь двадцать три? – бодро спросил Шэклболт.

Гарри обреченно кивнул.

- Прекрасный возраст! – воскликнул профессор, - В этом возрасте большинство юношей уже имеют регулярную половую жизнь или, на худой конец, используют все предоставляющиеся возможности. Но абсолютное большинство молодых людей – не вейлы, и их сексуальные проблемы не будут иметь таких удручающих последствий для их жизни.

- У меня нет никаких сексуальных... Погодите, какие еще последствия?

- Подумай сам, ты стал сенсацией в Хогвартсе в шестнадцать лет, а потом сразу же завел подружку. И я считаю, что нам крупно повезло – это почти наверняка предотвратило массовые беспорядки. Мой мальчик, вспомни сам, люди просто помешались тогда! Они подмешивали тебе любовные зелья!

Если взглянуть на дело с этой точки зрения, то ситуация и в самом деле казалась слегка ненормальной.

- Между прочим, Флер Делакур, при том, что она намного слабее тебя и ее обучали управлять своей силой, вызывала в Хогвартсе почти такую же реакцию. Но разница в том, что мисс Делакур вышла замуж в двадцать лет.

- Я не собираюсь жениться, - настойчиво сказал Гарри.

- Нет, нет и нет, мой мальчик. Я и не намеревался душить тебя столь радикальными мерами, коими является брак. Наслаждайся всеми чувственными удовольствиями, которые может предложить тебе мир! – ответил Слагхорн, - Но, пожалуйста, заведи себе партнера или партнеров, иначе мы пожнем печальные плоды. Твоя сила уже показывает себя с неприятной стороны. Я слышал, что вчера секретарь Лиза упала в обморок прямо тебе на руки.

- Был жаркий день!

- На улице ноябрь, - заметил Малфой.

- Я... я... – проговорил Гарри, - Я не хочу больше ни слова об этом слышать. У меня мозг взорвется. Гм, и я считаю, что вы не можете приказать мне... приказать завести... Короче, мне все равно, что вы – мой начальник, я не позволю вам распоряжаться моей личной жизнью, - сообщил Гарри, глядя на Шэклболта и старательно избегая масляного взгляда Слагхорна.

- Конечно, нет, - певучим тоном успокоил профессор, - Мы просто предупредили тебя, что...

- Я учту, - перебил его Гарри, - Пойдем, Малфой.

Малфой выполз из-под стола. В волосах у него застрял мех из ковра, лицо раскраснелось от смеха, а веселья в выражении не поубавилось.

- А меня ни разу в жизни не вызывал начальник, чтобы попросить почаще заниматься с кем-нибудь сексом, - выдавил он, - жизнь прожита зря.

***

Гарри не привык получать от шефа плохие новости. Даже если раньше ему и казалось, что он получил плохую новость, все как-то образовывалось само собой.

Помнится, когда ему только исполнилось двадцать, он все еще пытался пережить убийство Волдеморта, пытался справиться с тем, что Джинни больше не будет рядом, да и плюс ко всему нервничал по поводу работы. Что-то было не так, и Гарри не мог понять, что именно. Ведь он с отличием сдал все экзамены, но в реальности все разваливалось на части.

А ведь получение работы было единственной целью в его жизни после того, как из нее исчезли Волдеморт и Джинни. Все должно было получиться.

- Честно говоря, - сказал Шэклболт, - я просто решил не обременять нормальных людей работой с одним из вас.

- Это не честно! – заспорил Гарри, - Я... Я не... Я знаю, что у меня есть определенные проблемы, но я совсем не такой, как он. Он же вообще работать не умеет.

- Я знаю, как вы друг к другу относитесь, - проговорил Шэклболт.

- Да! – ответил Гарри, - Именно! Поэтому нам нельзя...

- Вам придется пересилить себя, - спокойно закончил тот.

Вообще-то Гарри считал, что он уже все пересилил. Он вынес урок из случая, занесенного в учебники под названием «Как Гарри Поттер едва не проиграл войну, почти убив Северуса Снейпа, который принес ему Необычайно Важную Информацию и Хоркрукс и который, как оказалось, был совершенно ни в чем не виноват». Странно и неприятно было понять, что люди, ненавидящие его, могут поддержать правильную сторону в войне. В будущем он вспоминал тот день как день, когда он стал взрослым.

Гарри не повзрослел, когда убил Волдеморта. Убийство – это всего лишь убийство. Оно ничему его не научило, хотя и в значительной мере сняло камень с души.

Снейп привел за собой Малфоя. Сначала Гарри было не до него, а потом осознание, что неприятный человек не означает злой, помогло держаться подальше.

Малфой практически все время работал с Упивающимися и собирал информацию, а через какое-то время Гарри заметил, что тот его сторонится. Это было еще до того, как Гарри пришлось принять то, чему его научила жизнь, и задолго до того, как Гермиона рассказала Малфою, что тогда – на шестом курсе – в ванной Гарри не собирался его убивать.

К тому моменту они уже научились избегать друг друга. Так было лучше, и если бы Гарри в школе мог составить свое расписание так, чтобы вообще не встречаться со слизеринцем, он бы это сделал. Как поступал во взрослой жизни.

Пришлось пережить шок, когда он узнал, что Малфой тоже поступил в тренировочный лагерь аврората, но Гарри в тот момент волновали совсем другие вещи – например, кошмары о Волдеморте – и ни один из Уизли, кроме Рона, с ним не разговаривал, потому что Джинни переехала во Францию, лишь бы быть подальше от него, а Рон медленно, но верно заваливал курс обучения в авроры.

Они с Малфоем не учились в одной группе и не жили в одной спальне. Малфой совершенно не менялся: корчил рожи, развлекая горстку людей. Во многом Малфой оказался самым большим разочарованием в жизни Гарри.

До того момента, как Кингсли Шэклболт вызвал Гарри к себе в кабинет и назначил его напарником Малфоя.

- Но он... – начал Гарри, - Он ненадежен и...

Ненадежный – это первое слово, которое приходило на ум при мысли о Малфое. Малфой всегда опаздывал на работу, если не провел всю ночь в офисе, он трепал языком о Темной Магии, причем о таких деталях, которые было стыдно знать приличному магу. А один-единственный случай, когда Малфой поработал в маггловском мире, подарил ему репертуар ужасных маггловских песен, которые он частенько напевал, чем сводил с ума весь отдел. А еще ходил на работу в джинсах и делал вид, что не замечает намеков. И только тогда, когда весь отдел гонялся за морским чудищем, терроризирующим побережье, Малфой с трудом переключил свое внимание с помощи жертвам закончившегося в кухне кофе.

Гарри понимал, что фраза «Он кошмарен, и я его ненавижу», вряд ли добавит ему уважения со стороны Кингсли.

- А ты надежный, Гарри? – спросил тот, - Твои последние четыре напарника под угрозой увольнения заставили меня сменить им коллег. Одна из них была уверена, что даже спустя месяц ты не запомнил ее имени.

Эта Анабелла или Арабелла, как там ее, всегда мерзко пялилась на Гарри.

- Ты не умеешь справляться со своей яростью, и ты всегда выбираешь одного подозреваемого, цепляешься зубами в свою теорию и не отпускаешь ее, словно бульдог. Ты всех бесишь. Малфой совершенно такой же, кроме той единственной мелочи... – Шэклболт отыскал на столе какой-то пергамент, - ...что вы ни разу в жизни не подозревали одного и того же человека. И все-таки в большинстве случаев кто-то из вас был прав. К сожалению, невозможно предугадать заранее, кто из вас будет прав в следующий раз, и отдел от вас обоих уже тошнит. Если ты, поработав с Малфрем, придешь ко мне и сообщишь, что вы подозреваете одного и того же человека, то я уделю этому вопросу самое серьезное внимание, обещаю.

- Я думал, что уже достоин вашего внимания, - пробубнил Гарри.

- За последние полгода я ни слова не прочитал в тех бреднях, которые называешь своими отчетами, - отчеканил Шэклболт.

- О.

- Пожалуйста, Гарри, пойми – это твой последний шанс. Из-за твоего безрассудства я едва не потерял своих лучших сотрудников. Ты лишил отдел большей части финансирования после того, как дал в морду Министру Магии. А если ты не перестанешь кричать на собраниях, то у мисс Белл случится сердечный приступ.

Гарри усилием воли подавил желание сообщить, что Кэти Белл, какой бы прекрасной загонщицей она ни была, выросла в испуганную мышку.

- Сэр, - отчаянно спросил он, - Неужели вы считаете, что мы с Малфоем – ровня друг другу?

- Конечно, нет, - Кингсли нахмурился, - Ты спаситель магического мира, а он – Упивающийся отброс общества.

- Отлично, ведь тогда...

- Но какое значение имеет социальный статус, если речь идет об эффективной работе отдела? Желаю приятного дня.

Гарри вышел из кабинета Шэклболта, поскольку иного выбора ему не дали, и с трепетом приблизился к столу Малфоя. Малфой сидел в кресле и смотрел на приближение Гарри так, словно тот представлял из себя первую волну солдат вражеских бесчисленных легионов.

- Слушай, - сказал Гарри, - мне нельзя увольняться.

- Отлично, я тоже не хочу увольняться, - процедил Малфой.

- Да что ты, - ответил Гарри, - Призвание нашел, что ли?

- Вообще-то нет, - протянул Малфой, чем вернул Гарри в старые добрые времена, когда желание дать ему по роже неотступно преследовало в любое время дня и ночи, - У меня две причины не желать уволиться, и одна из них состоит в том, что я не собираюсь уходить прежде, чем уйдешь ты.

- Малфой, это же не квиддич!

- Знаю-знаю, в квиддиче не нужно заполнять столько бумажек, - ответил Малфой, - Пододвинь стул и покажи мне свой отчет по делу о морском чудище. А вот мой.

Отчет Малфоя был в четыре раза длиннее, чем Гарри. А Гарри успел забыть, как сильно почерк Малфоя походил на судороги пьяного паука.

- Я забыл, что твой почерк напоминает раскраску младенца, - хмуро проговорил Малфой.

Гарри начал доверительные дружеские отношения следующими словами:

- Пошел на фиг, - пролистав несколько страниц, на уголке пергамента он обнаружил небольшой рисунок морского уродца, изо рта которого тянулся пузырь со словами «Бойтесь меня! Я несу ужас и смерть!».

Гарри улыбнулся, а потом резко поднял голову, испугавшись, что Малфой это заметил, но тот был поглощен чтением отчета.

- А ты играешь в квиддич? – вдруг спросил Гарри, - Ну, вообще.

- Иногда, - ответил Малфой, царапающий что-то несомненно саркастичное на страницах его отчета, - А ты?

- Когда выдается возможность.

На следующий день Гарри пришел в отдел и увидел, что Малфой в очередной раз ночевал на рабочем месте, а его стол завален всяким мусором и чем-то, типа составных деталей детской аппликации.

- Это что такое? – спросил Гарри.

- Ну, в общем, так, - сказал Малфой, продолжая склеивать леденцовые палочки, - Как нам известно, в морях довольно много чудищ, но все они довольно стеснительны и, как правило, не сжирают целые деревни. Поэтому я считаю, что нашим чудищем кто-то управляет. Нам просто нужно узнать, кто, и я, кажется, знаю, как это сделать. Нам всего лишь нужно спросить об этом наше чудище.

Он поднял к Гарри посветлевшее сияющее лицо. Он явно совершенно обезумел.

- А, спросить, - повторил Гарри, - По-английски, разумеется?

- Нет, - ответил Малфой, безумно поблескивая глазами, - но ведь чудище – все равно, что водный василиск. А ты знаешь парселтанг.

Гарри посмотрел на истерзанную стирательную резинку, изображающую морское чудище, и сказал:

- Угу, - а потом помотал головой, вернув мозги на место, и добавил: - И как, по-твоему, мы станем допрашивать чудище? Кем оно будет? Свидетелем обвинения? И как мы его вообще поймаем, даже если на секундочку забудем, что оно ЧУДИЩЕ.

- Ага, - ответил Малфой, - вот зачем я его и создал.

Он величественно указал рукой на аппликацию из леденцовых палочек. Гарри медленно перевел взгляд на нее и обратно.

- Мы уничтожим чудище леденцовыми палочками? – спросил он.

Он старательно пытался вспомнить, как ведут себя с сумасшедшими. Вспоминалось только, что нельзя спорить и делать резкие движения.

А Малфой смотрел на него, так, словно чокнулся именно он.

- Нет, это же просто модель.

Гарри еще раз оглядел беспорядок на столе, а потом подтащил стул, сел на него и потребовал:

- Объясни.

В кабинете Шэклболта час спустя Малфой объяснял уже не так понятно, и стало ясно, куда делись все леденцы с палочек, из которых была сделана модель – сахар в крови бывшего слизеринца явно зашкаливал.

- Слушайте, - сказал Гарри, - я понимаю, он кажется безумцем, возможно, он и есть безумец, но иногда, поверьте, иногда как раз безумная идея может сработать. Может быть, он окончательно сбрендил, но мы обязаны попробовать использовать ту деревню как приманку. То есть, конечно, я понимаю, что что-нибудь может пойти не так...

Шэклболт смотрел на них с привычной мрачностью.

- Я знаю, что сам во всем этом виноват, - задумчиво проговорил он, - но все равно, как же это больно.

***

- Я не собираюсь этого делать. Заткнись.

- А ведь тебе фактически приказали, - возразил Малфой, хмуро разглядывая свое отражение в зеркале и выбирая из волос мех от ковра, - Можешь расходы на проституток относить на счет своих рабочих расходов.

Немногочисленные посетители быстро покинули уборную, бросая на парочку испуганные взгляды. Гарри поднял было руки, желая сообщить, что не имел ничего общего с этим безумием, но сразу же понял, что ему не поверят.

- Мне не придется нанимать... блин, Малфой, замолчи, - Гарри нахмурился, увидев в зеркале, как сильно покраснел.

- А, ну, конечно, нет, - ответил Малфой, маниакально сияя улыбкой, - Ты же Гарри Поттер, Супер-Вейл. Берегись, мир, этот герой тебе не по зубам!

- Заткнись, ради бога, заткнись!

- Знаешь, думаю, Слагхорн на тебя глаз положил, - совершенно невинно продолжал Малфой, - Может, попробуешь? Если, конечно, не боишься, что он мужик покруче тебя.

- Я не могу поверить, что ты можешь такое говорить.

- Я все вытащил? – спросил Малфой, вопросительно глядя на негов зеркало.

- Нет, - ответил Гарри, - повернись, давай помогу.

Малфой повернулся к нему, приподняв вверх левую бровь и левый уголок рта в странном ироничном жесте, который иногда демонстрировал Гарри. Гарри провел пальцами по его волосам всего два раза. Всего два.

- Все, больше ничего нет. Теперь пошли, надо еще поработать сегодня. Нам еще Диксона надо допросить.

Малфой просто засветился:

- Совсем забыл.

Диксон был обвиняемым по гринготтскому делу. Он захватил в заложники гоблинских детей и потребовал выкуп в несколько миллионов в золотых галеонах, а когда гоблины отказались давать доступ к чужим хранилищам, он всем детям перерезал горла. Гарри с Малфоем несколько недель гонялись за ним.

Нечасто им позволяли вести допросы. Шэклболт позволял им допрашивать обвиняемых только в том случае, если они были на сто процентов уверены и хотели быстро выбить признание.

Гарри и Малфой очень тихо вошли в камеру, где сидел Диксон.

- Тише! Идиот! – прошипел Малфой, - Вдруг кто-нибудь услышит? Никому нельзя знать, что мы здесь, - Диксон поднял крайне встревоженный взгляд. Малфой широко улыбнулся.

- Приветик, - прощебетал он.

- Не разговаривай с ним, - прогавкал Гарри, - Он этого не заслуживает. Правда ведь, тварь?

Он смотрел на Диксона точно так же, как в свое время смотрел на Упивающихся, из которых нужно было выбить информацию любым способом. Тот задрожал.

- Вижу, ты не больно-то смел, когда имеешь дело со взрослыми, - прорычал Гарри. Он медленно направился к Диксону, который слетел со стула, повалив его, и начал отступать в противоположный угол.

- Ну они же не были людьми! – взмолился он, и Малфою пришлось схватить Гарри за локоть, чтобы не дать ударить Диксона.

Но Малфой сделал это таким жестом, что Диксон ничего не увидел. Тот увидел лишь выражение на лице Гарри.

- Ты же не можешь... – выдавил Диксон.

- От Волдеморта тоже немного осталось, только капелька красного дыма, - совершенно искренне сообщил Гарри, - так что не стоит говорить мне, будто я чего-то не могу. Ты просто не представляешь, сколько я всего могу.

Диксон перевел на Малфоя умоляющий взгляд, но их интерпретация классической системы «плохой аврор/хороший аврор» была уникальной.

Малфой поднял стул Диксона и сел на него, а когда поймал взгляд обвиняемого, кошмарно улыбнулся и закатал рукава, обнажив Темную Метку.

Диксон выдохнул сквозь зубы.

- Да-да, - сказал Малфой, - чертов аврорат в сотрудники набирает первых встречных. Я и сам в шоке.

Он перевел сияющий взгляд на Гарри и подбодрил:

- Не обращай на меня внимания, - его голос стал ледяным, - Я люблю шоу.

Диксон рванулся к двери, но улыбающийся Малфой оказался на его пути раньше, легко скользнув между дверью и отчаявшимся парнем.

- Вы не можете так поступить, - прорыдал Диксон.

Гарри бросил взгляд на Малфоя, и они ухмыльнулись друг другу.

- Поверь, - шелковым тоном сообщил Гарри, - мы это часто делаем.

- Разумеется, - протянул Малфой, - есть и другой вариант...

***

Они начали практиковать собственную технику допроса после дела о морском чудище. В тот день они наглотались морской воды. У Гарри болело горло от стараний перекричать на парселтанге шум волн, а Малфой ныл, что простудился. Поэтому после поимки Долхова у них совершенно не было настроения нежничать.

- У тебя его никогда нет, - сообщил Малфой на следующий день.

Они находились в комнате для спарринга, и Гарри ощущал удовольствие от того, что они поймали Долохова, и от одной только мысли, что сейчас поколотит Малфоя.

- О чем это ты?

- О том, что ты отморозок, - выдохнул Малфой, сжимая кулаки.

- Ну уж нет, - холодно ответил Гарри.

- Ну уж да, - парировал Малфой, - Вся эта немотивированная агрессия. Да ты никому и слова не позволяешь...

- Я только тебе не позволяю говорить глупости!

- И Финнигану, - сказал Малфой, - Помнишь, на пятом курсе? Ты ведь со сдержанным уважением выслушал его точку зрения? Не смеши меня. Я видел, как ты вел себя с людьми. Я вижу, как ты ведешь себя теперь. Уверен, что знаю, как ты вел себя с Армией Дамблдора. Хорошенький же лидер-отморозок, который себя самого с трудом контролирует.

Он сделал выпад, но Гарри легко увернулся. Ведь Гарри был намного быстрее.

- Слушай, ты, - сердито начал он.

- Тсс, - одними губами сказал Малфой, - Шэклболт идет. Сделай вид, что мы ладим.

Гарри повернулся и спросил:

- Где? – в следующий же момент получил мощнейший хук справа.

Гарри запрокинул голову и узрел звезды, но пересилил себя и сумел не упасть. Когда звезды улетели обратно на небо, он увидел сосредоточенное лицо Малфоя. Над его верхней губой мерцали микроскопические капельки пота.

- Если уж я отморозок, - невнятно выговорил Гарри, - то и ты не меньший.

Малфой отвел взгляд, покрутил шеей и ответил:

- Я в курсе.

***

- Победа, - сказал Малфой, - Триумф. Всеобщее ликование. Сдохните, враги! Пойдем, выпьем.

- Всего четыре часа дня, - возразил Гарри, покручивая в руках пергамент с чистосердечным признанием Диксона, - По-моему, у тебя что-то не так с головой.

- Я очень напрягаюсь на работе, так что все нормально, - отмахнулся Малфой, - К тому же мы все равно обвиняемого нашли. И плюс ко всему узнали, что ты, по мнению генетиков и профессора Слагхорна, являешься воплощением бога любви на этой грешной планете, - он снова развеселился, - Думаю, мы заслужили пару стаканчиков.

Гарри задумался только на секунду.

- Пойду, положу признание на стол Кингсли.

- А я заберу плащ, - сказал Малфой.

Гарри уже давно устал комментировать странный ансамбль, который составляют джинсы с плащом, поэтому просто кивнул.

- А, кстати, - воскликнул Малфой, явно осененный мыслью, - Мы пойдем в гей-бар.

- Что? – Гарри недоуменно заморгал.

- Нам же всего полчаса тому назад приказали привнести в твою жизнь немного романтики. Уверен, ты еще не забыл эту беседу, а уж в ячейках моей памяти она выгравирована золотыми буквами. Плюс ко всему, думаю, если пойдем в гей-бар, то всю выпивку можно будет списать на твои рабочие расходы.

- Хватит уже про расходы. И вообще лучше заткнись.

У него начиналась физически маловероятная для мужчин мигрень, это точно.

- Да перестань, - надулся Малфой, - тебе понравится. Ты же знаешь, что я не против геев.

- Четыре часа, - напомнил Гарри.

- Любовь не приходит по расписанию! – сообщил Малфой, - Страсть и любовь не ждут людей. Или вейл, - добавил он, ухмыляясь, - Все, пойдем отсюда.

***

Гарри рассказал Малфою в самый первый раз, когда они отправились выпить кофе после работы.

После того, как они закрыли четвертое дело, он вдруг понял, что Малфой продержался в напарниках дольше всех. Один из бывших напарников также обнаружил этот факт и повел себя крайне отвратительно, что вынудило Гарри несколько раз проехаться ему по физиономии.

Раз уж все так хорошо складывалось, то Малфою нужно было рассказать. В конце концов, тот мог устраивать истерики из-за заканчивающихся мюслей, поэтому скрывать от него такое было нельзя.

Он не стал углубляться в подробности, не рассказывал о войне и смятении, которое добавил в его жизнь Захария Смит. То было всего лишь очередное понимание, которое приходит с возрастом: тебя может привлекать человек, который тебе совершенно не нравится. Стала понятна причина, по которой так легко оказалось забыть о Чжоу. И причина вовсе не заключалась в том, что моральные устои Гарри были так сильны, что могли заглушить либидо.

Он не углублялся в подробности того, почему Джинни переехала во Францию, узнав обо всем. В конце концов, все было в прошлом, да и не малфоево это дело. Так что Гарри во время ланча отвел Малфоя в кофейню и рассказал.

- А, - сказал Малфой, - Ладно. Мне все равно, - честно говоря, Гарри ожидал услышать иные слова. Малфой, похоже, это понял и, помешав ложечкой сахар, добавил: - У меня есть такие друзья.

- Ага, - фыркнул Гарри, - так все говорят.

Малфой перегнулся через стол и отвесил ему подзатыльник, что, по мнению Гарри, не символизировало такой уж терпимости к его особенностям.

- Боги, ну ты и идиот, - сообщил Малфой, - Я тебе серьезно говорю. У меня есть такие друзья. Ты что, никогда Крэбба и Гойла не встречал?

- Что? – переспросил Гарри.

Малфой закатил глаза и обвел рукой кофейню, словно призывая посетителей явиться свидетелями того, с каким дебилизмом ему приходится сталкиваться каждый день. Посетители кофейни уставились на него так, словно он сошел с ума.

Такое происходило постоянно.

- Ты соображаешь так же быстро, как осёл, страдающий геморроем, - протянул Малфой, - Они, между прочим, на рождественский бал вместе пришли. Тебе что, официальное уведомление директора школы требовалось? – Гарри переваривал информацию, а Малфой, украв с его тарелки печенюшку, продолжал: - Меня это сначала немножко тревожило. Боялся, что теперь, когда они вместе, Крэбб и Гойл больше не захотят проводить время со мной.

- Правда? – спросил Гарри, - А я волновался насчет Рона и Гермионы.

Малфой улыбнулся левым уголком рта, а потом вдруг нахмурился.

- Погоди, так ты вытащил меня из офиса только для того, чтобы об этом сообщить? У нас в отделе тоже есть приличный кофе, чтоб ты знал. Мог просто написать мне служебную записку.

- Это вообще-то личное.

Малфой смерил его ледяным взглядом:

- За кофе платишь ты.

- Ладно, - ответил Гарри, - кстати, раз уж мы заговорили о личном. Ты тогда сказал, что у тебя две причины не увольняться, - он вопросительно поднял брови, и когда Малфой недоуменно отразил его движение, уточнил: - Ты тогда сказал только одну причину.

Малфой покрутил в руках пустую чашку и несколько секунд помолчал.

- Я пытаюсь кое на кого произвести впечатление.

- А. И как, получается?

Малфой снова искривил губы в странной улыбке.

- Случись такое, - ответил он, - я тебе непременно сообщу.

***

- Разве тебя это совсем не беспокоит? – спросил Гарри по пути к бару, - Фуу. Беспокоило бы, если бы ты видел мою тетю Петунию.

- Ну не знаю, Слагхорну она, вроде, понравилась. Может, и мне понравилась бы, - подмигнул Малфой.

- Все, можешь со мной больше никогда не разговаривать, - сказал Гарри.

Секунды четыре они молча шли по набережной у Блэкфрайрс Бридж.

- Конечно, меня это не беспокоит, - сказал Малфой, - Не так уж это и необычно. Вейлы часто спариваются с людьми, - он сделал паузу, - Наверное, это из-за их жадного...

Гарри отпрыгнул в сторону:

- Пожалуйста, пропусти эту часть.

- Как хочешь, - ответил Малфой, - Вот, например, у Блеза Забини в роду были вейлы. Именно поэтому на первых курсах он и проводил так много времени в больничном крыле.

Если подумать, Гарри и в самом деле нечасто видел Забини в школе.

- По линии его матушки, - продолжал Малфой, - Это и подарило миссис Забини ее гибельное очарование. Люди в большинстве своем недостаточно глупы, чтобы жениться на женщине, чьи последние мужья умерли при загадочных обстоятельствах. Хотя, если подумать, может они умерли из-за известной страсти и грубости...

- Я тебя в Темзе утоплю, - предупредил Гарри.

- Какой ты сегодня скучный, - вздохнул Малфой, - Ну, в любом случае, мы все привыкли к чарам вейл. Что не может не радовать, ведь теперь ты можешь быть уверен, что хотя бы Панси не набросится на тебя в следующий раз, когда заявишься к Уизли на чай.

- Так что, хм, люди должны просто привыкнуть?

Малфой нахмурился.

- Ну, это помогает справиться с невольным притяжением. А еще помогает... дай-ка подумаю. Еще если любишь кого-то, тоже не будешь так реагировать. Ну или если вейла совсем уж не является твоим типом – цвет волос, кожи, сексуальная ориентация и все такое. А еще перечная мята отбивает чары. Уж не знаю почему.

- И все равно это странно, - сказал Гарри, - Разве ты так не считаешь? Снейп любил мою маму.

- Эй, а можно мне всем рассказать? – вдруг спросил Малфой, - То есть, ведь все должны знать, но ты явно не горишь желанием рассказывать самостоятельно. Ой, пожалуйста, можно мне? Пожалуйста-пожалуйста, разреши мне всем рассказать! Это скрасит и облегчит мою одинокую и серую жизнь.

Гарри представил себе, как встает перед всем отделом и рассказывает о своей непреодолимости.

- Можешь рассказывать, кому захочешь.

Малфой просиял, от чего Гарри вдруг понял, как редко на этой неделе видел его улыбающимся. За исключением сегодняшнего дня, конечно.

- Гм, - сказал он, - Она скоро вернется.

Малфой снова улыбнулся – на этот раз лукавой и доброй улыбкой – и положил руку на карман джинсов, где - хотя Малфой и был уверен, что Гарри не в курсе – лежала коробочка с обручальным кольцом.

- Я знаю, - ответил он.

***

Спустя полгода после назначения их напарниками состоялся праздничный банкет по случаю вручения награды лучшим аврорам года.

И они выиграли. Может быть, однажды Кингсли Шэклболт переживет этот шок.

Шэклболт уже устроил им лекцию на тему приличествующих аврору мантий, которая была в основном адресована Малфою. Малфой все это время пялился в окно, а Гарри вспоминал и улыбался.

Награду вот дали. Разнообразия ради все идет хорошо. Только...

Ладно, ничего особенно не случилось. Это был всего лишь Малфой, каким бы странным это ни казалось. Они работают вместе. Малфой - та еще сволочь. Он даже не очень-то красив. Нет, ничего особенного не случилось, а если и случилось, то это неважно.

- Готов? – спросила Гермиона, которую он одолжил у Рона на вечер. Ради торжественного случая она выпрямила волосы и надела красную мантию. – Я тобой горжусь.

- Сама знаешь, ты бы стала Невыразимцем года, если бы, гм, не условия невыразимой секретности.

- Ты знаешь, мне нельзя говорить о работе, - ответила Гермиона и позволила себе улыбнуться, - Но ты, конечно, прав.

Уже через две недели практики в качестве колдомедика Гермионе запретили подходить к живым пациентам, поэтому она стала работать на Невыразимцев. Похоже, карьера у нее развивалась неплохо, и иногда она помогала аврорам. Как-то она проговорилась, что в маггловском мире ее должность называлась бы «криминалист».

Рон считал это слово очень сексуальным.

Когда они зашли в зал, Гарри на миг был ослеплен сиянием свечей. Затем к ним подошла Пенелопа Уизли, и сияние ее бриллиантового колье едва не закончило дело, начатое свечами.

- Итак, я слышала, что дело, о котором нам нельзя говорить, закончилось хорошо, - обратилась Пенелопа к Гермионе.

- Да, - ответила та, - но, конечно, не так хорошо, как то дело, о котором мы не сможем говорить никогда потому, что оно уже закрыто. Ты прекрасно с ним поработала, мне так кажется. Хотя я и не помню, чем ты вообще занималась, но не сказала бы никому, даже если бы помнила.

- Ясно, - сказала Пенелопа.

Гарри, решив не мешать их беседе, отправился к столу с напитками. По пути он старательно искал знакомых и прятался от чертовых бюрократов.

Малфоя он не увидел, пока не дошел до стола. Бывший слизеринец, одетый в джинсы и рубашку, танцевал с Тонкс. По мнению Гарри нужно быть очень смелым человеком, чтобы в танце крутить отчаянно беременную женщину так, что она метет розовой макушкой пол.

Когда Малфой подвел Тонкс к Люпину, та взъерошила ему волосы. Через весь зал Гарри услышал смех Малфоя и пошел к ним.

- Привет, Поттер, - поприветствовал Малфой и вытащил стакан из его рук, - я слышал, тебя можно поздравить.

Он запыхался, а его светлые волосы растрепались и падали на лицо, но он был так доволен собой и всем миром, что Гарри вдруг задумался, как это он раньше не замечал, что Малфой стал наркоманом до похвалы.

- Я слышал, что и тебя тоже можно, - сказал Гарри и протянул ему руку, - Поздравляю, Малфой, - по каким-то неведомым причинам он никогда раньше не протягивал Малфою руки. И смысл жеста осознал, только увидев сомнение на лице Малфоя.

А потом Малфой улыбнулся и принял руку.

- Спасибо, Поттер.

Через несколько секунд Гарри выпустил его руку и устремил взгляд в пол. Он вел себя очень странно. И некомпетентно. Очень-очень некомпетентно. Просто с ума сойти, как некомпетентно. Ком в горле ужасно мешал дышать.

Когда он поднял взгляд на Малфоя, то увидел, что тот сияет ярче лампочки. Гарри вытаращил глаза, заморгал и проследил за его взглядом.

И увидел только одетую в скромную синюю мантию стеснительную мышку Кэти Белл, которая шла к ним и неловко улыбалась.

- Привет, Гарри, - сказала она, - Драко. Поздравляю.

- Привет, - ответил Гарри и подумал: «Драко»?

- Привет, - ответил Малфой таким теплым голосом, словно говорил с крошечным котенком. Гарри и не знал, что Малфой может так разговаривать, - Я не... – добавил он и покраснел, - Я не знал, придешь ли ты.

- Ну я же работаю тут, - произнесла Кэти и опустила взгляд вниз, - и ты меня пригласил. Так что можно сказать, что я получила два приглашения.

- Да ты просто нарасхват, - заметил Малфой.

Он улыбался и улыбался ей. «Подними взгляд, дура, - машинально подумал Гарри, - Посмотри на его лицо».

- Ну, вот я и пришла, - сказала Кэти и вздохнула, - Когда ты приглашал меня на церемонию награждения, - продолжала она, - то пригласил и на ужин. Так вот, я приду.

- Правда? – сказал Малфой, и его голос был преисполнен счастья, - Ну, - игриво добавил он, - Я приглашал тебя на пятничный и субботний ужин. Какое приглашение ты примешь?

В тот момент Кэти все-таки подняла взгляд, увидела выражение на его лице и зарделась.

- Оба, - ответила она, - если хочешь.

Малфой взял ее руки в свои и притянул к себе, словно для танца.

- Хочу.

Поскольку Кэти не сказала ни слова против, Малфой прижал ее к себе, обняв за талию и глядя на каштановую макушку с таким недоверчивым счастьем, что Гарри неуклюже отвел взгляд.

- Можешь не смущаться, Поттер, - надменно произнес Малфой и добавил мягким голосом: - Думаю, сейчас мне завидуют абсолютно все люди в этом зале.

- Драко! – воскликнула Кэти.

- Пойдем, потанцуем, - сказал Малфой ее макушке, - Пойдем. Ты обязана потанцевать со мной, раз приняла приглашение на ужин. Погоди, мы должны потанцевать два раза, раз ты приняла оба приглашения.

- Вот как?

- Это как минимум.

Он повел ее на танцпол, и когда он наклонился и коснулся острым носом ее щеки, на светлых волосах замелькали блики от свечей. За спиной Гарри Тонкс рассказывала, какой романтичной считает эту пару.

- Ты погляди-ка, - с легким удивлением сказала Гермиона, подходя к нему, - Похоже, Малфой наконец заполучил Кэти Белл.

- Наконец? – каким-то деревянным голосом спросил Гарри.

- Ну да, - ответила Гермиона, - он за ней гоняется с шестнадцати лет. Конечно, некоторое время ему было не до того. Ну ты помнишь, когда его исключили из школы за участие в войне на стороне Упивающихся, и ему пришлось работать с профессором Снейпом. Но лет с восемнадцати точно ее преследует. Думаю, он даже в авроры пошел только потому, что она работает в архиве.

- Нет, не только поэтому, - ответил Малфой на следующий день, когда Гарри задал этот вопрос со всей присущей ему тактичностью, - Кэти работает тут потому, что считает, что эта работа важна. Она считает, что авроры выполняют самую важную работу в мире.

Он как раз писал отчет, часто отвлекаясь, зевая и иногда улыбаясь пергаменту.

- Так ты, значит, рыцарь, убивающий драконов во славу свой дамы, - сказал Гарри. Исключительно потому, что дальнейшее молчание могло расцениваться как неприличное.

- Скорее уж дракон, убивающий драконов во славу свой дамы, - ответил Малфой, - Но, похоже, у меня получается, - он еще раз улыбнулся своему отчету, - Кстати говоря, - вдруг посерьезнел он, - это не шутка о моем имени. О своем имени я никогда не шучу.

- А ты не чувствуешь некоторую неловкость... – начал было Гарри, но осекся.

По молчаливому договору они никогда не разговаривали о прошлом. Они не обсуждали смерть Дамблдора или тонкие белые шрамы на груди Драко, которые Гарри заметил в раздевалке после спарринга. Так что Гарри не мог даже сообразить, как закончить эту фразу. Ты не ощущаешь некоторую неловкость от того, что твоя подружка провела из-за тебя несколько месяцев в реанимации.

- О чем ты? – голос Малфой был ледяным.

- Гм, - ответил Гарри, - Ни о чем, - и добавил, чтобы не показаться совсем уж неотесанным чурбаном, - Она классная. Кэти то есть.

И Малфой моментально оттаял.

- Я тоже так думаю.

***

Гарри подошел к барной стойке, отправив Малфоя на поиски столика, и заказал два бокала пива. Когда он начал искать в бумажнике маггловские деньги, один из мужчин у стойки произнес:

- Я заплачу.

Гарри поднял на него взгляд, но вмешался другой мужчина:

- Нет, я заплачу.

- Гм, - сказал Гарри, переводя взгляд с одного на другого, - Нет, - осторожно сообщил он, - Я заплачу. Хотя спасибо за предложение.

И протянул бармену деньги.

- Вот два пива, - сказал парень, пододвигая их ближе, - А вот мой номер телефона, - Гарри поднял взгляд с пива на бармена, тут же ему подмигнувшего.

- Спасибо, - так же осторожно поблагодарил он, - Мм, пока.

Он поднял со стола бокалы и сдачу и направился было к Малфою, но неожиданно уперся носом в чью-то грудь, напоминающую покрытую черной кожей кирпичную стену.

Гарри остановил взгляд на кольце в чужом носу и решил, что либо кожаный четверг начался раньше срока, либо парень зашел в бар в поисках драки. Что ж, драка так драка. Гарри огляделся в поисках столика, на который можно поставить пиво.

- Я хочу кое-что тебе сказать, - прорычал парень.

Гарри увидел, как к ним подтягиваются люди. Этот байкер явно не впервые нарывался на неприятности. Ладно, не случится ничего страшного, если он прольет пиво.

Парень опустил руку Гарри на плечо, и тот напрягся.

- Мир изменился потому, что ты создан из слоновой кости и бриза, - выдохнул парень, - Изгиб твоих губ способен переписать историю.

Гарри вцепился в пиво, словно в пояс верности.

- Ага, - выдавил он, - Точно. Мне нужно идти... Пока.

Он удалился с максимальной скоростью, даже не оглядываясь назад, чтобы увидеть, пялится ли на него громила-байкер или кто-либо еще. Приблизившись к столу, он увидел, что Малфой откинулся на спинку кресла и триумфально улыбается незнакомому парню, что-то ему рассказывающему.

Гарри решил, что это уже переходит все границы.

Малфой очаровательно улыбался незнакомцу.

- Нет-нет, я вовсе не его парень, - заверил он, - Да, он свободен. С удовольствием возьму твой номер телефона и передам ему. Ручка есть? Спасибо.

Он начал что-то писать, и Гарри впечатался в стену, чтобы обернувшийся парень не заметил его, но тот больше интересовался словами Малфоя.

- Гм, что ему нравится? – переспросил Малфой, - Мм. Спорт всякий, например, чай, безвкусные джемперы. Извини, не уверен насчет плеток, но с другой стороны... – он пожал плечами, - Почему бы и нет? Уверен, ему понравится. Приятно было с тобой поболтать.

Как только незнакомец удалился, Гарри плюхнулся на кресло и зашипел:

- Ты сбрендил? Хватит флиртовать с геями в баре!

- А я и не флиртовал, - беспечно заверил Малфой, - Кстати, этого парня зовут Фредерик, - он протянул руку и сунул клочок бумаги в карман на рубашке Гарри, - Он, вроде, милый, - рассеянно добавил он, - Ему нравится гулять под дождем, а еще он любит собак. Ты же тоже их любишь? Вы идеально подходите друг другу.

Он выжидающе посмотрел на Гарри, а тот закрыл лицо руками.

- Ненавижу тебя, - пробормотал он.

- Ты в этот момент у стойки с байкерами болтал.

- Не болтал я!

- Как угодно, - ответил Малфой, - У меня есть один - нет, два, ой, погоди, три – великолепных плана по использованию твоих вейловских возможностей.

- Я, - искренне сказал Гарри, - никогда не был о тебе высокого мнения.

Малфой только отмахнулся.

- Во-первых, ты можешь последовать примеру миссис Забини. Будешь выходить замуж за богатых мужиков, а потом, гм. Ну ладно, можешь выходить замуж за богатых злодеев, а потом убивать их. Так ведь будет честно?

- Нет, - ответил Гарри, - Шэклболт об этом уже говорил. И я все равно на такое не пойду.

- Но мы живем в мире, где правит валюта, - сказал Малфой, широко раскрыв глаза, - И ты – меркантильный парень (*1).

- Хватит цитировать маггловские песни!

- Во-вторых, - продолжил Малфой, - можешь использовать свои чары для того, чтобы бороться со злом. Преступники захватывают заложников, ты входишь в здание, покручивая локон – и все! Злодеи бросают оружие и начинают жить надеждой когда-нибудь покорить твое сердце. О, слушай, ты можешь стать Сексуальным Мстителем!

- Я так хотел прожить жизнь, никогда не слыша термина «сексуальный мститель», - мечтательно сказал Гарри, - Это было бы счастье.

- Ладно, в-третьих, - продолжал Малфой, сощурившись и сердито глядя на собеседника, - Как я понял, ты не хочешь посвятить свою жизнь мщению богатым злодеям. Жаль-жаль, какой бы у тебя классный был костюмчик. Поэтому я разработал третью схему, которая вообще не подразумевает никаких телодвижений с твоей стороны и которая позволит нам обоим выйти на пенсию еще до наступления двадцати четырех лет.

Гарри в ужасе замер.

- Я использую свое наследство для строительства, как там Слагхорн сказал, сахарного замка сладострастия, - Малфой затараторил, - А потом ты выберешь – и поверь, я никак не стану на тебя давить – любое количество богатых мужчин. И мы устроим аукцион...

- Перестань, ради бога, - взмолился Гарри, - Прошу тебя.

- Думаю, мы могли бы прожить на одни только доходы от обслуживания Слагхорна, - произнес Малфой, а потом поймал взгляд Гарри, наполненный одновременно ужасом и смехом, и зло улыбнулся, - Ну же! У меня есть деньги, у тебя медок. Составим план, дерзай, дружок! (*2)

Гарри расслабился и улыбнулся в ответ:

- Что за ужасные песни ты слушаешь.

- Гм, - сказал бармен, и Гарри поднял взгляд.

Парень с трудом удерживал в руках поднос, заставленный стаканами с выпивкой. Стаканов было штук двадцать, не меньше. Гарри вдруг возмечталось, что это всего лишь идиотская шутка.

Бармен стал выставлять стаканы на стол перед ним.

- Этот от того парня в зеленом джемпере, вон он, слева от стойки сидит, - бубнил бармен с терпеливостью ученика, который впервые хорошенько выучил урок и намерен измучить всех, но выдать все, что знает, - Этот – от мотоциклиста. А этот – от девушки в угловой кабинке. Кстати, она хотела сообщить, что у нее пирсинг в языке.

Гарри бросил взгляд в угловую кабинку и увидел там совершенно лысую девушку в клетчатой фланелевой рубашке и мартенсах. Заметив, что он смотрит, девушка помахала рукой и покраснела.

- О господи, - слабым голосом сказал Гарри.

Малфой откинулся на спинку кресла и безостановочно хохотал.

Когда он закончил смеяться, бармен уже ушел. Малфой, продолжая улыбаться, начал подтаскивать к себе некоторые стаканы, а Гарри оглядывался вокруг и не мог отделаться от ощущения, что за ним следят.

- А мне нравится, что ты вейл, - решил Малфой, допивая второй стакан, - Не представляю, что может пойти не так.

***

(*1) - Living in a material world
And I am a material girl.
Слова припева известной песни Мадонны «Material Girl». Использован перевод лингво-лаборатории «Амальгама».

(*2) – очень вольный перевод слов из песни Toby Keith «Who's Your Daddy?».